Георгий Черчесов - Под псевдонимом Ксанти

• Название: Под псевдонимом Ксанти
• Автор: Георгий Черчесов
• Издательство: Алания
• Жанр: Шпионский детектив
• Год: 1994
• ISBN: 5-87862-109-6

Роман Георгия Черчесова «Под псевдонимом Ксанти» посвящен выдающемуся разведчику, Герою Советского Союза, генерал-полковнику X. Д. Мамсурову.

---

Мужчина и мальчик посмотрели в его сторону.

— Привет! — весело крикнул им Внуский и поинтересовался: — Установили палатку?

— Да! — закричал Петя.

— Милости просим в гости, — улыбнулся мужчина.

Они проплыли мимо.

…— Глаз не сводить с пакетика — приказал Чижов. — Теперь ход за Тормом или Нортоном!

…В кресло первым из американской туристской группы сел Торм и поплыл по воздуху.

…В 13.30 генерал получил шифровку, в которой кратко сообщалось: «Пакетик изъят из тайника Питом Тормом».

…Группа американских туристов должна была возвратиться с экскурсии на ледник к обеду, к 14.00. Именно в это время голубая «Волга» подъехала к туристской базе.

Рядом на спортивной площадке отдыхающие сражались в футбол. Несколько десятков болельщиков, в основном жены тех, кто метался по площадке, подбадривали игроков. Внуский вышел из автомобиля и присоединился к болельщикам.

К основному корпусу базы свернул автобус «Икарус», из него высыпали американские туристы, шумно направились в здание. Как и все болельщики, Внуский оглянулся на веселую толпу иностранцев. Потом, постояв еще две-три минуты возле спортивной площадки, медленно пошел к своему автомобилю, сел за руль, и «Волга» двинулась к дороге, ведущей за пределы Цея. Не остановившись во Владикавказе, она по окружной дороге выехала на трассу и стремительно понеслась по ней. Выражение лица у Внуского было спокойным и довольным.

…Вечером Чижов разговаривал по телефону с генералом Мамсуровым.

— Сложный он избрал вариант, — сказал Хаджумар. — Его можно использовать раз-два, не больше. Значит, у них есть и другие способы… Когда группа американских туристов отбывает из Цея?

— По графику завтра.

— Как же он узнал, что все в порядке? — спросил генерал. — Торм при возвращении на базу был одет так же, как и на канатке?

— Никаких изменений, — ответил Чижов.

— А в руках что у него было?

— Визитка… — голос полковника дрогнул. — Товарищ генерал, он по дороге к канатке визитку держал под мышкой, а когда возвращался на базу, она у него висела на кисти. Вы увидите на кинопленке.

— Это может быть условным знаком, — согласился генерал и заявил: — Задерживать сейчас не будем. Их путешествие по стране рассчитано на две недели…

* * *

Неделю спустя начальник филиала срочно вызвал Внуского и озабоченно спросил:

— У тебя, кажется, есть кто-то из друзей в выездных инстанциях? Смогут ли они за сутки оформить твои документы для загранкомандировки? Заболел Кочин, а предстоит подписать контракт на ряд поставок оборудования для нашей промышленности. Думаю, ты управишься за две недели…

— Две недели?! — обрадовался Внуский. — Если дело за бумажками, то считайте, что я уже за границей.

— Кстати, у меня к тебе просьба, — остановил его у порога начальник филиала. — Дочери позарез необходимо стать брюнеткой. Как ты догадываешься, дела сердечные… В общем, речь идет о каких-то новых парфюмерных красителях… Они там, говорят, не очень дорогие.

— Считайте, что ваша дочь — брюнетка, — заявил Внуский.

Начальник филиала не знал, что его сотрудник больше никогда не пересечет границу. Как не знал и сам Внуский.

…Внуский лежал на койке в камере, куда он был доставлен поздно ночью, и ждал, когда его вызовут на допрос. То, что произошло в аэропорту, ошарашило его. Он знал, что ему следует быть готовым к такому повороту событий. Но он, ждавший, что через несколько часов окажется опять в Лондоне, ничего не заподозрил, когда девушка, сопровождавшая пассажиров к самолету, уже у самор трапа прижала наушники к ушам и спокойно обратилась к нему:

— Вы Внуский? Вас просят подняться к начальнику. таможенной службы. Звонит представитель главка, хочет сообщить вам что-то важное. — И попросила: — Вы уж управьтесь поскорее. Миша, — обратилась она к шоферу автобуса. — Доставь товарища к таможне и обратно.

И он поспешил в таможенный зал. И нашел кабинет начальника, в котором находилось пятеро штатских. Он не знал, что, когда автобус приблизился к зданию, Чернышев снял с телефонного аппарата трубку и положил на стол. Ничего не заподозрив, Внуский весело ткнул пальцем в трубку:

— По этому телефону меня вызывают?

И тогда, когда услышал гудок, он, все еще не беспокоясь, разочарованно произнес:

— Не дождались… Жаль… А не назвались, кто звонил? — И тут он увидел, что стоит в окружении четырех мужчин.

Высокий широкоплечий (это был Чернышев) прочел на его лице испуг, шагнул к нему и весомо произнес:

— Гражданин Внуский, вы задержаны.

Внуский давно готовил себя к такому повороту событий, знал, что может так произойти, и был уверен, что сумеет держать себя в руках, не даст ошеломить, будет тверд и непроницаем. Но внезапность перехода от радостного ожидания встречи с патроном к разоблачению ошеломила его и не позволила сразу принять верный тон. Он даже забыл возмутиться. Он растерянно смотрел на крепкого седого мужчину с густыми бровями.

— Поднимите руки, — сказал ему тот, кто стоял у него за спиной.

И он покорно поднял руки. Потом он клял себя, что не шумел, не протестовал, ибо в этом возмущении видел свой единственный шанс. Но это потом, а в этот момент он совершенно не контролировал свое поведение. Слишком сильно было потрясение… Думал ли он о семье, о том, как озадачены будут его сослуживцы, когда станет ясно, кем был Внуский? Нет, пожалуй, ничего подобного в его голове не мелькало. Только одна мысль билась в его висках и не находила выхода. На чем он попался? На чем?! Как же так? Вот и НЕ ПРОШЛО. НЕ ПРОШЛО! Он жалел себя, роптал на судьбу, что не дала ему выскользнуть из сетей, он оплакивал себя и в то же время усиленно искал выхода, веря еще, что все должно закончиться благополучно. Это для других в такой ситуации со всем покончено, а он, Внуский, должен выскользнуть, должен выкарабкаться. Для него НЕ МОЖЕТ НЕ БЫТЬ выхода! И он вспомнил, как успокаивал его шеф, как намекал, что даже при самом худшем варианте он не останется в одиночестве. Они помогут ему. Они обменяют его на советского разведчика. ОБМЕН! Да, да, это то, что его выручит! ОБМЕН! Так делали и так будут делать! Они обменяют его, обязательно обменяют! Ведь он им был очень полезен. Он дал им то, что не сумели бы добыть им их лучшие шпионы, профессионалы-разведчики! Ему это говорил — и причем неоднократно — сам шеф. Они узнают о том, что его взяли, и тотчас же приступят к переговорам!

Он стал приходить в себя. Он чувствовал, как руки человека, стоявшего у него за спиной, медленно и ловко обшаривали его с ног до головы, и с облегчением подумал о том, что прекрасно сделал, упрятав пленку не при себе, а в чемоданчике, уже загруженном в самолет, который вот-вот отправится в полет по привычному курсу…

— Не волнуйтесь о багаже, — точно подслушав его мысли, произнес седой мужчина, не сводивший с него глаз. — Ваш чемодан не загружен в самолет.

«И это они предусмотрели, — с досадой подумал Внуский и тут же сам себя оборвал — А чего ту удивляешься? Так и должно быть».

Пальцы ощупывавшего его человека наткнулись в наружном кармане пиджака на авиационный билет, ловко вытащили его и протянули высокому человеку:

— Пожалуйста!

Человек развернул билет, убедившись в его достоверности, довольно кивнул Внускому:

— Используем. — Он торопливо застегнул плащ, взял со стола шляпу, в ответ на недоуменный взгляд Внуского пояснил: — Полечу вместо вас. Не пропадать же билету! И не волнуйтесь за контракт — он будет подписан.

Двойник Внуского поднял на прощанье ладонь и быстро направился к двери, возле которой стоял автобус.

Внуский вспомнил, что всегда, когда он отправлялся в заграничную поездку, шефу бывало известно, кто его провожал и с кем он выпивал бокал на посошок у стойки бара в зале ожидания «Интуриста»… Наверняка кто-то и сейчас следит за ним. И ему оттуда, из зала ожидания, конечно же, не разглядеть, что произошла подмена. Он только увидит, что из дверей помещения выскочил человек в таком же плаще, в такой же шляпе, что носит и бнуский, и с такой же походкой, что и у Внуского, — и, конемно, у него не возникнет сомнений, что в самолет сел именно Внуский. «И это учли! — с содроганием подумал Внуский. — Значит, им все известно, значит, от них ничего не скроешь».

…Окно кабинета, в котором происходил допрос, выходило во двор с аккуратным чистеньким бульварчиком. За столом сидел уже знакомый Внускому седой мужчина, без всякого гнева взглянувший на него и продолжавший телефонный разговор:

— Так думаешь? Да нет, чепуха… Можно…

Один из сопровождавших Внуского поставил стул напротив стола. Седой кивнул головой — мягко и добродушно. Внуский сел. Мозг его лихорадочно прикидывал, какие же улики могли иметь против него органы, что им известно. У него ничего не нашли. А как только вскроют чемодан, пленка тоже перестанет быть уликой, потому что он применил тот фокус, которому научил его шеф: он заложил ее в темноте в чемодан с таким расчетом, что если вдруг кому-то вздумается проверить, что он везет с собой, то при вскрытии чемодана она мгновенно засветится. Можно заявить, что пленка была чистая. И на вопрос, почему он так уложил ее, сознаться на незнание, что пакет, в котором она находилась, порван и просвечивается… Так что с этой стороны опасности нет. В чем он ошибся? Или кто-то выдал его? Кто?