Игорь Минутко - Бездна (Миф о Юрии Андропове)

• Название: Бездна (Миф о Юрии Андропове)
• Автор: Игорь Минутко
• Издательство: Армада
• Жанр: Историческая проза
• Год: 1997
• ISBN: 5-7632-0512-X

Роман «Бездна (Миф о Юрии Андропове)» известного писателя-историка Игоря Минутко посвящен одной из самых загадочных и противоречивых фигур политического Олимпа бывшего СССР — Юрию Владимировичу Андропову (1914-1984), в течение 15 лет стоявшему во главе Комитета Государственной Безопасности.

---

В комнате, где был скромно сервирован стол для чаепития (никакого спиртного), с камином, в котором потрескивали березовые поленья (вечер выдался прохладный), находились три человека, трое мужчин средних лет. Все сидели в мягких креслах, обратив лица к живому огню камина, все молчали.

Появился четвертый — высокий, аскетически худой; на длинном носу, казалось, еле удерживались очки в тонкой золоченой оправе.

— Они проехали через первый пост,— сказал он жидким подростковым тенором.

— Значит, через десять — двенадцать минут будут здесь,— сказал один из тех, кто сидел у камина.

…Юрий Владимирович Андропов вошел в комнату бесшумно, вроде бы осторожно, и в стеклах его очков отразились отблески пламени камина.

Все быстро поднялись со своих мест.

— Добрый вечер, товарищи!

Он молча пожал руки каждому из присутствовавших. Подошел к камину, несколько мгновений смотрел на огонь. Весело потрескивали березовые поленья.

— Давайте сразу к делу,— сказал Хозяин, не оборачиваясь.

— Две записи, Юрий Владимирович. Первая — разговор Галины Леонидовны и Чаранова…

— Где? — перебил Андропов.

— В машине Юрия.

— Отлично! Дальше!

— Второй разговор записан на даче Генерального, в Заречье. Вернее, окончание разговора. Они приехали туда…

— Он не выставил их за дверь?

— Нет, он их выслушал и…

— Хорошо,— снова перебил Андропов.— Начнем с первой записи.

— Мы, Юрий Владимирович, как всегда, произвели монтаж: очистили текст от шелухи, повторов, ненужного выяснения личных отношений, например, где это возможно, убрали мат. Оставлено главное, суть.

— Понятно, понятно! — воспаленно сказал Юрий. Владимирович и сел в свое кресло возле стола.— Налейте мне, пожалуйста, чая. И покрепче. Приступим!

…Еле слышное потрескивание ленты, шорохи, мужской кашель.

Галина Леонидовна. Ну? Дождался? «Положил я на их повестки!» Вот и положил… Зачем зря гусей дразнить? Приехал бы. Что, не сумел бы им мозги запудрить, что ли? А то по-другому, по-свойски: «Поедем, ребята, в баньку, там все и обсудим по-хорошему». Что они, не люди? Я бы…

Юрий Николаевич. Заткнись, дура! «Я бы, я бы…» Ты вот бегала на все их вызовы. А толку? (Кашель, невнятное бормотание.) Я одно не пойму…

Г. Л. Чего, Юра?

Ю. Н. Все они, сволочи, знают. И по Кавказу, и по Азии… По Узбекистану, по Киргизии. Да и тут, в Москве… Все наше застолье в кабине ресторана «Баку» записано. Вот такую папку этот Евдокимов передо мной положил: «Ознакомьтесь внимательно с каждым документом». Два часа знакомился. Взмок. Там, дорогуша, все зафиксировано: и суммы, и места, где и кем вручалось, и подарки досконально описаны. В том числе те, которые велено передать вашей драгоценной особе. И дела, которые я помог свернуть. Кто с моей помощью на волю вышел. Или суда избежал… Словом, все у них есть. И все, никуда не денешься, точно!

Г. Л. Господи!

Ю. Н. Одно в этой папке отсутствует — источник информации. Имен нет. Пока мне лишь ясно, что кто-то профессионально работает на них из моего ближайшего окружения. Кто? Найду — задушу собственными руками!

Г. Л. Ой! Ну прямо Стенька Разин! Да ты теперь у них на коротком поводке. Когда захотят, тогда и выдернут. Других от тюряги спасал, теперь сам сядешь для начала на скамью подсудимых.

Ю. Н. Типун тебе на язык!

Г. Л. Да ладно! Это я так… Прости. На нервной почве. Давай хоть сегодня грызться не будем. Чем там, на Лубянке, у тебя закончилось?

Ю. Н. Чем… Было сказано: «Ознакомительная встреча». Подписка о невыезде. На прощание было сказано очень любезно: «Не обессудьте, Юрий Николаевич, но документы в этой папке вынуждают нас завести уголовное дело, и в его разбирательстве вы — главный персонаж». Так и сказал, скотина: «персонаж». И ручками развел: «До скорых встреч».

Г. Л. Совсем оборзели. А мне что этот белобрысый скот с наглой рожей выдал! Обыск они у нас произведут! И у нас и… Нет, надо же! И у родителей…

Ю. Н. Нет, Галина, ты все же дура набитая! Это же понт! На понтяру они тебя берут! Хотели бы произвести обыск, стали бы они об этом заранее предупреждать? Нагрянули бы среди ночи с ордером на…

Г. Л. Это ты безмозглый идиот! Алкоголик несчастный! Последние извилины в водке растворил…

На этой фразе запись была остановлена.

— Дальше, Юрий Владимирович, семейный скандал, взаимные оскорбления минут на двадцать.

— Ну и…— В голосе Андропова слышалось явное нетерпение.

— Сейчас…

Г. Л. Это ты пойми, Юрочка… (Всхлипывает.) И прости меня, совсем психопаткой стала в последнее время. Ты пойми, миленький! Конечно, явятся они с обыском ко мне ли, к родителям на Кутузовский или в Заречье… Ясное дело, ничего не найдут. Ведь не в этом дело… (Всхлипывания.) Совсем не в этом дело. Не под нас он копает…

Ю. Н. Кто — он?

Г. Л. Ну право же! До чего ты у меня бестолковый, лапушка! Все это — игры Юрика Андропова. Он всем дирижирует. Этот телеграфный столб Камарчук у него послушный и точный исполнитель. Тут ему в профессионализме не откажешь. А копает Юрик под папашку моего бедного, под Генерального. Представляешь: на квартиру главы государства являются с обыском кагебешники… И на следующий день все об этом узнают. Служба распространения слухов у них на высоте. Представляешь, некто кому-то звонит и, задыхаясь, курва, от восторга, шепотом сообщает: «Ночью у Леонида Ильича и Виктории Петровны произведен обыск». А дальше по телефонной цепочке новость будет обрастать подробностями, как снежный ком, который катится с горы: подписка о невыезде… Это у Генерального секретаря родной правящей партии взята подписка о невыезде. Дальше, оказывается, он уже под домашним арестом. Ну, и прочее. И означает это, Юра, одно: конец папашке. В лучшем случае — с почетом, а может быть, и без почета отправляют старика на пенсию, тихо умирать. А для нас с тобой оба варианта будут иметь один результат: нам приходит полный пиздец. Или пердомонокль. Выбирай, что лучше.

Ю. Н. Согласен, Галя. Если так — нам хана. И что же делать?

Г. Л. Вопрос стоит, мой миленький, как говорится, ребром: или они нас, или мы их. И надежда тут только на отца. Он единственный может принять решение, отдать приказ…

Ю. Н. (шепотом). Понимаю! Ты голова, Галина! Так звони бате!…

Шуршание ленты. В комнате стояла полная, давящая тишина. Только потрескивали поленья в камине. Юрий Владимирович Андропов так и не притронулся к стакану с крепким чаем, который уже успел остыть.

Леонид Ильич Брежнев (глухо, невнятно, редко). Да?… Я слушаю…

Г. Л. Папа… (Всхлипывает.) Это я…

Л. И. Дочка? Ага… (Хриплое, тяжелое дыхание.) Слушаю.

Г. Л. Папа, я тебя разбудила? Ты спал? (Всхлипывает.)

Л. И. Ага… Вздремнул немного… Ты (тяжкое дыхание). Ты чего ревешь?

Г. Л. Папа, у нас с Юрой беда…

Л. И. Опять беда? (Что-то похожее на смех.) Ну? Чего стряслось?

Г. Л. Не по телефону, папа. Это большая беда… Очень большая беда… Она касается нас всех. И тебя тоже. Можно, мы к тебе приедем?

Л. И. (темп речи убыстряется). Сколько щас времени?

Г. Л. Без четверти четыре.

Л. И. Ага… После обеда соснул. Ладно, приезжайте. Прямо щас.

Запись оборвалась.

Все молчали. Андропов, помешивая серебряной ложечкой остывший чай в стакане, задумчиво сказал:

— Умная женщина Галина Леонидовна.

— В отца,— вымолвил кто-то с ехидцей.

Но полушутка, заключенная в этой фразе, вернее, в ее интонации, одобрения не получила: на лицо Главного Идеолога страны набежала хмурая тучка и прочно на нем обосновалась.

— А Леонид Ильич,— продолжал Юрий Владимирович спокойно и бесстрастно,— судя по голосу, вполне в форме. Ведь он два дня назад как из отпуска вернулся. Ему Крым и Черное море так же, как и мне, на пользу.

В комнате висела озадаченная тишина.

— Между прочим…— Андропов отпил глоток холодного чая.— Интересный сюжет. С неделю, наверное, назад или чуть больше — Генеральный был еще в Крыму. Сижу в своем кабинете, у меня в гостях Саша Бовин, пригласил по старой дружбе. Беседуем, шестидесятые годы вспоминаем. Звонок по правительственной связи. Поднимаю трубку — Леонид Ильич. «Здравствуйте!» — «Здравствуйте!» Я, естественно: «Как здоровье? Как отдыхается?» Генеральный: «Море чудное — штиль, вода — двадцать четыре градуса, дно на семь метров видать, мерили. Сегодня,— говорит,— два часа плавал». И вдруг спрашивает: «Кто там у вас теперь Политбюро ведет?» Я отвечаю: «Как всегда, товарищ Черненко». Тут Леонид Ильич сердито кашлянул и говорит: «Для чего же мы тебя Секретарем ЦеКа избрали? Теперь ты должен вести все эти заседания». И положил трубку. Большой оригинал наш Генеральный.— Пальцами по краю стола была отбита нервная дробь.— Ну и… Что там, в Заречье?