Антон Текшин - Мир фантастики 2014. День Десантника (сборник)

• Название: Мир фантастики 2014. День Десантника (сборник)
• Автор: Антон Текшин
• Издательство: Литагент «АСТ»c9a05514-1ce6-11e2-86b3-b737ee03444a
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-17-079789-9

Галактический День Десантника.

Второе августа по Имперскому летоисчислению.

День, когда на всех планетах Империи однополчане – гуманоиды и негуманоиды, достают с заветной полки свой голубой берет, надевают старенькую тельняшку с вышитым на груди символом своего созвездия, и подтягиваются в городские сады, парки, аквариумы и террариумы, словом – туда, где они привыкли встречаться с друзьями в ЭТОТ день.

И тогда начинается праздник. Радостные встречи и встречи – со слезами на глазах, слова дружбы и слова памяти.

А затем все воины-победители плавно перемещаются в заведения, где есть столы, но нет ни секретарш, ни боссов. И, когда заканчиваются все тосты, ветераны садятся поудобнее у камина и – начинают вспоминать…

Тысячи лет на их плечах держится Империя.

Им есть что вспомнить.

---

– Действительно, – озадаченно пробормотал врач. – Почему бы нет.

6. Эпилог

Долбак вразвалку пересёк зал, без позволения уселся за столик и осмотрел расположившуюся за ним троицу с перетянутыми металлической лентой лбами.

Разноголосица в баре оборвалась. Завсегдатаи стали зрителями: сцены с участием Долбака пользовались неизменной и нездоровой популярностью.

Новая Ботсвана, карликовая планета в системе лямбды Скорпиона, считалась местом неблагополучным. Алмазные копи на её экваторе – в особенности. В посёлок при копях местные власти предпочитали не соваться, со старателями не связываться. С Долбаком предпочитали не связываться сами старатели.

– Кто такие? – осведомился Долбак.

Ни один из троих не ответил. Смазливая брюнетка как ни в чём не бывало потягивала апельсиновый сок. Рыжеволосая разглядывала потолок, а тощий седой мужчина уставился в пол.

– Я спросил, кто такие!

Седой поднял глаза и посмотрел на Долбака в упор.

– Девушек зовут Альфа и Гамма. Меня… – Он на мгновение замялся. – Меня зовут Бетой.

– Так зовут сучий помёт, – заржал Долбак. – И какого хрена вы у нас тут забыли, щенки?

Взгляд седого внезапно изменился. Долбак непроизвольно отпрянул: ему вдруг показалось, что визави целится ему в лоб. Ощущение было настолько явственным, что Долбак икнул. В следующее мгновение, однако, он взял себя в руки – пасовать перед явным задохликом ему никак не пристало.

– Две сучки тебе ни к чему, кобелёк, – бросил Долбак небрежно. – Одну я у тебя забираю. Вот эту, рыжую.

Вопреки ожиданиям, седой ничуть не испугался, а лишь насмешливо хмыкнул.

– Ступай отсюда, бычок, – подала голос рыжеволосая. – А то придётся оторвать тебе яйца.

– Что?! – Долбак опешил. – Что ты сказала, шалава?

Он не знал, что уже нарвался. Притирка длилась четвёртый год, всё это время трио медленно, шаг за шагом выбиралось из безнадёжной, как поначалу считалось, ситуации. Психозы и депрессии, буйные срывы и попытки суицида сотрясали, ломали, корёжили вершины нового треугольника. Вопреки медицинским прогнозам, не докорёжили. Не доломали. Чего это стоило всем троим, знали лишь они сами.

Сейчас притирка вступала в финальную стадию. Щадящий режим закончился, теперь трио намеренно искало обстановку, приближённую к боевой.

Альфа коснулась пальцем виска.

«Давайте, я», – передала она в сознания напарников и обернулась к Долбаку.

– Знаешь, что такое па-де-труа?

Долбак машинально кивнул.

– Думаешь, это любовь на троих, кретин? Ошибаешься. Это всё на троих.

Миг спустя столик, за которым сидели четверо, взвился вдруг в воздух. Долбак не успел даже отшатнуться: столешницей его приложило по голове и опрокинуло навзничь.

– Уносите, – велел вскочившей на ноги публике назвавшийся Бетой задохлик.

«Так обычно говорил Север», – с грустью передал он напарницам.

Антон Текшин И овцы сыты…

В конференц-зале тихо перешептывались, время от времени поглядывая в сторону пустой сцены. Ожидание затягивалось, и кое-кто из нетерпеливых уже начал теребить и без того задёрганного распорядителя. Пожилой элегантный мужчина на все вопросы отвечал подчеркнуто вежливо и ссылался на плотный график именитого гостя.

Наконец под сводами зала раздалась бодрая музыка, и на сцену под бурные аплодисменты выскочил низенький толстячок в деловом костюме кремового цвета. Лучезарно улыбаясь, он осмотрелся и направился к заранее приготовленной кафедре, которая оказалась ему несколько высоковата. Гость нисколько не смутился и устроился прямо на краешке сцены, заложив ногу на ногу.

– Не люблю, когда людям ради меня приходится задирать голову, – пожал он плечами.

По залу прокатились смешки, вперемешку с восторженным шепотом:

– Тот самый… Энджело… Герой…

– Знаете, – начал толстячок, когда возгласы наконец поутихли. – Когда со мной связались ваши руководители и попросили толкнуть речь… Признаюсь, я понятия не имел, как мне удастся с серьезным лицом прочитать всё то, что они мне прислали. Мастер выразительного чтения из меня, если честно, никакой. Но накануне какой-то злобный вирус сожрал весь текст. – Гость лукаво улыбнулся и продемонстрировал пустую голографическую планшетку. – Поэтому мы с вами просто пообщаемся. Смело спрашивайте, что вам будет непонятно, и не сильно удивляйтесь, когда я в разгаре повествования буду кружить по сцене и размахивать руками, хорошо?

В зале, смеясь, закивали.

– Итак, – продолжил он уже серьёзным тоном. – С самого начала я хочу открыть простую истину, которая мало кому из вас понравится: мы всё делаем неправильно!

Два года назад

Тучный инспектор в который раз жалобно вздохнул и попытался сосредоточиться на тексте очередного документа. Стоило только прочитать пару пустых казённых фраз, как они бесследно растворялись в потоках взбудораженного сознания. Наконец, он всё-таки сдался и раздражённо отшвырнул планшетку. Из головы никак не выходил последний разговор с шефом, итогом которого стало это неожиданное путешествие к чёрту на рога.

«Ты – наш лучший сотрудник! Именно на тебя Корпорация сделала ставку в этой непростой ситуации…»

Инспектор с горечью усмехнулся. Расклад получался проще некуда – от него хотели избавиться, а в кресло руководителя отдела посадить этого высокомерного юнца Колвина, племянника одного из Соучредителей. Наладить хоть что-нибудь в этом Богом забытом месте пытались многие, но практически все потерпели фиаско, так что его направили на заведомо безнадежное задание.

Энджело с кряхтеньем встал с жёсткой кушетки и подошёл к обзорному иллюминатору, в котором гордо сияла местная звезда – желтый гигант Римус. Планет у светила было немного – всего три, остальные постепенно поглотила разрастающаяся корона. Поговаривали, что со временем Римус превратится в Новую, или даже Сверхновую, но ждать этого события нужно было ещё сотни тысяч лет.

«Ну, по крайней мере, от взрыва звезды я точно не умру», – невесело пошутил про себя инспектор и начал масштабировать изображение, чтобы увидеть конечный пункт своей поездки – Глорию.

По-научному, она являлась спутником одного из газовых гигантов, вращающихся на орбите Римуса, но её упорно продолжали называть планетой. В полтора раза тяжелее Земли, она имела сложную по составу атмосферу и была забита полезными ископаемыми под завязку.

В общем, заурядный ресурсный планетоид, если не считать того, что здесь была паранефть, которая шла на синтез всевозможной органики. Населённые планеты у Объединённых Звездных Систем наперечёт, и Глория же, хоть и имела разумных представителей, под Конвенцию пока не попадала, и Разработчики накинулись на неё как стервятники на падаль. Было это пятьдесят лет назад…

С тех пор строптивая планета поменяла множество хозяев, но со своими сокровищами расставаться не спешила. Всё дело было в невероятно живучей биосфере, приспособившейся к экстремальному радиационному фону желтого гиганта. Любая форма жизни здесь настолько стремительно мутировала, что давать ей таксономические названия не имело смысла. Это же касалось и тех самых разумных существ, находящихся по уровню развития в районе позднего Средневековья.

Хоть паранефть и залегала рекордно высоко к поверхности планеты, добывать её из-за постоянных нападок представителей фауны было очень проблематично, а транспортировка вообще представляла собой сущий кошмар. Какие бы методы борьбы ни применяли очередные Разработчики, через поколение все оказывалось неэффективным.

В настоящий момент Глория находилась на балансе Корпорации, где работал Энджело, и едва покрывала средства, вкладываемые в неё. Статистика была удручающая: лишь один из трех транспортных челноков покидал пределы глорианской атмосферы, а мобильные нефтедобывающие установки существовали в целости не дольше пяти недель.

Если бы добыча не была почти полностью механизирована, потери среди персонала были колоссальные. Люди, в основном, болтались на орбите в «Калипсо» – станции космических миротворцев, с которыми был заключён контракт на вооруженную защиту. На самой же поверхности находились всего три постоянных базы, которые инспектор должен был посетить.

– Уважаемые пассажиры, до подлёта к станции осталось двадцать минут! – приятным голосом известил интерком.

Пора было собираться.

– Ну, что ж, надеюсь, меня тут запомнят надолго, – подбодрил себя Энджело, стараясь побороть нарастающее беспокойство.

Почему-то казалось, что именно так и будет.

* * *

В кабинете его ждали двое – широкоплечий здоровяк в форме, стриженный под ноль, и сухопарый мужчина в гражданском, с тонким, интеллигентным лицом. Крепыша звали Давид Калахен, и он был главой миротворцев. Должность худощавого Лисовского взволнованный Энджело вспомнить не смог, кажется, что-то связанное с наукой.