Эван Хантер - День рождения

• Название: День рождения
• Автор: Эван Хантер
• Издательство: Журнал "Смена", 2000 № 12 (1634)
• Жанр: Короткие истории
• Год: 2000

---

Эван Хантер День рождения

Он еще хорошенько не прочухался, когда нилот, или стюард, или кто-то другой что-то объявил по радио. Его голова повернулась набок, и он посмотрел через правое плечо в иллюминатор. Далеко внизу, на земле, виднелись пятнышки огней. Пока он раздумывал над объявлением, по проходу между креслами к нему подошла блондинка-стюардесса и, остановившись, улыбнулась.

— Пристегнитесь, пожалуйста, сэр.

— С удовольствием. — Он улыбнулся ей в ответ и начал искать предохранительные ремни. Поднявшись в кресле, выдернул их из-под себя, а потом долго и неумело возился с ними, пытаясь пристегнуться, в то время как блондинка, улыбаясь, терпеливо ждала в проходе.

— Вам помочь, сэр? — спросила она.

— Сделайте милость.

Стюардесса, немного наклонившись через пустое боковое место и держа равновесие, с улыбкой подхватила оба ремня и стала застегивать их. В это мгновение он легонько, дурачась, провел правой рукой снизу вверх по внутренней стороне ее ноги. Девушка не вздрогнула, не вскрикнула, даже бровью не повела. С улыбкой на губах она закончила застегивать ремни, выпрямилась и проговорила:

— Вот и все, сэр.

«Ну и выдержка!» — промелькнуло у него в голове, а потом он с удивлением подумал, не произошло ли случайно короткого замыкания между мозгом и рукой, из-за которого команда, отданная мозгом, не была выполнена. Во всяком случае, ничего не случилось, и удивительное спокойствие девушки, ее умение оставаться, вопреки опасности, по-матерински степенной и рассудительной не вызвали восторга. «Господи, неужели я пьян? — подумал он. — И как только можно было так надраться?» Он знал наверняка, что все авиакомпании мира строго придерживаются правила: никому из пассажиров не подавать больше двух порций виски. Однако догадывался, что выпил невероятно много спиртного еще задолго до посадки в самолет, хотя теперь и не помнил сколько, особенно с того момента, когда все, казалось, пошло вращаться, а красные, зеленые и белые огни запрыгали в самые окна. «О Боже, сейчас мы разобьемся!» — мелькнула мысль. Потом он с облегчением понял, что самолет просто делал вираж на подлете к аэропорту — возможно, к Нью-Йорку, хотя и не был уверен, видел ли он когда-нибудь, подлетая к городу, такие огни, разбросанные островками на много миль вокруг. Но какой замечательный ландшафт внизу! Интересно бы знать, где, черт возьми, они летят?

Невозмутимая блондинка-стюардесса открыла двустворчатую дверцу между салонами и быстро пошла вперед, чтобы сесть на свое место и пристегнуться.

— Мисс! — позвал он ее, когда девушка остановилась, и заметил, что она не хочет подходить к нему слишком близко. — Мисс, где мы летим? Мы сейчас сядем, да?

— Простите, что вы сказали?

— Куда мы прибываем?

— В Лос-Анджелес, — ответила стюардесса.

— О, прекрасно. Никогда не был в Лос-Анджелесе. — Он немного помолчал, потом улыбнулся. — Мисс…

— Вам что-то нужно? Я должна занять свое место.

— Я знаю. Хотел только у вас спросить… Я залез рукою вам под юбку?

— Да.

— Вот только что?

— Да.

— Благодарю.

— Это все?

— Да, спасибо.

Стюардесса усмехнулась.

— Все в порядке, — сказала она и пошла по проходу дальше. Потом остановилась, возвратилась и, наклонившись к нему, прошептала: — У вас холодные руки.

— Благодарю, — повторил он и, прижавшись лбом к иллюминатору, стал наблюдать, как приближаются огни. Теперь он видел внизу автомашины, сияние неоновых реклам, мигание светофоров, железную дорогу Лайонела, которую отец когда-то купил ему на Рождество, игрушечные домики с ленточками дыма. Казалось, достаточно лишь протянуть, как Всевышний, руку, и достанешь до игрушечных автомобилей или киноафиши с Роландом Янгом, над чьей головой опустился исполинский Божий перст. И вдруг — скорость, ощущение умопомрачительной скорости, когда и земля, и размытые очертания строений в аэропорту неистово проносятся мимо… Завибрировали, коснувшись бетона, колеса, и он подумал, что все закончилось.

— Мы приземлились в международном аэропорту Лос-Анджелеса, — сообщил чей-то голос.

Он наверняка знал, что на этот раз говорил не пилот, если только они не посадили за штурвалы реактивных самолетов женщин.

— Сейчас 18 часов 45 минут по местному времени, температура воздуха — 80 градусов.[1] Пассажиров просим оставаться на своих местах, пока самолет подрулит к аэровокзалу и остановятся двигатели. Нам было очень приятно вас обслуживать, и мы бы хотели вскоре увидеть вас в нашем самолете снова. Благодарим вас и счастливого Рождества!

— Спасибо. Счастливого Рождества и вам, — громко произнес он, быстро отстегнул ремни, поднялся и взял с вешалки над головой пальто.

Из динамика долетело мягкое предостережение стюардессы:

— Леди и джентльмены, прошу оставаться на местах до полной остановки самолета. Благодарю за внимание.

— Спасибо, — снова проговорил он. — Но вы забыли пожелать нам счастливого Рождества. — И не стал садиться, думая, что самолет, хотя двигатели все еще работали, уже наверняка остановился. Он как раз надевал пальто, когда к нему подошла блондинка-стюардесса.

— Сэр, вам не трудно будет посидеть, пока самолет подрулит к зданию аэровокзала и остановится?

— Разумеется, нет, — ответил он, но не сел.

— Сэр, мы были бы вам весьма благодарны…

— Вы — самая спокойная девушка, какую я видел в своей жизни, — заметил он.

— Благодарю вас, но…

— Вы шведка?

— Нет, сэр, я…

— В нашей конторе есть одна девушка из Швеции. Она такая же спокойная. А сегодня во время рождественской вечеринки она прыгнула из окна.

— Что-что она сделала? — переспросила стюардесса. — Выпрыгнула из окна?

— Нет. Конечно, нет! Она прыгнула. Прыгнула. С подоконника.

— А-а, — вздохнула стюардесса.

— Как вас зовут?

— Мисс Редли.

— Это звучит совсем не по-шведски. А меня зовут Артур. Однако все меня называют Дон.

— Вы врач?

— Нет, я режиссер, но все называют меня Дон. Как, вы сказали, вас зовут?

— Мисс Редли. Айрис Редли.

— Послушайте, это довольно странная фамилия для девушки из Швеции.

— А почему они называют вас Дон? — поинтересовалась стюардесса.

— Потому что я ношу очки.

— Ну что ж, Дон, желаю вам хорошо провести время в Лос-Анджелесе.

— Попробую. До сих пор я никогда тут не был.

— Это хороший город.

— Я уверен, что город чудесный. В нем так много прекрасных огней.

— Вы знаете, где тут багажное отделение? — участливо спросила стюардесса.

Они уже шли к выходу. Ему показалось, что пальто его вдруг стало тяжелым.

— Нет, — ответил он. — А где тут багажное отделение?

— У вас есть квитанции?

— Нет.

— О Боже, неужели вы их потеряли?

— Нет. У меня, собственно, нет багажа. Я путешествую без него. Ну что ж… — Он повернулся к выходу и перевел взгляд на здание аэровокзала. — Лос-Анджелес… — Он протянул руку. — До свидания, мисс Редли! Счастливого вам Рождества!

— Счастливого Рождества! — ответила она.

Артур пошел по лестнице вниз. Уже тогда он знал, что все сделал правильно. Воздух был нежный, ласкал ему щеки, целовал лицо, шевелил волосы. Он снял пальто. Да, он все сделал правильно, вероятно, правильно, хотя трудно даже представить себе, что можно сделать не так после того, как столько выпито, и после того, как в темном кабинете Маклиша он поцеловал Труди.

Трудно было даже представить себе, что можно принять ошибочное решение после чествования старого мистера Бенджамина, главы их фирмы, после того, как он, Артур, выскочил из кабинета с девушками-бухгалтершами, какие бы они там ни были… Ее рука, такая теплая и влажная, в его кармане, свежий воздух, где-то слышится церковный перезвон, девы из Армии спасения трубят в рожки и стучат в барабаны… Как прекрасен город на Рождество, какой Нью-Йорк, как может быть что-то не так, все просто обязано быть в полном порядке! Они уговорили водителя такси, который уже закончил работу, подбросить их к аэропорту Кеннеди. Водитель очень хотел домой («В этом проклятом городе такое сумасшедшее уличное движение!»), но он сунул ему в руку деньги еще до того, как они открыли дверцы, и вдруг на улицах исчезли машины, вдруг все стало так, как на святочный вечер, и церковные колокола разносили радость по всему миру…

Международный аэропорт Кеннеди расположен на Лонг-Айленде, и надо помнить, что его лучше не стоит больше называть Айдлуайлд, ибо это сразу же указывает на то, что тебе уже сорок один год, а это очень плохо, когда тебе должно исполниться сорок два.

Труди было девятнадцать, на ней была коротенькая замшевая юбочка и полосатые чулки, и он целовал ее в кабинете Маклиша. Она сказала: «Но это же неприлично, мистер Питт!» Но он продолжал ее целовать, и она отвечала на его поцелуи. Девушки из бухгалтерии, Артур и Бенджамин успели на самолет задолго до вылета: таксист, получивший пять долларов чаевых, хотел выразить свой рождественский восторг.