Игорь Шумейко - ГИТЛЕРОВСКАЯ ЕВРОПА ПРОТИВ СССР. НЕИЗВЕСТНАЯ ИСТОРИЯ Второй Мировой

• Название: ГИТЛЕРОВСКАЯ ЕВРОПА ПРОТИВ СССР. НЕИЗВЕСТНАЯ ИСТОРИЯ Второй Мировой
• Автор: Игорь Шумейко
• Издательство: Яуза-пресс
• Жанр: История
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-9955-0094-0

В новой «холодной войне», развязанной Западом против России, главным оружием становится история — пересматривая итоги Второй мировой, ревизионисты все более агрессивно требуют от нас «повиниться» за советское прошлое: нас хотят заставить «платить и каяться». Но нам не в чем каяться и не за что платить. Наоборот — мы сами в состоянии предъявить Европе крупный счет.

Потому что задолго до 1968 года, когда советские танки вошли в Чехословакию, чешские танки Вермахта убивали наших дедов под Москвой и Сталинградом. Потому что латышские стрелки развязали геноцид русского народа на два десятилетия раньше, чем Красная Армия «советизировала» Прибалтику. Потому что за двадцать лет до Катыни поляки уморили в своих концлагерях десятки тысяч пленных красноармейцев. Потому что в годы Второй мировой в «оккупированной» (а вернее, объединенной) Гитлером Европе бойцов Сопротивления было гораздо меньше, чем добровольцев СС, не говоря уже о тех десятках миллионов, что добровольно работали на военную промышленность Рейха.

Обо всем этом, о самых постыдных и грязных тайнах «объединенной Европы» читайте в сенсационной книге Игоря Шумейко.

---

Премьер-министр —

Стаффорду Криппсу

3 апреля 1941 года

Передайте от меня Сталину следующее письмо — при условии вручения лично вами.

— Я располагаю достоверными сведениями от надежного агента, что, когда немцы сочли Югославию пойманной в свою сеть, т.е. после 20 марта, они начали перебрасывать из Румынии в Южную Польшу три из своих пяти танковых дивизий. Как только они узнали о сербской революции, это передвижение было отменено. Ваше превосходительство легко поймет значение этих фактов.

Но посол Криппс не выполнил поручение Черчилля, объяснив, что накануне он сам писал Вышинскому письмо примерно с теми же предупреждениями и боялся повтором «ослабить впечатление». Это, впрочем, версия самого Черчилля, а хотел ли он действительно, чтобы его загадочное письмо вовремя легло на сталинский стол, — вопрос сложный.

...Я был раздражен этим и прошедшей задержкой. Это было единственное послание перед нападением Германии, которое я направил непосредственно Сталину. Его краткость, исключительный характер, тот факт, что оно исходило от главы правительства... должно было привлечь внимание Сталина.

...Лорд Бивербрук сообщил мне, что во время его поездки в Москву в октябре 1941 г. вы (господин Сталин) спросили его: «Что имел в виду Черчилль, когда заявил в парламенте, что он предупредил меня о готовящемся германском нападении?» — «Да, я действительно заявил это, — сказал я, — имея в виду телеграмму, которую я отправил вам в апреле 1941 года». И я достал телеграмму, которую сэр Стаффорд Криппс доставил с опозданием. Когда телеграмма была прочтена и переведена Сталину, тот пожал плечами: «Я помню ее. Мне не нужно было никаких предупреждений. Я знал, что война начнется, но я думал, что мне удастся выиграть еще месяцев шесть или около этого (...)».

Днем 22 июня 1941 года Черчилль выступил по радио, первым из руководителей стран всего мира:

— Нацистскому режиму присущи худшие черты коммунизма. У него нет никаких устоев и принципов, кроме алчности и стремления к расовому господству... За последние 25 лет никто не был более последовательным противником коммунизма, чем я. И я не возьму назад ни одного своего слова, которое я сказал о нем. Но все это бледнеет перед развертывающимся сейчас зрелищем. Прошлое с его преступлениями, безумствами и трагедиями исчезает.

Я вижу русских солдат, защищающих свою землю, свои поля, которые их отцы обрабатывали с незапамятных времен. Я вижу их защищающими свои дома, где их матери и жены молятся — да, ибо бывают времена, когда молятся все, — о безопасности своих близких... Я вижу десятки тысяч русских деревень, где с великим трудом вырывается у земли хлеб насущный, но где существуют истинные человеческие радости, где смеются девушки и играют дети. Я вижу, как на это все надвигается гнусная нацистская военная машина с ее щеголеватыми, бряцающими шпорами прусскими офицерами, с ее искусными агентами и серой массой вымуштрованных свирепых солдат... машина, которая только что усмирила и связала по рукам и ногам десятки стран...

...Я должен заявить о решении Правительства Его Величества и уверен, что с этим решением согласятся все в свое время великие доминионы, ибо мы должны высказаться сразу же, без единого дня задержки...

У нас лишь одна-единственная неизменная цель. Мы полны решимости уничтожить Гитлера и все следы его нацистского режима. Ничто не сможет отвратить нас от этого, ничто. Мы никогда не станем договариваться, мы никогда не вступим в переговоры с Гитлером или с кем-либо из его шайки. Мы будем сражаться с ним на суше, мы будем сражаться с ним на море, мы будем сражаться с ним в воздухе, пока, с Божьей помощью, не избавим землю от самой тени его и не освободим народы от его ига. Любой человек или государство, которые борются против нацизма, получат нашу помощь... Отсюда следует, что мы окажем России и русскому народу всю помощь, какую только сможем...

...Сейчас не время морализировать по поводу безумия стран и правительств, которые позволили разбить себя поодиночке, хотя совместными усилиями они смогли спасти себя и весь мир (...)

3 июля 1941 г. Сталин в обращении по радио к советскому народу сказал: «...Историческое выступление премьера Великобритании г. Черчилля о помощи Советскому Союзу и декларация правительства США о готовности оказать помощь нашей стране, которые могут вызвать лишь чувство благодарности в сердцах народов Советского Союза, являются вполне понятными и показательными».

Глава 9. НОВЫЕ ТОП-МЕНЕДЖЕРЫ «ОБЪЕДИНЕННОЙ ЕВРОПЫ»

Исследователи феномена гитлеровской Германии давно уже разобрали «по интересам» почти все знаменитые тогдашние организации. Есть и серьезные научные книги, есть и своего рода клубы, интернет-форумы любителей истории по НСДАП, СС, СА, СД, Генштаб, Абвер, Гестапо...

Так вот. Из всех подобных организаций Германии одна мне кажется очень недооцененной, недообдуманной, почти забытой на фоне этих красочных эсэсовцев. Это Имперское министерство вооружений и боеприпасов (Reichsministerium die Waffe und Munition). В этой главе я не претендую, разумеется, на всестороннее освещение истории этой уникальной корпорации, но... «вброшу», введу в обсуждение два важных, как мне представляется, тезиса.

Два этих важных тезиса высвечиваются, соответственно, через две даты, важность которых, по-моему, очень недооценена:

1) 17 марта 1940 года — дата создания Имперского министерства вооружений и боеприпасов;

2) 29 ноября 1941 года — дата подачи первым министром Тодтом его знаменитого «самоубийственного» доклада Гитлеру («...война уже нами проиграна и т.д. ...»).

Итак. 17 марта 1940 года было создано Имперское министерство вооружений и боеприпасов (Reichsministerium die Waffe und Munition), ставшее главным организатором германской военной промышленности вплоть до конца войны. Вот и первый интересный вопрос: почему именно в марте 1940 года?! Получается, Германия и в период подготовки к войне (знаменитый ее «Четырехлетний план»), и в первые полгода с лишним мировой войны как-то без этого министерства обходилась. Как обходилась? Вроде бы ответ очевиден, и последующие два абзаца — это, по сути, справка, выжимка из нескольких констатирующих работ.

Каждый вид вооруженных сил проектировал, выдавал заказы и принимал оружие, военно-хозяйственное имущество и боеприпасы, разрабатывал планы по материальному обеспечению своей производственной программы. А непосредственными производителями были «старые немецкие концерны».

Например, танкостроение Германии находилось в ведении девяти крупных концернов, поставлявших танки и бронекорпуса. Они контролировали 32 завода, принадлежащих 27 различным фирмам. И характерно, что фирмы эти специализировались не только в этой сфере. Из восьми заводов Даймлер-Бенц лишь один выпускал танки.

То есть функционировала та структура немецких производственных фирм, какой она складывалась еще в XIX веке.

Это все — легкопроверяемые факты, только подводящие к главному вопросу: а что, собственно, изменилось к марту 1940 года?! Какова причина столь радикальной реформы? Конечно, это новый уровень потребностей вооружений для вермахта... НО главное — это новый уровень возможностей, поступающих в распоряжение. Новые шахты, электростанции, месторождения, заводы... В апреле 1940 года только планировался бросок — Дания, Норвегия, в мае — Бельгия, Нидерланды, Люксембург и далее, суперприз — Франция. НО опыт работы протекторатов Чехия и Моравия, на тот момент уже два года исправно пахавших на него, подсказал Гитлеру: «промышленно развитые», «культурные» страны передадут все в целости, «без фанатических эксцессов» и будут покорно работать (возможно, и ожидая, что кто-то когда-то рискнет целостью своего «недвижимого имущества», начнет настоящую войну, «придет», «освободит»). Так все и вышло.

То есть грамотные администраторы рейха увидели всю разницу положений: готовилась к войне, воевала полгода Германия по старой, «национальной» схеме, а теперь надо принимать под начало всю европейскую промышленность. То есть Имперское министерство вооружений и боеприпасов (Reichsministerium die Waffe und Munition), коим руководили небезызвестные Тодт и Шпеер, — это первое и важнейшее. министерство именно «Объединенной Европы-1» («Берлинской»)!

Вот что значит дата 17 марта 1940 года.

Чехословаки уже работают, а насчет норвежцев, датчан, голландцев, бельгийцев и французов в рейхе спокойная уверенность: будут работать!

Рейху на баланс поступили громадные французские стратегические запасы: 8,5 тысячи тонн нефти, десятки тысяч тонн цветных металлов, 5000 паровозов, 40 000 автомобилей (правда, это совокупно с бельгийскими и нидерландскими).

Однако оставалась проблема в широком смысле слова: продовольственная. Весной 1941 года в рейхе были снижены нормы потребления ряда продовольственных товаров. Но, оказывается, чиновники из министерства продовольствия еще задолго до этого просчитали: «Европейскую войну можно продолжать только в том случае, если весь вермахт на третьем году военных действий (это, значит, считая от сентября 39-го, а не от июня 41-го, третий год войны в России никак не планировался. — И.Ш.) будет питаться за счет России».