Майкл Скотт - Восточные страсти

• Название: Восточные страсти
• Автор: Майкл Скотт
• Издательство: ОЛМА-ПРЕСС
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 1996
• ISBN: ISBN 5-87322-373-4

Это величественная сага о стремительных клиперах и о людях, которые их строили, чтобы бороздить моря и покорять мир.

Семейство Рейкхеллов, преуспевающих судовладельцев из Новой Англии, ведет прибыльную торговлю в Китае. Но на пути встают заклятые враги, которые не брезгуют ничем, чтобы сокрушить и уничтожить соперников.

Могучая корабельная империя Рейкхеллов — торговцев со сказочными странами Востока — снова в опасности, а сердце Джонатана Рейкхелла разбито внезапной смертью жены… Сможет ли он противостоять самому страшному оружию своего врага, маркиза де Брага — рыжеволосой обольстительнице Эрике, чьи страстные поцелуи таят в себе смерть?

Майкл Уильям Скотт — создатель увлекательных семейных саг «Хроника Кентов», «Австралийцы» и серии «Фургоны идут на Запад». Тетралогия о семействе Рейкхеллов прочно лидирует в списках бестселлеров. Глубокое знание Востока и талант делает Скотта замечательным проводником и спутником в захватывающих приключениях героев.

---

Половина комнаты скрывалась под пагодообразной крышей, и прямо под нею был расположен невероятных размеров диван, на котором с успехом могли бы разместиться человек двенадцать. Но сейчас, среди подушек и валиков из чистого шелка, там покоился только император Даогуан. Лицо его было цвета воска, руки неподвижно лежали на простыне. В другой части комнаты толпились несколько седобородых стариков в длинных шелковых одеждах, которые носили китайские ученые. Когда Мэтью взглянул на них внимательнее, он едва ли не усомнился в зоркости своих глаз. Окружив статую человека героического телосложения, они аккуратно ощупывали разные ее части руками в перчатках.

— Это императорские лекари, — прошептала ему на ухо У Линь, — они исследуют статую императора.

Молодой американец недоуменно покачал головой.

— Но почему они исследуют статую, а не самого пациента?

— Потому что император — это высочайшее существо, и руки простых смертных не могут дотрагиваться до него. Злодей, который осмелится это сделать, будет немедленно обезглавлен.

Он еще раз покачал головой.

— При всем моем уважении к этим джентльменам и их методам, — не удержался он, — я не представляю, как можно поставить правильный диагноз, не прибегая к осмотру самого пациента.

Принцесса Ань Мень пристально взглянула на него.

— Вы сами поступили бы именно так, доктор?

— Если бы император был моим пациентом, именно так бы я и поступил, — ответил он. — Я не хочу оспаривать обычаи Срединного Царства, ваше высочество, но разве возможно сделать вывод о недуге, который мучит императора, постукивая по батуневой статуе?

Мысль эта была несколько нова для Ань Мень, но общий смысл она уловить сумела и кивнула в знак согласия.

У Линь была не на шутку перепугана.

— Но доктор Мелтон не знает главного, ваше высочество, — сказала она, обращаясь к принцессе для блага доктора на английском. — Если при осмотре императора Поднебесной он испробует западные приемы, а император впоследствии умрет, то он будет считаться его убийцей и его приговорят к мучительной казни.

На сей раз Мэтью пришлось усомниться в своем слухе.

Принцесса быстро приняла решение.

— Я гарантирую вам неприкосновенность, каковы бы ни были последствия ваших методов, доктор.

Мэтью восстанавливал дыхание, попутно спрашивая себя, не попал ли он из цивилизованного общества прямиком в сумасшедший дом.

— В таком случае я начинаю обследование пациента безотлагательно, — сказал он.

— Вы желаете, чтобы все посторонние вышли? — спросила У Линь, имевшая некоторое представление о приемах обследования, практикуемых на Западе.

— Не совсем, — ответил он. — Пусть мне ассистируют местные лекари, а я доложу им о результатах осмотра.

Почтенные старцы едва не лишились дара речи, когда У Линь поведала им, что собирается предпринять доктор Мелтон, однако они немедленно последовали за ним к императорскому ложу, причем все без исключения жались друг к другу бочком, наблюдая, как американец подходит к пациенту, снимает простыни и начинает осмотр. Его пальцы пробежали по шее и груди императора, скользнули под шелковую пижаму с богатой вышивкой. Он постарался оставить без внимания возгласы присутствующих. А потом, когда ощупывал лицо императора, он вдруг почувствовал, что его в упор разглядывают.

Даогуан сиплым голосом произнес какие-то слова.

Ань Мень нагнулась к брату и что-то отрывисто сказала ему.

У Линь сочла за благо перевести ее слова доктору.

— Император Даогуан хотел знать, как зовут неизвестного дьявола, который осмелился дотронуться до него, — сказала она, — и принцесса назвала ваше имя.

Мэтью резко выпрямился.

— Ваше высочество, — сказал он, — в таких условиях у меня нет возможности проводить обследование. Или пациент добровольно подчинится, или я буду вынужден отказаться от участия в этом деле.

У Линь явно колебалась, китайские лекари тряслись от страха в сторонке.

Ань Мень, однако, продемонстрировала характер, невозмутимо переведя требование американца брату. Он отвечал с усилием, однако Мэтью отчетливо увидел, как в глазах больного сверкнула веселая искорка.

Затем он сказал несколько коротких фраз вполголоса, и стало заметно, что все восприняли его слова с удовлетворением. Ань Мень вздохнула с облегчением и улыбнулась, улыбнулась и У Линь, а бородатые лекари глубокомысленно закивали головами.

— Императора Даогуана, — по-английски сказала принцесса Мэтью, — больше нет с нами, доктор Мелтон.

Мэтью бросил взгляд на пациента, потом перевел его опять на принцессу.

— Могу я узнать, что с ним стало?

У Линь поспешила прийти на помощь своей покровительнице.

— Император Даогуан не такой, как другие, обычные люди, — заявила она. — Он имеет божественную сущность. Это дает ему возможность присутствовать с нами или, по желанию, покидать нас. Сейчас он предпочел оставить нас, и в данный момент его нет в комнате.

Она и впрямь верит в ту околесицу, которую сейчас несет, заключил доктор, взглянув на девушку.

— А потому, — заключила она, по-видимому, считая, что он не до конца ее понял, — вы можете свободно приступить к обследованию вашего пациента и сделать то, что посчитаете необходимым для его блага.

По крайней мере, все сложности были улажены, и Мэтью возобновил обследование. Он собрал воедино все свое внимание и знания и сосредоточенно осматривал больного. Картина болезни была предельно ясной.

— Сообщите, пожалуйста, императорским медикам, что у императора налицо все признаки малярии.

— Вы имеете в виду пациента, который лежит здесь на диване, — немедленно вставила У Линь.

— Этот человек, кто бы он ни был, болен малярией, — сухо проговорил он. — Случай достаточно серьезный, но мне приходилось видеть гораздо более сложных больных.

Он стал рыться в своем черном чемоданчике, а девушка в это время переводила его слова.

По реакции старейших китайских врачей было очевидно, что они и в помине не знали о существовании такой болезни, а уж тем более не представляли, как ее лечат.

— Каковы теперь ваши намерения, доктор? — поинтересовалась Ань Мень.

В этот момент он наконец нашел, что искал.

— Ага, вот оно. Это довольно едкая смесь, и она как раз предназначена для лечения этой болезни. В нее входит и медь, и настойка опия, поэтому на вкус она, боюсь, горьковата, но уж придется потерпеть. Могу я попросить у вас ложку?

У Линь быстро подошла к двери, и через несколько мгновений в комнате появился лакей в шелковом одеянии, держа обеими руками бархатную подушечку, на которой покоилась золотая ложка. Он совершил катоу, грохнувшись об пол с предметом кухонной утвари для больного императора.

Мэтью все больше понимал, что просто так в императорском дворце ничего не делается. Он взял ложку, налил в нее лекарство и поднес ко рту императора.

— Вот так, — сказал он тоном, не допускающим возражений, — выпейте это.

Император сделал мужественную попытку сесть. Мэтью положил ему руку на затылок и помог принять сидячее положение. Затем дал ему выпить лекарство. Вкус у того, по-видимому, был омерзительный. Император Даогуан подавился, однако, собравшись с духом, глубоко дыша, сумел-таки удержать в себе отвратное зелье.

Мэтью достал из нагрудного кармана жилета часы и взглянул на них.

— Следующую дозу надо принять через четыре часа, — сообщил он. — Я помогу. Я убедительно прошу сейчас всех выйти из комнаты, потому что опиумная настойка вызывает сонливость, и больному захочется вздремнуть. — Он повернулся к Ань Мень и решил поддержать ее улыбкой. — Теперь вам не о чем будет волноваться, — сказал он. — Уверяю вас, император вскоре будет здоров, как мы с вами.

В ее глазах теперь появилось новое выражение.

— Раз вы говорите, что он выздоровеет, доктор, то я уверена, что так оно и будет, — ответила она.

Император опустился на свои мягкие подушки и заговорил. Он говорил по-английски, заботясь о благе доктора из Соединенных Штатов.

— Хорошо, что император Даогуан унесся из этой комнаты. У него очень нежное тело, и маловероятно, чтобы он смог перенести ужасный вкус таинственного лекарства. Но, думаю, доктор Мелтон, сейчас его разбирает любопытство, — ведь останься он тогда с нами, он имел бы шанс впервые за всю свою долгую жизнь выпить лекарство. Я непременно расскажу ему о своих ощущениях, так что он узнает, как много потерял.

Мэтью всмотрелся в лицо собеседника и вдруг понял все — от начала и до конца. Император вынужден был идти на эти смешные уловки, дабы перехитрить предрассудки, традиционно окружавшие его трон и создающие массу препятствий и ему, и тем, кто ему служил. Доктор почувствовал себя увереннее и поклонился больному, а потом, не в силах сдержать улыбки, произнес: