Василий Горлов - Код Маннергейма

• Название: Код Маннергейма
• Автор: Василий Горлов
• Издательство: Астрель
• Жанр: Триллер
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-9725-0349-0

Сотни лет в Тибете в древней резиденции далай-лам хранилась величайшая святыня, способная пошатнуть основы христианского мира. В начале XX века во время секретной операции Генштаба полковник русской армии Маннергейм невольно становится обладателем этой реликвии… Перед смертью старый маршал составляет своеобразное завещание…

…Спустя полвека к сотруднице теленовостей Анне Троицкой попадают письма Маннергейма и неизвестный биографам дневник его восточной экспедиции. Послания содержат руническую тайнопись, расшифровка которой укажет местонахождение некоего тайника…

С этого момента жизнь журналистки превращается в ад. Жестокое убийство, ужас исламского террора — все горит и рушится вокруг. Остался только страх от незримого присутствия того, кто хочет первым добраться до цели…

---

Рядом с Анной, установив камеру на штатив и поглядывая в видоискатель, снимал происходящее оператор «Новостей» Димка Воскобойников. Высокий волоокий брюнет, по которому сохли юные журналистки-практикантки, после одной из «новостийных» вечеринок вызвался проводить Анну домой и, напросившись на кофе, с ходу попытался затащить в постель. Получив категорический отказ, не обиделся. Постепенно они сдружились, и Анна всегда радовалась, когда доводилось с ним работать.

Устроители, загнав на эту высокую каменную площадку всех снимающих и заодно с ними и всю остальную журналистскую братию, о сидячих местах для представителей прессы не позаботились. Наиболее пронырливые коллеги смогли устроиться в переполненном амфитеатре, а преданно сопровождавший Анну Стасис проявил себя добытчиком и притащил откуда-то стопку пластиковых кресел, так что хватило всем, даже объявившемуся в замке шведскому журналисту Свенсону.

Анна, испытывая привычное возбуждение, занялась работой: старательно подмечала любопытные детали, которые помогут сделать репортаж о спектакле живым и интересным. Зрителей собралось много: те, кому не хватило места на скамьях амфитеатра, устроились на покрытых зелено-серым лишайником камнях. Некоторые остались стоять вдоль уходящей вверх мощеной дороги — когда-то она вела к пристани, а сейчас заканчивалась у ворот цитадели.

Раздались первые звуки величественной увертюры — публика затихла. Анна всегда скучала в архаичном, как ей казалось, оперном театре. Но здесь случилось чудо: многовековой замок своей суровой подлинностью выдавил все наносное и ходульное, и оперные певцы превратились в живых людей, страдающих и надеющихся на прощение или удачу в неслыханной авантюре. Увлеченная Анна не могла оторваться от захватывающего сюжета, разворачивающегося в старом Кузнечном дворике.

А в это время со стороны Сайменского канала, дрейфуя на небольшой заливной волне, к замковому острову приближался белоснежный катер. На палубе в шезлонге, пытаясь захватить последние лучи закатного солнца, загорала полногрудая брюнетка, наряд которой состоял лишь из крошечных трусиков. Наверху, у пульта управления, суетилась невысокая стройная блондинка в бикини. Вновь и вновь, она безуспешно пыталась запустить двигатели, но катер неуправляемо и неотвратимо несло на прибрежные камни.

Это заметили милицейские наряды, стоявшие в охране острова со стороны залива. Высокое московское начальство, ожидая, что террористы придут из Выборга по мосту, там и сосредоточило спецназ. Другую группу разместили в цитадели, где в башне Святого Олафа свалены кучей не вывезенные мешки с гексогеном, а периметр острова доверили охранять местной милиции. И сейчас выборгские блюстители порядка с удовольствием разглядывали двух полуголых девиц, которые, судя по всему, решили разбить дорогую посудину о камни.

— Вот это сиськи! — восхищенно причмокнул рыжеватый сержант, весь покрытый мелкими веснушками.

— Ты, Чмуров, губу-то не раскатывай. Сходи лучше узнай, чего чухонкам тут надо, — приказал командовавший милицейским нарядом потный и помятый старший лейтенант. Чмуров и его напарник — худенький деревенский парнишка-ефрейтор, — радуясь развлечению, поскакали вниз по насыпи. Торжественные аккорды Мусоргского, транслировавшиеся из замка, нагоняли на них тоску и клонили в сон.

Девицы на катере наконец поняли, что дело плохо, и бестолково суетились на палубе, мешая друг другу. Блондинка заметила спешащих к ним мужчин в форме и громко залопотала по-английски:

— Help us. Our engine don't movie.

И, сообразив, что вряд ли те ее поняли, повторила на ломаном русском:

— Помогите нас.

Рыжий Чмуров, не отрывая глаз от брюнетки, напрочь забывшей о бюстгальтере, специально отработанным мерзким голосом завел традиционную милицейскую нотацию:

— Что же это вы, гражданочки, нарушаете, а? Почему без разрешения подходите на плавсредстве к охраняемому объекту? Я вот сейчас вас оштрафую как следует, тогда поймете, как положено.

Его напарник, ефрейтор, не стал терять времени: быстро скинув бронежилет и униформу, оставшись в черных сатиновых трусах, прыгнул в воду и поплыл к катеру. Взобравшись на транцевую площадку, бегом поднялся на мостик и обнаружил, что двигатели не заводятся из-за того, что в замке зажигания отсутствует ключ.

— Где ключ? — крикнул он девицам. Те непонимающе переглянулись. — Ключ, говорю, где, дуры чухонские? — с досадой выругался он, спрыгнул на палубу и схватил причальный конец. — Чмуров, держи! — Он точным броском отправил на берег синтетический трос, — Налево оттягивай, носом к камням станови.

Важный старлей, оскальзываясь, неуклюже спустился к воде и принял командование на себя. Бестолково суетящиеся и падающие в воду блюстители порядка после нескольких неудачных попыток, натужно матерясь, все же развернули тяжелый катер и закрепили за стволы деревьев причальные концы. Старлей шагнул на транцевую площадку, намереваясь провести допрос бесстыжих девиц, но выходящая на корму дверь каюты вдруг распахнулась, и путь ему преградил высокий монах, — так вначале показалось милиционеру. Видимо, потому, что здоровенный лоб, выпрыгнувший из каюты, оказался бородат и одет в черный балахон наподобие рясы.

Свою ошибку старлей понял сразу — в его пухлый живот больно уперся ствол автомата Калашникова. Еще двое таких же бородатых «монахов» выскочили на берег и грамотно взяли на прицел побросавших оружие милиционеров. Их, мокрых и перепуганных, со связанными руками, загнали в каюту, заперли, приказав сидеть тихо. Вся группа Арсена, включая так и не одевшуюся Галю, которую тащил за руку Ча, перешла на берег. На катере осталась лишь Ингеборге — она спокойно устроилась в шезлонге на мостике, положив рядом автомат.

К старлею, пинками согнанному на берег, подошел Арсен. Острием охотничьего ножа он легонько ткнул пленника в низ живота. Старлей пискнул и с ужасом почувствовал, как по ноге что-то стекает в сапог. Арсен, заметив это, оскалился:

— Идешь тихо, делаешь, что говорю. А то на куски порежу, шакал, — нарочито угрожающе прохрипел он.

Милиционер быстро и мелко закивал.

Энергия артистов передалась зрителям, и большинство, затаив дыхание, наблюдало за свершавшейся на их глазах трагедией царя Бориса. В тот самый момент, когда тенор в рубище тоненько завыл знаменитое: «Обидели юродивого, отняли копеечку…» — во дворе замка появилась странная группа. Впереди шел спотыкающийся и затравленно оглядывающийся старший лейтенант милиции. За ним спокойно следовало четверо монахов. Пятый, огромного роста, тащил за руку полуголую толстую девицу. Замыкали процессию две монашки, закутанные в черные платки.

Актеры, пораженные их появлением, замерли, остановившись на полуфразе. Монахини быстро направились к зрителям. Одна осталась в партере, а вторая поднялась на площадку и остановилась рядом с Воскобойниковым. Ее сумрачные глаза на мгновение встретились с глазами Анны. Пришелица чуть кивнула какой-то своей мысли и подняла к груди сжатые кулаки. Из правого, едва заметный, тянулся под балахон тоненький провод.

Тем временем Арсен вскочил на помост, где еще продолжал играть оркестр, пристроился рядом с Гергиевым. Зрителям показалось, что монах чуть приобнял его и что-то шепнул на ухо. Оркестр нестройно смолк.

В наступившей тишине оглушительно прогремела автоматная очередь — это чернобородый гигант, держа оружие в одной руке, с азартом всадил несколько пуль в башенную кладку.

Ошеломленные зрители еще не успели опомниться, а коренастый уже вещал в микрофон:

— Все ведите себя спокойно. — Усиленный динамиками гортанный голос заполнил тесный дворик. — Это захват. Мы не хотим причинить вреда простым людям, но если нас вынудят, то сестры, которые находятся среди вас, в любой момент готовы отдать свои жизни Аллаху. Взрывчатки в их поясах хватит, чтобы все присутствующие умерли вместе с нами. Мы заминировали и эту башню и готовы ее взорвать.

Наглый блеф вывел высокое начальство из ступора, и самый старший московский генерал, руководивший операцией, заорал в переговорное устройство:

— Приказ — никому не стрелять! Ждать особой команды, — Отпустив кнопку тангенты, он выматерился.

Арсен явно юродствовал: он достал из рясы несколько смятых листков и водрузил на кончик носа очки, затем постучал пальцем по микрофону, откашлялся и только после этого шутовского вступления зачитал уже ставшие привычными требования: прекращение боевых действий, вывод войск из Чечни и международный трибунал для российского руководства, развязавшего чеченскую войну.

— А для начала, — заявил Арсен, — я даю десять минут на то, чтобы из замка убрали спецназ. Выходить в те ворота с поднятыми руками и без оружия.

Согнав со стула скрипача, он спокойно уселся и демонстративно посмотрел на часы: