Анатолий Корольченко - Выбитый генералитет

• Название: Выбитый генералитет
• Автор: Анатолий Корольченко
• Издательство: Феникс
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2000
• ISBN: 5-222-01052-Х

В книге рассказывается о судьбе выдающихся советских маршалов, генералов, адмиралов, внесших значительный вклад в развитие Советских Вооруженных Сил и победу в Великой Отечественной войне. Необоснованно репрессированные в 1937— 1950-х годах, большинство из них были уничтожены. Впоследствии реабилитированные, они оставили делами своими добрый след в российской истории.

Адресована широкому читателю.

---

Человек твердых правил и убеждений, командующий фронтом Шорин не отступал от задуманного. «Батайск должен быть взят», — требовал он от командования Конной и 8-й армий. Вновь вспыхнули у Батайска бои, которые продолжались до февраля, однако выбить «пробку» не удалось.

Командование Конной армии увидело в этой настойчивости предвзятое к армии отношение и даже вредительство и обратилось в высшие инстанции.

1 февраля Буденный послал Ленину письмо. Он писал: «Командующий фронтом тов. Шорин в начале поставил конницу в болото Дона и заставил форсировать р. Дон. Противник этим воспользовался и чуть было не уничтожил всю нашу конницу. А когда Реввоенсовет потребовал изменить направление Конной армии, тов. Шорин лишил вверенную мне армию пехоты. Он передал две пехотные дивизии 8-й армии, а Конная армия была брошена одна на противника и вторично оказалась сильно помятой. За все мое командование подобных печальных явлений не было. А как только Шорин получил право распоряжаться вверенной мне армией, так и полились несчастья. Еще 26 октября 1919 года, когда я был в подчинении тов. Шорина, он мне дал задачу, которая была вредна нам и полезна противнику. Тогда я по телеграфу ему об этом сказал, и он, наверное, обиделся и запомнил, а теперь это все отражается на общем нашем революционном деле…»

2 февраля Буденный, Ворошилов и Щаденко направили телеграмму в РВС республики главкому и в копии Шорину, в которой обвиняли командование фронтом в неправильном использовании Конной армии.

Не ограничиваясь этим, 3 февраля члены РВС Конной армии обратились по прямому проводу к члену Реввоенсовета соседнего, Юго-Западного фронта Сталину, прося защиты не только от Шорина, но теперь уже и от командарма 8-й Сокольникова, создавшего, якобы, вокруг Конной армии атмосферу вражды и злобы. Заодно просили и о подчинении Конармии корпуса Думенко.

Конфликт, возникший в далеком 1920 году, разрешился через 18 лет. В списки неблагонадежных военачальников прошлого был включен «военспец» Шорин. С утверждением ходатайства задержек не было. Неугодных «военспецов» в стране еще было множество.

И. И. Вацетис 1873–1938

Еще до того, как бывший командующий фронтом Шорин предстал перед «тройкой» особого суда, органами НКВД был арестован первый главнокомандующий Вооруженными Силами Республики Иохим Иохимович Вацетис.

Ловким следователям, поднаторевшим фальсифицировать события и факты, не составило особого труда создать «дело» Вацетиса, «царского приспешника, врага народа, творившего черные дела против Советской власти, шпиона и предателя».

Он родился в не богатой латышской семье. Когда Иохиму исполнилось восемнадцать, он подался на царскую службу. С блеском окончил Виленское пехотное юнкерское училище, а через десяток лет нелегкой армейской службы в заштатных гарнизонах старательный офицер был принят в Академию Генштаба. И там показал незаурядные способности, получив при окончании блестящую перспективную характеристику.

Первую мировую войну он прошел от звонка до звонка. Командуя пехотным батальоном, а потом и полком отбивал атаки австро-венгерцев и немцев, сам поднимал в атаку русские боевые цепи, прорывая труднодоступные и яростные огневые позиции противника. Солдаты часто видели его в передовых подразделениях и проникались к нему уважением и преданностью: «…С таким не страшно, такой выведет из любой опасности».

В 1917 году, после Октябрьской революции он, командуя 5-м латышским Земгальским стрелковым полком, перешел вместе с полком на сторону советской власти. В бывшей царской ставке, в Могилеве, появился советский главковерх Крыленко. Но он — всего лишь прапорщик, ему позарез нужен человек, глубоко знающий военное дело, преданный делу революции, на которого он мог бы опереться в решении непростых дел.

— А Вацетис, — подсказали ему — это тот, который ныне необходим.

И сорокачетырехлетний полковник возглавил бывшую царскую ставку, став начальником оперативного отдела полевого штаба. Но пришлось не только планировать по карте операции красных отрядов, но и писать боевые документы. На ставку вдруг двинулись вражеские силы: три пехотные дивизии и бригада улан.

И главковерх Крыленко вызывает Вацетиса:

— Отныне вы командуете всеми силами Республики. Стягивайте к Могилеву преданные революции полки и отряды. И никакого промедления!

И Вацетис справился с чрезвычайным заданием. Белогвардейский мятеж ликвидировали.

Потом Вацетис возглавил латышскую дивизию столичного гарнизона.

В это тревожное время Вацетису поручили транспортировку трех железнодорожных эшелонов из Москвы в Казань. Это была нелегкая и ответственная задача сохранения всех запасов российского золота. Когда эшелоны достигли волжских берегов, там вспыхнул мятеж белогвардейщины и пленных чехов, едущих во Владивосток.

— Вацетису быть командующим Восточным фронтом! — последовал приказ из Москвы.

И он вступил в командование фронтом, подчинив отряды Фрунзе, Тухачевского, Гая, Чапаева, Каширина, Блюхера. Из отдельных отрядов был фактически создан фронт. Была проделана большая работа по преобразованию отрядов в регулярные части и соединения. Под руководством Вацетиса войска фронта добились первых успехов в боевых действиях по подавлению мятежа Чехословацкого корпуса.

А 6 сентября 1918 года его назначили главнокомандующим Вооруженными Силами Республики. Он принимал активное участие в формировании фронтов, ликвидации в частях и соединениях партизанщины и создании регулярной Красной Армии.

С августа 1919 года и до конца гражданской войны Вацетис работал в Реввоенсовете Республики.

С 1921 года Вацетис переключается на преподавательскую работу в Военной академии РККА (академии им. М. В. Фрунзе). Начал там с должности преподавателя истории военного искусства, затем, став профессором, возглавил руководство кафедрой истории войн.

За заслуги он был награжден орденами Красного Знамени и Красной Звезды.

Когда Вацетис предстал перед пресловутой «тройкой» суда, он, выслушав обвинение, спросил:

— За что меня судят? Что, не жалея себя, честно выполнял свой воинский долг в интересах Республики?

— Вопросы вам задавать не положено, — отвечал председательствующий. — Вы должны ответить, признаете ли вы вину?

— Конечно, нет, нет и еще раз нет…

Его расстреляли 28 июля 1938 года.

Ниже приводится с небольшими сокращениями одна из журнальных статей Вацетиса, опубликованная в 1927 году.

Выступление левых эсеров в Москве

Около 4 час. дня левыми эсерами был убит германский посол граф Мирбах. Затем заранее сосредоточенные левыми эсерами в Трехсвятительском переулке вооруженные части заняли помещение ВЧК, арестовали и заперли в погребе Дзержинского, его помощника Лациса и председателя Московского Совета Смидовича. Только в этот момент выяснилась серьезность создавшегося положения.

Во главе восстания оказались эсеры Александрович и Прошьян. Первый состоял помощником председателя ВЧК, а второй — членом Высшей военной коллегии.

Из Трехсвятительского переулка, где в особняке Морозова поместился штаб повстанцев и левоэсеровское «правительство», части мятежников стали продвигаться к Кремлю, захватывая близлежащие улицы и площади.

Первые известия о левоэсеровском восстании. 6 июля пополудни я находился в помещении технической редакции на Садово-Кудринской. Около 5 час. адъютант сообщил мне из штаба дивизии по телефону, что меня разыскивает Подвойский. В это же время к подъезду подъехал автомобиль. Из него вышел секретарь Подвойского и, зайдя в комнату, в которой находился также Антонов-Овсеенко, предложил мне немедленно поехать с ним в Александровское училище. На мой вопрос, кто меня вызывает и по какой причине, я получил уклончивый ответ.

Наш автомобиль поминутно останавливали на улице вооруженные патрули, разъезжавшие на вооруженных грузовиках и проверявшие удостоверения личности. При одной такой остановке я узнал, что ищут автомобиль, на котором скрылись убийцы германского посла графа Мирбаха.

Наш автомобиль остановился у подъезда того флигеля, в котором ныне находится Высший военный трибунал.

Без пропуска и без исполнения прочих строгих формальностей меня привели в боковую комнату, в которой находились Подвойский и комвойск округа. У стены, подальше от окна, стоял массивный деревянный стол, на котором был разложен план гор. Москвы и ее окрестностей.

Я спросил Подвойского, с которым был знаком, в чем дело. На мой вопрос ответил с удивлением комвойск:

— Как, вы не знаете, что в городе восстание и положение очень серьезное?

Дальше взял слово Подвойский и сказал мне голосом, не терпящим возражений: