Ростислав Самбук - Коллекция профессора Стаха

• Название: Коллекция профессора Стаха
• Автор: Ростислав Самбук
• Жанр: Детектив

---

Самбук Ростислав Коллекция профессора Стаха

Ростислав САМБУК

КОЛЛЕКЦИЯ ПРОФЕССОРА СТАХА

Майор Шульга сидел в кабинете главного врача.

- Я должен еще раз напомнить вам, - сказал он подчеркнуто официально, - что от моего разговора с раненым зависит розыск опасного преступника, а может целой банды.

Профессор только развел руками.

- Сочувствую... сочувствую... - заговорил он быстро, - однако... Сейчас придет Юрий Юрьевич - врач, который лечит вашего сержанта. Вероятно, он разрешит... Понимаете, Омельченко в очень тяжелом состоянии, и любые разговоры с ним категорически запрещены.

Шульга упрямо наклонил голову.

- Он - работник милиции и хорошо знает, зачем я пришел сюда. Уверен, что разговор не взволнует его. В конце концов всего несколько слов... Только несколько слов...

- Я все понимаю, но без Юрия Юрьевича... А вот и он.

В кабинет вошел живой, с быстрыми глазами мужчина в белом халате. Он торопливо прошел от двери к столу главврача, будто скользя по блестящему паркету. Полы его незастегнутого халата развевались как крылья.

Выслушав просьбу Шульги, не колеблясь сказал:

- Можно. Ваш милиционер - счастливчик. Если бы нож прошел на несколько миллиметров правее... - щелкнул пальцами. - А так... Будет жить ваш старшина...

- Сержант, - уточнил Шульга.

- Возможно... возможно... Итак, вы хотите поговорить с ним? Только кратко и в моем присутствии.

Шульга бросил на него неприязненный взгляд - разговор же не личный, а служебный, и этому коротышке, очевидно, нет дела до всех инструкций, относящихся к следствию, не говоря уж о служебной тайне. Шульга вздохнул и, вместо того чтобы сказать сурово и официально, как собирался, произнес с наигранной бодростью:

- Благодарю вас, Юрий Юрьевич. Я согласен на все.

Сержант Омельченко вымученно улыбнулся майору. Улыбка у него получилась жалкая. Он как бы извинялся за то, что лежит в больнице и отнимает время у старшего инспектора городского уголовного розыска. Хотел что-то сказать, но Юрий Юрьевич властным жестом остановил его.

- Майор будет задавать вам вопросы, - он сел возле кровати. Отвечайте не спеша. Не напрягайтесь. - Он пощупал пульс у больного и показал Шульге на табурет. - Начинайте, майор.

Шульга склонился над сержантом. Успокаивающе сказал:

- Я не хочу утомлять вас, сержант, но надо выяснить некоторые вопросы. На вас напал один или несколько человек?

- Один... - Губы у сержанта были бледные, как у покойника. Он едва шевелил ими, и Шульге показалось, что Омельченко вот-вот потеряет сознание. Бросил тревожный взгляд на врача, но тот ободряюще кивнул головой.

- Вы видели его? Помните?

- Да... - Сержант закрыл глаза, вспоминая. - Среднего роста. Может, даже ниже меня. В темном костюме, длинные волосы. Голос хриплый...

- Лицо запомнили? Можете описать его?..

Сержант снова закрыл глаза.

- Нет... - покачал головой. - Не припомню... Хотя... Кажется, горбоносый, или тень падала... Темно там было... - пожаловался он. - И, кроме того, все произошло так быстро...

- Никто вас ни в чем не обвиняет, сержант, - успокоил его Шульга. Но ведь вы понимаете, - искоса посмотрел на врача, - наша задача обезвредить преступника. Как это случилось? После того, как старшина Вовкотруб с Рыжковым пришли в ресторан?

- Я остался... - начал сержант.

- Да... да... - кивнул майор. - Все это мы знаем. Скажите, откуда появился тот?.. Преступник... И как?..

- На дорожке... к ресторану, - прерывисто ответил сержант. - Он крикнул мне: в кустах кто-то стонет. Ну, и я... попался на удочку... Успел сделать лишь шаг налево... И все... Ничего больше не помню...

- И вы не слышали стона в кустах?

Губы сержанта задрожали, и врач сделал майору знак прекратить разговор.

- Хватит... - Юрий Юрьевич положил ладонь на лоб сержанта. - Майор благодарен вам. Да?

Шульга понял его. Встал.

- Поправляйтесь, сержант, я загляну, когда вам полегчает. А преступника мы непременно поймаем! - бодро пообещал он, хотя сам не очень верил в это. Действительно, либо преступник был достаточно опытен, либо ему просто повезло: не оставил следов. А приметы, которые запомнил сержант, не очень проясняли дело...

...Это произошло так. Около одиннадцати вечера милицейский мотоцикл остановился на одной из аллей городского парка... С него слезли старшина Вовкотруб и сержант Рыжков. Оставив возле мотоцикла сержанта Омельченко, пошли посмотреть, что делается в парковом ресторане...

Вернулись минут через двадцать. Сержанта Омельченко возле мотоцикла не было. Немного подождали его. Сержант не возвращался. Тогда, обеспокоенные, начали звать его и наконец решили осмотреть кусты. Омельченко уже истекал кровью. Хорошо, что до больницы было недалеко. Старшина Вовкотруб и Рыжков перенесли его туда на руках.

Через несколько минут у места преступления остановилась оперативная машина. Подогнали два милицейских мотоцикла, включили фары. Шульга осмотрел кусты, но ничего не нашел: сухая земля не сохранила следов, только трава, на которую упал сержант, пропиталась кровью.

Решив еще раз осмотреть место преступления при дневном свете, Шульга направился в больницу.

Возвращаясь в управление, Шульга всматривался в пустые улицы, провожал глазами одиноких прохожих и со стыдом думал, что преступник блуждает где-то на свободе, теперь уже вооруженный...

Майор пошевелился на сиденье, усаживаясь поудобнее. Понимал, что нападение на сержанта Омельченко случайное, не подготовленное заранее, старшина мог и не оставить Омельченко возле мотоцикла.

Итак, случайность. Но устроил нападение смелый и опытный преступник, будто готовился к нему - сделал все чисто и почти не оставив следов... Разве что сломанная веточка. Так ее мог сломать, падая, и Омельченко... То, что преступник не оставил следов и украл пистолет, очень беспокоило Шульгу.

Разговор с Омельченко дал майору не очень много, но и не так уж мало. По крайней мере, у Шульги уже был материал для первого доклада начальнику уголовного розыска: он составил список всех бывших преступников, живших теперь в городе и области, и участковые инспекторы получили задание проверить, где они были десятого мая между десятью и одиннадцатью часами вечера.

Десятого мая Балабан проснулся поздно. Увидел на столе холодную картошку и кусок вареной колбасы, поморщился: дрянь, а не завтрак. Съел только колбасу, выпил стакан холодного чаю и, взяв оставленный сестрой на буфете рубль, направился в город.

Послонялся по улицам и поднялся по крутой аллее к парку над рекой, сел на скамейку. Было страшно жалко себя. Со злостью посмотрел на девушек в коротких юбках, проходивших мимо него, громко и беззаботно смеясь. Он бросил им вслед грязное слово, но от этого не стало легче. Тоска давила, какая-то черная, беспросветная тоска, злоба.

Второй месяц после освобождения из колонии Алексей Балабан жил преимущественно у двоюродной сестры в городе. У матери, имевшей дом в пригородном поселке, бывал редко - мать бранилась и требовала, чтобы он шел работать. Балабан даже устроился было на кирпичный завод, но выдержал только неделю и убежал к двоюродной сестре. Считал, что Анна многим ему обязана. Когда-то он провернул прибыльное дельце. Один только японский транзистор стоил по крайней мере сотен пять. Балабан же продал его какому-то пижону на сочинском пляже за две с половиной, сославшись на нужду. И не жалел. Две с половиной так две с половиной, не все ли равно. Деньги тогда текли у него сквозь пальцы, и, вернувшись к сестре, у которой оставил краденые вещи, он даже не спросил у нее, кому и за сколько она их продала.

Их с напарником взяли через несколько недель. Следователь собрал неопровержимые доказательства, провел даже очную ставку с сочинским покупателем транзистора. Тот, оказывается, сдал радиоприемник в московский комиссионный магазин.

Не назвал Балабан только Анну. И вот тебе благодарность - рубль... Балабан выпил на этот рубль стакан портвейна и купил сигарет. У него не осталось денег даже на воду. А ему так хотелось выпить холодного бочкового пива. У Балабана даже пальцы задрожали, когда вспомнил его вкус.

Пиво продавали в киоске в боковой аллее парка. Балабан представил, как сдунет пенную шапку с кружки, и решился. Медленно встал, потянулся и направился к киоску.

В будний день тут не было очереди - стояли лишь три-четыре человека. Лёха оперся спиной о шершавый ствол каштана, под которым стоял киоск, начал наблюдать. Вскоре к киоску подошел парень. Балабан тронул его за плечо.

- Поставь кружку, - подмигнул, - когда-нибудь отблагодарю...

Тот отстранился.

- Еще чего захотел! - пренебрежительно усмехнулся парень.

Этого уже Балабан не мог стерпеть: высунул из рукава лезвие ножа так, чтобы видел только парень.

- Поставишь? - спросил угрожающе.

Тот посерел, оглянулся на двух пожилых мужчин, пивших пиво в нескольких шагах, но те стояли спиной к ним. Жалобно улыбнулся буфетчице.