Елена Акимова - Цереус

• Название: Цереус
• Автор: Елена Акимова
• Жанр: Современные любовные романы

В мире двух золотоволосых красавец Виктории и Валерии всё перепуталось, словно кто-то поменял их ролями. Судьба разделила неразлучных сестрёнок, поселив в их жизни интриги и страсть, мечты и страдания. На их пути женщины не раздумывая, идут к намеченной цели, а мужчины влюбляются не в тех женщин. Подростки живут по своим правилам. Мир словно раскололся на две части, но всех объединяет одно: желание обрести свободу, любовь и безмятежное счастье.

---

Елена Акимова ЦЕРЕУС

Мужу Игорю, за его любовь и понимание.

Моей дочке Виктории за её терпении и смирении, что не всегда могу уделять ей внимание и нужного времени.

Всему свое время, и время всякой вещи под небом.

Время рождаться и время умирать;

время наслаждаться, и время вырывать посаженное…

Время любить и время ненавидеть; время войне, и время миру.

Еккл:3;1,2,8.

Пролог

В России в основном предпочитают строить коттеджи как минимум в два этажа. Дом Шелковских на берегу Черного моря Сочи был построен в стиле русского классицизма и отличался высоким уровнем отделки. Кроме того, он создавался в лучших архитектурных традициях. Дом сочетал модерн с модными последними тенденциями времени и предназначался для счастливой комфортной жизни. Эркеры, арочные проемы, рустовка стен природным камнем, шатровая кровля превращали дом в сказку, придавали ему неповторимость. В нем были тренажерный зал, бассейн, сауна, бильярдная и конечно погреб с превосходным запасом дорогих европейских вин.

Анжелина Шелковская вышла из гостиной комнаты и направилась через сводчатый проход на веранду. Она засмотрелась на великолепную панораму с видом на сосновый бор и море. Девушка наслаждалась воздухом и с улыбкой прикрыла глаза. Она не замечала, что за ней наблюдает мужчина. Высокий, широкоплечий, солидный — преуспевающий бизнесмен, типичный представитель высокого сословия общества. Александр Владимирович Сафин стоял, прислонившись плечом к каменной колоне и скрестив на груди руки. Он любовался девушкой. Анжелина была рыжеволосой, но это не бросалось в глаза окружающим, поскольку она часто зачесывала волосы на затылок или собирала узлом. Ровный тонкий профиль с едва приоткрытыми узкими губами, широко расставленные зеленые глаза, наполненные нежностью, грустью и весь ее облик говорил о спокойствии и изяществе. Она наклонилась через деревянные резные перила и забеспокоилась. Девушка заметила подъехавший «Джип».

Мужчина провел рукой по волосам и это движение, по-видимому, привлекло ее внимание. Она резко повернулась, по плечам мягко рассыпались волнистые волосы. В выражении ее глаз он увидел столько тоски, усталости и слез, что ему захотелось обнять, защитить девушку.

— Анжелина, — его голос охрип.

— Нет, Саша, — Она отступила в сторону и отвернулась.

Он вмиг очутился за ее спиной. Его руки легли ей на плечи, слегка сжали и погладили.

Девушка закрыла глаза, допуская минутную слабость. Он прижался щекой к ее волосам.

— Девочка моя, как я соскучился по тебе! Почему ты не пригласила меня на день Рожденья?

— Я не хочу говорить о безумствах. — Анжелина повернулась к нему, их губы почти соприкасались. — Сашенька все изменилось. Больше не может длиться этот кошмар.

Александр обнял её, словно боясь, что она исчезнет. Он потерся подбородком о её рыжие волосы и поцеловал в шею.

— Нет, — девушка вырвалась, но он ухватил её за локоть.

— Малышка, я не смогу без тебя жить. Ты самое главное, что есть в моей жизни. — Александр привлек ее ближе к себе, и нежно погладил ладонью по щеке. — Ты нужна мне.

— Саша, я должна тебе кое-что сказать. — Анжелина все же отошла от него и отвернулась. — Мы больше не сможем видеться. Я все решила. Я хочу, чтобы ты больше никогда не приходил и не разыскивал меня.

Пауза длилась не долго. Сафин повернул к себе девушку и заглянул в глаза. Она старалась не смотреть на него.

— Я должен тебя разочаровать, дорогая. Я не смогу выполнить твою просьбу.

— Александр Владимирович Сафин — я замужняя женщина. Я не могу больше так рисковать.

— У тебя нет брака, у тебя один фарс! — Взбешенно крикнул Сафин.

Девушка оглянулась и продолжила.

— Саша, говори тише, нас могут услышать. Павла нет дома, но его мать, она всегда шпионить за мной.

— Хочешь, я увезу тебя отсюда? Я заберу тебя. Мы будем вместе.

— Саша, все закончилось. — Она немного помолчала и отстранилась в сторону. — Я тебя прошу, оставь меня. Я беременна. У меня будет ребенок от Павла Шелковского! Это его ребенок!

— Что за бред?

— Это правда, я была у врача. Больше ничего не изменишь.

— Неправда. — Прошептал Александр, он резко подскочил к ней и накрыл её губы своими губами. Его рука резко скользнула по шее, легла на затылок, пальцы зарылись в волнистых локонах.

— Саша я не могу… — Но он не дал ей договорить и прижал к стене. Она пыталась отстранить его, упираясь локтями в грудь. — Нет. Поздно все менять.

В ее голосе он услышал горькую мольбу о помощи, и все внутри сжалось, словно горечь ее слов впиталась в сердце. Ему захотелось обнять, защитить ее от этого страшного, огромного, полного опасностей и несправедливости мира.

— Я люблю тебя, — он прижал её к себе.

— Сашенька, зачем ты мне сейчас это говоришь! — Слезы текли по щекам, — тебе нужно уходить, нас могут увидеть.

Александр продолжил целовать ее лицо, шею, плечи. Девушка закрыла глаза и провела рукой по его груди.

— Никогда, слышишь, ни одной минуты я не смогу жить без тебя, не думать о тебе — это страшнее смерти, не прикасаться к тебе, к твоим волосам, губам, к твоей сладкой коже.

Их губы встретились и превратили поцелуй в пламенный вулкан. Он прижал её к стене, наваливаясь всем телом, девушка обвила его шею руками, он запрокинул ее ногу себе на бедро, пальцы завладели тонкими трусиками. Стремление обладать друг другом взяло над ними, и заставило оторваться от мира. Окружающее перестало существовать для них и иметь значение. Сознание растворилось в небесах.

За стеклянной дверью веранды появилась пожилая дама. Она вздрогнула от увиденной сцены страсти и прикрыла губы ладонью. Женщина спряталась за штору. Ледяное аристократическое выражение лица сменилось отвращением и призрением. Её ярко-синие глаза блеснули ненавистью, она прищурилась и, развернувшись на высоких каблуках, зашла в дом.

* * * (Одиннадцать месяцев спустя)

На пороге огромного роскошного дома Шелковских, следователя Михаила Иванова встретил ледяной взгляд и надменное выражение лица высокой женщины.

— Елизавета Петровна Шелковская? — осведомился он. — Я следователь Иванов.

— Чем могу быть вам полезна? — её голос выдавал жесткость и властность.

— Я должен кое-что вам сообщить, — мужчина снял фуражку.

Она, молча, указала рукой, и когда он вошел, закрыла дверь.

— Я вас слушаю.

— Мы не смогли позвонить по телефону. Слишком печальное известие. Мне очень жаль. Я приношу свои соболезнования…

— Можете выражаться яснее, — прервала женщина. Елизавета Петровна подошла к креслу, положила локоть на высокую мягкую спинку, внимательно разглядывая следователя. Привыкшая получать только плохие известия после смерти своей дочери, Елизавета Петровна вела себя сдержано и безмятежно. Он замялся, словно пытался найти слова, но, понимая, что сказать все же придется, продолжил.

— Ваш сын, Павел Шелковский и его супруга — Анжелина Шелковская — погибли.

Комната пошатнулась. К горлу поднялся тяжелый ком. Господи! Её Павлуша, единственный мальчик! Почти ребенок, её мальчик, сын, сын… пальцы судорожно сжались, впились в податливое кресло, но не один мускул не дрогнул на её морщинистом, белом как полотно, лице.

— Вам воды принести? — забеспокоился Иванов.

— Нет. Продолжайте, — тихо выговорила она.

— Спортивная машина потеряла управление на обледенелой дороге. Они ехали со скоростью более ста шестидесяти километров в час, да к тому же оба были совершенно пьяны.

Мысли вихрем унесли Шелковскую в прошлое. Громкий детский голос сына раздался эхом по всей гостиной.

«Когда я вырасту, у меня тоже будет машина, как у папы».

— Вы должны опознать тела. — Донесся из далека голос сержанта. Она машинально кивнула.

«Мамочка, почему папа пьет? Я никогда не буду пить, я тебе клянусь!»

«И к тому же оба были совершенно пьяны».

«Я никогда не буду пить, я клянусь».

«Совершенно пьяны!»

Елизавета Петровна закрыла глаза и медленно опустилась в кресло.

Домработница Даша Попова проводила мужчину к выходу и вернулась к хозяйке. Шелковская тихо сидела в кресле. Слышно было лишь её неровное дыхание. Она открыла глаза и потянулась к столику. Женщина взяла рамку с фотографией. На неё с портрета смотрел белокурый и жизнерадостный юноша. Его голубые словно небо глаза улыбались и сияли. Безобидные, невинные глаза и детские ямочки придавали его лицу красоту, молодость и энергию к радостной бесшабашной жизни. Капля слезы упала на стекло. Елизавета Петровна провела пальцами по снимку. Умный, ласковый, добрый Павлик, единственный сын, которого она любила, лелеяла, жила только им и для него. Но сейчас его больше нет, он мертв, и во всем виновата его лицемерная, наглая мерзавка жена. Она убила её сына, уничтожила, унизила.