Джон Кейн - Актриса года

• Название: Актриса года
• Автор: Джон Кейн
• Издательство: АСТ
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2000
• ISBN: 5-17-000362-5

Приз «актрисе года». Самая престижная награда Голливуда. Кому она достанется на этот раз? Изысканной английской леди с тайной и скандальной «второй жизнью»? Молодой дебютантке, помешанной на сексуальных рок-музыкантах? Стареющей, сентиментальной, крепко пьющей кинобогине? Актрисе, равно гениальной в своей профессии и своей стервозности? Или недавней порнодиве, неизвестно какими путями пробившейся в «большое кино»?

Четыре актрисы ради награды воюют, обманывают, интригуют. А пятая готова убить…

---

— Да ты погляди, как здорово смотрятся, — мурлыкнула Карен и гордо выпятила грудь. Колин был вынужден признать, что соски действительно торчат, как пара указательных столбов. «Но какое направление они показывают, куда заведут меня?» — с опаской подумал он.

* * *

— Зачем ты пьешь эту гадость? — робко спросил Морти.

— Да затем, что, если не буду, протрезвею и задохнусь от твоей вони! — отрезала Конни и опрокинула третью рюмку водки. А затем поставила опустевшую стопку на голову итальянского херувимчика эпохи Ренессанса, скульптуры, особенно любимой Барбарой Дэвис.

— Господи помилуй! — пробормотал Морти, снял рюмку и отнес в бар. Конни тут же пожалела, что была груба с ним. Но слово, как известно, не воробей, вылетит — не поймаешь. И вообще весь этот вечер она только и делала, что говорила гадости разным людям. Не успели Курт Рассел и Голди Хоун отойти от нее, как она накинулась на Энджи Дикинсон.

— Эй, почему ты ничего не сделаешь со своими ужасными волосами? — прошипела Конни, и Энджи тут же ретировалась туда, откуда пришла.

Когда к ней подошел Дин Китон, одетый в ливрею английского лакея двадцатых годов, и спросил, не видела ли она случайно Стива Мартина, Конни громко расхохоталась и ответила:

— Не советую так возбуждаться, ласточка! Такой везухи, как в «Первом клубе жен», тебе уже не светит.

Она цепенела при одной мысли о том, что все присутствующие наверняка говорят только о ее недавнем аресте. Окончательно добила ее записка, найденная в конверте. Ей казалось, что все гости указывают на нее пальцем и смеются. Конни Траватано и в голову не могло прийти, что кое-кто из коллег искренне озабочен случившимся с ней и от души сочувствует.

— Идем в шатер, — сказал Морти в надежде, что обед хотя бы немного отрезвит ее. Он обнял Конни за плечи, и они двинулись к выходу из гостиной. Но не успели дойти до середины гигантского восточного ковра, устилавшего пол, как столкнулись с Колином и Карен.

— Настоящее сборище номинанток! — пошутил Морти.

— Привет, Конни! — сказала Карен. — Ты знакома с Колином Тромансом?

— Нет, — осторожно ответила Конни. — Очень приятно познакомиться.

— Я ваш большой поклонник, — сказал Колин, видя явную растерянность Конни и стараясь ее подбодрить. — Еще с детства просто обожал «Только скажи, где найти тебя».

— Вот как? — сказала Конни. — Странно. Ведь я записала эту песню, когда была уже женщиной в возрасте… — Кажется, Колин женат на Фионе Ковингтон. Тогда как прикажете понимать, что он оказался здесь с этой дешевкой Карен?

— О, вы себя недооцениваете! — усмехнулась Карен.

Конни тут же возненавидела ее за снисходительно-развязный тон.

— А где же ваша прелестная жена? — спросила она Колина.

— Сидит дома, — огрызнулась Карен. — Слушает одну из ваших записей, сделанных, когда вам стукнуло семьдесят восемь, или я ошибаюсь?

— Послушай-ка, Карен, — сказала Конни, оглядев нахалку с головы до пят. — Соски у тебя ну прямо как оливки. Признайся, чем их нафаршировала, а?

— А мне жутко нравится твоя сумочка, Конни, — парировала Карен. — Признайся, где сперла?

— А у тебя такая физиономия, точно ты мышьяка наелась! — прошипела Конни.

— Идемте, посмотрим, чем там угощают, — сказал Морти и подхватил Конни под руку. Слегка подталкивая, он вывел ее на лужайку и увлек к гигантскому шатру.

— Вот сучка дешевая! — с ненавистью выдохнула Карен и подошла с Колином к бару. — Надеюсь, Дэвисы не выложили сегодня столовое серебро? Иначе она наверняка стащила бы половину ложек и вилок.

— Я уверен, это вышло у нее непроизвольно, — пробормотал Колин. Сколь ни безобразна была только что разыгравшаяся сцена, он почему-то испытывал странное возбуждение. Две роскошные знаменитые женщины рычали друг на друга, точно тигрицы, и едва не передрались. Совершенно завораживающее зрелище; при одном воспоминании о нем Колину казалось, что у него вот-вот начнется эрекция.

Но всякие позывы к ней тут же прекратились, как только он увидел у бара Фиону и Лайонела. Они стояли рядышком и пили шардоне. Лицо у Колина побелело, но, увы, недостаточно, чтобы окончательно слиться со стеной, на фоне которой он стоял. А потому Фиона сразу же заметила его.

— Колин… — в полном замешательстве пробормотала она.

— Фиона… — с трудом выдавил он. — Не знал, что ты будешь здесь.

— Это видно, что ты не знал, — ответила она. — Но Лайонел решил, мне будет полезно побывать у Дэвисов.

— Стоит ли выяснять отношения и устраивать скандал? — с надеждой произнес Лайонел.

— Не знаю, — холодно ответила Фиона. — Мне еще ни разу не доводилось побывать в шкуре пожилого педика-англичанина.

— Вы знакомы с Карен Кролл? — спросил Колин и покраснел до корней волос.

— Нет, — отрезала Фиона. — Но ты, по всей видимости, знаком, и очень хорошо.

— Мне страшно понравился ваш последний фильм, — вставила Карен.

— Настолько понравился, что вы решили хотя бы частично поиметь его дома, — злобно парировала Фиона.

— Друзья мои! — взмолился Колин. — Давайте будем вести себя, как подобает взрослым людям!

— Зачем же? Гораздо веселей вести себя подобно глупым испорченным младенцам! — воскликнула Фиона, и нижняя губа у нее мелко задрожала. Злоба ее испарилась, на смену пришли сентиментальные воспоминания. Со слезами на глазах глядела она на мужчину, которого любила. И который явился на прием с вульгарной женщиной, нагло выставлявшей напоказ свои груди. Груди, которые напоминали две огромные перезрелые дыни на рынке.

— Фиона! — взмолился Колин. — Не надо, прошу тебя! Не ставь нас в неловкое положение! Не плачь!

— А почему это я должна плакать? — тихо спросила она, делая над собой огромное усилие, чтобы успокоиться. Но по щекам уже покатились две слезинки. — Только потому, что мой муж появился на приеме с известной на весь мир шлюхой?

— Эй, погоди-ка, сестренка… — начала было Карен.

— Помолчи, я сам разберусь, — перебил ее Колин. — Фиона, мы с Карен познакомились совсем недавно и просто дружим. И…

— Может, ты, Колли, собираешься отдать ей свой голос за звание лучшей актрисы года? — дрожащим голосом спросила Фиона, промокнув глаза бумажной салфеткой.

— Зачем ты напрасно расстраиваешься? — мягко спросил Колин, искренне огорченный слезами жены.

— А может, собираешься снять свою подружку в роли леди Макбет? — прорыдала Фиона. — Что ж, хоть на костюмах сэкономишь!

— Он уже предложил мне эту роль, милочка, — мурлыкнула Карен.

— О, Колли, какой же ты негодяй! — взвизгнула Фиона, уронила бокал с вином и бросилась в дамскую комнату.

Свидетелем победы Карен над Фионой был Джеффри Клейн, стоявший в гостиной чуть поодаль. Человек по натуре своей нерешительный, ломающий голову над тем, что заказать на ленч — салат с курицей или же жареного тунца, Джеффри тем не менее являлся исполнительным продюсером на студии «Марафон». Возможность занять этот пост представилась в начале девяностых, когда один японский консорциум целиком выкупил студию у прежних владельцев. И Джеффри, имевший кое-какие полезные связи наверху, отхватил, что называется, лакомый кусок, на зависть и удивление всего Голливуда.

Прирожденный интриган и подхалим (и тем, и другим он ухитрялся заниматься одновременно), Джеффри взял себе за правило никогда не вкладывать деньги в фильм, который бы ему не нравился. Он не видел в том выгоды и отчасти подтвердил правоту такого подхода, взяв бразды правления студией на себя.

К примеру, именно он дал зеленый свет таким картинам, как «Дракула поет!» (триллер с элементами мюзикла с Нелом Даймондом и Дебби Аллен, производство которого обошлось в сорок семь миллионов долларов, а чистый доход от проката составил около трех); «Женщина в ожерелье из раковин» (Деми Мур играла там индианку, ставшую видным бизнесменом на Уоллстрит; расход — пятьдесят два миллиона, чистая прибыль — пять); «Микки Маус мертв!» (боевик с Томом Арнольдом в главной роли, где он играет мужа-разведенца, пытающегося спасти Диснейленд, ставший объектом заговора террористов). Этот последний фильм обошелся в шестьдесят миллионов долларов и считался неликвидом, однако Джеффри все же удалось толкнуть его на кабельное телевидение за два миллиона долларов.

Впрочем, таких проколов у Джеффри было немало, и он обрел в Голливуде репутацию эдакого Мидаса со знаком минус. Это он запустил в производство фильм «Сопли идиота» — самая бездоходная картина с Джимом Кэрри, что, впрочем, каким-то таинственным образом выпало из поля зрения его японских боссов, однако не укрылось от внимания голливудской общественности. Большинство агентов и звезд отказывались подписывать с ним контракты, убежденные, что в противном случае это станет концом их карьеры. Это обострило у Джеффри страх перед заключением контрактов — именно поэтому он так пристально наблюдал за Карен, выжидая удобного момента. И вот, как ему показалось, этот момент настал. Он сунул свой полупустой бокал с шампанским какому-то одинокому гостю, проходившему мимо, и подошел к ней.