Владислав Зубок - Неудавшаяся империя: Советский Союз в холодной войне от Сталина до Горбачева

• Название: Неудавшаяся империя: Советский Союз в холодной войне от Сталина до Горбачева
• Автор: Владислав Зубок
• Издательство: Российская политическая энциклопедия
• Жанр: История
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-8242-1543-1

Книга профессора истории Университета Темпл (США) Владислава Зубока посвящена изучению мотивов и интересов Советского Союза в холодной войне. На ее написание повлияли новые источники и методологические находки: автор использовал большой массив ранее не доступных архивных документов — от записей, сделанных на заседаниях Политбюро, шифротелеграмм, которыми обменивались руководители компартий, до мемуаров бывших коммунистических лидеров и интервью с их помощниками, дипломатами, разведчиками и военными.

Книга предназначена историкам, политологам, преподавателям и студентам, всем интересующимся историей международных отношений СССР.

---

Во-вторых, советские расчеты на кризис мирового капитализма в конце 1940-х гг. также оказались ошибочными. Сталин, видимо, предполагал, что такой кризис обострит соперничество между западноевропейскими странами и США — в соответствии с ленинской теорией о внутренних противоречиях капиталистической экономики{313}. А на деле послевоенный экономический спад, обозначившийся в 1948 г., оказался значительно менее серьезным, чем опасались на Западе и надеялись в Кремле. Советские мечты о том, что новая Великая депрессия заставит Соединенные Штаты вернуться к политике изоляционизма и примириться с запросами Москвы, не сбылись.

Сталин, как обычно, не признался в своих просчетах. В марте 1948 г. на встрече с руководителями СЕПГ он был вынужден заявить о том, что объединение Германии будет «длительным процессом» и потребует «нескольких лет». Нужно, продолжал он, начать выработку конкретного плана, скажем, конституции, «и втянуть в выработку этого документа население». «Англичане и американцы будут стараться купить немцев, поставить их в привилегированное положение. Против этого есть одно средство — подготовить умы людей к единству». Работа над конституцией объединенной Германии, продолжал он, пойдет СЕПГ только на пользу, потому что коммунисты смогут усилить свою пропагандистскую работу и «умы будут подготовлены к этой идее». Как только это произойдет, «американцы должны будут капитулировать»{314}. Во время следующей встречи с восточногерманскими коммунистами в декабре 1948 г. Сталин все еще бравировал своим оптимизмом. Руководители СЕПГ признали, что они потеряли всякую политическую опору в Западной Германии: их самих и тех, кто с ними сотрудничает, считают там «советскими агентами». В ответ кремлевский хозяин лицемерно упрекнул Ульбрихта и его товарищей за то, что они отказались от тактики «особого пути к социализму»: зачем они пытаются сражаться в открытую, подобно тому, как древние германцы сражались голыми против римских легионеров? «Надо маскироваться», — сказал он. Сталин предложил, «чтобы несколько хороших коммунистов» из Восточной Германии вышли из партии и «отреклись от коммунизма, а затем стали изнутри разлагать» Социал-демократическую партию Германии, главного конкурента партии Аденауэра в Западной Германии — точно так, как это сделали со своими социал-демократическими партиями польские и венгерские коммунисты. «Нынешний премьер-министр Венгрии — это скрытый коммунист, который давно был заслан в партию мелких сельских хозяев Венгрии»{315}.

Лидеры СЕПГ, пользуясь тем, что СССР потерпел неудачу, а в Западной Германии провозглашено новое государство, стали настаивать на большем суверенитете Восточной Германии от советских оккупационных властей. Под давлением обстоятельств Сталин разрешил СЕПГ начать подготовку к преобразованию советской зоны оккупации в государственное образование. 7 октября 1949 г. было объявлено о создании Германской Демократической Республики (ГДР). В связи с этим С ВАГ была переименована в Советскую контрольную комиссию в Германии (СКК). В январе 1949 г. на совещании с руководителями стран «народной демократии» Сталин учредил Совет экономической взаимопомощи (СЭВ) — советский ответ на план Маршалла и экономическое объединение Запада. Первоочередной задачей СЭВ, согласно документам внутреннего пользования, являлось развитие «основных видов производства, что позволит нам [советскому блоку] отказаться от импорта необходимого оборудования и сырья из капиталистических стран». Однако согласно записям Димитрова, Сталин смотрел и дальше, за пределы Восточной Европы. На совещании он говорил: «В ближайшие 8-10 лет будет происходить экономическая борьба за овладение Европой. Эта борьба будет происходить между США и Англией, с одной стороны, и СССР и странами народной демократии, с другой». Сталин со странным для его натуры оптимизмом расценивал возможность СЭВ в будущем снабжать Европу всем необходимым, от нефти до продовольствия. Он заключил: «Перед нами стоит задача вырвать Европу из лагеря англо-американского империализма». Вскоре ГДР было позволено присоединиться к СЭВ{316}.

Некоторые факты свидетельствуют о том, что кремлевский хозяин воспринял провал берлинской блокады и сдачу позиций в Германии как личное оскорбление. Когда блокада близилась к своему бесславному финалу, Сталин возобновил нападки на Молотова и арестовал его жену. Историки Горлицкий и Хлевнюк уверены: то, что наркоминдел едва не лишился головы, «было отчасти той ценой, которую Молотов заплатил за провал советской политики в Германии». В марте 1949 г. Молотов был снят со своей должности. Через год Сталин все еще испытывал крайнее раздражение «мошенническим, коварным и нахальным поведением Соединенных Штатов в Европе, на Балканах, Ближнем Востоке, и в особенности решением о создании НАТО». Вскоре представился повод расквитаться с самодовольными американцами на Дальнем Востоке. Сталин решил оказать помощь северокорейскому коммунистическому лидеру Ким Ир Сену в его замыслах вторжения в Южную Корею{317}.

Корейская война и Восточная Германия

Военные действия в Корее, внезапно начавшиеся в июне 1950 г., привели к резкой милитаризации холодной войны. По словам Молотова, эту войну «нам навязали сами корейцы. Сталин говорил, что нам нельзя было обойти национальный вопрос о единой Корее»{318}. Однако решение начать военное вторжение в Южную Корею было санкционировано именно Сталиным, и без массированной советской помощи Ким Ир Сен никогда бы не смог решиться на свою авантюру. Развязав Корейскую войну, Сталин уничтожил саму возможность мирного объединения Германии. Эта война свела к нулю возможности для мирных переговоров и достижения соглашений в Европе.

Почву для начала Корейской войны подготовило сближение Сталина с Мао Цзэдуном: союз с коммунистическим Китаем в значительной степени побудил Кремль поменять планы и переключить свое внимание с Европы и Германии на Дальний Восток. До 1949 г. СССР оказывал минимальную помощь коммунистам и революционерам в Азии, в частности Мао Цзэдуну в Китае и Хо Ши Мину во Вьетнаме{319}. Победа китайских коммунистов заставила Сталина пересмотреть свои приоритеты. На фоне тупиковой ситуации в Германии и неудач коммунистических партий во Франции и Италии триумф КПК в самой многонаселенной стране мира выглядел особенно впечатляющим. В июле 1949 г. на встрече в Кремле с делегацией КПК Сталин признал, что недооценивал китайских коммунистов и сомневался в их победе. В декабре 1949 г. Мао Цзэдун прибыл в Москву для участия в праздновании семидесятилетия советского руководителя и заключения нового межгосударственного договора взамен старого, который Сталин навязал Чан Кайши. Сталин, однако, не торопился хоронить соглашение с поверженным Гоминьданом. Мао сказал, что не уедет из СССР без окончательного урегулирования китайско-советских отношений. После нескольких недель ожидания Микоян и Молотов уговорили советского вождя начать переговоры с руководителем КПК. В ходе второй беседы с Мао Цзэдуном Сталин согласился пойти на подписание нового советско-китайского договора. Мао притворно выразил удивление таким решением: «Но ведь изменение… соглашения задевает решения Ялтинской конференции?»

Действительно, в ялтинских соглашениях и заключалась главная причина прохладного отношения Сталина к Мао. До этих пор советское военно-политическое присутствие в Маньчжурии было как бы признано западными державами, как бы наделяло СССР особыми правами в Европе и Азии. Но вождь сделал выбор: «Верно, задевает, ну и черт с ним!» — ответил Сталин и посоветовал китайцам возглавить революционный процесс в Азии{320}.

Переговоры с китайским руководством, сопровождавшиеся жесткими заявлениями и взаимными упреками, шли трудно. Полной неожиданностью для советской стороны было то, что китайцы обратились с настоятельной просьбой вернуть Китаю все имущество на территории Маньчжурии, которым распоряжался СССР, включая железную дорогу и базу Порт-Артур. Сталина это рассердило, но потом он решил, что на данный момент союзнические отношения с Китаем важнее советских интересов в Маньчжурии. Подписание 14 февраля 1950 г. китайско-советского Договора о дружбе, союзе и взаимной помощи и целого ряда других соглашений стало крупнейшим достижением советской внешней политики за все послевоенные годы. Вместе с тем сами переговоры породили у китайцев смешанные чувства и заложили основу для решимости Мао Цзэдуна добиться от советского руководства равноправных отношений: снисходительный тон Сталина и его нежелание отказаться от привилегий и концессий на территории Китая Мао Цзэдун счел для себя оскорбительными{321}.

Впервые с 1920-х гг. Сталину предстояло иметь дело с зарубежными коммунистами, которые были независимыми революционными деятелями, а не послушными марионетками на службе у советской внешней политики. Быть может, в этой связи не только в рассуждениях Сталина о международных делах, но и в его поступках вновь стали пробиваться существенные, где-то даже неподдельные нотки революционного романтизма. Сталин договорился с Мао помогать вьетнамской армии Хо Ши Мина. Что касается Кореи, кремлевский вождь поначалу сдержанно относился к просьбам Ким Ир Сена помочь с «освобождением» южной части полуострова от проамериканского режима Ли Сын Мана, а в январе 1950 г. вдруг пошел Киму навстречу и пообещал оказать ему полномасштабную помощь в подготовке к войне. Историк Евгений Бажанов считает, что на сталинское решение повлияли несколько обстоятельств: 1) коммунисты одержали победу в гражданской войне в Китае; 2) СССР овладел атомной бомбой, первое испытание которой состоялось 29 августа 1949 г.; 3) был образован блок НАТО, и холодная война стала приобретать затяжной характер; 4) США не препятствовали победе коммунистов в Китае и, казалось, не были готовы к военному вмешательству на Дальнем Востоке. 30 марта 1950 г. Ким Ир Сен и прежний руководитель корейских коммунистов Пак Хон Ён прибыли в Москву для согласования плана нападения и оставались там до 25 апреля. Сталин утвердил план, но строго предупредил корейцев, что советские военные не будут принимать участия в войне ни при каких обстоятельствах, даже если американцы пошлют свои войска на выручку Южной Кореи{322}.