Владислав Крапивин - Алые перья стрел

• Название: Алые перья стрел
• Автор: Владислав Крапивин
• Жанр: Детская фантастика
• Год: 2007
• ISBN: 5-699-20177-7

Остросюжетная трилогия «Алые перья стрел», написанная Владиславом Крапивиным в соавторстве со старшим братом Сергеем, рассказывает о приключениях братьев Вершининых — как до войны, так и в непростое послевоенное время.

В сборник также вошла подборка сценариев, пьес и очерков, многие из которых публикуются впервые.

---

— Отдай шмутки! — без предисловий заорал Михась.

Фефе положила ногу на ногу.

— Цо пан муви?[3] — издевательски спокойно спросила она и бережно поставила кружку на скамейку.

— Фелиция Францевна, это недоразумение, — вздрагивающим от одышки, но по возможности вежливым голосом заговорил Лешка. — Если Митя… еще… не уплатил вам за ковер, то потому, что… уезжал. Он уплатит. А этот — мой товарищ, и он совсем ни при чем. Верните брюки.

И тогда Фелиция Францевна взвилась и закуковала… Хо, ковер! Нет, дело уже не в нем; ковер она, слава деве Марии, заштопала и продала, хотя, видит пан Иезус, потрудиться ей пришлось больше чем на тысячу рублей, которые ей выбросил по почте пан Вершинин, потому что нынешняя тысяча — это блеф, а хуже всего то, что пан Вершинин выехал, не расторгнув договор на съем квартиры, и не заходит, и она поэтому не может пустить новых квартирантов, и уже прозевала двух очень выгодных жильцов, которые дали бы ей доход не менее трех с половиной тысяч в год, и эту сумму, по всей справедливости, ей сейчас пан Вершинин обязан компенсировать или хотя бы явиться для переговоров, а костюм его брата, который она сразу узнала по бархатному «кам-зелю», пусть у нее пока останется как бы в залог…

Мальчики отупело стояли перед ней. Вода с трусов капала на утоптанную дорожку, образовав порядочную лужицу. К ней зачем-то подбирались воробьи. Михась первым стряхнул с себя оцепенение, навеянное гулким кукованием, и сказал нехорошим голосом:

— Я в последний раз говорю: отдай, тетка, штаны!

При этом он лягнул босой ногой воробья, отчего взлетел небольшой каскадик грязных брызг, и воробей шмыгнул в сторону, а брызги попали на шикарный сарафан Фефе.

«Будет скандал», — подумал Лешка и запоздало вспомнил строжайший Митин наказ утром: не влазить ни в какие истории.

Он не ошибся насчет скандала… Пани Фелиция с визгом взметнулась со скамеечки и вцепилась Михасю в волосы. Совершенно нелогично она при этом завопила:

— Лю-ю-ди! Гвалту-ют!

Конечно, Лешка кинулся другу на помощь. Но… не бить же взрослую тетку кулаками. Женщины для кулаков — табу! А голова Михася между тем тряслась под цепкими лапами Фефе, и лицо его наливалось кровью. Дальше размышлять о гуманности приемов борьбы было некогда. Лешка схватил со скамеечки кружку и капнул ее содержимым на тощую шею Фефе.

Пани Фелиция странно зашипела. Освобожденный Михась кинулся бежать не на улицу, а в дом. Продолжая шипеть, Фефе зловеще повернулась к Лешке. Увидев ее белые от бешенства глаза, Лешка тоже побежал. За калитку. А дальше события развивались вовсе уж дико. Из дома сразу же вылетел Михась с полосатой сумкой. Он на ходу опорожнял ее. Пани Фелиция кинулась ему наперерез и вцепилась в брюки, майки, рубашки, сандалии. Михась рванул барахло к себе, она — к себе. Все-таки парнишка оказался сильнее. С растрепанным свертком в руках Михась в несколько прыжков догнал за калиткой Лешку. Налаживая резвый старт, друзья в последний раз оглянулись на скандальную домовладелицу, и… Лешка замер. Фефе кричала вслед что-то неприличное и при этом размахивала красным шелковым треугольником.

— Михась, галстук!!! — отчаянно крикнул Лешка.

Михась приостановился только на мгновение и рванул Лешку за руку.

Но Лешка стоял как вкопанный.

Михась глянул ему в лицо и понял, что Лешка дальше не побежит. Наоборот, похоже, что он собирался вернуться в гости к пани Фелиции, потому что решительно поддергивал трусы.

— Вот холера белобрысая, — ругнулся Михась. — Ладно уж, я сам…

Он сунул Лешке одежду и снова ринулся во двор. Одновременно из соседнего двора через забор перескочил какой-то усатый дядька и с ходу навалился на Михася, выкручивая ему руки.

Что было делать Лешке? Оставалось одно: звать на помощь. Но кого? Милицию? На этой окраинной улице сроду не появлялись милиционеры. И прохожих не было в тихий воскресный день. Только за целый квартал впереди маячили какие-то две фигуры. Не раздумывая больше, Лешка метнулся им навстречу.

Это были два молоденьких лейтенанта-пограничника. Начищенные от макушек до пяток, они неторопливо шли по каким-то своим, наверное, неслужебным делам.

— То…ва…рищи офицеры! Пионера… бьют! — вот и все, что выдохнул им прямо в румяные лица полуобморочный Лешка.

Что ни говори, пограничники — народ особенный. Реакция у них молниеносная. Лешка еще не успел опустить руку, показывая направление, как лейтенанты в хорошем спринтерском темпе устремились к месту действия.

Когда измученный Лешка притрусил во двор пани Фелиции, все было кончено. Усатый дядька смирно сидел на корточках возле забора, а над ним стоял один из лейтенантов и рассудительно ему что-то втолковывал. Усатый охотно соглашался и потирал шею. Второй пограничник вел беседу с Фефе. Пани Фелиция приседала в частых реверансах и конвульсивно улыбалась. Михась стоял посредине двора и мрачно растягивал в руках вырученный из беды пионерский галстук. На лбу у него росла и наливалась густой синевой шишка.

— А протокол все-таки надо бы составить, — резюмировал события лейтенант, взявший шефство над усатым. — По поводу побоев, неспровоцированно нанесенных этим гражданином мальчику.

— А также по поводу похищения этой гражданкой пионерского галстука, — объявил второй лейтенант. — Кто сходит за участковым?

При слове «протокол» пани Фелиция распростерлась в паническом книксене.

— Но так не мо-ожно, пан офицер! Пан офицер преувеличивает. Зачем мне было похищать эту… онучку!

Лейтенанты хмуро переглянулись.

— Как вы сказали?

— Сама ты онучка! — бешено крикнул Михась и шагнул к Фефе.

— Ладно, хлопцы, пошли отсюда, — решительно сказал пограничник и подтолкнул ребят к калитке. — Тут дышать нечем. Проветривать надо.

На тротуаре лейтенанты вежливо подождали, пока мальчишки натянут порядком измочаленные брюки и рубашки. Лешка немного удивился, увидев, что Михась завязывает галстук. Но тот очень серьезно расправил его лепестки и так же серьезно вскинул руку в салюте:

— Спасибо, пограничники… за помощь!

Лейтенанты взяли под козырек.

— На здоровье. Хорошие вы хлопцы…

— Ну и вы… ничего. Настоящие…

Четыре хороших человека дружелюбно рассмеялись и разошлись в разные стороны.

18

В больничной палате, где лежит Стасик Мигурский, — свирепая чистота и невыносимая тишина. Он лежит здесь десятый день в полном одиночестве. Ему прописан абсолютный покой. Три раза в день Стася колют, четыре раза дают таблетки и микстуры, два раза растирают поясницу, колени и шею. Называется — локальный массаж. Делают его парни-практиканты из медучилища. Сначала Стась ничего не чувствовал, и ему было смешно глядеть, как они потеют. Но на четвертый день в местах, где растирают, калеными углями вспыхнула боль, и Стасик не выдержал, крикнул. Веснушчатый медик-практикант цыкнул на него:

— Жить хочешь? Бегать хочешь? Терпи!

И Стась терпел, но всякий раз с ужасом ждал массажистов. А на шестой день добавили душ. Сначала вроде приятно: сидишь на стуле, а на тебя льется. Когда вода попадает в нос и немножко захлебнешься, вспоминается река. Чуточку похоже. Но раз за разом водяные струи становились все сильней и холодней, от них долго болела кожа. Очередного приглашения в душ Стась тоже стал ждать с содроганием. Ничего себе «абсолютный покой», от которого и помереть недолго.

Только главный врач почему-то был доволен. Вчера он басом захохотал, увидев, как Стась шустро поджал коленки при первых же струях воды.

— А ну расскажи, что сейчас чувствуешь! — потребовал он.

— Щиплет. И колется.

— Выключить душ! — скомандовал врач. — Быстро считай до десяти.

— Один, два, три, четыре, п-пять… девять, десять.

— В двенадцати словах ты заикнулся один раз. Умница. И ногами начал дрыгать не вразброс, а по-человечески. Процедуры продолжать…

Кормят не то чтобы плохо, а бестолково. Кашу дают с сахаром вместо сала, а мясо и вовсе портят, потому что забывают посолить.

Сегодня — воскресенье. Слышно, как в соседние палаты приходят посетители. А у него совсем пустой день. Свидания запрещены. Не придут даже массажисты — у практикантов тоже бывают выходные дни. Тоска зеленая. Конечно, можно почитать, если аккуратно пристроить книжку на животе. Руки уже дергаются меньше, и после нескольких попыток удается перевернуть страницу. Но что за книжки ему дали! Просил про войну или про море, а сестра принесла сказки про зверей. Хотят для него спокойствия, а сами издеваются. Сказки! Он уже читал про капитана Немо и его «Наутилус», и Лешка обещал принести продолжение о каком-то таинственном острове. Лешка — восточник с Подольной — здорово рассказывал про остров. Да не всё. Дошел до пиратского корабля и с Казиком подрался. Нашел момент. Сами-то небось сейчас читают. Или купаются. А его в больницу запихали.