Элис Хоффман - Ночь огней

• Название: Ночь огней
• Автор: Элис Хоффман
• Издательство: Эксмо, Домино
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-699-49936-6

Если бы Элизабет Ренни на старости лет не понадобились забота и уход, ее внучка Джоди никогда бы не приехала в этот маленький городок. А если бы их сосед Адам не пригласил Джоди на праздник Ночи огней, с его женой никогда бы не случилось того, что случилось. Эта юная девушка невольно вовлекает окружающих ее людей в паутину страстей, греха и обмана. Но и сама она окончательно запутывается в собственных желаниях…

Элис Хоффман — признанный мастер тонкого психологического романа. Общий тираж ее книг составляет более 50 миллионов экземпляров. Роман «Практическая магия» экранизирован (в главных ролях — Николь Кидман и Сандра Баллок).

Впервые на русском языке!

---

Дора садится столбиком, как будто услышав.

Над головой проносятся самолеты; Саймон слышит ритмичный скрип гончарного круга матери на веранде. Он прислоняется лицом к прохладной проволочной сетке. Через некоторое время он выходит на улицу и берет Дору на руки. Жаркий день, первый из многих, и даже дикие кролики, которые в сумерках приходят щипать траву, прячутся в тени под ежевичными кустами. Эти кролики не такие тихони, какими кажутся. Порой они кричат среди ночи, и никто не знает почему. Зовут друг друга? Учуяли сову? Или кричат через силу, чтобы разрушить заклятие молчания?

Гравий и камешки летят во все стороны — Андре тормозит на подъездной дорожке. Он оставляет автомобиль на холостом ходу и хлопает дверцей. Крольчиха дрожит в руках Саймона.

— Черт возьми! — вопит Андре.

Саймон не вполне понимает, почему отец кричит.

— С меня хватит!

Андре все утро думал о своем отце. Так напряженно думал, что уже не знает, на кого злится — на отца, на сына или на себя. Ясно одно: сейчас они с отцом одно и то же. Вот что его убивает. Поровну молчания и холодности. В сумме — ноль.

Андре идет по подъездной дорожке и видит, что Саймон его боится. Наверное, он похож на психа. Он чинил коробку передач, и у него руки в машинном масле. Плевать. Он подходит к Саймону и хватает сына за плечи.

— Поговори со мной! — требует Андре.

Саймон крепко держит крольчиху и пятится.

— Я сказал, поговори со мной!

— Не буду! — отвечает Саймон.

Андре вырывает крольчиху из рук Саймона.

— Ей больно! — вопит Саймон.

Андре не обращает на сына внимания. Он взбегает по крыльцу и швыряет Дору в дом. Саймон бросается на отца он ненавидит его больше всех на свете. Он колотится о ноги Андре, чувствуя, как гром внутри его перетекает в кулаки, с оглушительным ревом вырывается изо рта. Прибегает Вонни, ее руки перемазаны глиной цвета крови. Андре наклоняется и обхватывает Саймона рукой. Он поворачивается, когда Вонни открывает дверь.

— Немедленно прекрати! — приказывает Вонни.

Непонятно, к кому она обращается.

— Только не встревай, — предупреждает Андре. — Ты все испортишь.

Саймон плачет, его лицо в машинном масле. Если Вонни сделает еще шаг, он побежит к ней, обхватит за ноги руками, и тогда она наклонится и поднимет его в воздух. Вонни отступает, берет ручку сетчатой двери обеими руками и плотно закрывает. Она поворачивается спиной к двери, не желая это видеть.

Андре встает на колени, чтобы Саймону было удобнее бить.

— Поговори со мной, — просит он. — Саймон.

Без грома внутри становится невероятно пусто. Саймон всем телом наваливается на Андре. Открывает рот, но гром не вырывается.

— Я не хочу, чтобы люди умирали, — с трудом произносит Саймон.

Андре не знает, что подумал бы, если бы увидел отца плачущим, но даже не пытается сдержаться. Он ласково кладет руки на плечи Саймону и не отпускает, даже когда отстраняет сына.

— Так не бывает, — говорит он Саймону. — Нам остается только помнить. Тогда она навсегда останется с тобой. Ты будешь помнить?

— Да, — отвечает Саймон.

— Да, — эхом повторяет Андре, — думаю, ты будешь.

Элизабет Ренни ест только овсянку с молоком и коричневым сахаром. Ест на обед и на ужин. Дрожит над каждой ложкой. Овсянка такая вкусная слои нет! Время от времени Элизабет Ренни хочется упасть на четвереньки и поползти. Она впервые обнаружила это, когда подшивала платье и потеряла иголку. Ей пришлось встать на четвереньки и искать иголку на полу. Поза оказалась такой удобной, что она с трудом заставила себя встать. Она стала меньше ростом. Когда она сидит в мягком кресле, ее ноги больше не касаются пола, она утопает в подушках. Она спит больше, чем раньше. Засыпает прямо в кресле. До шести лет она жила в одной комнате с сестрой и теперь иногда, просыпаясь ночью, слышит дыхание сестры. Как-то раз в кровать забирается кошка. Элизабет решает, что это мягкая игрушка, и крепко обнимает ее. Однажды утром у нее выпадает зуб. Она заворачивает его в папиросную бумагу и прячет под подушку[16]. Вонни приносит ей продукты. Элизабет Ренни не помнит, кто она такая, но не подает виду.

— С вами точно все в порядке? — спрашивает Вонни.

С ней пришел маленький мальчик. Он наклоняется и гладит белую кошку. Элизабет Ренни улыбается. Она лезет в карман и протягивает мальчику кислый леденец.

— Его надо сосать, а не жевать, — доверительным тоном сообщает Элизабет Ренни. — Так будет дольше.

Пока Саймон разворачивает леденец, Вонни проходит на кухню и просматривает телефонную книжку миссис Ренни. Миссис Ренни уже давно не в состоянии ходить с ней на прогулки, и хотя Вонни часто беспокоится, она уважает независимость соседки. Она не знает, где провести черту. Откуда ей знать, когда пора вмешаться? Мусор не вынесен, посуда грязная. Во время их визита Саймон заходит в туалет, но через мгновение выскакивает и просится домой. Вонни тащит сына обратно, но он прав, в туалете ужасно пахнет, и когда Вонни включает свет, она видит на полу испражнения. По возвращении домой Вонни наливает себе пива и глядит на телефон. Она звонит дочери миссис Ренни и начинает разговор со слов «наверное, я лезу не в свое дело», хотя это не совсем правда.

— Я беспокоюсь о вашей матери, — говорит она Лоре. — Приезжайте как можно скорее.

Лора приезжает на следующий день, с бухты-барахты, даже не позвонив. Она с порога начинает плакать, и Элизабет Ренни не знает почему. Дом в ужасном состоянии. Тарелки с овсянкой громоздятся в раковине, пол уставлен мисками с недоеденным кошачьим кормом. Лора тут же начинает мыть посуду, не переставая плакать.

— Мама, — говорит она, заварив чай и усадив Элизабет Ренни за стол. — Ты не можешь больше жить одна.

Элизабет Ренни берет дочку за руку и смотрит на ее бриллиантовое кольцо. Оно сверкает и переливается на свету всеми цветами радуги. Вечером Лора укладывает мать в кровать. Элизабет Ренни улыбается и тянет к дочери руки. Чудесный летний вечер: синий, ясный, звездный. Отлив; воздух пахнет водорослями и солью. Элизабет Ренни узнает дочь, когда Лора открывает окна, чтобы немного проветрить.

— А где твои милые мальчики? — спрашивает Элизабет Ренни.

— Со своим гадким папочкой, — шутит Лора.

Она не знает, почему не может сдержать слезы, почему так сжимает горло. Надо было чаще навещать мать. Не следовало так далеко уезжать. И все же дом совсем не отличается от дома, в котором она выросла. Та же мебель, то же тепло. Как будто никогда не покидала его. Если бы она жила поближе, смогла бы беда застать ее врасплох?

Элизабет Ренни манит дочь, и Лора наклоняется.

— Они плачут, когда ты уезжаешь? — спрашивает Элизабет Ренни.

— Нет, — отвечает Лора. Она касается лба матери, ее щек. — Они не плачут.

— У тебя хорошие мальчики, — говорит Элизабет Ренни. — И прекрасная дочь.

Элизабет Ренни счастлива. Она держит Лору за руку. Ее рука такая маленькая, что почти теряется в руке дочери. Элизабет Ренни думает о малыше, который сидит на коленях матери и глядит на солнце. Она чувствует запах печенья и молока, ощущает тепло маминого тела. А вот и сшитое вручную покрывало с лазурными птицами и алфавитом. Элизабет Ренни сворачивается клубочком и прижимает колени к груди. Ей нравится, как пахнет подушка — свежим мылом и пудрой.

Лора ложится рядом и обнимает мать.

— Ш-ш-ш, — слышит Элизабет Ренни. — Спокойной ночи.

Элизабет Ренни улыбается во сне. Ей снятся белые сны. Ей снится солнечный свет. Она видит стены своей комнаты, слышит, как мать на кухне варит кашу, слышит плеск воды — это бреется отец. Она слышит, как сестра раздергивает занавески и доносится уличный гул. Лора еще спит, когда Элизабет Ренни просыпается. Сегодня утром Элизабет Ренни такая маленькая, что поместилась бы в высоком детском стульчике. В голове у нее звучат слова, но она разучилась говорить. Она встает и выглядывает в окно. Солнце только начало вставать. Она видит вспышку цвета на лужайке. Она больше не помнит, как что называется, но улыбается, когда вспышка цвета садится на перила крыльца «Красивая, — думает она. — Красивая красная птичка».

Мать всегда звонит не вовремя: когда ты занимаешься любовью с мужем или приступаешь к ужину, который в холодном виде несъедобен. На этот раз телефон звонит около восьми утра. Сын еще не проснулся, и ты надеялась выспаться. Ты бежишь на кухню, снимаешь трубку и наливаешь себе кофе. На улице уже жарко, и вроде бы ты видела двух зеленых квакв[17] над сараем. Мать жалуется на жару во Флориде. Жара ее не слишком беспокоит, но следующим летом они с мужем подумывают снять дом на Винъярде. Ты сразу вспоминаешь о пустом соседнем доме. Ребенком мать заставляла тебя надевать на пляж пластмассовые тапки, чтобы крабы не покусали. Ты не помнишь смертей в своем детстве, но стоит сказать об этом матери, как она начинает перечислять: кокер-спаниель, черепахи, учительница во втором классе, дедушка. Ты все это пережила. А твой сын сможет? В нем появилась непривычная опаска. Он знает то, чего не знал год и даже несколько месяцев назад.