Ю Несбё - Тараканы

• Название: Тараканы
• Автор: Ю Несбё
• Жанр: Полицейский детектив
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-389-02608-7

Посол Норвегии найден убитым в бангкокском борделе. В Осло спешат замять скандал и командируют в Таиланд инспектора полиции Харри Холе: ему предстоит провести расследование как можно более конфиденциально. Оказавшись в злачных местах Бангкока, среди опиумных домов и стрип-баров, Харри постепенно обнаруживает, что в деле с убийством далеко не все так очевидно, как казалось вначале. Тараканы шуршат за плинтусами. Кто-то притаился во тьме, и этот кто-то не выносит дневного света. Впервые на русском — долгожданный детективный роман от признанного мастера жанра, главного конкурента Стига Ларссона.

---

— Я вынужден задать вам несколько вопросов, — произнес он.

— Тогда поторопитесь, пока на меня еще действует джин. — И она перекинула через колено стройную, загорелую и наверняка только что выбритую ногу.

Харри достал блокнот. Не то чтобы ему так уж необходимо было вести запись, но не хотелось смотреть на нее, пока она будет отвечать. Так легче беседовать с родственниками жертв.

Она рассказала, что супруг уехал из дома утром и не говорил, будто может вернуться поздно, но всегда ведь могут возникнуть непредвиденные обстоятельства. Когда в десять часов вечера от него все еще не было никаких известий, она попробовала позвонить ему, но ни стационарный телефон в его кабинете, ни мобильный не отвечали. Ее это, однако, не встревожило. И только после полуночи ей позвонила Тонье Виг и сообщила, что муж ее найден мертвым в каком-то мотеле.

Харри бросил изучающий взгляд на Хильде Мольнес. Говорила она уверенно и без мелодраматизма.

Как поняла Хильде Мольнес, Тонье Виг ничего не знала о причине смерти. На следующий день советник посольства известила ее о том, что ее супруг убит и что из Осло поступило распоряжение о неразглашении информации, касающейся причин смерти. Инструкция распространялась и на Хильде Мольнес, хотя она не являлась сотрудником посольства, поскольку все без исключения норвежские граждане обязаны хранить молчание, если речь идет о «государственной безопасности». Последние слова она произнесла с горькой иронией и подняла бокал.

Харри кивнул, записывая ее рассказ в блокнот. Он спросил, уверена ли она, что ее муж не оставил мобильный телефон дома, и она сказала, что да. Сам не зная почему, он поинтересовался, какой марки у него был мобильник, и она ответила, что не знает в точности, но, кажется, финский.

Она не смогла назвать ему имена лиц, у которых мог бы быть мотив для убийства посла.

Он постучал карандашом по блокноту.

— Ваш муж любил детей?

— О да, очень! — вырвалось у Хильде Мольнес, и впервые он услышал дрожь в ее голосе. — Знали бы вы, каким Атле был отцом: лучшим в мире!

Харри снова уткнулся в свой блокнот. Ничто в ее взгляде не выдавало, поняла ли она двусмысленность вопроса. Он был почти уверен, что она ни о чем не догадывается, но знал и то, что проклятая профессия велит сделать следующий шаг и спросить ее напрямую, известно ли ей об увлечении посла детской порнографией.

Он провел рукой по лицу. Ощутил себя хирургом, который взялся за скальпель, но не в состоянии сделать первый разрез. Черт бы побрал эту вечную мягкотелость, когда начинаются неприятными вещи. Когда невиновным людям приходится выслушивать, как разоблачают их близких, как им незаслуженно швыряют в лицо всякие неприглядные подробности.

Хильде Мольнес опередила его.

— Он так любил детей, что мы даже собирались удочерить маленькую девочку, — сказала она, и на глаза ее навернулись слезы. — Бедную малышку, беженку из Бирмы. Да, в посольстве принято называть эту страну Мьянмой, но я такая старая, что говорю по-прежнему Бирма.

Сухо рассмеявшись сквозь слезы, она взяла себя в руки. Харри смотрел в сторону. Над цветком орхидеи кружила красная колибри, словно крохотная модель вертолета.

Так оно и есть, решил про себя он. Она ничего не знает. Если появится что-то, имеющее отношение к этому делу, он задаст ей свои вопросы позже. А если нет, лучше пощадить ее нервы.

И Харри спросил, как давно они знакомы. Хильде охотно поведала ему, что встретила Атле Мольнеса дома в Эрсте на Рождество — тот еще был начинающим политологом. Семейство Мольнес принадлежало к богачам, оно владело двумя мебельными фабриками, и молодой наследник виделся отличной партией для любой девушки в округе, так что отбою от претенденток не было.

— А я была просто Хильде Меллэ с хутора Меллэгорен, зато красивее всех, — проговорила она все с тем же сухим смешком. Внезапно лицо ее мучительно исказилось, и она быстро поднесла бокал к губам.

Для Харри не составляло труда разглядеть в этой вдове чистую юную красавицу.

Особенно когда этот образ прямо-таки материализовался в проеме двери на террасу.

— Руна, дорогая, это ты! Этого молодого человека зовут Харри Холе. Он инспектор норвежской полиции и помогает в расследовании того, что случилось с отцом.

Дочь скользнула по ним взглядом и молча направилась к противоположной стороне бассейна. У нее были темные волосы и смуглая кожа, как у матери, стройное гибкое тело облегал купальник, и Харри предположил, что ей лет семнадцать. Хотя это ему следовало бы точно знать — ведь перед тем, как ехать сюда, он получил рапорт с исчерпывающей информацией.

Девушка могла бы стать самим совершенством, как и ее мать, если бы не одна деталь, о которой рапорт умалчивал. Когда она обогнула бассейн и сделала три медленных, грациозных шага по трамплину, прежде чем сгруппироваться и прыгнуть, у Харри все сжалось внутри. Из ее правого плеча торчал беспомощный обрубок, придавая всему телу странную, асимметричную форму, будто это птица с подбитым крылом делала сейчас сальто в воздухе. Легкий всплеск — вот и все, что послышалось, когда она исчезла в зеленой воде. На поверхности показались пузыри.

— Руна мастерски прыгает, — сказала Хильде Мольнес, хотя все было и так понятно.

Он неотрывно смотрел на то место, где она ушла под воду, как вдруг девушка вынырнула с другой стороны, у лесенки бассейна. Она поднялась по ступенькам, а он провожал взглядом ее мускулистую спину, смотрел, как солнце играет в каждой капельке воды на ее коже, заставляет блестеть и переливаться ее мокрые черные волосы. Культя свисала вниз, будто цыплячье крылышко. Уход со сцены был таким же безмолвным, как выход и прыжок. Она исчезла за дверью, не обронив ни слова.

— Она не знала, что вы здесь, — произнесла Хильде Мольнес извиняющимся тоном. — Понимаете, она не любит, когда посторонние видят ее без протеза.

— Да, понимаю. Как она восприняла случившееся с ее отцом?

— Даже не спрашивайте, — сказала Хильде Мольнес, задумчиво посмотрев ей вслед. — Она сейчас в таком возрасте, что я ничего про нее не знаю. И другие тоже.

Она опять подняла бокал.

— Боюсь, что Руна — девушка не совсем обычная.

Харри встал, поблагодарив за беседу, и попросил позволения наведаться еще раз. Хильде Мольнес попеняла ему на то, что он даже воды не выпил, но он откланялся, заявив, что это подождет до следующего раза. Тут до него дошло, что он, вероятно, сказал что-то неподобающее, но она рассмеялась и, прощаясь, подняла свой бокал.

На обратном пути он увидел подъезжающий к воротам открытый «порше» красного цвета. Он успел заметить светлую челку над солнечными очками «Рэй Бэнн» и серый костюм от Армани, прежде чем машина, пролетев мимо, исчезла в тени перед домом.

Глава 12

Когда Харри вернулся в Управление, старшего инспектора Крамли на месте не было. Нхо поднял кверху палец и произнес «Рогер», едва Харри любезно попросил его связаться с телефонной компанией и проверить все разговоры с мобильного телефона посла в день убийства.

Со старшим инспектором удалось связаться только ближе к пяти часам. Так как было уже поздно, она предложила прокатиться по реке, полюбоваться каналами и заодно, как она выразилась, «закрыть вопрос с достопримечательностями».

На пристани им была предложена длинная лодка за шестьсот батов, но Крамли что-то прошипела по-тайски, и цена тут же упала до трех сотен.

Они поплыли вниз по Чао-Прайя, потом свернули в один из узких каналов. Деревянные лачуги без стен, совершенные развалюхи, едва держались на сваях в воде, и запах еды, клоаки и бензина накатывал на лодку вместе с волнами. У Харри было ощущение, что они проплывают прямо сквозь дома, мимо живущих в них людей, и только ряды зеленеющих растений в горшках мешали разглядеть происходящее внутри. Между тем обитателей это не смущало, напротив, они с улыбкой махали руками в ответ.

На причале сидели трое мальчишек в шортах; мокрые, они только что искупались в коричневой воде и теперь что-то кричали им. Крамли добродушно погрозила им кулаком, а гребец усмехнулся.

— Что они кричат? — полюбопытствовал Харри.

Она показала рукой на свою голову.

—  Маэ чий.Это значит «монахиня». Монахини в Таиланде бреют себе головы. Но будь на мне белое одеяние, ко мне отнеслись бы более почтительно, — засмеялась она.

— Вот как? А по-моему, ты и так пользуешься уважением. Твои люди…

— Это потому, что я сама отношусь к ним с уважением, — прервала она его. — И еще потому, что я умею работать.

И она сплюнула за борт.

— Но тебя это, кажется, удивляет, ведь я женщина?

— Я этого не говорил.