Дмитрий Стрешнев - Они уже здесь

• Название: Они уже здесь
• Автор: Дмитрий Стрешнев
• Жанр: Короткие истории
• Год: 2014

---

Дмитрий Стрешнев Они уже здесь

(миниатюры)

* * *

После работы Кузюкин Степан, как обычно, пришел домой. Удивился: обычно жена по малогабаритной квартире так и мельтешит, а тут что-то нигде не видно. Позвал:

— Маша! Ты где?

Тапочки надел — пошел искать. Нашел Машу на балконе, и с ней — какой-то мужик. То есть вроде как мужик. Уши, нос, голова на месте. Но какое-то все не наше, непривычное. Даже не такое, как у негров или корейцев каких-нибудь. И — ни пиджака, ни штанов, так, хламида какая-то. Кузюкин похолодел: уже успел раздеться, сволочь!

Жена увидела Степана — радостно сообщила:

— Вот, Степа, познакомься с гостем.

— Кто такой-то? — Кузюкин пробурчал.

— В окно вот залетел.

В окно! Тоже мне, архангел Гавриил!

Кузюкин стал срочно вспоминать, где в последний раз положил разводной ключ — двинуть наглеца по его необычному кумполу.

Жена мысли мужские угадала.

— Ты что, Степан! Он же не наш, он оттуда! — рукой помахала в небо. — Он мне свою звезду показывал.

— Ну, сейчас у него много звезд в глазах запрыгает!

Жена догадалась, что делать. Подошла, блокировала бюстом правую руку:

— Степа, ты что! Он же настоящий — в самом деле оттуда! Из тех, про которых в телеке говорят! Гость с далекой планеты.

Пришлось сдаваться.

— Ну, ежели гость, так ставь на стол, что надо. Будем угощать.

Перешли с балкона в гостиную — и Кузюкин понял, что жена его вроде как права. Потому что свечерело уже, и там, на балконе, не видно было. А под люстрой-то в двести свечей выяснилось: цвета гость зеленоватого, тинистого, крокодильего. Хотя Кузюкин крокодилов толком не видел, только по телеку.

Успокоился, спросил ненашего архангела:

— Тебе водочки или винца?

Показалось, что тот улыбнулся и вроде ничего не сказал, но Кузюкин явственно услышал:

— Налей, что не жалко.

Говорил он глухо, будто в кулак, но разобрать можно.

— Ну, вот это по-нашему! — подобрел Степан.

Жена поставила на стол, что в таких случаях положено. Сели, чокнулись, выпили по первой. Пришелец не морщился, держался чинно, закусывал не спеша.

— А у вас там как? — поинтересовался Кузюкин. — Такое потребляют? Водочку то-есть?

Выяснилось: водки, как таковой, на другой планете нет.

— Эх, жалко! — Кузюкин огорчился. — Как же вы там?.. Ну, да ладно, везде живут, как умеют.

— Да что ты — все о водке да о водке! Нет — чтобы об интеллигентном поговорить!

— Извини, — Кузюкин огрызнулся. — Ихних шекспиров-рембрандтов не знаю!

Встал — грибочков достать — и ахнул: гость-то с одного бока зеленоватый, а с другого — фиолетовый.

Незаметно поманил жену в кухню — будто нужно по хозяйству.

— Ты хоть внимание-то обратила, какой гость-то расписной?

— Не говори, Степа, прямо красота! Как у Клавки занавесочки, да еще мерцает!

— Ты что! Ничего он не мерцает! Ты куда смотришь? Он плотный такой, зеленый немного. А та сторона, что к буфету — чисто баклажан.

Вернулись, стали чай пить. Жена будто ненароком встала, с другой стороны гостя обошла. Поздно вечером, когда зелено-лиловый улетел, сообщила мужу:

— Да нет же, Степа, он, как я тебе сказала, — бледный и мерцает.

— А ты с того боку, где буфет, смотрела?

— Я специально подошла. Там он серебристый, весь в звездочках!

— М-да, — сказал Кузюкин, переполняясь чувствами. — Существуют, падлы!..

С тех пор пришелец стал их навещать каждый вечер. Однажды принес свою еду. Степан с женой стали пробовать.

— Вроде, похоже на сыр какой-то ненашенский…

— Что ты! Это же прямо как хомус! Помнишь, в Египте ели?

Кусок отложили. Пришла теща — угостили. Впились глазами с двух сторон:

— Ну как?

Теща побледнела:

— Что это вы на меня так уставились? Что это вы мне подсунули?..

Ударилась в истерику, еле успокоили, а про вкус уже забыла.

— Вроде как редька, только сладковатая…

Выше редьки с картошкой оценок у нее нету! Тьфу! Перестали тещу приглашать. Друзей тоже. И сами по гостям перестали ходить. Скучно с ними, с друзьями и с родней. То ли дело пришелец. То такого он цвета, то такого. К балкону подлетит бесшумно на своей тарелке (входил и выходил только с балкона, говорил: привык так) — красота! Кузюкин восторгался:

— Ну и тачка у тебя!

Выходили с пришельцем на балкон покурить (курил, конечно, только Степан). Стояли, на звезды смотрели. Так замечательно вечер провели! А спроси: о чем говорили? Да вроде ни о чем.

Правда, иногда Степана заедало любопытство, и он расспрашивал о далекой жизни: мол, как там у вас, женщины тоже есть? А у мужчин тоже есть, ну, это самое? И как вы там, у себя… это… ну?.. Но потом перестал расспрашивать. Видно, пришелец ему по дружбе что-то рассказал.

Иногда Кузюкин с работы приходил припозднившись и, встретив во дворе знакомых по дому, наверх пальцем показывал:

— Вон тарелка, видите? Это наш знакомый прилетел.

Но те только головами вертели, будто ничего не видят.

«Видно, свет неудачно падает, — думал Степан. — Ну, олухи! Ну и хрен с ними!»

Степану, его жене и пришельцу безо всяких людей хорошо было втроем.

Пришелец на балконе однажды приобнял Кузюкина своими вроде как руками и шепнул:

— Ты, Степа, такой счастливый! Ведь она у тебя просто красавица. Вся в беленьких пятнышках, в черненьких, в синеньких… Меня, когда я мимо летел, прямо так и притянуло к балкону.

— Ну, а я какой? — с замершим сердцем спросил Степан.

Мерцающая рука прикоснулась к его щеке.

— Ты? Извини, Степа, ты обычный, оранжевенький в полосочку.

Степан стал присматриваться к себе повнимательней. Вроде, действительно, какие-то полосочки оранжевенькие на теле заметил.

Рассказал жене. Та сначала удивилась, а потом согласилась:

— Ему со стороны видней.

И — вот странно: прежде Кузюкины ссорились через день, а теперь жили в миру да в ладу. Степан выпивать совсем бросил (выяснилось, что интересу нет с инопланетянином пить, которому наш российский ритуал непонятен и чужд), на работе стал вежливый, оживленный, никому не грубил. Через месяц начальство всем в пример ставить стало и к зарплате накинуло.

— Да мы с тобой сами теперь как инопланетяне, — сказал Кузюкин жене. — А что? Пьянки надоели. Сериалы, которые по телеку крутят, больше не смотрим…

Даже с тещей общий язык куда-то пропал. Ну точно — инопланетяне с оранжевыми полосками!

Но как-то вечером гость не прилетел. Кузюкин пришел домой — не поверил:

— Как это нет? Отчего это вдруг нет?

Даже рассердился и на жену накричал:

— Ты ему, небось, что-нибудь не так сказала! Вечно вы, бабы, дурь какую-нибудь сморозите!

Всю ночь ждали — сидели под торшером перед открытым окном.

Вспоминали:

— Помнишь, какой он зелененький!..

— Прозрачный, мерцающий!..

Когда через двадцать дней их нашли, они так и сидели обнявшись. Все было в полном порядке: никаких следов насилия, грабежа, никаких прощальных писем обвиняющих и объясняющих. Только на пыльной тумбочке дрожащим пальцем выведено одно слово: «Прилетай!».

* * *

— Следующий! — крикнул врач из-за двери с табличкой «Отоларинголог Калошин П.П.».

Вошел Дунин.

— Что у вас? — спросил врач голосом человека, который устал притворяться добрым Айболитом.

Дунин помялся.

— В ухе что-то щекочет…

— Садитесь… Может, надуло в ухо? На сквозняке не сидели?

— Не знаю… Не сидел… Может, надуло… А может, мушка залезла, вчера весь вечер вокруг головы летала. Ма-аленькая совсем. Знаете, бывают такие — с булавочную…

— Знаю, — усмехнулся отоларинголог. — Надо мной в институте коллеги-студенты так однажды подшутили: приморили эфиром мух-дрозофил и принесли тайком домой — не знал потом, как избавиться. Тучами по дому летали.

— Та, что у меня, наверное, еще меньше, — сказал Дунин.

— Не исключено, что москит, — предположил врач.

— Может, он и залез? Щекочет, словно лапками перебирает.

— Глупости.

— А я вот… — осмелел Дунин. — Я слышал: жучки иногда в ухо заползают, и тогда надо подсолнечным маслом капнуть — и с маслом они обратно вытекают.

Врач поморщился и надвинул на лицо круглое блестящее блюдце с дыркой.

— Вы еще вспомните, что вам бабушка про молоко жар-птицы рассказывала! Показывайте ухо. В каком свербит?

— В левом. Только не свербит, а так, знаете ли, щекочет.

Откровенно говоря, отоларинголог Калошин накануне позволил себе несколько чересчур… ну, вы понимаете. Поэтому когда он начал дунинское ухо смотреть, ему тоже показалось, что вроде как действительно перед глазами мелькнула мушка. Подумал: «Хорошо еще — чертики не мерещатся».

Внимательно все осмотрел в ухе.