Геннадий Коваленко - Русские и шведы от Рюрика до Ленина. Контакты и конфликты

• Название: Русские и шведы от Рюрика до Ленина. Контакты и конфликты
• Автор: Геннадий Коваленко
• Издательство: Ломоносовъ
• Жанр: История
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-91678-004-8

Книга популярных очерков ведущего научного сотрудника Санкт-Петербургского института истории Российской академии наук Геннадия Коваленко рассказывает о малоизвестных, неизвестных или забытых эпизодах из тысячелетней истории отношений между Россией и Швецией, в которых соперничество тесно переплелось с сотрудничеством, а контакты с конфликтами. Непредвзятый взгляд русского ученого, охватывающий все многообразие русско-шведских взаимосвязей в экономической, культурной, политической, а порой и военной сферах, демонстрирует, как много общего между Россией и Швецией.

---

Геннадий Коваленко Русские и шведы от Рюрика до Ленина Контакты и конфликты

История. География. Этнография «Ломоносовъ», 2010

От автора

С глубокой древности войны и торговля связали Русь и Швецию. При этом сотрудничество в экономической, культурной, политической, а порой и военной сферах тесно переплеталось с соперничеством, а контакты с конфликтами.

В их совместной истории было немало войн и военно-политических конфликтов, настороженности и недоверия. Но отношения между ними никогда не отличались ожесточением, религиозной или национальной враждой или нетерпимостью.

Как отметил видный историк русского зарубежья Е.Ф. Шмурло, «продвигаясь к Балтийскому морю, Россия встретила на своем пути сопротивление, главным образом, со стороны Швеции; но так как на этом море она искала одни только гавани, свободный выход, то отношения к этому противнику сложились у нее иначе, чем к Польше: спор шел только о территории, о политическом преобладании, на духовные же ценности соперника ни та, ни другая сторона не посягали: ни Швеция не думала о завоевании России, ни России не нужна была Швеция. Поэтому в их столкновениях больше спокойствия и терпимости, нет едкого чувства злобы и обиды, какая выросла у поляков и русских на почве религиозной распри и отстаивания национальной самобытности, породив обидные клички: «лях» для одних, «москаль» для других».

Даже в годы самой масштабной и кровопролитной русско-шведской войны Петр I писал: «Хотя Мы сию войну с короною шведскою ради государственного интереса и резона имеем, однако же партикулярной противности к тому народу никакой не имели, но наипаче оной за военный почитали».

А последняя русско-шведская война 1808 — 1809 гг., сыгравшая заметную роль в формировании государственности и национального самосознания финнов, носила довольно щадящий характер, что позволило свести к минимуму жертвы среди мирного населения и избежать разорения территорий. Не случайно некоторые финские историки иногда называют ее «Прекрасной войной» (Mainio sota).

Рубеж XIX — XX вв. был в России временем увлечения странами Северной Европы, прежде всего Швецией. Происходившие в ней процессы индустриализации, демократизации, модернизации духовной и художественной жизни воспринимались как «прорыв в современность». Россияне стремились заимствовать у шведов их достижения в области техники, лесоводства, сельского хозяйства, лечебной гимнастики, призрения бедных. Генерал А.А. Игнатьев, побывавший в Швеции в 1908 г., вспоминал, что ему «пришлось не только испытать чувство зависти, но и построить в голове целый план подражания шведской культуре для исцеления своей родины от самой страшной ее болезни — бездорожья».

В начале XX века восхищение Швецией достигло высшей точки, сформировалось представление об особой роли скандинавов в становлении Древнерусского государства. «Для нас священная навеки/страна, ты помнишь ли, скажи,/тот день, как из Варягов в Греки/пошли суровые мужи?» — писал в 1917 г. Николай Гумилев и тут же задавался вопросом: «И неужель твой ветер свежий/ вотще к нам в уши сладко выл,/ к Руси славянской, печенежьей/ вотще твой Рюрик приходил?»

В послевоенный период представления советских людей о Швеции во многом были мифологическими: в Швеции все богаты, даже безработные, у шведов сухой закон, и за воровство отрубают руку, там произошла сексуальная революция, а потому существует полная свобода половых отношений.

Для многих советской людей Швеция долгое время была маяком победоносной социал-демократии, символом торжества новой прогрессивной идеологии, воплощением третьего пути между капитализмом и дискредитировавшим себя коммунизмом.

Возрождение интереса к Швеции в России на рубеже XX и XXI вв. объясняется не только ее географической близостью, а также развитием экономического сотрудничества и культурного обмена, но и тем, что многим россиянам, уставшим от экономической и политической нестабильности, разгула преступности, коррупции, неэффективности системы социальной защиты, Швеция представляется образцом для подражания и землей обетованной, где торжествуют принципы равенства, взаимовыручки, сотрудничества и безопасности для всех.

Героиня рассказа Натальи Толстой «Праздник Средневековья» решила изучать шведский язык, полагая, что он «откроет ей окно в чудесный мир, где живут умные, красивые и добрые люди. Состарившись, они ничем не болеют и путешествуют по всему миру. Там нет очередей, нет убожества и хамства».

Особое внимание российской прессы этого времени привлекали кооперативное и фермерское движение, молодежная политика, опыт решения социальных и экологических проблем в Швеции. Популярной стала мысль о возможности использования «шведской модели» в деле построения новой России, тем более что одним из ключевых советников кремлёвских реформаторов во время президентства Бориса Ельцина был известный шведский экономист Андерс Ослунд, прописавший России «шоковую терапию». В возможность этого, кажется, поверили и шведы. Так в 1999 г. министр экономики Швеции Лейф Пагроцкий заявил, что шведы намерены «содействовать развитию России по пути демократического правового государства с эффективной системой управления и рыночной экономикой».

Однако «шведская модель» России не подошла, поскольку для того «дикого капитализма», который начали строить на развалинах социализма, в ней оказалось слишком много социализма и уравниловки.

Построить «шведскую модель» в России не получилось, и в отношениях между странами наступило охлаждение, но все равно для большинства россиян, как когда-то для Петра I, шведы остаются «славным и регулярным народом», а Швеция образцовым государством, где короля штрафуют за неправильную парковку, а поводом для отставки министра может послужить неуплата налога на телевизор, неверные сведения о доходах или «серая» зарплата домработнице. Не случайно, отмечая какие-то «нестроения» в современной России, россияне нередко говорят: «А вот в Швеции…»

Русский взгляд на шведов в начале XXI в. мало изменился по сравнению с XIX и XX веками. Основными чертами шведов в глазах россиян остаются трудолюбие, аккуратность, доброта, законопослушание, готовность к компромиссу, сдержанность в проявлении чувств, любовь к порядку, чувство справедливости и сострадание к тем, кто испытывает нужду и лишения.

Ассиметрия в русско-шведских отношениях нового и новейшего времени, отмеченная известным специалистом по истории русско-шведских отношений А.С. Каном, состоит еще и в том, что если россияне, как правило, никогда не испытывали чувства «партикулярной противности» в отношении своих северных соседей, то шведы, поколения которых вырастали с предвзятым отношением к России, почти всегда относились к своему восточному соседу с чувством страха или недоверия.

Еще в первой половине XIX века известный шведский историк и публицист Эрик Густав Гейер писал о том, что при сопоставлении слов «Швеция» и «Россия» обнаруживается так мало соответствия, что «они кажутся сопротивляющимися маленькому союзу «и», который соединяет их как ненадежный мостик, переброшенный над обрывом, из глубин которого слышится шум и поднимается туман многолетней вражды».

Тем не менее вот уже несколько поколений историков, как с той, так и с другой стороны, пишут популярные книги и специальные исследования, публикуют источники, чтобы перекинуть свой мостик над этим обрывом. Эти краткие популярные очерки по истории русско-шведских политических и культурных связей представляют собой еще одну попытку поставить союз «и» между Россией и Швецией.

Рюрик-легенда и символ

Рюрик, тот, что нами правил

В достославные года,

Впечатление оставил

У потомков навсегда.

И. Иртеньев

Нас вырастил Рюрик на верность народу,

Хотя этот Рюрик неведомо who.

Д. Быков

Нейтральной фигурой памятника «Тысячелетие России», открытого в центре Новгородского кремля 2 году, является Рюрик. Он опирается на щит с датой основания Древнерусского государства: «лета, sтõ» — 6370 (862). За начальную точку отсчета в истории российской государственности был принят 862 год, когда, согласно летописному преданию, варяжский князь Рюрик был приглашен на княжение в Новгород. Концепция памятника, который был первоначально задуман как монумент «первому русскому государю Рюрику», вполне соответствовала норманской теории. Поэтому он подвергся яростной критике со стороны антинорманистов. Д.И. Иловайский назвал его свидетельством того, «в каком жалком состоянии находилась русская историческая критика» второй половины XIX века.