Пьер Рей - Вдова

• Название: Вдова
• Автор: Пьер Рей
• Издательство: Интер Дайджест, Сюрприз
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 1995
• ISBN: 985-10-0008-6

Обольщение и громкие скандалы, шантаж и подкуп, ложь и интриги — любые средства хороши для этой не имеющей возраста красавицы, которая готова на все, чтобы добиться главного в ее жизни — денег.

Пегги Сатрапулос — дважды вдова. Первый ее муж был президентом США, второй — греческим миллиардером. И хотя автор предупреждает, что главная героиня его книги не имеет ничего общего с каким-либо реальным прототипом, читателю нетрудно догадаться, кто послужил моделью для этого литературного портрета…

---

Попытка стать на ноги ей не удалась: вес баллона и тяжелого свинцового пояса заставил ее потерять равновесие. Пегги споткнулась и оказалась на четвереньках всего сантиметрах в тридцати от воды. Помогая себе ногами и руками, она поползла, поднимая фонтаны брызг, чтобы поскорее удалиться от берега. Нельзя впадать в панику, море сейчас подхватит ее, освободив от тяжести металла. Лучше сдохнуть, чем упасть лицом в грязь.

Но пловчихой Пегги была превосходной, и, очутившись под водой, она кое-как преодолела страх. Ее окружал неведомый доселе мир. Купаясь в почти нереальном, мягком синем свете, она видела стайки малюсеньких серебряных рыбешек, которые шныряли от одного камня к другому, иногда застревая в водорослях. Дальше прозрачность переходила, вернее, наталкивалась на непроницаемую стену темной, сверкающей, глубокой зелени.

Вдруг камень, мимо которого она проплывала, казалось, замер на краю открывшейся бездны, и Пегги подумала, что сейчас упадет туда. У нее закружилась голова, она сделала полукруг и заметила Квика, лениво плывущего в трех метрах вслед за ней. Он сделал ей знак рукой и, устремившись головой вниз по крутому обрыву, исчез в расщелине скалы. Появился он минут через десять, держа в руках морскую звезду. В глубине ее цвет казался темно-пурпурным, но по мере подъема вверх стал ярко-оранжевым.

Тогда и она, пусть из чистой бравады, бросилась вниз, осмелившись на то, на что никогда не считала себя способной. Ее тело вдруг стало невесомым, а координация движений непривычной. Когда она проплывала мимо Квика, тот зааплодировал ей обеими руками. Она решилась даже просунуть голову и плечи в маленькую пещеру, откуда он извлек морскую звезду. От сознания того, что она совершила подвиг, осмелившись опуститься так глубоко и даже заглянуть во мрак грота, у нее, как от легкого опьянения, закружилась голова. Вверху солнечные блики играли на поверхности волн. Это было так необычно! Она, Пегги, была рыбой, была сиреной! Квик улыбнулся ей и указал на скалистую поверхность обрыва, которая терялась в фиолетовых глубинах. Он опять бросился вниз, погружаясь еще на несколько метров. Она поколебалась с минуту, но он, казалось, ждал ее там, в глубине, неподвижный, отлично сохраняющий равновесие в этой бесконечной сине-зеленой бездне. И, решившись, она нырнула, удивленная тем, что тело подчинилось ей без малейших усилий. Здесь, в глубине, оно повиновалось самому легкому ее движению, послушно направляясь туда, куда она хотела. Минуту она фланировала над отмелью, слегка касаясь мягких водорослей, покорных неуловимому ритму течения.

Пегги проплывала над лощиной, когда Квик, державшийся за скалу в десяти метрах от нее, пригласил ее приблизиться. Протянутой рукой он указывал на что-то, скрывшееся в углублении. Приблизившись, она с ужасом увидела щупальца маленького осьминога, которого Квик дразнил кончиками пальцев. В темно-коричневых глазах морского чудовища, обрамленных золотом, таился страх. Вобрав голову в плечи, она рассекла воду ластами и отдалась упоительному свободному падению к видневшемуся внизу плато. Квик обогнал ее и резко остановился в двух метрах от дна, над которым колыхались сиреневые водоросли.

Оказавшись рядом с ним, она увидела, что Квик показывает ей на большой черный циферблат на своей руке. Стрелка застыла на цифре 23. Неужели она опустилась на такую глубину? Он отставил большой палец в знак поздравления.

Окрыленная, Пегги, как стрела, скользнула глубже, чтобы схватить со дна перламутровую ракушку, но случилось непредвиденное. Сначала у нее возникло ощущение, что воздух разредился. Она сделала глубокий вдох — ничего не изменилось. Воздух перестал попадать в ее легкие, перед глазами появились черные круги, потом — красные и море стало похожим на ванну из крови. Сердце с каждым ударом становилось все огромнее, казалось, оно вот-вот вырвется из груди.

Что-то ее коснулось, это она еще ощутила, но увидеть уже ничего не могла, поскольку море вокруг стало белым, мутно-белым, как известковое молоко. Она попыталась закричать, открыла рот — и жизнь вернулась к ней!

Воздух вновь циркулировал в ее теле, и Пегги пила его длинными большими глотками, доверившись Квику, который держал ее в своих руках. Надышавшись, она разглядела улыбку на его лице и указательный палец, упирающийся в лоб. Квик показывал ей, что она попросту ненормальная, если не сумела разглядеть запасной клапан и открыть его.

И произошло невероятное: непроизвольным движением Пегги сцепила руки на шее Квика и почувствовала, как отвердел его член, прижатый к ее бедру. Ни о чем больше не думая, она крепко сжала его в своих объятиях и мягко раздвинула ноги, чтобы он мог войти в нее.

Сплетенные в едином порыве, они мягко двигались в теплой морской воде, исполняя захватывающий танец. Не было больше ни высоты, ни глубины, ни времени. Они тихо скользили то вниз, то вверх, и каждый попеременно становился и скакуном и всадником. Сквозь толщу воды им щекотали ресницы солнечные лучи, меняя цвета от пурпурного и индиго до фиолетового и даже черного. И Пегги вторично потеряла сознание, но уже от впервые в жизни испытанного наслаждения, такого сильного, что она зашлась в крике, глубоком, как бездна. Спасибо случаю, который привел ее сюда, спасибо за краткий миг счастья, вобравший в себя и все счастливые мгновения, которые она пережила, и все, которые оставалось пережить.

Они поднимались вверх медленно, слившись воедино в объятиях друг друга, освобожденные от веса собственных тел, лишенные плоти, как стелющиеся по дну водоросли.

Выйдя из воды, они разомкнули объятия. Пегги ухватилась обеими руками за выступающий над берегом край скалы и прямо перед собой увидела чьи-то ноги. Она подняла голову вверх — над ней стояла Лон, устремив на мать свои огромные желтые неподвижные глаза. Квик, должно быть, заметил девушку в тот же самый момент и быстро сказал:

— Помоги мне, твоя мать чуть не утонула! Она захотела нырнуть поглубже — и не рассчитала силы.

Лон потянула Пегги на себя, а он подтолкнул ее сзади. Потом ее усадили на колени. Она не знала, что сказать, и дочь — тоже.

Квик снял с Пегги акваланг, ласты и повалился на песок.

— Ну как, уже лучше?

Пегги утвердительно кивнула, машинально потерла ладошкой о ладошку и пожаловалась:

— Мне холодно.

Но Лон даже в голову не пришло подать матери полотенце, валявшееся у ее ног. Пегги подняла его сама, накинула на плечи и отчужденно проронила:

— Иди за мной. Нам надо поговорить.

И, посмотрев на Квика как на пустое место, она устремилась к тропинке, ведущей к пальмовой рощице. Лон секунду поколебалась, бросив на друга вопрошающий взгляд, но прочла на его лице лишь одно: «Я ничего не понимаю, и это меня не касается».

Лон небрежным взмахом руки успокоила его и беззвучно прошептала: «Жди меня, я сейчас вернусь».

Она тоже пока еще ничего не понимала. Откуда мать узнала, что они с Квиком уехали на Крит? Почему мать, которая никогда не увлекалась подводным плаванием, вдруг оказалась в море с аквалангом и вышла из воды чуть ли не в объятиях человека, которого ненавидела? И вообще, что матери от нее нужно?

Квик провожал их глазами, пока они не скрылись за дюнами, потом достал из сумки сухое полотенце, растер им тело и сунул в рот сигарету. Мать и дочь… Этого он не хотел. Просто так получилось — и все. И нечего забивать себе голову.

Квик собирал вещи, запихивая их в сумку, болтавшуюся у него на плече, когда перед ним остановился человек в грязной от пыли белой рубашке, от пота прилипавшей к телу.

— Эрни Бикфорд?

Это было больше чем вопрос, это было утверждение. Квик молчал.

— Девушка вам передала?

— Кто вы такой?

— Перикл. «Невада» в Греции — это я, и разыскиваю вас вот уже два дня.

— Ну и что?

— Как что? Вы полагаете, что вам платят за безделье? За ваши красивые глаза? Вот! Смотрите.

Он порылся в кармане наброшенного на плечи черного пиджака, достал билет на самолет и белый запечатанный конверт.

— Это ваш билет до Парижа, в конверте — семьсот пятьдесят долларов. Автогонки состоятся через два дня. Выехать надо немедленно.

— Гонки?

— Старт из Монлери, «Формула-3». Вам предстоит испытать новую машину.

— Правда? — искренне удивился Квик.

— Она вам ничего не сказала?

— Нет.

— Ах, женщины! У них в голове ветер! Из-за нее у вас все могло сорваться. Поехали?

— Сейчас?

— Я, кажется, ясно выразился, что испытания назначены на послезавтра!

— Хорошо, я схожу за вещами.

— Вы с ума сошли! Если она увидит, что вы уезжаете, все полетит к черту. Конечно же, увяжется за вами, начнет хныкать, закатит истерику. В конверте — семьсот пятьдесят зелеными, неужели не хватит на пару рубашек? Кстати, взгляните на билет… Видите — туда и обратно! После гонок вернетесь, если захотите.