Михаил Лубягов - В боях за Ельню. Первые шаги к победе

• Название: В боях за Ельню. Первые шаги к победе
• Автор: Михаил Лубягов
• Издательство: Вече
• Жанр: Военная история
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-4444-1276-3

В этой книге нет вымышленных героев, нет выдуманных ситуаций. Это документальный репортаж из 1941 г., подробный рассказ о знаменитой Ельнинской оборонительно-наступательной операции. Используя архивные материалы, публикации периодической печати, исторические исследования и воспоминания участников, автор день за днем и час за часом прослеживает, как готовилась и проводилась трудная военная операция.

---

Когда Ракутин закончил свой доклад, Жуков спросил:

— Так что же вам мешает уничтожить противника на ельнинском плацдарме?

— Наши войска в двухнедельных боях понесли большие потери, у привлеченных дивизий явно недостаточно сил, чтобы окончательно разгромить противника, — отвечал Ракутин.

— А что скажет начальник штаба? — не вступая в дискуссию с Ракутиным, спросил Жуков. Генерал-майор Глинский встал и начал излагать свои соображения. Его доклад, судя по дальнейшему развитию событий, Жукову совсем не понравился, хотя генерал Глинский в погранвойсках не служил. Являясь начальником штаба Сибирского военного округа, он участвовал в организации крупных учений войск, в разработке планов их боевой подготовки, изучал все директивы Генштаба…

Затем новый командующий фронтом предложил высказать свои соображения командующему артиллерией армии, начальнику тыла, начальникам разведки и оперативного отдела, начальнику связи… Их он тоже слушал внимательно, иногда задавал вопросы.

Совещание в Семлеве мало чем было похоже на совет в Филях, хотя здесь и там шла речь о судьбе Москвы. Не графы и дворяне думали, как отстоять ее, любимую, белокаменную, а сыновья рабочих и крестьян. Новый командующий фронтом генерал Жуков, как и Ракутин, и Котельников, и многие другие, происходил из крестьянской семьи. Его родина — деревня Стрелковщина, за Малоярославцем, известным, как и Семлево, по Отечественной войне 1812 года. В том только и разница, что Котельников на четыре года старше Жукова, а Жуков на шесть лет старше Ракутина. Но самому старшему по возрасту Котельникову Родина доверила командовать дивизией, самому младшему Ракутину — армией, а средний по годам Жуков взлетел выше всех — больше года руководил Генеральным штабом Рабоче-Крестьянской Красной Армии, теперь вот возглавил прикрывающий столицу Резервный фронт, по поручению самого товарища Сталина должен организовать контрудар под Ельней. Дело, конечно, не в возрасте, а в заслугах, в полководческом таланте. Заслуги же у Жукова большие. Он на Халхин-Голе прекрасно проявил себя, за что удостоен звания Героя Советского Союза. Не прислушаться к его мнению, не разделить его точку зрения, усомниться в его четких и ясных, требовательных установках никто из присутствующих не имел даже малейшего основания.

А он не игнорировал их мнений, но из каждого трудного положения сразу же подсказывал выход. Войска устали? Дать им завтра отдых, пусть готовятся к решительному удару, чтобы в течение двух следующих дней освободить Ельню. Авиация противника бомбит наши тылы? Улучшить маскировку передового рубежа и тыловых подразделений, вести огонь по фашистским самолетам из всех видов оружия. Красноармейцы таким образом уже сбили несколько своих самолетов? Что, они не могут отличить свой самолет от чужого? Безобразие! У вас совершенно бездействует служба ВНОС! Наладить воздушное наблюдение, оповещение, сигнализацию, разработать таблицу условных сигналов «Я — свой!».

Так по всем вопросам — конкретно, четко, ясно. В заключение — сюрприз: командование фронта для усиления опергруппы войск 24-й армии на ельнинском направлении выделяет батарею «PC». Это совершенно новое, секретное оружие хорошо показало себя на Западном фронте. Одна установка уже прибыла в Семлево. Прошу ознакомиться с новейшей боевой техникой.

Высоко в небе мерцали звезды, ночная тишина висела над поселком. Под вековыми липами стояла расчехленная боевая установка М-13. В темноте многое не разглядишь… Командиры были удивлены, что орудие не имеет привычного ствола.

— Оружие секретное. Прошу иметь в виду, — напомнил Жуков, довольный, что прибыл он в 24-ю армию с хорошим подарком.

Он был уверен в скорой победе на небольшом, но очень важном участке фронта.

Часть вторая. ДАЕШЬ КОНТРУДАР!

ДЕНЬ ПЯТНАДЦАТЫЙ. Пятница, 1 августа

Ночь в прифронтовой полосе — самое оживленное время. Войска в темноте стремятся сделать большее из того, что им приказано на ближайшие сутки. Доставить боеприпасы и продовольствие на передовую, вывезти раненых и подбитую боевую технику, подлежащую восстановлению, сменить позиции, произвести перегруппировку… Много забот у воюющих людей. К их распорядку приноравливалось и гражданское население. Косили луга, перевозили сено, жали хлеба ночью или в густом тумане.

Такой или примерно такой была ночь с 31 июля на 1 августа. В районе Семлева, под Дорогобужем, на ельнинской земле, разделенной на две зоны — нашу и занятую фашистами, — люди упрямо, не жалуясь на усталость, тянули каждый свою лямку.

«Рано утром вместе с К.И. Ракутиным мы выехали в район города Ельни на рекогносцировку, — пишет Георгий Константинович в “Воспоминаниях и размышлениях”. — Там шел огневой бой с противником».

Это была первая поездка генерала армии Жукова на передний край нашей обороны, в окопы к красноармейцам и младшим командирам. Цель ее — изучение обстановки на местности, выявление огневой системы противника. Будущий прославленный полководец готовил свою первую самостоятельную операцию в Великой Отечественной войне. Он ясно сознавал, что его собственная судьба, как и всех других, поставлена на карту, и стремился подняться над судьбой, а для этого нужна была победа в задуманной операции.

«Думаю, каждому понятно, с каким волнением, особой осмотрительностью и вниманием я приступил к ее организации и проведению», — писал Жуков в своей книге.

Кавалькада автомашин с командующим фронтом и командармом, с их охраной и сопровождающими лицами в предрассветных сумерках взяла курс из Семлева на Дорогобуж, на правый фланг опергруппы. Когда проезжали город, хорошо заметны были следы налетов немецкой авиации: разрушенные каменные постройки, пепелища вместо деревянных домов.

Первая беседа состоялась в штабе 107-й стрелковой дивизии. Комдив полковник Миронов доложил комфронтом, что его соединение находится в обороне, в боевых действиях участвует один батальон 586-го полка. Весь личный состав соединения готов к выполнению любого боевого приказа командования. Жуков подробно расспрашивал комдива о противнике и настроении наших воинов, получив исчерпывающие ответы, остался доволен.

На командном пункте 103-й дивизии, в районе Ушакова, Жукова встречали командующий северной ударной группой комбриг Кончиц и командир дивизии подполковник Соловьев. Он не сразу понял, какая роль в командовании дивизией отводится Кончицу, а какая — самому командиру Соловьеву. Когда же выяснилось, что первый командует ударной группой, в которую входят 103-я дивизия, 355-й полк 100-й дивизии и упоминавшийся батальон из дивизии Миронова, а помогает ему Соловьев, всего лишь чуть больше недели назад прибывший на эту должность из Академии Генштаба, командующий фронтом предложил возвратить Николая Ивановича Кончица к исполнению своих непосредственных обязанностей в штабе армии, а на подполковника Соловьева возложить всю полноту ответственности за дивизию и приданные ей части.

Жуков, Ракутин, командующий артиллерией фронта генерал-майор Л.А. Говоров и командующий артиллерией армии генерал-майор С.А. Машенин побывали в двух полках дивизии непосредственно на передовой. «Где противник? Где его артиллерия? Где позиции его пехоты?» — на эти и множество других вопросов давали ответы командующему фронтом и командиры, и красноармейцы.

Жуков детально разобрался в обеспечении дивизии техникой. Она числилась моторизованной, а фактически оказалась двухполковой стрелковой дивизией. 16 июля, накануне боев, в ней насчитывалось по списку 1050 человек начальствующего и 8486 человек рядового состава, всего 46 легких танков. В настоящее время в ней не осталось ни одного танка, а в последних боях значительно поредели и стрелковые подразделения.

В штабе 102-й танковой дивизии доклад был еще печальнее. Комдив полковник Илларионов сначала вообще заявил, что соединение небоеспособно, так как в танковом полку нет ни одной исправной машины, но после строгого возражения Жукова он несколько убавил свой пыл, однако продолжал обосновывать свое заявление конкретными фактами.

В дивизии имелось шесть танков КВ. Один из них, подбитый, находился на территории противника, один пропал без вести, один подлежит эвакуации с поля боя, три требуют ремонта.

Т-34 насчитывалось 17, осталось на территории противника четыре, пропало без вести два, подлежат эвакуации с поля боя два, тринадцать требуют ремонта.

БТ-5 имелось 29, осталось на территории противника пять, пропало без вести восемь, подлежат эвакуации с поля боя два, требуют ремонта 24.

Из сорока Т-26 осталось на территории противника три, пропало без вести пятнадцать, подлежат эвакуации с поля боя восемь, требуют ремонта 22.

— Исправных нет? — строго спросил Жуков.