Александр Черкасов - Записки охотника Восточной Сибири

• Название: Записки охотника Восточной Сибири
• Автор: Александр Черкасов
• Жанр: Природа и животные
• Год: 1990
• ISBN: 5-278-00259-Х

Книга известного русского охотничьего писателя 19 века рассказывает об охотничьих животных и приемах охоты на них. Написанная живым своеобразным языком, книга является не только памятником литературы прошлого века, но и содержит немало полезных для охотника-любителя сведений.

Для широкого круга любителей охоты.

---

Если кому-либо когда-нибудь случится найти волчье гнездо с молодыми волчатами в отсутствие волчицы и если в то самое время нельзя добыть волчат, например в таком случае, когда гнездо сделано не на поверхности земли, а, положим, где-нибудь в утесе, под камнем или, наконец, в норе, и с собой нет никакого инструмента, то отнюдь не следует его оставлять так, просто, с тем, что, дескать, завтра приду с необходимыми вещами и добуду молодых. Но надо лаз в гнездо завалить камнями, около гнезда натыкать несколько белых заостренных палочек, на их кончики насадить хлопков или тряпочек, вымаранных в ружейной грязи (которая накапливается внутри ствола от сгорания пороха) и в самом порохе, выстрелить около гнезда из ружья — словом, сделать так, чтобы около него пахло порохом, и тогда уже оставлять гнездо. В противном случае волчица тотчас заметит, что около ее гнезда был человек, и немедленно уведет молодых в другое место, а если они так малы, что следить за нею не в состоянии, то она перенесет их сама, во рту, в безопасное место, если же отверстие гнезда не забросать камнями, то волчица, боясь подойти ближе к гнезду, притом же слыша запах пороха и видя заостренные палочки, начнет манить детей голосом, они тотчас вылезут из гнезда, и тогда мать их тоже уведет в другое место. Во всяком случае, когда добудешь молодых, не снимай шкурки и не сожигай мяса волчат около гнезда, как это делают многие, а отнеси подальше, куда-нибудь в сторону, еще лучше — домой, и там распорядись с добычей как хочешь; в противном случае волчица, найдя трупы своих детей, может взбеситься и в этом случае наделать много вреда всему околодку. Бешеный волк ничего не разбирает, ничего не боится и, как всякому хорошо известно, нападает на все решительно.

Волк очень силен в сравнении со своей величиной; нередко он, схватив зубами, тащит на спине целого барана, не допуская его до земли, и притом с такою быстротою, что человек его догнать не в состоянии; хорошие собаки или меткая пуля только могут заставить его бросить свою добычу. Волк кусается жестоко и тем язвительнее, чем он видит меньшее сопротивление. Зубы его в состоянии раздробить огромные кости, а желудок не замедлит переварить их. Волчий кал походит на собачий, только всегда почернее и с шерстью, потому что волк пожирает свою добычу со шкурой. Аппетит волка до того удивителен, что он в состоянии съесть за один раз теленка или дикую козу{9}, не оставив ни одной шерстинки, тогда как эти животные, как известно, не меньше его.

Волк не так нуждается в пище, как в питье; голодом он может пробыть дней пять и более, но пить ему необходимо ежедневно. Волк мало отдыхает, по большей же части он находится в движении и рыщет везде, где только надеется добыть себе пищу. Сон его более походит на чуткую дремоту; он спит и, кажется, все видит и слышит… Крик ворона чрезвычайно знаком волку, он только и слушает, не каркает ли где-нибудь ворон, и никогда не ошибется, если ворон кричит по-пустому.

Ухо волка хорошо знакомо с мотивами голоса вещуна-ворона; он знает, когда тот найдет какой-нибудь труп, ибо закаркает особенным образом. Нередко ворон вместе с волком насыщаются одним и тем же трупом; зато и ворон, в свою очередь, пользуется волчьим промыслом и доедает волчьи объедки. Волк отдыхает преимущественно днем, забиваясь в лесные колки, в кустарники около селений и проч., притом избирая такие места, откуда ему удобно следить за движением скота, а в лесу за зверями или птицами; ночью же постоянно он рыщет. Волк одарен отличным зрением, слухом и, главное, обонянием. Носом он слышит дальше, чем может видеть глазами.

Человека волк узнает тотчас, в каком бы он положении ни был, хотя вовсе без движения. Запах от падали он слышит по ветру верст за восемь; самих животных чует издалека и следить их нередко по нескольку дней сряду. Волк неутомим, и затравить его собаками довольно трудно. На животных которые в состоянии сопротивляться, например изюбров, лошадей он нападает с осторожностию и смел только с беззащитными животными. Летом волка редко можно увидеть, потому что он в то время по большей части живет в лесах и пищи ему достаточно. Мало того, что он ест всякое мясо, как падаль, так и свежее, но он еще большой охотник до ягод; так, например, голубицу он ест в большом количестве. Молодых тетеревей, глухарей, рябчиков, куропаток и перепелят он тоже много истребляет, равно как и старых, особенно маток, которые сидят весьма крепко на яйцах; при этом он долго подкрадывается к ним, иногда даже ползет, как собака, потом вдруг бросается и схватывает несчастных на месте; таким же образом волки поступают с молодыми анжиганами (дикими козлятами), находя их чутьем на логове. Многим известно, как тетерева, глухари и рябчики зимою спят, зарывшись в снегу. Вероятно, многим охотникам случалось неоднократно видеть такое ночевье упомянутой дичи. Мне часто случалось рано утром наезжать или находить на такие места. Невольно пугаешься, когда вдруг, совершенно неожиданно, из-под самых ног стая рябчиков, тетеревей и в особенности глухарей тяжело подымается из-под снежных своих домиков, зашумит крыльями и обдаст тебя с ног до головы снежной пылью. Понятно, что волки и в особенности лисицы, тихонько подкравшись к таким ночлегам, без особого затруднения хватают добычу на месте, не давши и проснуться, как говорится.

Зимою пищи для волка в лесах меньше, добыча делается трудная, и тогда-то вот мучительный голод заставляет волка чаще показываться на глаза человеку, потому что необходимость принуждает его проживать поблизости селений, около которых он скорее может достать себе пищу. То он стянет где-нибудь поросенка или уведет свинью, то утащит собаку, найдет вывезенную падаль — словом, питается всем тем, что плохо лежит. Если же и этого нет, он решается нападать на овчарники, залезает в дворы, душит все, что ему попадется, без различия и границ в этом случае не знает. Часто случается, что он, разлакомившись свежинкой, запоздает, и тогда хозяин нередко убивает его дубинкой или прикалывает вилами в стае (хлеве) на месте преступления… Мучительный голод заставляет его есть даже мох, древесные почки, кедровые орехи. Волки, как и все породы собак, подвержены многим болезням. Для очищения своего желудка от осколков костей он, подобно собаке, ест траву.

Если волк не может попасть в овчарник или во двор снаружи, то он подкрадывается снизу под заплоты и изгороди. Наконец, если и это не удастся, он ходит по дорогам и сбирает всякую дрянь, хоть обрывок ременной веревки или шубы, и это для него находка. Зимою волки до того бывают смелы, что бегают по деревням и даже улицам малонаселенных городов и ловят собак у самых дворов.

Известно, что волки большие охотники до людского мяса. Так, например, во время кампаний они целыми стадами преследуют войска и после сражений с неимоверной жадностию пожирают трупы убитых и даже отрывают их из земли, если они не глубоко закопаны. В Забайкалье преследовать им некого — кампаний нет, но зато трупы умерших инородцев доставляют волкам лакомый кусок[33]

Волк чрезвычайно крепок на рану, почему стрелять его нужно в самые убойные места, как-то: в голову, грудь и по лопаткам, но если пуля ударит его по кишкам, то он уйдет далеко, так что не найдешь и с собаками. Живучесть волка удивительна. Зверовщик Григорий Лончаков однажды захватил в гнезде несколько молодых волчат, уже взрослых. Переловив их поодиночке, он с несчастных животных снял шкурки с живых, и волчата после такой страшной операции еще долго были живы и, качаясь, ходили как пьяные. Другой охотник убил зимой волка на падле и притащил его вечером в сени, чтобы ободрать утром, но волк ожил ночью же, и его в сенях с трудом закололи вилами. Псовые охотники хорошо знают силу и неутомимость волка, видя те сцены, когда загнанного волка обступят собаки и когда он, собравшись с последними могучими силами, не дешево продает свою воровскую жизнь. Волк выражает боль свою вытьем, что он обыкновенно делает во время голода. Вой его до того неприятен, что на многих людей наводит какую-то безотчетную тоску, а многие слабонервные люди решительно не могут сносить волчьего вытья. Между тем ухо страстного охотника иногда с наслаждением слушает заунывные волчьи песенки; для него эти страшные, дикие звуки — то же, что для человека, любящего музыку, игра какого-нибудь знаменитого виртуоза. Если вдруг, невзначай, доведется вам услышать вытье волка, то, несмотря на то, что вы, быть может, горячий охотник, заметьте, явится какое-то особенное чувство и невольная дрожь пробежит по телу… Волк во время вытья поднимает голову кверху, то опускает ее книзу, то опять снова поднимает; один и тот же волк иногда распевает на разные манеры, так что незнающий человек может подумать, что их воет несколько штук. Маленькие волчата воют и лают, как щенята, очень тоненькими голосками; недаром здесь говорит народ, что «волчата воют, словно во флейки играют»; далеко слышен их пронзительный, унылый, какой-то жалобный вой, особенно по зорям… Собаки, чуя волчье вытье, обыкновенно натаращивают (поднимают) шерсть и смотрят в ту сторону, где волки; нередко они собираются по несколько штук вместе и прогоняют их, если это случится близко к деревне. Непривычная лошадь, слыша эти звуки, сторожко поводит ушами, топчется на месте или, наоборот, распускает хвост и гриву, бегает на кругах, бьет копытом, фыркает и поглядывает во все стороны; напротив, другие лошади, знакомые с волками, совершенно затихают; стоят на месте, не шевелясь, даже перестают жевать, а только тихо поводят ушами и бойко поглядывают!