Харлан Эллисон - Миры Харлана Эллисона. Т. 3. Контракты души

• Название: Миры Харлана Эллисона. Т. 3. Контракты души
• Автор: Харлан Эллисон
• Издательство: Рига: Полярис, 1997. — 382 с.
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1997
• ISBN: 5-88132-293-2

Его называют «Льюисом Кэрроллом двадцатого века». За сорок лет своей карьеры Харлан Эллисон собрал восемь с половиной «Хьюго», три «Небьюлы», пять премий имени Брэма Стокера (за лучшее произведение в жанре «хоррор»), включая награду «за вклад в развитие жанра», две премии имени Э. А. По (за лучший американский детектив), «Серебряное перо» журналистики от международного ПЕН-клуба и — единственный — четыре премии Гильдии писателей Америки за лучший сценарий года, не говоря уже о наградах помельче — больше, чем любой другой писатель.

Его имя стало синонимом не только грандиозного успеха, но и выдающегося литературного мастерства. А еще — сильной воли, твердого характера, необычайной требовательности к себе и другим, к слову и делу.

Невозможно перечислить все достижения писателя на его творческом пути. По мотивам его рассказов снимались такие фильмы, как знаменитый «Терминатор» и фантастический телесериал «Вавилон-5». Произведения Харлана Эллисона не раз включались в антологии лучших рассказов года. А по сборникам его эссе о телевидении обучаются студенты в сотнях университетов.

Теперь самый выдающийся из современных американских прозаиков, представляет свои произведения российскому читателю. Лучшие из 1700 рассказов, написанных им за долгие годы, включены в это собрание, одобренное автором лично. Специально для российских читателей Харлан Эллисон написал новые предисловия ко многим рассказам, вошедшим в золотой фонд мировой литературы.

_{Все лица, места и организации, упомянутые в данном издании, кроме тех, чье существование является общеизвестным, вымышлены, и любое их сходство с реально существующими либо существовавшими лицами, местами и организациями совершенно случайно.}

---

— Хочешь бтсюда смотать?

Она кивнула.

— Тогда становись за дверью. Или нет, подожди, лучше ложись в кровать.

Куилла забралась в постель.

— Отлично. Теперь задери юбку, сними трусы и раздвинь ноги.

Она в ужасе уставилась на меня.

— Делай что я говорю, если хочешь отсюда выбраться!

Она молча повиновалась. Я подогнул ей колени, побольше оголил бедра и, встав у двери, прошептал:

— Теперь позови отца. Только его.

Куилла поколебалась секунду, а потом голосом, который не надо было подделывать, позвала:

— Папа, папа, зайди сюда, пожалуйста! — После чего закрыла глаза и замерла.

Айра Холмс забежал в комнату и с отвалившейся челюстью уставился на предмет своих тайных вожделений. Я пинком захлопнул дверь и со всей силы гвозданул его по голове. Череп треснул, брызги полетели на простыни, а папаша рухнул на пол.

Услышав стук, Куилла открыла глаза. Ноги ее были забрызганы, и ее тут же стошнило. Я понял, что заманить в комнату Аарона она уже не сможет, поэтому приоткрыл дверь и позвал сам:

— Аарон, будьте так любезны, зайдите на минуту, пожалуйста!

Тот вопросительно посмотрел на Лью, который обсуждал происходящее с миссис Холмс. Лью кивнул, и Аарон вошел в комнату. Увидев кустик волос между ног Куиллы, кровь на простынях и лежащего на полу Айру, Аарон открыл рот, но, прежде чем он успел заорать, я что было мочи его треснул. Он почему-то не падал, и мне пришлось стукнуть его еще два раза. Потом я пнул его в грудь, чтобы расчистить Проход. Куиллу Джун все рвало.

Я схватил ее за руку и потащил к двери. Она упиралась, но я распахнул дверь и выволок девчонку в гостиную. Увидев нас. Лью оперся на тросточку и вскочил. Я выбил трость, и старый пердун кулем свалился на пол. Миссис Холмс уставилась на дочь, не понимая, куда делся ее муженек.

— Он в спальне, — сказал я уже из дверей. Милосердный Господь попал ему в голову.

Куилла Джун все время отставала, ее мутило, а может, она пыталась сообразить, куда подевались ее трусики.

Мое оружие заперли в одном из кабинетов «Бюро контроля услуг». Пришлось сделать небольшой крюк мимо моего отеля, где под крыльцом был припрятан ломик, который я умыкнул с автозаправки, а оттуда уже мы прямиком направились в БКУ. Какой-то клерк попытался меня остановить, и я развалил ему ломиком голову. Затем выбил дверь в кабинет Лью, сорвал замки со шкафа и вытащил винтовку, «сорок пятый», все патроны, нож, пику, рюкзак и быстро привел себя в порядок.

К тому времени Куилла Джун начала что-то соображать:

— Куда же мы теперь, куда же мы теперь… о, папа, папочка!

— Давай-ка без папочки, Куилла Джун. Ты сказала, что хочешь идти со мной. Я ухожу. А ну, встряхнись! Если решила быть со мной, крошка, не отставай.

Она была слишком напугана, чтобы возражать.

Я вышел на улицу и увидел, что прямо на меня катит взбесившийся зеленый сторожевой ящик щупальца выпущены, а вот перчаток не было, вместо них торчали крючья.

Я опустился на колено, намотал ремень винтовки на предплечье, аккуратно прицелился и вломил ему прямо в огромный глаз на передке. Один выстрел, бам! Выбил ненавистный глаз, стекла брызнули во все стороны, посыпались искры, зеленый ящик зашипел и на полном ходу влетел в дом, дымясь и изрыгая пламя. Красиво.

Я обернулся, чтобы поторопить Куиллу Джун, но ее не было. Зато по улице неслись обитатели городка, а впереди всех, как подраненный кузнечик, ковылял с палкой Лью.

И вдруг раздались выстрелы. Оглушительная пальба. Из «сорок пятого», который я дал Куилле Джун. Она пристроилась на крыльце, профессионально уложив ствол на перила, и валила по толпе, как Дикий Билл Элиотт из фильма сороковых годов.

Но глупо, мамочка моя, как глупо!.. Сейчас нам нельзя терять время, надо уходить.

Прыгая через три ступеньки, я подбежал к ней.

Она улыбалась и смеялась. Целясь в какого-нибудь идиота из толпы, она высовывала язычок, глаза ее блестят… Бац — идиот валится на землю.

Просто создана для стрельбы!

Наконец Куилла взяла на прицел свою костлявую мамашу. Я хлопнул ее по затылку, пуля прошла мимо, а старуха, споткнувшись, запрыгала дальше.

Куилла Джун обернулась, и в глазах ее плясал огонь убийства.

— Из-за тебя я промахнулась, — сказала она, и мне стало не по себе.

Я отобрал у нее «сорок пятый». Пустая трата патронов.

Таща девчонку за собой, я пробежал через все здание, нашел подходящий балкон и прыгнул вниз. Куилла поначалу испугалась, но я сказал:

— Телке, которая преспокойно собиралась завалить собственную мамашу, не к лицу бояться такой высоты.

Она перебралась через перила и повисла на руках.

— Не бойся, — успокоил я, — ты даже трусов не намочишь, у тебя их нет.

Она заклекотала, как птичка, и отпустила руки.

Я поймал ее, мы выскочили на другую улицу и огляделись. Погони было не видно.

Схватив Куиллу Джун за руку, я побежал к южной оконечности Топеки. Там находился ближайший выход на поверхность, который мне удалось отыскать во время моих странствий по городу. Через пятнадцать минут мы были на месте, запыхавшиеся и обессиленные, как котята.

Вот и он, большой воздухозаборник.

Я сбил ломиком засовы, и мы влезли внутрь.

Вверх уходили лестницы. Все правильно — должны же они его ремонтировать и чистить. Все, как и должно было быть. Мы полезли вверх.

Мы лезли долго, очень, очень долго.

Каждый раз, выбиваясь из сил, Куилла Джун спрашивала меня откуда-то снизу:

— Вик, ты любишь меня?

Я все время говорил «да». И не только потому, что так и было. Главное, это помогало ей лезть.

10

Мы вышли к поверхности в миле от того места, где спускались в подниз. Я отстрелил заглушки и болты, и мы вылезли наружу. Им следовало быть поумнее. С Джимми Кэгни[8] шутки плохи!

У них не было ни единого шанса.

Куилла Джун выдохлась. Я ее не винил. Но проводить ночь в поле я не собирался. Там творилось такое, о чем я и днем старался не думать. Между тем темнело.

Мы побрели к шахте.

Блад ждал.

Выглядел он плохо. Но ждал.

Я наклонился и поднял его голову. Он приоткрыл глаза и тихо сказал:

— Привет!

Я ему улыбнулся. Боже, как я был рад его видеть!

— Мы выбрались, слышишь?

Он попытался подняться, но не смог. На раны было страшно смотреть.

— Ты ел?

— Нет. Вчера поймал ящерицу… или позавчера. Я голоден, Вик.

Подошла Куилла Джун. Блад увидел ее и закрыл глаза.

— Надо спешить, Вик, — сказала она. — Пожалуйста. Они могут преследовать нас и наверху.

Я попытался поднять Блада. Он был тяжелый, как труп.

— Слушай, Блад, я смотаюсь в город и достану еды. Я быстро обернусь. Ты только жди.

— Не ходи туда. Вик, — прохрипел он. — Я ходил на разведку спустя день после твоего ухода. Они поняли, что мы не сгорели в спортзале. Не знаю как, но поняли. Может, какой-нибудь пес учуял следы.

Я все время был здесь, сюда они не суются. Не удивительно — ты не представляешь, что здесь творится ночью… ты не представляешь…

Он задрожал.

— Успокойся, Блад.

— Город для нас закрыт, Вик. Нам нельзя туда возвращаться. Надо искать другое место.

Это резко меняло дело. Выходит, в город нельзя, а идти дальше при таком состоянии Блада мы не могли. И я знал, что каким бы крутым одиночкой я ни был, без него мне не выжить. А здесь не достать еды. Ему требовалась пища, требовалась хоть какая-то медицинская помощь… Что-то надо было делать быстро. И умно.

— Вик, — высоким капризным голосом произнесла Куилла Джун, — с ним все будет в порядке. Пошли. Надо торопиться!

Я посмотрел на нее.

Солнце садилось. Блад дрожал у меня на руках. — Если ты меня любишь, то пойдешь!

Я не выживу один без него. Я это знал.

Если я люблю ее. Она еще в котле спрашивала: знаю ли я, что такое любовь?

Костерок был совсем маленький, ни один бродяга не смог бы его засечь с окраины города. Без дыма. После того как Блад поел, я оттащил его к воздухозаборнику, примерно в миле от шахты, и всю ночь просидел рядом. Он спал хорошо. Утром я его хорошенько перевязал. Он выдержит, он очень сильный.

Блад еще раз поел. С прошлой ночи оставалось много еды.

Я и кусочка не взял. Не чувствовал голода.

В то утро мы тронулись в путь через зловещую пустыню. Найдем другой город и поселимся там.

Идти приходилось медленно, Блад еще хромал.

Прошло немало времени, прежде чем в голове у меня перестал звучать ее голос: «А ты знаешь, что такое любовь?»

Конечно, знаю.

Парень любит свою собаку.

МЕСТО БЕЗ НАЗВАНИЯ

The Place with no Name © М. Гутов, перевод. 1997

Так рождаются легенды.

Норман никогда не страдал от обилия маслянистых курчавых волос, и, возможно, именно поэтому ему никогда не удавалось стать жиголо. Или, как говорил сам Норман: «Не люблю лакировки». Поэтому он нашел выход: Норман Могарт стал сутенером.