Харлан Эллисон - Миры Харлана Эллисона. Т. 2. На пути к забвению

• Название: Миры Харлана Эллисона. Т. 2. На пути к забвению
• Автор: Харлан Эллисон
• Издательство: Рига: Полярис, 1997. — 415 с.
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1997
• ISBN: 5-88132-292-4

Его называют «Льюисом Кэрроллом двадцатого века». За сорок лет своей карьеры Харлан Эллисон собрал восемь с половиной «Хьюго», три «Небьюлы», пять премий имени Брэма Стокера (за лучшее произведение в жанре «хоррор»), включая награду «за вклад в развитие жанра», две премии имени Э. А. По (за лучший американский детектив), «Серебряное перо» журналистики от международного ПЕН-клуба и — единственный — четыре премии Гильдии писателей Америки за лучший сценарий года, не говоря уже о наградах помельче — больше, чем любой другой писатель.

Его имя стало синонимом не только грандиозного успеха, но и выдающегося литературного мастерства. А еще — сильной воли, твердого характера, необычайной требовательности к себе и другим, к слову и делу.

Невозможно перечислить все достижения писателя на его творческом пути. По мотивам его рассказов снимались такие фильмы, как знаменитый «Терминатор» и фантастический телесериал «Вавилон-5». Произведения Харлана Эллисона не раз включались в антологии лучших рассказов года. А по сборникам его эссе о телевидении обучаются студенты в сотнях университетов.

Теперь самый выдающийся из современных американских прозаиков, представляет свои произведения российскому читателю. Лучшие из 1700 рассказов, написанных им за долгие годы, включены в это собрание, одобренное автором лично. Специально для российских читателей Харлан Эллисон написал новые предисловия ко многим рассказам, вошедшим в золотой фонд мировой литературы.

_{Все лица, места и организации, упомянутые в данном издании, кроме тех, чье существование является общеизвестным, вымышлены, и любое их сходство с реально существующими либо существовавшими лицами, местами и организациями совершенно случайно.}

---

Гибкая тень обвилась вокруг склепа и скользнула вверх сквозь мантию Земли, к коре, к той окалине, что покрыла сломанную игрушку, бывшую некогда нормальной планетой.

Достигнув поверхности, тень отнесла склеп туда, где не доставал ядовитый ветер, и сделала так, что он открылся.

Натан Стек попробовал шевельнуться, но это было трудно. У него в голове промчались воспоминания о других жизнях, о множестве других жизней и многих других людях, а потом воспоминания замедлились и ушли в подсознание, и о них можно было забыть.

Тень протянула руку и коснулась обнаженной плоти Стека. Мягко, но уверенно поставив Стека на ноги, набросила на него одежду и надела ему на шею сумку с коротким ножом, амулетом и чем-то еще. Она протянула руку, и Стек ее принял. Проспав в склепе двести пятьдесят тысяч лет, Натан Стек ступил на поверхность больной планеты Земля.

Тень, нагнувшись навстречу ядовитому ветру, пошла прочь. И Натан Стек, не имея другого выбора, склонился вперед и побрел за тенью.

3

И за Дайрой послали гонца, и он пришел так быстро, как только позволяла медитация. Дойдя до Вершины, он нашел ожидающих отцов, и они приняли его в свое укрытие, куда погрузили себя, и начали разговор.

— Решение не в нашу пользу, — произнес отец-змея. — Мы должны уйти и оставить это ему.

Дайра не мог поверить.

— Но разве они не слышали наших доводов, нашей логики? Отец-клык грустно качнул головой и тронул Дайру за плечо:

— Надо было… надо было принять. Это — их время. Нам надлежит уйти.

Отец-змея сказал:

— Мы решили, что ты останешься. Одному разрешено, чтобы охранять. Возьмешь ли ты на себя такую миссию?

Честь была огромна, но Дайра почувствовал себя одиноко, еще когда они только сказали, что уходят. И все же он согласился. Удивляясь, правда, что из всего их народа выбрали именно его. Тому, конечно, были причины, причины были всегда, но спрашивать он не мог. И принял честь, вместе с неотделимой от нее печалью, и остался, а они ушли.

Праву охранять поставили жесткие пределы, поскольку они были уверены, что иначе он не сможет предотвратить распространение слухов и легенд; также ему не позволили действовать, пока не будет полной ясности, что договор разорван другим — теперешним владельцем. И у него не было иных грозных средств, кроме Птицы Смерти. Последнее средство, которое можно пустить в ход лишь тогда, когда нужны крайние меры, а значит — слишком поздно.

Но он был терпеливым. Может быть, самым терпеливым из всего своего народа.

Через тысячи лет, когда Дайра увидел, куда приводит судьба. когда не осталось ни малейших сомнений в том, как все кончится, он понял, что именно за терпеливость и был он избран на пост стража.

Но это не могло спасти от одиночества.

И не могло спасти Землю. Мог только Натан Стек.

4

1. Змей был хитрее всех зверей полевых, которых создал Господь Бог. И сказал змей жене: подлинно ли сказал Бог: не ешьте ни от какого дерева в раю?

2. И сказала жена змею: плоды с дерев мы можем есть.

3. Только плодов дерева, которое среди рая, сказал

Бог, не ешьте их и не прикасайтесь к ним, чтобы вам не умереть.

4. И сказал змей жене: нет, не умрете.

5. (Опушено)

6. И увидела жена. что дерево хорошо для пищи и что оно приятно для глаз и вожделенно, ибо дает знание; и взяла плодов его и ела; и дала также мужу своему, и он ел.

7. (Опущено)

8. (Опущено)

9. И воззвал Господь Бог к Адаму и сказал ему: Адам, где ты?

10. (Опущено)

11. И сказал Бог: кто сказал тебе, что ты наг? Не ел ли ты от дерева, с которого Я запретил тебе есть?

12. Адам сказал: жена, которую ты мне дал, она дала мне от дерева, и я ел.

13. И сказал Господь Бог жене: что ты это сделала?

Жена сказала: змей обольстил меня, и я ела.

14. И сказал Господь Бог змею: за то, что ты сделал это, проклят ты пред всеми скотами и пред всеми зверями полевыми; ты будешь ходить на чреве твоем, и будешь есть прах во все дни жизни твоей.

15. И вражду положу между тобою и женою, и между семенем твоим и между семенем ея; оно будет поражать тебя в голову, а ты будешь жалить его в пяту.

(Бытие 3:1-15)

ТЕМЫ ДЛЯ ОБСУЖДЕНИЯ

(пять очков за каждый верный ответ)

1. «Моби Дик» Мелвилла начинается словами «Зовите меня Измаил». Мы говорим, что это сказано «от первого лица». От какого лица написана Книга Бытие? С чьей точки зрения?

2. Кто там хороший и кто плохой? Можете ли вы придумать обстоятельства, когда эти роли переменились бы?

3. По традиции плодом, который змей предложил Еве, считается яблоко. Однако яблони не эндемичны для Ближнего Востока. Выберите один из предлагаемых вариантов и обсудите происхождение мифов и их искажение с ходом времени. Варианты замены: олива, смоковница, финик, померанец.

4. Почему слова «Господь» и имя «Бог» всегда пишутся с прописной буквы? Не следует ли писать с прописной буквы и слово «Змей»? Если нет, то почему?

5. Если Бог создал все (Бытие, гл. 1), то зачем он создал себе проблемы, создав змея, сбившего с пути его создания? Зачем Бог создал дерево, о котором не следовало знать Адаму и Еве, почему затем передумал и предупредил их?

6. Сравните и противопоставьте плафон Сикстинской Капеллы «Изгнание из рая» Микеланджело и «Сад радостей земных» Босха.

7. Благородно ли вел себя Адам, возлагая вину на Еву? Кто такой был Квислинг? Рассмотрите стукачество как свойство характера.

8. Господь рассердился, обнаружив, что его обманули. Если Бог всемогущ и всеведущ, разве он не знал заранее? Почему он не мог найти Адама и Еву там, где они прятались?

9. Если Бог не хотел, чтобы Адам и Ева попробовали плод запретного дерева, почему он не предупредил об этом змея? Мог ли Бог помешать змею искусить Адама и Еву? Если да, почему он этого не сделал? Если нет, рассмотрите возможность, что змей так же могуч, как и Бог.

10. На примерах двух различных газет покажите смысл понятия «тенденциозная информация».

5

Ядовитые ветры с воем задирали пылевой покров земли.

Здесь не было ничего живого. Только ветры, зеленые, смертельные, срывались с неба и рыскали по остову планеты, шарили, выискивали хоть что-то движущееся, хоть что-то еще живое. Но живого не было.

Пыль. Присыпка. Прах. И ониксовый шип горной вершины, к которой весь первый день летели Натан Стек и тень.

Когда упала ночь, они выкопали яму в тундре, и тень покрыла ее вязким, как клей, веществом из сумки на шее Натана Стека. Стек Неспокойно спал в эту ночь, судорожно прижимая к груди обогревальный камень и дыша через противогаз из своей сумки.

Один раз он проснулся от донесшегося сверху крика каких-то огромных тварей, похожих на летучих мышей. Он видел, как они пикируют вниз и выходят из пике на бреющем полете над его норой. Но твари, похоже, не чуяли его — и тени присутствия в яме. За ними тянулась тонкая фосфоресцирующая полоса, опускавшаяся на землю и таявшая в ночных просторах. А твари взмывали вверх и уносились с ветром. Стеку с трудом удалось снова заснуть.

Утро было наполнено морозным светом, окрасившим мир в голубые отсветы. Тень выбралась из удушающей пыли наружу и припала к земле, цепляясь скрюченными пальцами за выметенную ветром поверхность. За ней пробивался наружу Стек; ему удалось высунуть из пыли дрожащую от напряжения руку.

Тень скользнула по земле, борясь с усилившимся за ночь ветром, к топкому месту, где было их укрытие, к руке, протянутой навстречу. Она протянула свою руку, и пальцы Стека судорожно охватили ее. Преодолевая сопротивление, тень напряглась и вытащила человека из предательского праха.

Они лежали, прижавшись к земле, стараясь хоть что-нибудь разглядеть, сражаясь за каждый глоток воздуха, чтобы не вдохнуть с ним удушающую смерть.

— Почему все это так… что случилось? — судорожно выдохнул Стек, борясь с ветром.

Тень не ответила, но посмотрела на Стека долгим взглядом, а потом медленно, осторожно подняла руку, подержала у Стека перед глазами и медленно, загибая пальцы наподобие когтей, свела четыре пальца в клетку, в кулак, в тугой до боли шар, красноречиво сказав без слов: Разрушение.

Они поползли к горе.

6

Ониксовый пик поднимался из ада и тянулся к разорванному небу. Он выглядел чудовищно надменным. Никому и никогда не удалось пройти этот путь, но черный пик попробовал и добился успеха.

Он был похож на старика. Покрытый шрамами, древний; прямыми линиями обозначилась на нем корка грязи. Одинокий, позабытый, осенний, черный пик, громада на громаде. Он не сдавался тяготению, давлению и смерти, он пробивался в небо. Безжалостно одинокий, он единственный нарушал гладкость пустынного горизонта.