Джоанна Троллоп - Чужие дети

• Название: Чужие дети
• Автор: Джоанна Троллоп
• Издательство: Аст, Аст Москва, Хранитель
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-17-043420-6

Этот роман имел сенсационный успех в Великобритании и стал основой знаменитого телесериала.

Что же привлекло миллионы читателей в истории самых обычных браков, разводов и вечных конфликтов мужей и жен, отцов и детей?

Искренность?

Возможность узнать в ком-то из персонажей себя?

Яркий талант автора?

Или — все это и что-то еще?

---

Надин сказала как можно более жизнерадостно, что придется идти пешком.

— Нет, — возразила Бекки.

— Но…

— Я не потащу все свои шмотки и не оставлю их в машине. Она не закрывается.

Мать проговорила с долей сарказма:

— Что же ты собираешься делать в таком случае?

— Пойду на ферму.

— На какую ферму?

— На одну из здешних. Кому-то же принадлежат коровы.

— Но мы не знаем фермеров…

— Пока не знаем, — ответила старшая дочь.

Бекки велела Рори идти с ней, они вместе вышли в темноту и вернулись обратно за удивительно короткое время в «лендровере» с фермером по имени Тим Хантли. Это был моложавый улыбчивый мужчина, широкоплечий и сильный. Он подмигнул Надин и сказал, что бензин закончился.

— У меня нет…

— У тебя есть… У тебя есть! — закричала Бекки.

Тим Хантли наполнил бак из канистры, которая лежала у него в багажнике его «лендровера».

— У вас все в порядке в коттедже? — спросил он у Надин.

— Нет. Кто может этим похвастаться?

Фермер усмехнулся:

— Мы никогда не думали, что коттедж сумеют сдать снова.

— Это все, на что мы могли рассчитывать, — ответила Надин. Она видела, как дети поежились при этих словах.

В свете фар «лендровера» Тим Хантли внимательно посмотрел на семейство.

— Заводите прямо сейчас, — сказал он.

Надин попыталась.

— Возникла воздушная прослойка.

Она попробовала снова.

Фермер опустил руку на дверь водителя.

— Подвиньтесь, — сказал Тим, — Я сам это сделаю.

Он сел за руль и вытянул подсос. Потом повернул ключ. Мотор зарычал один или два раза и все же завелся.

— Вот так.

Он вышел из машины и придержал для Надин дверцу.

— Я зайду утром, — сказал Тим, — чтобы проверить, как она будет заводиться.

— Благодарю вас…

— Нет проблем. Я все равно встаю около пяти из-за коров.

Тим приехал в девять утра в Рождество, выложив мясо и овощи на кухонный стол. Потом ткнул пальцем в кусок свинины:

— Из наших. Должна отлично хрустеть, если поджарить.

Надин была в своем домашнем халате, она распустила волосы.

Готовя чай, она улыбнулась ему, но с опаской подсчитала куски хлеба, чтобы убедиться, всего ли достаточно.

— Вы очень, очень добры.

— Это ерунда.

— Я имею в виду продукты. Спасибо.

Фермер слегка покраснел и снова показал на кусок мяса:

— Тридцать пять минут — на фунт. Разогрейте посильнее духовку. И не пересолите.

Надин вдруг почувствовала огромное счастье, стоя на кухне с такой обнадеживающей грудой еды на столе. Она бросила на Тима осторожный и быстрый взгляд:

— Я даже не мечтала о таком…

Позже она расслышала, как завели ее машину в пристройке, а спустя некоторое время нашла оставленные возле двери дрова.

— Вы поняли? Нет, вы поняли? Вам следовало быть на Рождество дома, верно?!

Клер что-то пробормотала себе под нос.

— Что? — спросила Надин. — Что? Что ты сказала?

Но дочка, которая с отчаянием прошептала: «Я не знаю, где нам следовало быть», — не смогла произнести этого вслух.

Они ели свинину на Рождество, и на святочный день, когда слугам и посыльным полагается получать подарки, и день спустя. А потом дети не смогли больше есть. Надин положила остатки мяса (большую часть лопатки) в сырую кладовую, где под полками обитала зеленая и голубая плесень. Туда же отправилась и печеная картошка — их повседневная еда. Наряду с приготовлением картошки дети выполняли поручения, о которых просила мать — мыли посуду, притаскивали дрова, выносили мусорное ведро на кухне. Но при этом они старались искусно притворяться, что не получили подарков на Рождество. Их мать сказала себе, что слишком горда, чтобы спрашивать, получены ли втайне от нее подарки. Но она отлично слышала визжащие и похожие на барабанную дробь звуки, характерные для электронных игр. А Бекки под перчаткой носила на пальце серебряное кольцо в виде рыбки, обернувшейся вокруг себя. Надин была уверена, что колечко было куплено в индийской лавке в Седжбери. Вероятно, оно — то самое, которое дочь мечтала получить на день рождения. Но тогда Мэтью в одном из обывательских припадков бешенства по поводу денег сказал, что не сможет его купить. Очевидно, сейчас дочка заполучила безделушку. Значит, теперь Бекки подкуплена, готова любить отца, оставаться с ним и его рыжей женой в их замечательном маленьком доме.

— Мама? — проговорила Бекки позади Надин.

— Как думаешь, стоит добавить сюда карри? — спросила мать, указав на свинину. Розовая жидкость сочилась из мяса и застывала тонким слоем желе.

— Нет, — ответила дочь. — Мы можем пойти в Росс?

Надин посмотрела на нее:

— Нет. Зачем?

Бекки покрутила свое утаенное кольцо под перчаткой.

— Просто мы хотим… куда-нибудь выйти. А то торчим здесь целыми днями…

— Что ты хочешь делать, если пойдешь в Росс?

Девочка пожала плечами:

— Пройдусь по магазинам…

— А на какие деньги?

Дочь что-то пробормотала. Она наклонила голову, отчего волосы упали на лицо. Джози подарила ей на Рождество черный нейлоновый бумажник с десяти фунтовой банкнотой внутри. Бумажник был, конечно же, вульгарным, но получить десять фунтов — это здорово.

— Она дала тебе денег? — спросила мать.

— Немного…

— Разве ты не понимаешь, что тебя покупают?! — резко вопросила Надин. — Кто пытается тебя подкупить?

Бекки подумала о той еде, которую отказалась есть, о кровати, которую не стала заправлять, о ванной, где так и не приняла душ. Она презирала отца, который толкнул ее в сторону раковины, осмелившись применить силу. При мысли о несправедливости матери, которая не оценила непоколебимого противостояния новой семье, у девочки навернулись слезы на глаза.

— Как ты могла быть такой предательницей! — вдруг закричала Надин. — Ты брала у нее что-нибудь?

Бекки метнулась прочь от двери в подвал и налетела на стул возле стола на кухне.

— Это все деньги, которые у меня есть, — сказала она.

— Ха! — ответила Надин. Она промаршировала мимо Бекки с пригоршней картошки и с грохотом швырнула ее в раковину. — Добро пожаловать в клуб!

Бекки облокотилась о столешницу и тыльной стороной ладоней закрыла глаза. Когда она чуть нажала, цветные вспышки, звезды и кольца вспыхнули в темноте — быстрые, яркие. Они освобождали ее сознание от мыслей. От тех самых мыслей, которые преследовали ее сегодня все утро, от которых Бекки пыталась избавиться, предложив пойти в Росс. Она думала об отце, о том, как хочется, чтобы он оказался здесь. Ведь когда-то они были вместе, и возникало чувство уверенности и защищенности. Без отца Бекки утратила ощущение будущего.

Девочка подняла голову и посмотрела на узкую спину матери, склоненную над раковиной.

— Ма…

— Что?

— Когда ты и папа продали наш дом… — она замолчала.

— И что?

— Куда делись деньги?

— В банк, — коротко ответила Надин.

— Не могли бы мы взять хоть немножко оттуда?

Мать развернулась. Она держала в одной руке картофелину, а в другой — старый овощной нож.

— Нет.

— Почему?

— Потому что это все деньги, которые у меня есть, — ответила Надин. — Это все, что хоть когда-то будет у меня.

Бекки не смотрела на нее. Она положила ладони на стол и поспешно спросила, пока не исчезла отвага:

— Почему бы тебе не пойти на работу?

Наступила угрожающая тишина. Девочка слышала, как картофелина и нож для овощей полетели в раковину.

— Прости, как ты сказала? — спросила Надин. Ее голос стал ледяным.

Дочь пробормотала:

— Ты слышала меня…

— Да, я слышала, — ответила мать. Она отошла от раковины и облокотилась на противоположную сторону стола, глядя на Бекки. — Я слышала. Я слышала, как ты сказала как-то вечером то же самое. Помнишь, о чем я говорила с тобой?

— Да…

— Ну вот. Сейчас та же самая причина. Я не могу пойти на работу из-за вас, детей, из-за места, где мы вынуждены жить. И у тебя нет права требовать от меня идти на работу. Нет такого права! — Она наклонилась вперед. — Почему ты спрашиваешь меня?

— Другие матери работают… — проговорила Бекки, глядя на стол.

— Ха! — снова воскликнула Надин, ударив кулаком по столу. — Так вот что! Вот чего ты добиваешься! Она получила работу, верно? Ей досталось все, что когда-то было моим, — и эта проклятая работа тоже?

— Но у нее пока нет работы, хотя она собирается пойти…

— Бекки…

Девочка закрыла глаза.

— Бекки, как ты посмела заговорить со мной о ней? Как посмела начать сравнивать, даже подумать о таком? Ведь я все делала для тебя, а она это разрушила! Как ты смеешь?

— Я не сравнивала…

— Не сравнивала? Нет?!

— Я просто сказала тебе. Ты спросила, есть ли у нее работа, и я тебе ответила…