Эрик Хелм - Уцелевший

• Название: Уцелевший
• Автор: Эрик Хелм
• Издательство: Акация
• Жанр: Ужасы и Мистика
• Год: 1994
• ISBN: 5-900116-07-7

Мистико-приключенческая книга современного английского романиста повествует о переселении душ, о борьбе добра и зла, о магических ритуалах. Насыщена действием, изобилует фактическими сведениями, снабжена подробными примечаниями переводчика. Предназначается взрослому читателю.

Книга основана на романе Денниса Уитли «Против тьмы», в который Хелм внес некоторые изменения и добавил еще одну сюжетную линию.

---

Таможенный досмотр прошел быстро.

Четверка остановила такси, втиснулась в кабину и устремилась к центру Парижа.

Клаксон то и дело гудел: вечернее движение на столичных улицах было оживленным, а французские пешеходы, в отличие от британских, с правилами не слишком-то считаются. Многочисленные epiceries[53] и бистро источали запахи столь сильные, что даже у автомобиля могли потечь слюнки.

Наступала ночь.

Там и сям над крышами высоких зданий вспыхивали электрические огни, призывавшие покупать лучшее в мире бельгийское пиво, несравненное турецкое мыло, непревзойденные машины Форда и Луи Шевроле.

На тротуарах, перед маленькими ресторанами, сидели у столиков любители пива отечественного, а также поклонники бургундской и анжуйской виноградной лозы. Маленькие стриженые деревца росли у самых тротуарных бровок.

Четверка безмолвствовала.

Такси виляло, протискивалось в любой возникавший на дороге просвет. Рекс велел водителю гнать во весь дух.

— Едем в Ритц, — шепнул он герцогу. — Там расположимся, выясним, где обитает ваша полутораухая птичка, и двинемся в указанном направлении.

Миновали Оперу, промчались по Бульвару Мадлэн, свернули влево, к Вандомской площади.

Машина скрипнула тормозами и остановилась.

Ливрейный лакей поспешил навстречу и услужливо распахнул дверь перед новоприбывшими гостями.

— Заплатите шоферу, дайте хорошие чаевые, — распорядился американец. — Сумму включите в наш завтрашний счет.

Портье признал ван Рина, обычно жившего в Ритце во время частых приездов на континент. Улыбнулся, поторопился подойти и поздороваться.

— Месье вэн Рэн, какая приятная неожиданность! Сколько номеров потребуется? Два? Три? Надеюсь, вы не сразу покинете нас?

— Два одноместных, один двойной. На одном этаже, с ванными комнатами и, по возможности, общей гостиной, — ответил Рекс. — А долго ли пробудем, понятия не имею. На сей раз у меня срочные и очень важные дела. Кстати, вам знаком банкир по имени Кастельно — пожилой, седовласый, узколицый? Половина левого уха отсутствует.

— Mais oui, monsieur[54], — улыбнулся служащий. — Он постоянно обедает здесь.

— Отлично. А где живет?

— Сразу не скажу, но возможно выяснить. Разрешите?

Портье заторопился прочь, исчез в кабинке за стойкой.

Через некоторое время объявился вновь, неся под мышкой толстенный справочник парижских телефонов.

— Пожалуй, это он, сударь. Господин Лоран Кастельно, Парк Монсо, дом Рамбулье, семьдесят два. Это доходный дом, с просторными квартирами. Кастельно, видимо, снимает целый этаж. Угодно позвонить заранее?

— Безусловно, — кивнул Рекс. — Прямо сейчас, если возможно.

Француз отбежал, а ван Рин повернул голову к герцогу:

— Предоставьте мне распоряжаться. Так и спокойнее, и надежнее, поверьте.

— Согласен, — улыбнулся герцог, старавшийся держаться в сторонке и вести себя незаметно. Улыбка получилась печальной. Де Ришло продолжил негромким голосом:

— Ирония судьбы! Любить Париж так, как люблю его я, и не иметь возможности даже открыто приехать в столицу!

Рекс помнил, что правительство отнюдь не простило герцогу участия в роялистском восстании, которое произошло в конце девятнадцатого века. Де Ришло в то время был едва ли не моложе самого американца. Миновали десятилетия, но де Ришло только три-четыре раза потихоньку пробирался в родную страну — и то лишь по крайней необходимости.

— Если застигнут вас на французской земле, окажетесь в уютной средневековой крепости! — осклабился Рекс. — Возможно даже, в замке Иф.

— Его уже не используют как тюрьму, — невозмутимо отозвался де Ришло.

— Сероглазому не следовало лететь вместе с нами, — сказала Мари-Лу.

— А что бы вы делали без Сероглазого? — осведомился герцог. — Ричард мастерски палит из браунинга, но это дельце одной стрельбой не решишь.

— Совсем вон из головы, — сказал Ричард. — Вы же политический эмигрант! Как я забыл? Вас нельзя было брать в Париж!

— Попробовали бы не взять, — ответил де Ришло. — Но пока довольно об этом. Надеюсь, власти позабыли о моем существовании. Риск единственный: чересчур много людей, постоянно путешествующих по Франции, знакомы с неким герцогом де Ришло и могут признать его. Кинутся приветствовать, рядом окажется полицейский шпик, обладающий очень хорошей памятью, насторожится, и... Посему следует избегать ненужных встреч и разговоров. Остальное неважно.

Все четверо присели у маленького столика в холле. Рекс отправился звонить.

— Везет, — объявил он, возвратившись. — А везение, Бог свидетель, нам очень и очень требуется. Я говорил с господином Лораном Кастельно лично. Представился директором банковского объединения Чизапик...

— С ума сошел? — спросил Ричард.

— Отнюдь нет. Директора действительно зовут ван Рином, только не Рексом, а Реджинальдом. Это мой отец.

Мари-Лу расхохоталась.

— Сказал, что приехал в Европу с весьма конфиденциальными целями, сулящими большую прибыль всем держателям акций, обеспеченных франками. Наплел про полную невозможность обсуждать подобные вещи по телефону, попросил о встрече.

Герцог подобрался и выпрямился.

— Кастельно согласился не сразу: колебался, взвешивал доводы за и против, но я уверил его, будто распоряжаюсь миллиардами и рассчитываю на помощь, за которую снабжу ценнейшими сведениями. Здесь банкирское сердце не выдержало, и аудиенцию предоставили. Сейчас Кастельно отправляется на какой-то поганый банкет, сказал, что уже стоит во фраке, при полном параде. Но часов около одиннадцати вернется и примет меня. Якобы с великим удовольствием.

— Тогда отправляемся наверх и коротаем время, забравшись в ванну, — сказал Ричард. — В горячей воде и мыле после эдакой катавасии нуждаются все как один.

— И побриться, кстати, не грех, — поддержал Рекс, проводя рукою по колючей щетине. — А то не поверят в мое высокое положение...

— А потом перекусим, — сказала Мари-Лу. — Правда, есть не хочется напрочь, но это необходимо. Подберем укромный маленький ресторанчик, чтобы не подвергать Сероглазого лишней опасности. В Ритце наверняка столкнемся со старыми знакомыми и начнется...

— Вер-Галан подойдет? — спросил Рекс.

— Безусловно.

— Все еще существует? — улыбнулся герцог. — Да-да... Правый берег Ситэ. Спокойный старинный уголок, отличная кухня — и совершенно забыт иностранцами. Правильно, mon ami.

Они встали и двинулись к лифту.

Наверху помылись, почистили одежду, привели себя в порядок, но обычного прилива свежей энергии не почувствовали. Скудный утренний сон вовсе не способствовал восстановлению сил, да и прежняя тревога начала накатывать с удвоенной силой. Время шло, драгоценное время...

Ричард разгуливал по комнате, едва замечая переодевавшуюся рядом жену и смотрел перед собой отсутствующим взором. Потом отправился к гостиничному парикмахеру и велел чисто выбрить, однако воздержаться от любых и всяческих разговоров.

Добродушный, словоохотливый француз неодобрительно покачал головой, вздохнул и обреченно взялся за дело.

Рекс пристроился на краешке кровати у себя в номере, подпер голову руками, надолго задумался.

В дверь постучали. На пороге возник де Ришло, опять ставший самим собою — элегантным, безукоризненно одетым, чисто выбритым, благоухающим дорогими одеколонами и сигарами Hoyo de Monterrey, запас которых в Ритце был неистощим.

Ричард и Рекс, невзирая на мытье и бритье, ходили удрученные, поникшие, замкнутые, но у герцога, как он весело выразился, «порода сказывалась».

Насчет породы сомнений возникнуть не могло, однако нынешнее невозмутимое щегольство не имело к ней ни малейшего касательства. Де Ришло намеренно и сознательно использовал привычную маску, надежно скрывавшую любые проявления истинных чувств. Снедаемый тревогой, герцог так и рвался добраться до Кастельно, взять за глотку, хорошенько встряхнуть и выведать местопребывание Мокаты-Дамьена. Старого эмигранта буквально трясло от ярости и нетерпения. Именно поэтому и вел он себя столь аристократически невозмутимо.

— Ну-ка, mon ami, трубите подъем!

Они вышли в коридор и постучались у дверей Мари-Лу и Ричарда.

— Примите скромный букет, княжна. Весьма украсит вашу комнату.

Мари-Лу безмолвно взяла цветы и рассеянно поместила в хрустальную вазу, где не было ни капли воды. Герцог отобрал у нее сверкавший в электрическом свете десятками граней сосуд, прошагал в ванную комнату, наполнил прямо из-под крана.

— Вообще-то воду полагается хорошенько выдержать, позволить ей отстояться. Потом невредно добавить немножко сахара. Или таблетку аспирина — это лучше всего. Но сегодня пренебрежем подобными пустяками, — сказал он, возвращаясь в комнату и бережно ставя цветы посреди стола... Рекс обменял доллары на франки в нижнем холле. Четверка вышла в промозглую ночь. Заранее вызванное такси уже поджидало возле бровки тротуара.