Эрик Хелм - Уцелевший

• Название: Уцелевший
• Автор: Эрик Хелм
• Издательство: Акация
• Жанр: Ужасы и Мистика
• Год: 1994
• ISBN: 5-900116-07-7

Мистико-приключенческая книга современного английского романиста повествует о переселении душ, о борьбе добра и зла, о магических ритуалах. Насыщена действием, изобилует фактическими сведениями, снабжена подробными примечаниями переводчика. Предназначается взрослому читателю.

Книга основана на романе Денниса Уитли «Против тьмы», в который Хелм внес некоторые изменения и добавил еще одну сюжетную линию.

---

Герцог поднял бутылочку и произнес:

— Святая вода из Лурда. Следует запечатать девять отверстий тела, дабы воспретить нечисти всякий доступ. Сначала я займусь тобою, потом поможешь мне.

Омочив пальцы, де Ришло сотворил знак креста на Рексовых глазах, ноздрях, губах, и так далее. Американец проделал то же самое с герцогом.

Де Ришло взял второе распятие и защелкнул саквояж.

— Пора. Жаль только, не удалось раздобыть по частице Святого Причастия. Это — надежнейшая изо всех возможных защит. С нею — хоть в ад проникай, выберешься цел и невредим. Но мирянину положено получать Причастие лишь по особому дозволению, а хлопотать было уже некогда.

Ночь выдалась ясная и теплая. Лишь неяркий звездный свет озарял окрестность. На всем протяжении изгороди возносились густые древесные кроны, и различить за ними притаившийся дом ни герцог, ни Рекс не могли.

Они быстро пересекли границу чужих владений и на мгновение замерли, прислушиваясь, не решаясь покинуть прикрытие плотно стоявших стволов.

— In manus Tuas, Domine[20], — шепнул де Ришло.

* * *

Родриго уставился на Эрну безумными глазами.

— Скорее, — выдавил он хриплым шепотом, — скорее, рассекай веревки! Торопись!

Баронесса осторожно разрезала тетиву, стягивавшую ноги кастильца. Тот перевернулся, подставил спутанные ремнем кисти рук.

Только сейчас Эрна впервые ощутила витавшее над прогалиной зловоние. Свежий дух зеленой листвы, пряное благоухание трав и ночных цветов исчезли. Тяжкий смрад стлался по земле, вызывая муторное и невыносимо тревожное чувство.

— Что произошло, Родриго? — тихо спросила женщина. — Куда подевался баск?

Далекий, чуть слышный крик долетел до ее слуха мгновенным ответом.

— Не спрашивай ни о чем. Позже. Позже! Надо бежать, скакать во весь опор, прочь отсюда!

Родриго приподнялся, уперся широкой ладонью в примятую траву. Шатаясь, встал на ноги.

— Лошади, сдается, не расседланы...

Он осекся, увидав наряд баронессы.

— Немедленно беги одевайся. Ваши вещи — в узлах у коновязи. Любое платье, первое попавшееся! Выбирать и прихорашиваться некогда, надо бежать, спасаться!

Эрна задрожала по-настоящему.

— Это... из-за Мануэля? — спросила она почти с надеждой. — Но...

— Мануэля больше нет. Ради всего святого, скорее!

Справиться с храпящими, перепуганными скакунами оказалось нелегко. У Родриго достало хладнокровия и здравого смысла не колотить непокорных коней, не доводить животных до полного исступления. Поглаживая по ноздрям, похлопывая по холкам, уговаривая, он умудрился привести в чувство трех лошадей — своего могучего палафрена[21] и двух кобыл. Буквально швырнул Эрну и служанку в седла.

— Держаться крепко! Ежели, не дай Бог, понесут, не терять головы. Пускай несут, хуже не будет!

Прежде нежели самому вскочить на коня, Родриго принялся направо и налево рубить поводья, примотанные к длинному, прибитому на прочных стояках бревну. Мгновением позже семь лошадей табуном пересекли поляну и, стуча копытами, помчались по стежке, уводившей к далекой Хэмфордской тропе.

— Подождите, сударь! — подала голос Иветта. — Госпожа позабыла в хижине жемчужное ожерелье!

— Ослица! — только и вымолвил испанец. — Разумеется, ты, а не госпожа, — уточнил он почти спокойно. — Гей, вперед!

* * *

Автомашины, как и сказали сыщики бывшего суперинтенданта Клаттербека, теснились на задворках, усыпанных предательски поскрипывавшим гравием.

— Ух ты, черт! — не сдержался Рекс.

— Не смей поминать нечисть! — прошипел разгневанный герцог.

Рекса можно было понять. Не свыше полудюжины экипажей относились к обыкновенным, доступным любому обеспеченному человеку моделям. Де Ришло оказался прав: нынешние приверженцы черной магии принадлежали большей частью к обществу, обеспеченному сверх обычного понятия о богатстве. За огромным серебристым роллс-ройсом виднелся бежевый бугатти; черный мерседес расположился бок о бок с изоттой-фраскини, необъятный капот которой мог бы выдержать на себе небольшого честного жучка, вроде тридцатисильного остина-7. Даймлеры, альфа-ромео, испано-сюизы и бентли продолжали парад. Всего насчиталось не пятьдесят, а пятьдесят семь автомобилей, на общую сумму около ста тысяч фунтов[22].

Жужжание множества голосов, изредка прерываемое раскатами хохота, долетало из-за плотно прикрытых, ярко освещенных окон. Рекс не спеша двинулся к дому. Де Ришло последовал по пятам. Осторожно подняв головы вровень с нижним краем стекол, друзья заглянули внутрь сквозь неплотно запахнутые шторы.

Им предстала длинная комната с двумя бильярдными столами и множеством кушеток, пуфиков, стульев. Столы были уставлены высокими стопками тарелок, десятками стаканов, завалены грудами съестного. Человек тридцать курили, болтали и смеялись: одни — сидя, другие — расхаживая взад и вперед.

— Шоферы, — шепнул де Ришло.

Общество явно заботилось о том, чтобы обслуга не соскучилась, ожидая, и не вздумала из праздного любопытства совать носы не в свое дело.

Герцог мягко тронул Рексово плечо и оба вновь отступили в густую тень кустов. Затем, обогнув стоянку, зашли с другой стороны здания, миновали череду темных, безжизненных окон и достигли гостиной, где горел свет и раздавалась едва слышная речь.

Тут со шторами обращались куда внимательнее, и Рексу лишь чудом посчастливилось обнаружить крохотную щелку.

* * *

Родриго редко ошибался в делах, имевших отношение к войне, охоте или походам. Не ошибся и на сей раз, хотя всей душой желал бы иного.

Лошадь Иветты понесла.

В отличие от пары благородных, привычных к верховой езде господ, служанка была довольно скверной наездницей. После получасовой скачки сквозь непроглядную лесную тьму кастилец и Эрна сумели укротить и успокоить животных, но чалая кобыла почуяла страх, овладевший Иветтой и, вырвавшись на широкую тропу, карьером ринулась к родным конюшням Хлафордстона, в направлении прямо противоположном тому, что намеревался избрать рыцарь. Удержать взбесившуюся лошадь нелегко даже опытному всаднику. Чалая скрылась за поворотом дороги, унося вцепившуюся в поводья служанку, и глухой перестук копыт понемногу стих.

— Она разобьется насмерть! — застонала Эрна. — Догоним!

— Такие живут до девяноста лет, — ответил Родриго. — Прискачет к замку в лучшем виде, не сомневайся.

— Ты... Ты...

— Я — это я. Кто-нибудь видел меня бежавшим без памяти?

Эрна помолчала и отрицательно мотнула головой.

— А нынче ночью Родриго де Монтагут-и-Ороско бежал. Улепетывал. Давал деру. Как по-твоему, было от чего?

— От чего же? — спросила женщина дрогнувшим голосом.

— Расскажу. Но только не сейчас. Иветту все едино догнать нельзя. Поедем направо. Лишь только девочка доскачет и расскажет де Монсеррату о случившемся, старой дружбе настанет конец, и ринется мне вослед погоня. Поймают — обещания Мануэля сказкой покажутся... Хочешь этого?

Баронесса не ответила.

Испанец негромко вздохнул.

— Вот и получается, что до рассвета нужно положить меж собой и замком расстояние побольше. И у тебя, Эрна выход единственный: отправляться со мной. В Хэмфордском лесу, как выяснилось, не стоит ездить в одиночку. Особенно по ночам.

Бросив беглый взгляд через плечо, Родриго добавил:

— Ежели очень захочется, отстанешь от подлого негодяя по пути. Но средь бела дня и вблизи человеческого жилья. Об ином и помышлять не смей.

* * *

Когда на востоке забрезжила заря и стало возможно оглядеться, испанец объявил короткий привал. Эрна, совершенно измученная, сошла с лошади, повалилась наземь.

— Погоди-ка, — вмешался Родриго.

Он скинул куртку, расстелил на траве, которая уже набрякла утренней влагой, и сказал:

— Вот сюда пожалуйте.

Сам присел на толстый корявый корень и устало сомкнул веки. Лошади, пофыркивая, начали пастись, точно чувствовали: отдых не затянется.

Эрна свернулась калачиком, легла щекой на руку. Больше всего ей хотелось уснуть, но рассветная сырость, не слишком заметная во время быстрой езды верхом, начала пробирать почти сразу. Баронесса неохотно поднялась, обеими ладонями провела по лицу, протерла глаза.

— Родриго...

Кастилец медленно повернул голову:

— Да?

— Что ты намерен делать дальше?

— Плыть в Испанию.

— Ответь... — Эрна запнулась и умолкла.

— А?

— Ответь... Только правду.

— Постараюсь.

— Почему ты перебил весь отряд?

— Не догадываешься?

— Пока нет.

— Подумай хорошенько.

— Я измоталась. На сонную голову думается скверно.

— Тогда отвечаю. Те he querido siempre. Pero en la choza realice de repente que te amo.[23]

— Солдатскую подстилку, поднятую из грязи? — со слезами выкрикнула Эрна. — Шлюху, распяленную холопскими лапами?

С баронессы разом слетела дремотная усталость.

— Ты хуже Бертрана! Тот не лицемерил, не говорил, будто любит!