Елена Яковлева - Шутки в сторону

• Название: Шутки в сторону
• Автор: Елена Яковлева
• Издательство: ЭКСМО-Пресс
• Жанр: Детектив
• Год: 1997
• ISBN: 5-04-000162-2

Страшный уголовный мир совсем рядом — он беспощадно вламывается в жизнь мирных людей. В этом убеждается молодая журналистка Светлана, решившая самостоятельно разыскать бесследно исчезнувшую племянницу. В ходе расследования она сталкивается с шантажистами, наркоманами, мошенниками… А тут еще три убийства, потрясшие город. Светлана решается на рискованные шаги и в результате оказывается в одной машине с убийцей. Вот тут-то все и начинает проясняться…

---

— А что у нас, то есть у вас, по пропавшим?

— Издеваешься? Будто бы сам не знаешь, — усмехнулся Шестопалов. — Плохо.

Как будто с чем-то другим у них хорошо!

— Будет возможность — подготовь мне все, что у нас есть за последнее время по пропавшим, и особенно по девушкам-блондинкам.

Шестопалов в недоумении развел руками.

— Так ты уволился или нет?

— Считай себя внештатным сотрудником моего частного детективного агентства, — лениво отреагировал Ремезов. — Разбогатею, оплачу твои услуги.

Кстати, то, что произошло в следующую минуту, настроения ему не прибавило. На столе раззвонился телефон, и озадаченный Шестопалов, усевшись на край стола, отодвинул ворох бумаг, взял трубку.

— Шестопалов слушает…

Спустя несколько секунд Ремезов имел возможность наблюдать неожиданные метаморфозы, уже во второй раз за последние полчаса происходящие с прославившимся своей невозмутимостью Шестопаловым.

— Что? — рявкнул он и уставился на Ремезова огромными, как чайные блюдца, удивленными глазами.

Дальше он молча выслушивал то, что ему сообщал неведомый собеседник, а заинтригованный Ремезов с нетерпением ждал, когда же он узнает, что такого поведали по телефону Шестопалову.

Положив трубку, тот утер выступившие на лбу капельки пота.

— Ну и денек сегодня! Мишку Васнецова помнишь? Такой амбал, бывший спортсмен, он около года работал у Румянцева, а потом они почти одновременно ушли…

— Ну? — поторопил его Ремезов.

— Его только что нашли убитым в собственной квартире!

Ремезов в волнении привстал со стула.

— Так ведь он вместе с Румянцевым работал в охране на фирме Костецкого…

— Именно, — подтвердил Шестопалов.

Ремезов лихорадочно соображал: совпадение ли это или закономерность, что все происходящее крутится вокруг Костецкого? Дочка с пистолетом в сумке и убитый охранник. А также — Господи, чуть не забыл — Катя Чернова, которая тоже знала Илону Костецкую.

«Ну нет, кажется, ты слишком торопишься, — постарался он себя отрезвить. — Но, с другой стороны, уж очень кучно ложатся пули!»

— Едем! — сказал он Шестопалову, лихорадочно натягивая куртку и нахлобучивая шапку. А про себя подумал: «Что это я раскомандовался, ведь я здесь теперь никто?»

* * *

На месте они оказались практически одновременно со следователем из прокуратуры, которого Ремезов неплохо знал. Долговязый, болезненного вида Огородников работал в прокуратуре уже давно, слыл безотказным служакой, по причине чего ему всегда поручались самые провальные дела.

По той же, кстати, причине они с Ремезовым большей частью и встречались, причем с завидной регулярностью.

— А, это ты? Здорово, — без особенной радости приветствовал Огородников Ремезова. Не сразу, словно раздумывая, стоит ли вообще это делать, вытащил руку из кармана старомодного пальто, в которое он буквально врастал ежегодно с октября по апрель, обменялся с Ремезовым рукопожатием.

Ремезов энергично потряс его холодную влажную ладонь, на что Огородников, крякнув, пожаловался:

— Медведь.

Шестопалову подавать руку он не стал, ограничившись коротким дежурным кивком.

Огородников пересек прихожую квартиры Васнецова своей припрыгивающей и неверной, какой-то полупьяной походочкой и застыл над распростертым мертвецом, словно покосившийся обелиск.

Над трупом уже колдовал судмедэксперт — молодая, одетая в щегольское кожаное пальто женщина, уже успевшая наполовину обнажить крепкое тело Михаила Васнецова.

— Судя по трупному окоченению, трупным пятнам и другим изменениям, смерть наступила более суток назад, — бойко, как по писаному рапортовала женщина. — Ранение огнестрельное, в сердце, сквозное, смерть наступила мгновенно…

— Кто обнаружил труп? — спросил Огородников.

— Сосед, — махнул рукой в сторону открытой входной двери Ремезов.

И тут же в дверном проеме появилась круглая встревоженная физиономия с бегающими глазками. Огородников поманил стоявшего в дверях пальцем. Тот на всякий случай оглянулся по сторонам, дабы удостовериться, что приглашающий жест относится к его скромной персоне, и робко выступил вперед.

— Когда вы его нашли? — спросил Огородников.

— Да совсем недавно, товарищ начальник, — затараторил мужичок тоном, который безошибочно выдавал в нем не успевшего как следует опохмелиться пропойцу. — Решил я, значит, выйти во двор подышать, значит, свежим воздухом. А тут смотрю, дверь у Михаила-то чуть отошла, приоткрыта, значит. Думаю, с чего это он дома днем, его же вообще не застать? Раз позвонил, другой — без ответа… И, значит, сразу у меня пошли такие предчувствия нехорошие. Позвал я, значит, дружка своего Степаныча, его квартира аккурат над Мишкиной. Ну, мы с ним только дверь-то раскрыли, так сразу Михаила на полу и увидали…

Рассказывая, мужичок не вытаскивал рук из карманов замасленной куртки, очевидно, боясь обнаружить их дрожь явно алкогольного происхождения. Можно было не сомневаться, что к соседу Михаилу он намеревался заглянуть стрельнуть денег на поправку здоровья.

Огородников не дурак, сразу все понял, а потому отпустил мужика восвояси.

На тот момент важнее было найти гильзу и пулю, которая — что случалось в пятидесяти процентах случаев — вышла навылет. А вот с этим-то и вышла главная загвоздочка: ибо ни гильзы, ни пули нигде не наблюдалось.

— Посмотрите-ка сюда, — внезапно привлек их внимание Шестопалов.

Он показывал на обычный полированный шкаф-гардероб, на створке которого красовалась подозрительная вмятина, обнажающая ее поддельное нутро из прессованных опилок.

Ремезов и Огородников переглянулись.

— Похоже, кто-то ножичком поработал, — высказал мнение Ремезов.

— Только этого и не хватало, — мрачно заключил Огородников.

Что и говорить, на горизонте вырисовывалась вполне очевидная безнадега, уже третья за последние два дня.

— Не забудьте все сфотографировать, — сказал Огородников и добавил уже в адрес Ремезова: — Пошли покурим?

У того особых возражений не было, ибо, сообразил он с удивлением, за сегодняшний день он еще ни разу не отравил никотином родной, ослабленный нервной и неблагодарной работой организм.

Огородников затягивался так глубоко и с таким отчаянием, словно это была та самая последняя сигарета, что положена смертнику перед казнью. При этом щеки его западали так глубоко, что и без того выделявшиеся на тощем лице скулы придавали ему прямо-таки устрашающий вид. Если Огородникова немного загримировать, подумал Ремезов, он бы вполне сгодился на роль вампира в триллере средней руки.

После затхлой атмосферы квартиры, в которой произошло убийство, Ремезов с особым удовольствием вдыхал бодрящий настой морозного воздуха и сигаретного дыма.

Минут пять они молча простояли друг напротив друга, покуривая и осматривая сомнительные достопримечательности открывающегося вида. Бесконечные ряды деревянных двухэтажных домишек барачного типа тянулись чуть ли не до линии горизонта. В двух шагах от них, словно жесть, громыхало на ветру мерзлое застиранное белье, вывешенное для просушки. Поодаль стояли несколько старух, что-то живо обсуждавших, наверняка убийство. Парочка пацанов раннего школьного возраста пыталась лепить снеговика, но у них ничего не получалось: хрустящий на морозе снег рассыпался в руках и не принимал желанной формы.

— Ну, что скажешь, Валерий Иваныч? — первым нарушил затянувшееся молчание Огородников, неловко обсыпая пеплом блестящие от заношенности лацканы своего пальто.

Ремезов даже вздрогнул от неожиданности: не очень-то он привык к тому, чтобы к нему обращались по имени-отчеству.

— Да что я скажу? — отозвался он с хитрыми крестьянскими интонациями. — Заказные убийства, кажется, по вашей части? А мы-то что? Всего лишь статистическое бюро, по метким заявлениям местных борзописцев.

— А что, они, пожалуй, недалеки от истины, — хмыкнул Огородников. — Вам что? Зафиксировали, состряпали сводку и дальше поджидаете, когда еще кого-нибудь кокнут, а нам потом разгребать.

— Много нагребли-то? — поддерживая игру, беззлобно заметил Ремезов.

Их легкую перепалку следовало отнести к разряду ритуальных, потому что обеим сторонам похвастать уже давно было нечем. И тот, и другой хорошо знали на собственном опыте, что такое мучиться сознанием, что ты с утра до вечера старательно рубишь топором воздух. А с чем еще можно было сравнить бурную деятельность, не приносящую конкретных результатов? Все точно как в сводках происшествий или на брифингах, когда начальство отбивается от наседающих журналистов, жонглируя мифическими процентами.

— Может, будем дружить? — предложил Огородников.

— Да мы вроде и не ссорились, — неопределенно ответствовал Ремезов, шевеля пальцами ног, замерзающих в осенних, не по погоде, ботинках, — а теперь и вообще смысла нет. Я ведь ухожу из управления, — пояснил он.