Юлия Руденко - Я – твоя женщина!

• Название: Я – твоя женщина!
• Автор: Юлия Руденко
• Жанр: Остросюжетные любовные романы
• Год: 2009
• ISBN: 9785904266042

Роман «Я — твоя женщина!» был написан Юлией Руденко в Краснодаре и Москве в 2004–2008 гг. В нем повествуется о судьбах современных военных, разуверившихся в собственной востребованности Отечеством и зарабатывающих продажей оружия боевикам, затем торговлей наркотиками. На фоне государственной неразберихи развиваются такие болезни общества, как взяточничество, коррупция, блат, проституция. Внутренняя порядочность главных героев — Даши Свириденко и Александра Гарова — посреди всеобщего хаоса и разврата сближает их. Они пытаются разобраться со своими чувствами друг к другу. Но чувства настолько нежны, робки и беззащитны, что Даша с Сашей теряются, не выдерживая «интересов» окружающих их людей. Лейтмотивом через книгу проходит также нашумевшая история с исчезнувшими в МЧС 170 миллионами рублей и появлением в стране «оборотней в погонах»…

---

— Так и скажи им, девочка: и среди нас могут оказаться басаевы, захватывавшие буденновские больницы…

В три часа ночи, когда больные спали, Смирнов по-тихому сообщил всем:

— Уходим по двое с перерывом в пятнадцать минут, в одежде чеченок, завернув лицо платком, незаметно. Я — последний. Прорываемся к зданию автошколы. Как-нибудь пройдем. Желательно не стрелять, стараться не привлекать к себе внимание. При встрече с противником использовать штык-нож.

…Дошли все.

Глава 17.

В начале октября Дашу разбудил ранний звонок телефона. Незнакомый приятный веселый мужской голос предложил встретиться.

— А вы собственно кто? — спросила Даша.

— Я — маг-чародей, который сделает Дарью Свириденко богатой и счастливой.

— Кто? Какой мак?

— Не мак, а маг! В смысле «чародей»! Волшебник. Никогда волшебников не видела?

— Нет, — совершенно ничего не понимая, машинально ответила Даша.

— Волшебники — это те люди, которые делают чудеса. Понятно, что тебя ждет при встрече со мной?

— Понятно, — осторожно отвечала девушка.

В это время проснулся и заплакал Макс.

— Максик, я здесь! — крикнула Даша.

— Вообщем, ближайшие полчаса ты дома?

— Дома. А что?

— Значит, я подъеду.

— Зачем?

— Я же сказал: чтоб сотворить чудо. До встречи.

— Алле! Подождите! — Даша не успела больше ничего сказать: незнакомец положил трубку.

Ровно через полчаса раздался звонок в дверь. Даша открыла. На пороге стоял симпатичный темноволосый мужчина в черном джинсовом костюме. Энергия добра, так активно излучаемая «волшебником», окончательно сразила Дашу. Она опустила глаза.

— А всегда так двери, не спрашивая, открываешь?

— Всегда.

— Не надо. Нужно спрашивать. Народу всякого полно. Осторожность никому еще не вредила.

— Вы собственно кто?

— Меня зовут Александр Гаров. Можно на «ты». Я только что из Грозного. Еду в отпуск, в Краснодарский край. По пути Александр Свириденко попросил меня заехать к тебе. Знаешь такого?

Даша улыбнулась.

— Так вот он передал тебе деньги и письмо. Полагаю, в нем написаны слова любви и верности.

Гаров протянул бумажный сверток. — А это кто такой? — повернулся Гаров в дверной проем зала. Оттуда шагал нетвердой походкой годовалый Макс. Он широко раскрытыми глазами смотрел на незнакомого дяденьку.

— Чей это пузатик? А? Мамин или папин? — Гаров протянул руки навстречу Максу и поднял его над собой.

Ребенок смешно дрыгал ножками и хохотал.

— Ух, ты, толстячок! Максик тебя зовут? Да?

— Что мы на пороге стоим? Проходи. Я сейчас чай поставлю. У меня там салат остался. Пельмени еще сварю.

— Пельмени? Пельмени! Вай-вай-вай! Как я хочу пельмени!

— Заходи в зал. Там телевизор включай. Я сейчас быстренько приготовлю. У тебя поезд или автобус?

— Автобус.

— Когда?

— Вечером…

— У меня все. Прошу на кухню, — проговорила Даша, заходя в зал через пятнадцать минут.

В телевизоре заканчивалась «Утренняя почта». Александр Гаров сидел на диване, приобняв ковыряющегося в «Лего» мальчика, и… спал.

Даша осторожно вытащила из тяжелой руки со вздутыми венами пульт и приглушила звук. Повернулась и стала разглядывать Александра.

— Так вот они какие — волшебники! — тихонько улыбнулась, боясь нарушить идиллию.

Мальчик, заметив ее, протянул руки:

— Ма-ма! Во-сь-ми ми-ня!

— Тихо, тихо, Макс! Видишь, дядя Саша спит. Он устал. Он на войне был. Нас с тобой защищал. Пойдем, я тебя покормлю. Пойдем? — Даша осторожно взяла сына и унесла на кухню.

Глава 18.

Гаров сидел в автобусе. Ощущение семейного уюта, возникшего в квартире у Даши Свириденко, исчезало по мере того, как он приближался к своей станице. Вдруг стало себя жалко. Будет ли когда-нибудь тепло в его семье? Если родится ребенок, что-то изменится? Вряд ли. Валерия сейчас уделяет внимание только себе, а потом и подавно не будет считаться с его, Сашиными, потребностями — совершенно естественными, обычными. Неужели это так трудно — СЛЫШАТЬ человека, который рядом? Она просто привыкла, что ЕЕ ЖЕЛАНИЯ всегда исполнялись родителями. Она не знает, что значит любить. Любить — в первую очередь отдавать. Всего себя. Без остатка. Без оглядки. Ничего не требуя взамен. Валерия так не умеет. Гаров поймал себя на мысли, что совершенно не желает встречаться с ней и ее родителями. Как будто не жена она ему. Отчуждение… Когда впервые он почувствовал, что они отдаляются друг от друга? Отдаляются! Да, может, они и не были никогда близки? Просто спали вместе. А теперь пелена сексуального влечения спала, и что? А ведь ничего и не осталось, связывающего их вместе. Разве что штамп в паспорте…

Лариса Ивановна обомлела: на пороге стоял сын, ее родной, любимый, единственный сын, гордость и отдушина.

— Сынок! — смахнула непрошеную слезу со щеки. — Навсегда что ли приехал?

— Здравствуй, мама! Мамуля!.. — Гаров по-медвежьи сильно сжал ее в объятьях, приподнял и стал кружить.

— Что ты? Что ты? Отпусти, ненормальный! — как будто испугавшись, радостно закричала Лариса Ивановна.

— Ну как вы тут, мама? — опуская на крыльцо смеющуюся и плачущую одновременно женщину, спросил Гаров.

Лариса Ивановна ответила не сразу. Поняла, что сын имеет в виду их отношения с Валерией. Не хотелось сына отпускать к ней сейчас. И говорить о ней не хотелось.

— Пойдем, сынок, в дом. Ничего правда не готовила — не знала же, что ты приедешь. Хоть бы позвонил, или письмо написал. Но щи есть. Вчерашние. Будешь? За столом и поговорим.

— Да не хлопочи особо, ма! Меня так накормили в Ростове, что я до Динской еще не успел калории растерять! Я вон смотри, какой у тебя толстый!

— Это кто же тебя там накормил? Кому ты еще кроме меня нужен? — рассмеялась Лариса Ивановна.

— Друга жена. Помнишь, я тебе писал, что к нам в комендатуру прибыл новенький лейтенант? Тоже Александр. Свириденко. Так у него в Ростове семья — жена Даша и сын Максим. Вот к ним я и заезжал. Деньги отвез и Санькино письмо… А Валерия к тебе часто приходит?

— Да в магазине только и встречаемся, — с горечью сказала Лариса Ивановна. — Я за чем-нибудь в очереди стою, а она зайдет: «Здрасьте, Лариса Ивановна! Как дела?». «Хорошо, — говорю. — Как у всех». Вот и весь разговор. Тяжко у меня на душе, Сашка, тяжко! Не знаю, как и быть. Не нравится мне как вы живете. Ты — там, она — здесь, каждый сам по себе. Разве это семья? Ни детей, ни дома. От женщины многое зависит. Нужно чтобы тебе хотелось к ней возвращаться всегда, где бы ты ни был, где бы ты ни находился. А ты? Ты хочешь? — Что?

— К ней приезжать?

— Хочу, наверное.

— Да если б ты хотел, Саша, ты бы сейчас не у меня на кухне сидел, а у нее. Что я — слепая что ли? Ничего не вижу? Боишься ты к ней идти, нет у тебя желания никакого…

Разговор прервала соседка, заглянувшая на огонек:

— Ой, Сашка приехал? Радость-то какая! И молчат! В гости не приглашают!

— Да погоди ты с гостями, — прервала соседку Лариса Ивановна. — Зашел парень только. Не успел с дороги ни поесть, как следует, ни искупаться. Завтра приходи в гости. А сейчас — извини!

— А жена-то знает, что приехал?

— Да не успели еще ничего и никуда. Вот суматошная!

— Ладно, ладно, пойду. Пусть отдыхает Санька. Не буду мешать.

— Иди-иди, завтра приходи.

— Ма! Ну что ты так? Пусть бы с нами посидела!

— Ну их всех в баню, сынок. Я по тебе соскучилась. А их всех не переслушаешь. Их много, а ты у меня один!.. Золотой мой! — Лариса Ивановна наклонилась над Сашей и мягко стала гладить его волосы. — А седых сколько! Откуда?

— Да, ма, на войне как на войне…

— Эх, сынок, сынок! Умру я, кто тебя пожалеет?

— Ты погоди умирать-то! Поживем еще!

Глава 19.

Прапорщик Мердыев залетел в комендатуру как угорелый:

— Вы чего сидите? Не слышали ничего?

— Чего орешь-то? — Смирнов как всегда был невозмутим в любых ситуациях.

— «Вертушка» разбилась. Перед аэропортом. С Ростова летела.

— Так. Ясно. Плохо дело. Взорвем и мы их не сегодня — завтра. А чего ты нервничаешь? Мало вертолетов за последние дни падали?

— Так там Глушк-ко ле…тел… — Мердыев медленно стянул фуражку. — Из отпуска возвращался… Позвонил еще мне из Ростова три часа назад — вылетаю, мол… Сволочи! — прапорщик сел на табуретку и заплакал. Потом ударил кулаком по столу. — Га-ды! Пацан ведь был! Молодой!..

…Хоронить было нечего. Отправляли домой пустой гроб. Нашлись только отдельные обгорелые вещи. И все. Перед тем, как совсем распрощаться с любимым солдатом, Мердыев сбегал в казарму, вытащил из-под подушки помятую семистраничную детскую книжку «Три медведя» с картинками, положил на собранные вещи, оставшиеся от Романа Глушко. Даже привычный к смерти Смирнов не сдержался. Слеза медленно покатилась по его мужественному суровому лицу.