Питер Страуб - Дети Эдгара По

• Название: Дети Эдгара По
• Автор: Питер Страуб
• Издательство: Эксмо
• Жанр: Ужасы и Мистика
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-699-63826-0

Несравненный мастер «хоррора», обладатель множества престижнейших наград, Питер Страуб собрал под обложкой этой книги поистине уникальную коллекцию! Каждая из двадцати пяти историй, вошедших в настоящий сборник, оказала существенное влияние на развитие жанра.

В наше время сложился стереотип — жанр «хоррора» предполагает море крови, «расчлененку» и животный ужас обреченных жертв. Но рассказы Стивена Кинга, Нила Геймана, Джона Краули, Джо Хилла по духу ближе к выразительным «мрачным историям» Эдгара Аллана По, чем к некоторым «шедеврам» современных мастеров жанра.

Итак, добро пожаловать в удивительный мир «настоящей литературы ужаса», от прочтения которой захватывает дух!

---

— Горло, — говорит кто-то за моей спиной.

— Язык, — говорит кто-то.

Он приглушает главный свет и исчезает где-то за моей спиной. Появляется квадрат света в мой рост высотой и падает передо мной на стену.

«Ты попал, — говорит Скармус. — Назад пути нет».

Светлый квадрат темнеет, сменяется изображением передней части женской туфельки, в низком вырезе передка виден промежуток между первым и вторым пальцами. Картинка исчезает, и появляется новая: мертвенно-бледная плоть, вырез платья, плавный изгиб женского тела.

«Сходство, может, и есть, — говорит Скармус. — Но чисто поверхностное».

Образы мелькают туда и сюда и скоро начинают сменять друг друга с такой быстротой, что уже нельзя понять, где кончается один и начинается второй.

— Грудь, — говорит кто-то. —

Ложбинка.

Коробка.

Позади меня что-то лязгает, световой квадрат пульсирует, а потом туфелька тает, меняет ракурс и превращается в женщину. Потом снова появляется туфелька, другая её часть, и снова фрагмент женского тела. Лязг, яркие пылинки танцуют в луче.

Грудь женщины, грудь туфли, ступня женщины, ступня туфли, плечо и шея женщины, плечо и шея туфли, ложбинка, ложбинка, бедро, бедро, коробка, коробка, пятка, пятка, шов, шов и всё сначала.

Скармус шепчет похабщину мне в ухо.

Фильм прокручивается с удвоенной скоростью и вновь — по кольцу. Здоровым глазом я вижу разобранную на части туфлю, незрячим — женщину. В какой-то момент разница между ними перестаёт существовать.

Подошва.

Я ощущаю его пальцы в моих волосах. Проверяю свои оковы, они держат крепко.

«Каждая туфля была когда-то женщиной, — говорит он. — Туфля — это женщина в новом теле. Для твоих целей разницы между ними никакой».

— Шов, — шепчет он. — Коробка.

Когда я открываю глаз, надо мной маятником колеблется туда-сюда вспышка золотого света. Я пытаюсь поднять голову, но не могу. Давления намордника я не чувствую, но челюсть не двигается.

Всё ещё раздается голос брата Йохансена, спокойный, медленный и властный; сам брат невидим, за исключением бледной руки, которая парит над золотым светом, словно отделённая от тела. Скармуса не видно и не слышно.

Ритм его слов меняется, замедляясь в такт золотистому качанию.

— Раз, — произносит он. — Два. Тр…

В последнее время я испытываю неуверенность касательно того, кто я, когда и где нахожусь. Я становлюсь чужим себе, словно выброшенным из собственного тела.

Я слышу звук, похожий на треск ломающейся кости.

Я снова в Воскресении, хотя и не знаю, как туда попал. С моих рук сняты все оковы и ограничители, а в ладони у меня лежит то, ради чего я здесь.

Я стою неподвижно, держу его в руках, рассматриваю. Я начинаю медленно ласкать его, моё сердце бьётся всё сильнее, и, наконец, я чувствую, как чьи-то пальцы вцепляются в меня, предмет выпадает из моих рук, и я рыдаю в замкнутое пространство маски.

Ротовой клапан затягивается, и я чувствую, как дыхание медленно покидает меня. Разделительные перегородки закрепляются между моими пальцами. Брат Йохансен подходит ко мне так близко, что я могу разглядеть его сквозь прорези в маске. Он улыбается. Подняв предмет, он держит его на одном пальце, так что тот покачивается совсем близко от моего лица.

— Дорогой брат, — говорит он, наклоняясь вперёд, когда у меня кончается воздух. — Добро пожаловать в паству.

Сдерживая меня, чтобы я не шевелился, они снимают с меня все приспособления, одно за другим, пока я, голый и дрожащий, не остаюсь лежать на полу — совершенно потерянный в отсутствие пота и запаха резины, кожи и проводов. Меня несут куда-то за руки и за ноги, швыряют. Момент удара об пол я переживаю как самое совершенное и неприкрытое из всех ощущений, испытанных мною когда-нибудь.

Поднимаясь, с трудом приходя в себя, я слышу стук закрывающейся двери.

Я едва могу сделать шаг, земля уходит у меня из-под ног.

Я в Воскресении, я это знаю. Посреди комнаты, в косом луче света, я вижу женщину из красной лакированной кожи, с низким вырезом, атласным исподом, без дырочек, шнурков и ремешков, около двенадцати дюймов от каблука до кончика носка. Она очаровательна, у неё безукоризненный подъём, острые шпильки каблуков, удлинённый треугольный вырез.

Я иду к ней. Протягиваю руки, беру её, касаюсь ею своей отвыкшей от свободы кожи.

После случается то, что я не могу объяснить. У меня вдруг начинает кружиться голова, а когда я прихожу в себя, её уже нет, повсюду разбросаны узкие полоски кожи, дерева и металла, каблук оторван и лежит сам по себе. И, как обычно, на меня накатывают жалость и стыд.

Обернувшись, я вижу брата Йохансена и Скармуса, которые, как два заговорщика, стоят у двери. Я поднимаю плечи, пытаюсь что-то сказать. Тут дверь открывается, и все братья наваливаются на меня разом, валят на пол, сковывают.

Каждый день меня раздевают догола и оставляют наедине с ней. Брат Йохансен говорит, что я могу быть с ней до тех пор, пока не разорву её снова.

Я, как могу, сопротивляюсь. Разговариваю с ней. Какое-то время старательно избегаю прикосновений. А если трогаю её, то лишь слегка, чтобы повернуть по-другому, увидеть иначе. Я позволяю желанию медленно нарастать, но всё равно под конец оказываюсь на полу, обессиленный, а её куски окружают меня со всех сторон.

И всё же она день за днём возвращается, всё та же, бархатистая снаружи, шёлковая внутри. Я уничтожаю её, а она возвращается. В этом и заключается Воскресение.

«Так и надо, — говорит Скармус. — Ломай эту штуку и дальше».

Штуку? Я в недоумении.

Плёнку заедает. Я вижу, как образ темнеет, прорастает чернотой и рассеивается в свете. Не один я разрушаю.

Я уже не знаю, кто я и чего хочу.

Я продолжаю ломать её. Я не изменился, моё тело так же своевольно, как прежде. И всё же они мной довольны. Я ничего не понимаю.

И вот меня снова раздевают и швыряют в комнату, как будто на съедение львам. Однако на этот раз вместо женщины внутри оказывается любопытное существо, странное, одного размера со мной, похожее на меня, только не мужчина. Существо гримасничает, поправляет волосы. Всё это странно знакомо.

— Это проверка твоего тела, — говорит брат Йохансен. — Смотри, не подведи нас.

Я не знаю, чего от меня ждут. Медленно приближаюсь. Существо не двигается, оно спокойно, не напряжено. Оно бормочет какие-то слова, которых я не понимаю.

Грудь, горло, задняя часть. Внезапно я вижу, что внутри существа прячется женщина, сияющая кожа и атлас угадываются за волосами, зубами, лицом.

Через кожу существа я ощупываю её вырез, трогаю пальцами шов. За этим обличьем её от меня не спрячут. Я знаю, что через миг я стряхну с неё эту скорлупу, и она превратится в полоски кожи, я разорву её пополам, вырву ей горло, и она перестанет существовать.

Келли Линк

Дебютный сборник рассказов Келли Линк, «Всё это очень странно», номинировался на премию «Фейерверк», «Village Voice» назвал его любимой книгой, a «Salon» — книгой года, назвав сборник «алхимическою смесью Борхеса, Раймонда Чандлера и «Баффи — истребительницы вампиров». Рассказы из этого сборника награждались премиями Небьюла, Джеймса Типтри-младшего и Всемирной премией фэнтези. Её второй сборник, «Магия для начинающих», стал выбором программы «Чувство книги» (и вошёл в список лучшего от «Чувства книги»), а также попал в списки лучших книг года по версиям «Time», «Salon», «Boldtype», «Village Voice», «San Francisco Chronicle» и «Capitol Times». Сборник был опубликован в мягкой обложке издательством «Харкорт». Совместно с Гэвином Дж. Грантом и Эллен Дятлоу она редактирует антологии «Лучшее за год. Мистика. Магический реализм. Фэнтези» («Сент-Мартинс»). Также она издаёт антологию «Батут». Келли живёт в Нортхэмптоне, Массачусетс. Степень бакалавра искусств она получила в Колумбийском университете, а степень магистра изящных искусств — в университете Северной Каролины в Гринсборо. Келли и её муж, Гэвин Дж. Грант, дважды в год издают журнал «Lady Churchill’s Rosebud Wristlet», a также книги в собственном издательстве «Смолл Бир Пресс».

Призрак Луизы

Две женщины и ребёнок встречаются в ресторане. Ресторан приятный — всюду окна. Женщины уже бывали в нём. Это из-за света еда здесь выглядит вкусной. Ребёнок — девочка, одетая во всё зелёное, зелёный мохнатый свитер, зелёная футболка, зелёные вельветовые брючки и грязные кроссовки с чёрно-зелёными шнурками, — сопит носом. Она ещё маленькая, а нос у неё большой. Может, она принюхивается к еде, которую едят за другими столиками. Или нюхает тёплый свет, заливающий всё.