Журнал Русская жизнь - Захолустье (ноябрь 2007)

• Название: Захолустье (ноябрь 2007)
• Автор: журнал Русская жизнь
• Жанр: Публицистика
• Год: 2007

Содержание:

НАСУЩНОЕ

Драмы

Лирика

Анекдоты

БЫЛОЕ

Световые картины деревенского характера

Действительно свободные

Алексей Митрофанов - Город экстремалов

ДУМЫ

Евгения Долгинова - Черное зеркало

Михаил Харитонов - Место, обделенное жизнью

Дмитрий Быков - Смерть народника

ОБРАЗЫ

Евгения Пищикова - Теплота и свет: битва титанов

Дмитрий Данилов - Мэйн стрит

Наталья Толстая - Поверхность равнинная, производство мясо-молочное

Захар Прилепин - Пацанский рассказ

ЛИЦА

Олег Кашин - Типичный представитель

ГРАЖДАНСТВО

Евгения Долгинова - Город и благодать

Олег Кашин - Дайте нам сгореть

ВОИНСТВО

Александр Храмчихин - Выдь на Волгу!

МЕЩАНСТВО

Павел Пряников - Канарейки в лимонах

Карен Газарян - Вонь

Эдуард Дорожкин - То березка, то рябина

ХУДОЖЕСТВО

Денис Горелов - Славянофулы, вперед!

Борис Парамонов – «Доктор Живаго»: провал как триумф

Аркадий Ипполитов - Гости съезжались на Daatchia

Максим Семеляк - Последний грош души

Денис Горелов - Высота птичьего помета

---

VII.

Когда в 1983 году Андропов рекомендовал Воротникова в Политбюро, к Виталию Ивановичу пришел Горбачев и по секрету рассказал, что все члены Политбюро, кроме самого Горбачева, были против этого назначения. «Вот так, Виталий, не хотят двигать молодых, не хотят». Сейчас Воротников говорит, что с самого начала не поверил Горбачеву, разглядев в нем мелкого интригана, но проверить, правда ли это, уже, вероятно, невозможно. В марте 85-го Воротников Горбачева поддержал. Теперь утверждает, что Горбачев накануне голосования по кандидатуре генсека обошел всех членов Политбюро, сообщив каждому, что все остальные уже пообещали проголосовать за него - то есть, по сути, всех обманул. Так или иначе, отношения у них испортились уже потом. Воротникову не понравилось, что Горбачев на октябрьском пленуме ЦК в 1987 году в ответ на скандальное выступление Бориса Ельцина не сразу отправил того в отставку, а поручил Политбюро «разобраться», то есть проработать Ельцина, сделав из него жертву несправедливых партийных репрессий. Воротников считает, что именно этот эпизод превратил Ельцина в лидера оппозиции и, может быть, Горбачев этого и хотел добиться.

Горбачев - больная тема для всех ветеранов ЦК. Воротников обижается, даже услышав вопрос, поблагодарил ли его генеральный секретарь летом девяностого, когда глава РСФСР уходил на пенсию. - А чего это он должен был меня благодарить? Он всегда только самого себя благодарил. Да и на пенсию я не уходил. Когда Ельцина избрали председателем Верховного Совета РСФСР, я остался в Верховном Совете Союза, до последнего дня работал в международном комитете. До сих пор считаю, что в той обстановке мой опыт дипломатической работы был очень нужен стране.

VIII.

Сейчас опытом Виталия Ивановича Воротникова пользуется Всероссийская организация ветеранов войны и труда, членом президиума и советником которой он является на общественных началах с 1992 года. Наверное, таким и должен быть профессиональный ветеран - длинная и богатая биография, в которой совершенно не за что зацепиться.

Еще Воротников пишет мемуары, последняя книга называется «Кого хранит память». Из нее можно, например, узнать, что «Краснодарский край - огромный, благодатный, один из наиболее важных и престижных регионов РСФСР, который производит и поставляет стране наибольшее количество продукции сельского хозяйства: мяса, молока, зерна, риса, сахарной свеклы, подсолнечника, овощей, фруктов, семян, трав и многих других культур». Мы разговариваем, и Воротников подписывает книгу: на память, с уважением, дата-подпись. Ставит точку, захлопывает книгу и, не меняя тона, говорит: - А вообще, слушаю я вас и вижу - не понимаете вы, что такое Россия. Не понимаете.

Размахивается и запускает в меня книгой.

Я удивился и не успел отскочить. Как говорится, в тихом омуте.

* ГРАЖДАНСТВО * Евгения Долгинова Город и благодать

Валдаю не стать мажорным местом

I.

«А воздух! В радиусе ста пятидесяти километров - ни одной промышленной трубы, где еще вы такое видели?» Воздух - да: натуральная кислородная атака. Когда в этом лирическом «городке, занесенном снегом по ручку двери» вспыхивает солнце - мгновенно оттаивает озеро, а на острове, за густыми кронами деревьев, высверкивают луковицы Иверского монастыря, - Валдай смотрится страницей сусального интуристовского буклета. А через час снова: свинцовая вода, снегопад, кофе растворимый, мокрые ноги. Ночью на центральной площади города, у просторного розового Троицкого собора, горит костерок, вокруг сидят тихие подростки. «Как здорово - костер на площади», - умиленно шепчу я. «Это вечный огонь», - говорит Андрей Палыч, местный житель, гидролог и краевед. «Что же они там делают?» - Пожимает плечами: «Греются».

Я была здесь два года назад, в конце августа, - и уезжала в твердой уверенности, что в самое ближайшее время город ожидает экономический расцвет, инвестиционный бум. Еще немного, еще чуть-чуть - и все закипит, расцветет, забушует. Валдай и в позднесоветские времена был в моде у московской и питерской интеллигенции, в полупустых деревнях селились на лето целыми коммунами, но сейчас совсем плотно, совсем обстоятельно все сошлось: ожидание скоростного автобана, который китайцы проведут вот тут, смотрите, прямо, по нашим ногам, до небес взлетевшие цены на землю и недвижимость (по берегам рек и озер - скуплено все, нечего и прицениваться), строительство президентской резиденции в непосредственной близости от Иверского монастыря, от чего монастырю перепали громадные реставрационные средства, - да и горожане уже почувствовали себя под сенью державного благоволения. А ведь еще есть прекрасные культурности - единственные в России Музей уездного города и Музей колоколов, больше нигде; а еще мода на внутренний туризм - на Валдай пошел уже не экологический гитарист-палаточник-байдарочник, а турист мажорный, сытый, переевший тайландов и майорок, захотевший брутальных отечественных радостей: охоты, рыбалки на катере, баньки по-черному, раззудись плечо, - и на дорогах не продохнуть было от джипов с московскими номерами. Администрация Новгородской области выдвинула проект «Валдай» на конкурс «по получению статуса туристско-рекреационной особой экономической зоны».

Тогда, в то лето, цвели кувшинки в неестественно синих водах, ночью на небо выходили громадные, как в ТЮЗе, звезды, до сентября стояла земляника, а непритязательная комнатка в пансионате уже стоила как отель в центре Праги. Мы бродили по бедному рыночку, меж подтекающих льдистых кур, воблы и укропа веревочной прочности, исподтишка ханжествовали: ох, от интервенции добра не будет! Засрут и эту золотую землю, подтянется лужковстрой, Святое озеро опошлят буржуйские яхты и всякие поганые глиссеры, - но город, сам город уже был в томлениях грядущего, он походил на бедную красавицу в ожидании знатного, но верного жениха, который где-то в пути, с дарами, шелками и бусами, наверное, в предместье уже, искры летят от серебряных подков.

Счастливого мезальянса, однако, не случилось, - то ли девицу поматросили, то ли жених-солнце попал в какой-то путевой форс-мажор. Минрегионразвития не дал Валдаю статус экономзоны (администрация области не нашла положенных по условиям 2, 5 млрд. рублей для софинансирования), а дал российскому недозападу - эстетской Куршской косе. Строительство автобана вроде бы и начнется, - китайцы подтвердили намерение, - но опять-таки неизвестно когда. За время больших надежд цены на землю взлетели в четыре-пять раз, а на квартиры в городе - в три раза, теперь метр в строящемся доме стоит 26 тысяч рублей, потому что москвичи - да-да, собаки-на-сене! - скупили много квартир - вместо дач, зимой они стоят-пустуют, а мы расхлебывай. 100 тысяч туристов в сезон и 20 тысяч населения - силы неравные. Цены в магазинах примерно на уровне московских, - при этом треть населения района имеет доход ниже прожиточного минимума, а смертность в первом полугодии этого года ровно вдвое превысила рождаемость. Президентская же дача, набирая обслугу, обескровила штаты бюджетных организаций, - лучшие медсестры пошли в горничные, да и как не пойти с 6 тысяч рублей на целые 20?

Вдох - и отложенный выдох. Похоже, не стать Валдаю ни придворным курортом, ни северной Рублевкой. Слишком сильна, слишком убедительна его личная биография.

II.

Первый русский интеллигент, Александр Николаевич Радищев, в «Путешествии…» подло оклеветал валдайских девок. «Наглые», «стыд сотрясшие», «любострастные чудовища» - а сам-то, если вспомнить? Надежда Петровна Яковлева, старший научный сотрудник Музея уездного города, не произносит слова «сифилитик», говорит сдержанно - «больной человек, как и было доказано» - но с ядом непередаваемым. Знаменитая наглость валдайских девок, продающих баранки на дороге и ублажающих путешественников в бане - это, напротив, высшее, творческое проявление невинности и целомудрия. А что разрумяненные, так женщина без косметики - признак социальной никчемности мужа, выйти без косметики - это хуже чем простоволосой. Символика баранки. Символика ягоды. Символика поцелуя. Ментальность перевала, транзитного города. Парижские шляпки при сарафанах. Этот блистательный культурологический моноспектакль в исполнении Надежды Петровны, тонкой блондинки с лицом Анны Герман, длится час - и оторваться невозможно.

Но я, собственно, здесь за другим. В Валдае с 1995 года проводятся Меньшиковские чтения, а с 1998-го работает экспозиция, посвященная «валдайским дачникам».

Михаил Осипович Меньшиков - «ярый цепной пес царской черной сотни», как назвал его Ленин, и генерал Косаговский, и Иоанн Кронштадтский - почетный член местного Вольного пожарного общества, и Рерихи, и Всеволод Соловьев, и Панаевы, и Дягилевы, - вот так идешь, ни о чем не подозревая, мимо стендов с колокольными капиталистами, а со стены открывается «тот самый Нилус», Сергей Александрович, «известный духовный писатель», в бюро - его письма, найденные Надеждой Петровной в домашних архивах валдайцев.