Михаил Мельтюхов - Мифы Великой Отечественной — 1-2 (военно-исторический сборник)

• Название: Мифы Великой Отечественной — 1-2 (военно-исторический сборник)
• Автор: Михаил Мельтюхов
• Издательство: Яуза, Эксмо
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-699-40704-0

В первые дни войны Сталин находился в полной прострации. В 1941 году немцы «гнали Красную Армию до самой Москвы», так как почти никто в СССР «не хотел воевать за тоталитарный режим». Ленинградская блокада была на руку Сталину желавшему «заморить оппозиционный Ленинград голодом». Гитлеровские военачальники по всем статьям превосходили бездарных советских полководцев, только и умевших «заваливать врага трупами». И вообще, «сдались бы немцам — пили бы сейчас „Баварское“!».

Об этом уже который год твердит «демократическая» печать, эту ложь вбивают в голову нашим детям. И если мы сегодня не поставим заслон этим клеветническим мифам, если не отстоим свое прошлое и священную память о Великой Отечественной войне, то потеряем последнее, что нас объединяет в единый народ и дает шанс вырваться из исторического тупика. Потому что те, кто не способен защитить свое прошлое, не заслуживают ни достойного настоящего, ни великого будущего!

---

«Новый командующий группой армий „Центр“ фельдмаршал Модель (назначенный вместо фельдмаршала фон Буша) не стал дожидаться нашего удара под Ковелем. В ночь на 5 июля он оставил находящийся в низине Ковель и отвел свои войска несколько на запад на заранее подготовленный рубеж Парадубы, Тарговище, опирающийся на выгодные высоты. Предварительно сюда скрытно выдвинулись прибывшие в распоряжение Моделя подразделения мотодивизии СС „Викинг“. Таким образом, был создан своеобразный укрепленный район, о котором не знали наши войска.

Замысел Моделя был прост: он рассчитывал, что советские командиры, заметив отход, немедленно бросятся в преследование, попадут под внезапный огонь закопанных и укрытых танков и понесут большие потери. Как это ни печально, но наши командиры попались на столь несложную хитрость. Причина их ошибки объясняется некоторым „головокружением от успехов“ в ходе битвы за Белоруссию»[268].

С точки зрения разведки задача вскрытия появления свежего соединения противника в обороне и наступлении равнозначны. Это уже дело командования усиливать определенное направление противотанковыми средствами в обороне или же менять направление главного удара своего наступления. Различия, как мы уже говорили выше, в актуальности информации — ударный кулак наступления сосредоточивается буквально за несколько дней до наступления. Резервы обороны остаются в назначенных районах довольно долго, что облегчает их обнаружение. Впрочем, и в обороне свежая дивизия может прибыть на место незадолго до начала наступления. Например, если к противнику просочились сведения о готовящейся наступательной операции.

Впрочем, мы немного отвлеклись. Вернемся в 1944 г., под Ковель. Живописно нарисованная Штеменко картина коварных замыслов Моделя заставляет задуматься, а не стоял ли он за спиной фельдмаршала, когда тот каркающим голосом давал распоряжения своим подчиненным. Изложенная Штеменко версия — это догадки советского командования и наложение на начало июля более поздних событий. Как единого соединения 5-й танковой дивизии СС «Викинг» к началу июля 1944 г. просто не существовало. Она была большей частью отведена глубоко в тыл на переформирование. Причем восстанавливаемые части были сосредоточены в одном месте (так называемый район «Хейденлагер»), а создаваемые заново — в другом (район «Бохмен»). Сроком окончания переформирования было назначено 31 июля 1944 г. Под Ковелем оставалась только одна боевая группа «Мюхленкамп» из танкового полка без одного батальона, батальона мотопехоты на бэтээрах и нескольких вспомогательных частей. Это была типичная для второй половины войны организационная структура. Немцы называли их «бронегруппами» (Pz.Kpf.Gr.). В них обычно включались танки, самоходные орудия и мотопехота на бэтээрах. Такие «бронегруппы» могли преодолевать участки заградительного огня артиллерии по пересеченной местности и обычно ставились на направление главного удара. Подвижность полугусеничных бронетранспортеров и САУ на гусеничном шасси была сравнима с подвижностью и проходимостью танков. В целом эффективность «бронегруппы» была выше, чем у соразмерной группы из обычной мотопехоты (на грузовиках) с буксируемой артиллерией. Однако небольшая численность существенно ограничивала ее возможности по удержанию местности. Именно такая «бронегруппа» из состава «Викинга» стала участником событий, о которых пишет Штеменко.

Начавшееся 5 июля 1944 г. наступление под Ковелем нельзя было назвать успешным для Красной Армии. В изложении С. М. Штеменко оно выглядит так:

«Командующий 47-й армией потребовал от командира переданного в его распоряжение 11-го танкового корпуса генерал-майора Ф. Н. Рудкина немедленных смелых действий, но не предпринял должных мер по более глубокой и всесторонней разведке, не обеспечил наступление корпуса огнем артиллерии и авиации, опрометчиво полагая, что теперь гитлеровцам „не до жиру, быть бы живу“. Командир корпуса и командиры его бригад, со своей стороны, тоже полагали, что противник чуть ли не бежит, и ввиду недостатка времени поспешили ввести свои соединения в бой, тоже не подумав о взаимодействии с артиллерией и авиацией и не ведя достаточной разведки. В 11 часов 8 июля корпус ринулся вперед. Две танковые бригады развернулись без предварительной разведки местности и действовали, по сути дела, вслепую. Не посчитали нужным развернуть даже самоходные полки, входившие в состав корпуса. Пехота за танками не наступала. В результате такой недопустимо плохой организации боя корпуса его танковые бригады неожиданно наткнулись на прочную оборону противника, пытались прорывать ее собственными силами под кинжальным огнем закопанных в землю танков противника, но, понеся большие потери, так и не смогли выполнить боевую задачу. Урок был жестоким. „Раненый зверь“ беспощадно огрызался. И малейшая оплошность в организации боя, недооценка противника могли стоить очень дорого…»[269].

В одиночку «бронегруппа», конечно же, не могла добиться такого эффекта. Эсэсовцы из «Викинга» не были единственными участниками этих боев. Группа «Мюхлен-камп» была 5 июля поднята по тревоге и с 6 июля усиливала позиции 26-й пехотной дивизии. Сражение продолжалось до 9 июля, и немцам удалось удержать позиции. Советское наступление возобновилось несколькими днями позднее. Одним словом, события, ставшие прототипом «Звезды», на самом деле являются примером неудачи советской разведки. Боевая группа «Мюхленкамп» находилась под Ковелем довольно давно, и то, что ее не обнаружили, это явный промах разведки. Оправдывает разведчиков только то, что боевая группа была по своим размерам куда меньше дивизии и, соответственно, могла легче раствориться в лесах.

Однако кое-кто может на этой пессимистичной ноте вскочить и, вращая глазами, воскликнуть: «Но ведь это же была воспитанная в страхе разведка кровавого (коммунистического, сталинского, тоталитарного — нужное подчеркнуть, недостающее вписать) режима! Она не могла работать так, как работала разведка свободных стран или просвещенных немцев!»

Однако когда стратегическая инициатива оказалась в руках Красной Армии, ситуация развернулась на 180 градусов. За примерами далеко ходить не нужно. Как и многие великие катастрофы в истории войн, поражение немцев в Белоруссии летом 1944 г. останется как пример величайшего заблуждения относительно планов действий противника. В конце зимней кампании 1943/44 г. в начертании советско-германского фронта выделялся выдвинутый далеко на восток «Белорусский балкон». Советские войска наступали с осени 1943 г. до весны 1944 г. и на Украине, и в Белоруссии. Однако их продвижение в Белоруссии было незначительным, выродившись в ряд позиционных сражений. Напротив, наступления на Украине были куда более успешными. Глубокое продвижение советских фронтов вызвало беспокойство немецкого командования. От советских позиций в районе Ковеля до Балтийского моря было всего около 450 км. Хороший удар с использованием танковых армий мог привести к прерыванию коммуникаций сразу двух групп армий — «Север» и «Центр». Поэтому лично Гитлер, и его точку зрения разделял генеральный штаб сухопутных сил, считал наиболее вероятным летнее наступление советских войск на фронте группы армий «Северная Украина». Вследствие этого большинство немецких танковых дивизий было сосредоточено в южном секторе Восточного фронта. Здесь же был задействован «гений обороны» — фельдмаршал Модель. Именно он возглавлял группу армий «Северная Украина», и он же был одним из главных сторонников теории о главном ударе Красной Армии на Украине.

Цифры говорят сами за себя. Для обороны гигантского 1100-километрового фронта группа армий «Центр» располагала 38 дивизиями, из которых в первой линии было 34. В резерве находились только три пехотные дивизии, в том числе одна почти небоеспособная, и одна танковая дивизия. В составе 6-го воздушного флота, поддерживавшего ГА «Центр», было всего 40 истребителей. В распоряжении командующего группой армий фельдмаршала Буша было всего три танковые и танко-гренадерские дивизии (около 100 танков и САУ) и один батальон тяжелых танков «тигр», в то время как в составе группы армий «Северная Украина» было девять танковых и танко-гренадерских дивизий и четыре батальона «тигров». Более того, в подвижных соединениях группы армий «Центр» не было ни одной «пантеры», хотя этот танк производился в Германии уже больше года. Естественно, когда Красная Армия перешла в наступление, группа армий «Центр» была быстро разгромлена. Германская армия пережила в Белоруссии летом 1944 г. крупнейшую катастрофу в своей истории.

Примеров промахов немецкой разведки можно привести немало. В частности, в ходе битвы за Берлин немецкая 4-я танковая армия была нацелена на защиту Дрезденского направления. Считалось, что советский 1-й Украинский фронт будет наступать навстречу двигающимся с запада к Эльбе американцам, рассекая Германию надвое. Однако Конев ударил на Берлин, и немногочисленные резервы немцев были растеряны из-за нехватки топлива в ходе маршей на новое направление. В марте 1945 г. немцы не смогли вскрыть подготовку советского наступления в Восточной Померании и даже начали вывод на другой участок фронта 10-й танковой дивизии СС «Фрундсберг». Советское наступление заставило спешно возвращать ее обратно.