Владислав Крапивин - Бабочка на штанге

• Название: Бабочка на штанге
• Автор: Владислав Крапивин
• Жанр: Детская фантастика
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-699-45335-1

Новое произведение классика детской литературы Владислава Крапивина «Бабочка на штанге» — завершающее в трилогии «Стальной волосок». В центре города, в стороне от шумных улиц, в старом деревянном особняке находится кафе «Арцеуловъ», в котором может открыться дверь в иные миры. Герои книги вместе с новыми друзьями пытаются понять законы гармонии Вселенной и сделать лучше жизнь тех, кто рядом с ними. В сборник также вошла повесть «Прыгалка», рассказывающая о жизни ребят в приморском поселке, находящемся рядом с границей некогда дружественных стран.

---

Владислав Крапивин БАБОЧКА НА ШТАНГЕ

БАБОЧКА НА ШТАНГЕ

Редактор:

— По-моему, в этой повести нет

ничего нового. Нет о т к р ы т и я…

Автор:

— Это не открытие, а закрытие. Способ

сказать: «Всего хорошего, ребята…»

Разговор в издательстве.

За два дня до начала августа мы с Чибисом поссорились. Вернее, он со мной поссорился, я-то вот ни настолечко не считал себя виноватым… Ну и ладно! Не такие уж мы были друзья, чтобы я из-за этой ссоры страдал с утра до вечера. Подумаешь!..

Однако пострадать могли другие. Вдруг четыреста девять (или даже четыреста семнадцать) галактик в скоплении М-91 ускорят разбегание? Хотя… нехорошо, конечно, так рассуждать, однако галактики мне были пофигу. Их, галактик-то, во вселенной больше ста миллиардов, и если из-за каждой станет болеть голова… К тому же, они все у черта на куличках. Не верится, что они как-то могут влиять на здешние дела…

Была, правда, опасность поближе. Астероид 1999 Юта-Б мог сдуру отклониться от орбиты и вляпаться в земную поверхность. Вот получился бы звон! «Камешек»-то диаметром больше километра. Но и это меня почти не беспокоило. Про такие астероиды мы слышали уже не раз, и все они благополучно свистали мимо.

Но вот что никак бы не «просвистело мимо». Без нашей Улыбки ребячий Пуппельхаус в поселке Колёса не стал бы таким, о каком все мы мечтали.

И все же до последнего момента я не тревожился. Чибис не такой человек, чтобы из-за обиды наплевать на общее дело. Я был уверен, что он принесет ключ. А он…

Первая часть Люди и куклы

Бабочка на штанге

В нашем классе он появился в сентябре прошлого года. Раньше он жил на другом краю города, учился в неизвестной мне школе номер семь. Потом его мать и тетка почему-то поменяли квартиру.

Невысокий такой, щуплый, с перепутанными светлыми волосами, острым носом и тонкой шеей. А на затылке у него торчал длинный хохолок с загнутым концом. Это само по себе — причина для птичьего прозвища. А как узнали, что он — Максим Чибисов, так сразу он и стал Чибисом. И не спорил. Но в обиду себя не давал. В первый же день он показал характер.

У нас в шестом «Б» ребята были всякие, и среди них — Гаврила Гречихин по прозвищу «Крупа» (то есть «Мешок с гречкой»). Любил показать себя крутым, особенно перед незнакомыми. На перемене подошел к новичку, отставил ногу, проехался по нему взглядом.

— Ну, чё скажешь, птица Чибис? Как будем жить? По понятиям или по «Правилам для учащихся»?

— А просто по-человечески нельзя? — Прозрачные сине-зеленые глаза «птицы» были то ли боязливыми, то ли… еще какими-то.

— Вот я и говорю: по человеческим понятиям! — старательно обрадовался Крупа. — А это значит, что от новенького требуется вступительный взнос. Сто тугриков на нужды коллектива…

Коллектив никакого взноса не хотел, но ждали молча. Любопытно: как отзовется новичок?

— Всего-то? — негромко отозвался Максим Чибисов. — А может, сразу триста?

— Ты… это в натуре? Или ёлочку украшаешь? — слегка растерялся Крупа.

— Конечно, елочку, — прежним тоном разъяснил новичок. — Нету у меня ни трехсот, ни сотни. Только пятак. Но и его я не дам, ты не заработал…

— У-тю-тю… — запричитал Крупа. — Какой принципиальный мальчик, прямо Тимур и его команда! А хочешь пластическую операцию на личике? — И потянул растопыренную пятерню. И при этом повернулся к новичку боком. — Ик…

Это Чибисов ткнул его между ребер острым локтем. И тут же деловито стукнул Крупу кроссовкой под колено. А ладошкой толкнул в плечо. Крупа — и в самом деле, как мешок! — осел на половицы.

Правда, он сразу вскочил — тяжело, но быстро. Завелся, как стереомаг:

— Ты-ы! Гнида пернатая! Да я… ик…

— Не суйся, а то получишь еще, — ровным тоном пообещал Чибисов.

— Парни, вы слышали?! — Крупа охватил всех мальчишек взглядом, в котором горела жажда справедливости. — Как он на наших!

Но «парни» смотрели без сочувствия. А очкастый Бабаклара сказал:

— Крупа, сократись. Он ведь честно предупредил: не наезжай…

Бабаклара был авторитет. Побольше, чем Крупа. И не за счет мясистости и нахальства, а за счет способности мыслить. В четвертом классе наша прежняя учительница Анна Владиславовна однажды назвала его «бакалавром» — за любовь к рассуждениям. Слово понравилось. Но выговаривать его умели не все, и скоро Костик Юшкин превратился в «Бабу Клару», а потом просто в «Бабаклару». И не возражал. Понимал, что не имя красит человека…

Ну вот, Бабаклара легко поставил точку в споре, и Крупа побрел к своей парте, обещая разделаться с Чибисом позже.

И стал Чибис нашим одноклассником.

Несколько дней после стычки Крупа глядел на Чибиса косо, цедил себе под нос: «Приемчики знает, паразит…» Но Чибис, по-моему, не знал никаких приемчиков, просто не был трусом. Но и задирой не был, никогда больше ни с кем не подрался. А случай с Крупой постепенно забылся.

Соседкой новичка по парте стала Люся Кнапкина, спокойная такая, вроде самого Чибиса. Они вполне ладили, но друзьями, видимо, не сделались. Да и вообще ни с кем Чибис не подружился, хотя и не ссорился никогда. И ничем не выделялся. И оценками не блистал. Только в диктантах не делал ошибок, да английские абзацы переводил слёту…

И говорил всегда негромко. Иногда — себе во вред.

— Чибисов, ты можешь декламировать повыразительнее? Это Лермонтов, а не инструкция для мобильного телефона!

— У меня не получается…

— Садись! Четыре с минусом…

Он слегка пожимал твердыми плечами форменного пиджака: мол, с минусом так с минусом…

Лишь в конце учебного года Чибис оказался опять в центре внимания.

Наша школа всегда считалась «самой-самой». Элитной и выдающейся. «Дети, вы же знаете, на каком счету в городе ваше учебное заведение! И не нарушайте традиций!»

Одной из традиций был «академический внешний вид»: темно-синие отглаженные костюмы, белые рубашки и серые в голубую крапинку галстуки. Ну, в галстуках (в крапинках то есть) еще допускалось некоторое разнообразие, а в пиджаках и брюках… Когда несколько старшеклассников появились в джинсах, учительскую захлестнула истерика… Правда, на уроках, если очень душно, разрешалось снять пиджак и повесить на спинку стула. Но ведь не будешь таскать его снятым, когда переходишь из кабинета в кабинет. Вот и жарились. Особенно тяжко было, если за окнами летняя погода.

Такая погода свалилась на город после праздника Победы. Сразу все зазеленело, по кюветам — россыпи одуванчиков, асфальт начал размякать от жары. А мы по-прежнему — в одежде банковских клерков…

Чибис же в середине мая, в понедельник, явился в школу в летнем костюмчике.

Дежурные у входа открыли рты, не сказали «стой!» Может, решили, что мальчик не из нашей школы и пришел не на уроки, а по другому делу — например, к маме-учительнице.

Если бы Чибис появился в каких-нибудь камуфляжных бермудах или обрезанных джинсах и рубахе с «навороченным» рисунком, тогда еще туда-сюда. Просто «вопиющий нарушитель школьного распорядка». Но он выглядел, как детсадовский ребенок-манекен с витрины «Детского мира». Коротенькие светло-серые штаны с вышитым на боку динозавриком были пристегнуты на двойные пуговки к такой же отглаженной рубашечке с накладными карманами и белым воротничком. Правда, рубашку украшал привычный форменный галстук. Словно доказательство, что мальчик — ученик этой школы.

Итак, дежурные девятиклассники хлопнули губами и молча вытаращили глаза. Так же все таращились на Чибиса в вестибюле и в коридоре. И в классе. Но в нашем шестом «Б» народ в общем-то деликатный, не стали разглядывать нарушителя в упор, только незаметно пожимали плечами да в сторонке кто-то бормотнул:

— Ну, Чибис дает…

И лишь Бабаклара задал прямой вопрос:

— Не боишься, что мама Рита попрет тебя вон за нестандартную внешность?

— Не попрет. Они сговорились, — угрюмо отозвался Чибис, вешая на крючок парты рюкзак. Он держался сумрачно и спокойно, однако понятно было, что стесняется. Да и любой бы на его месте стеснялся.

— Кто сговорился? — удивились разом несколько человек.

Чибис объяснил сквозь зубы:

— Маргарита и… тот, кто озабочен моим воспитанием.

Толстый Даня Панкратов, который всегда больше всех страдал от жары, выговорил:

— Мне бы таких озабоченных. А то скоро копыта откину в этом френче…

Забренчал звонок, и возникла наша дорогая «классная мама». То есть Маргарита Дмитриевна. Она учила нас русскому и литературе.

— Рассаживаемся быстро! Почему вы всегда пыхтите и возитесь, как усталые буренки в стойле?