Олег Кашин - Коктейль Полторанина. Тайны ельцинского закулисья

• Название: Коктейль Полторанина. Тайны ельцинского закулисья
• Автор: Олег Кашин
• Издательство: Алгоритм
• Жанр: Политика
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-4438-0357-9

Мемуары Михаила Полторанина произвели эффект разорвавшейся бомбы. Самый откровенный рассказ о ельцинских временах бывшего всесильного министра печати вызвал огромный резонанс. Фактически воспоминания Михаила Полторанина заставили многих по-новому взглянуть на целую эпоху.

Известные политологи и публицисты делятся своим новым видением «смутного времени» Бориса Ельцина сквозь призму откровений бывшего министра. Новый, иногда шокирующий подход к нашей новейшей истории не оставит равнодушным ни одного читателя, интересующегося эпохой.

---

По свидетельству тогдашнего директора Института философии АН СССР Г.Л. Смирнова, «через день-два» после избрания М.С. Горбачева генсеком, т. е. 13–14 марта, он тоже получил такое предложение, причем для его исполнения был дан «срок — сутки» [46].

Об этом же свидетельствует и В. А. Медведев: «Сразу же после мартовского Пленума Горбачев вплотную занялся разработкой конкретной программы действий, которую решил изложить на очередном Пленуме ЦК КПСС», и предложил ближайшему окружению представить свои соображения на этот счет. В.А. Медведев выполнил поручение генсека 17 марта [47].

«У Горбачева, — отмечает Вадим Андреевич, — образовался целый портфель таких соображений. Все они были, что называется, «переварены» им и выкристаллизированы в основной идее доклада на Апрельском пленуме» [48].

Однако дело не ограничилось этим.

Бывший американский посол Д. Мэтлок утверждает: «Едва заняв пост генсека, Горбачев поручил составление первоначального проекта «программы» двум настроенным на реформы соратникам, Александру Яковлеву и Михаилу Полторанину. Их отправили на загородную дачу, дабы они могли несколько недель поработать в тиши и покое…» [49]

Откуда же у американского посла такая информация?

Оказывается, он почерпнул ее 23 сентября 1992 г. из беседы с бывшим тогда вице-премьером М. Н. Полтораниным [50]. И хотя воспоминания Д. Мэтлока были опубликованы в 1995 г. [51], М.И. Полторанин подтвердил упоминаемый им факт только после того, как в 2003 г. книга Д. Мэтлока появилась в Москве на русском языке [52].

«Я, — заявил он в 2004 г. на страницах газеты «Москвичка», — работал в «Правде», занимался экономическими проблемами…В 85-м году — весной — написал большую статью об инерции, о том, к чему мы пришли и что нужно делать [53]. Горбачев ее прочитал, отметил пять направлений и включил меня в группу», «которая той же весной занялась подготовкой концепции перестройки» [54].

Через пять лет в интервью журналу «Русская жизнь» М.Н. Полторанин подтвердил факт своего участия в разработке концепции перестройки и уточнил, что к этой работе его привлек Валерий Иванович Болдин, с которым он был знаком по работе «Правде». Когда М.С. Горбачев начал формировать свою команду Валерий Иванович, ставший к тому времени помощником генсека, порекомендовал ему Михаила Никифоровича. М.С. Горбачев пригласил его для беседы, а после нее отправил «на сталинскую дачу», видимо, в Волынское, где и расположилась рабочая группа [55].

Из текста последнего интервью явствует, что работа продолжалась «три месяца» [56].

Однако в беседе со мной 2 октября 2012 г. Михаил Никифорович сделал уточнение. Оказывается, одновременно с разработкой концепции перестройки шла подготовка доклада, посвященного научно-техническому прогрессу. Оба документа («Доклад генерального секретаря по научно-техническому прогрессу» — не менее 50 с. и «Предложения по реформированию экономии и политической системы» — 32 с.) были подготовлены примерно за месяц: не ранее 18 марта (публикация упоминавшейся статьи М.Н. Полторанина) — не позднее 23 апреля (открытие Пленума ЦК КПСС) [57].

Сначала предполагалось, что вопрос о научно-техническом прогрессе будет обсуждаться на Апрельском пленуме 1985 г., затем было решено созвать для рассмотрения этого вопроса специальное совещание [58]. В связи с этим, по словам М.Н. Полторанина, в мае-июне доклад по научно-техническому прогрессу был подвергнут доработке [59].

Следовательно, «три месяца» заняла работа над докладом, а «концепция перестройки» была готова уже к 23 апреля 1985 г.

По свидетельству М.Н. Полторанина, кроме него, в рабочую группу, которая подготовила концепцию, входили академик Абел Гезевич Аганбегян, помощник генсека Аркадий Иванович Вольский, заведующий Отделом науки и учебных заведений ЦК КПСС Вадим Андреевич Медведев, сотрудник газеты «Правда», один из авторов воспоминаний Брежнева Александр Павлович Мурзин и директор ИМЭМО Александр Николаевич Яковлев [60].

Что представляла собой эта команда?

Ученик лауреата Нобелевской премии академика Л.В. Канторовича [61], А.Г. Аганбегян занимал в это время пост директора Института экономики Сибирского отделения АН СССР. К этому времени он, по его собственному признанию, неоднократно «месяцами работал в Москве на дачах ЦК КПСС», «готовил речи на экономические темы для руководителей государства, материалы съездов и т. д.». Внимание будущего генсека он, по всей видимости, привлек «весной 1984 года», когда «написал Горбачеву доклад о положении в экономике на 132 страницах». «В декабре того же года, — вспоминает А.Г. Аганбегян, — по поручению Горбачева вместе с коллегами я участвовал в подготовке пленума по научно-техническому прогрессу, и меня даже не отпустили встречать Новый год в Новосибирск» [62].

В отличие от А.Г. Аганбегяна А.И. Вольский был известен только в аппаратных кругах. Будучи помощником генсека, он принимал участие в разработке подготавливаемой Ю.В. Андроповым программы реформ, в частности в 1983 г. им был разработан проект реформирования СССР, предусматривающий разделение его на 41 штат [63].

К реформаторам принадлежал и В.А. Медведев. Характеризуя содержание своей записки от 17 марта, упоминавшейся ранее, он пишет, что особое место в ней занимали два предложения: «освободить партийные комитеты от оперативно-хозяйственных дел» и в связи с этим ликвидировать в ЦК «отделы по отраслям народного хозяйства» [64], а также предоставить членам партии возможность свободного обсуждения любых проблем («не должно быть запретных тем для высказываний и обсуждения») [65]. По существу речь шла об отстранении партии от власти и ликвидации внутрипартийной цензуры.

Обще представление о той позиции, которую занимал А.Н. Яковлев на заре перестройки, дают две его записки, составленные в декабре 1985 г.: «Тезисы об основных слагаемых перестройки» [66] и «Императив политического развития» [67].

В первой из них, который можно назвать «манифестом перестройки» или же программой-максимум, он утверждал, что марксизм — это не более чем религия, что существующий социализм — это «социальный каннибализм», что речь должна идти «не только о демонтаже сталинизма, но и о замене тысячелетней модели нашей государственности». Предлагая «начать своеобразную деиндустриализацию страны», он провозглашал такие цели, как восстановление частной собственности и переход к рыночной экономике» [68].

Во втором документе, который можно назвать программой-минимум, намечались некоторые конкретные шаги, направленные на достижение конечных целей: освобождение партии от хозяйственных и других государственных функций, переход к двухпартийной системе, введение альтернативных выборов, децентрализация управления и т. д. [69]

Возникает вопрос, может быть Александр Николаевич «созрел» до подобного рода идей только к концу 1985 г.?

Послушает его самого: «Деятели, — утверждал он, характеризуя работников аппарата ЦК КПСС, в котором проработал около двадцати лет, причем не где-нибудь, а главным образом в Отделе агитации и пропаганды — были разные: толковые, глупые, просто дураки. Но все были циники. Все до одного, и я — в том числе. Прилюдно молились лжекумирам, ритуал был святостным, истинные убеждения держали при себе» [70].

Некоторое представление о степени откровенности А.Н. Яковлева в тот период мы можем судить на основании воспоминаний бывшего советского социолога И.Г. Земцова, который летом 1983 г. встречался с Александром Николаевичем в Канаде. Во время этой встречи А.Н. Яковлев заявил: «Не пришло ли время признать, что марксизм с самого начала оказался ошибочным…Коммунисты пытались создать рай на земле…И выяснилось — его построить невозможно» [71].

Таковы были основные участники рабочей группы, перед которой была поставлена задача — составления концепции перестройки.

В упоминавшихся интервью М.Н. Полторанин отмечал, что им были «предоставлены самые секретные материалы Академии наук, Госкомстата, Госплана и даже КГБ», рисовавшие реальную картину положения дел в стране [72].

Среди них особе место занимала аналитическая записка, которая рассматривала три возможных сценария развития событий: а) если в стране не будет перемен, к началу 2000 г. ее ждет кризис, б) если все ограничиться частными переменами, страна будет оставаться в застое, в) выход из создавшегося положения лежит только на пути серьезных преобразований [73].

По существу эта записка обосновывал необходимость того, что позднее получило название перестройки.

По всей видимости, именно эта записка упоминается в воспоминаниях А.Н. Яковлева. Составленная возглавляемым им ИМЭМО при участии «ведущих ученых нескольких институтов» и рассматривавшая «перспективы развития советской экономики», она действительно предсказывала: «Если советская экономика и дальше будет развиваться на тех же принципах, то где-то в последнее десятилетие XX века мы резко откатимся назад примерно на 7-е место по ВНП и окажемся в глубоком экономическом кризисе» [74].