Эвелин Энтони - Валентина

• Название: Валентина
• Автор: Эвелин Энтони
• Издательство: Локид
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 1994
• ISBN: 5-87952-039-0

В романе «Валентина» любовная драма разворачивается на фоне войны Наполеона с Россией. Юной красавице-польке, жене влиятельного и богатого человека, «оказана честь» — «любовью» откупить Польше свободу. Однако Валентина, некстати для Польши, влюбляется, страстно и навсегда, не в «избранника». Но ее любимый затерялся где-то в необъятных лютых и голодных просторах России. И Валентина отправляется на его поиски…

---

Эвелин Энтони Валентина

Глава первая

Июнь тысяча восемьсот двенадцатого года как нельзя лучше подходил для военных действий. Стояла ясная теплая погода, дороги просохли, и вода в реках словно замедлила свое течение. Тихая сельская местность напоминала цветущий сад, разделенный рекой Неман на две части, две страны — Польшу и Россию. На русской стороне стояла полумиллионная армия царя Александра I, а на польской ждали приказа к наступлению прошедшие всю Европу полки Наполеона Бонапарта, императора Франции. И в этих полках насчитывалось не менее полумиллиона воинов, и среди них — стотысячная кавалерия, Всю весну Европа затаенно ждала, поведет ли Наполеон свое войско против давнишнего противника — русского царя, но все то время, как наполеоновские войска подтягивались из самой Франции к русской границе, сами русские, казалось, пребывали в безмятежном спокойствии. В действительности же Россия хотела, чтобы Франция ввязалась в войну, и наконец к июню война стала неизбежной.

Единственной страной, которая испытывала искреннюю симпатию к Франции и ожидала выгод от грядущей войны, была Польша, перенесшая три раздела за последние двадцать три года. Все, что осталось от некогда могущественного королевства, — это Княжество Варшавское, к тому же управляемое саксонским королем. Саксония, а следовательно, и Польша, находились под французским протекторатом, и поляки всецело следовали за Наполеоном в его устремлениях и сражались в его рядах, надеясь, что с окончательной победой Наполеон возвратит им утраченную независимость и восстановит единство страны.

Город Данциг к лету превратился в передовой плацдарм, поскольку война была делом решенным; сам Наполеон прибыл в Данциг кружным путем через Дрезден вместе со своей второй женой, австрийской принцессой Марией-Луизой.

Польские магнаты собрались в Данциге, который сейчас, когда он стал отправным пунктом грядущего французского похода, был переполнен дворянством. Этот городок, вообще говоря, вовсе не был сколько-нибудь великосветским, и местные жители, радуясь знаменательному событию, украсили его, как могли, в честь прибывшего императора. Среди приехавших магнатов был и один из самых богатых и влиятельных людей в Польше — граф Теодор Грюновский, оставивший свое львовское поместье, чтобы представиться французам; при этом он рассчитывал, что высоким сановникам могут потребоваться его услуги, и готов был оказать необходимое содействие. Ранним вечером восьмого июня Грюновский, откинувшись в кресле, наблюдал за тем, как его жена одевалась к приему в честь Наполеона Бонапарта.

Ему нравилось подолгу смотреть на нее, ибо она была красива, а граф обладал незаурядным эстетическим вкусом. Точно так же он любил все красивое — будь то картины или дорогая мебель; он получал наслаждение от музыки, от утонченных блюд за обедом, от редких вин. Его коллекция китайского фарфора была поистине бесценной. По натуре он был заядлым коллекционером, собирателем красоты, и его молодая жена, в сущности, тоже представляла собой очередной прекрасный экспонат, довольно дорогой, хотя китайский фарфор обошелся ему все же несколько дороже, а с лошадями он проводил чуть больше времени, чем с ней.

В молодости он не особенно жаждал жениться, поскольку пользовался неизменным успехом у женщин, которые всегда оказывались ниже него по положению и не смели даже исподволь выказать свое недовольство, если ему вздумалось бы обращаться с ними дурно. За много лет он вполне свыкся со своим собственным образом жизни, и только мысль о неизбежной необходимости оставить наследника своего титула и своих владений принудила его со вздохом отказаться от холостой жизни и начать поиски достойной его жены.

Валентину он впервые встретил, когда ей было шестнадцать лет. Он остановился у ее отца в поместье Чартац, намереваясь для вида заняться охотой, тогда как настоящей целью его приезда туда было желание выяснить, не подойдет ли ему в жены старшая дочь графа Прокова, которая все еще была не замужем.

Александре исполнилось двадцать семь, что было отнюдь не блестящей рекомендацией для невесты в эпоху, когда девочек старались выдать замуж лет с четырнадцати. Однако когда Теодор навел о ней кое-какие справки, то выяснил, что эта дочь от первого брака графа имеет за собой в качестве приданого огромное состояние, унаследованное от матери — русской княжны. Это обстоятельство очень привлекало Теодора. Кроме сведений о наследстве, он узнал тогда только то, что младшая дочь — от второй жены, высокородной польской аристократки, далеко не столь богата, как ее старшая сестра. Обе жены графа умерли, недолго прожив в браке, и теперь старик остался один с двумя дочерьми в своем обширном поместье. Во время одной из своих поездок в Варшаву он послал Теодору любезнейшее приглашение на охоту, также, очевидно, думая о замужестве дочерей.

Графский дом, большой, сумрачный, заполненный массой старомодной рухляди, произвел на Теодора самое невыгодное впечатление. Кроме того, будучи строгим сторонником соблюдения этикета, Теодор был несколько раздражен, когда только за обедом он наконец встретил обеих дочерей графа. Ни одна из них не была ему представлена по его приезде в поместье, что он расценил как проявление вздорности и негостеприимства со стороны старшей. Конечно, он ожидал, что она будет ждать его прибытия с затаенным дыханием. Однако, когда он занял свое место за столом прямо напротив нее, он понял, в чем, собственно, дело. На него смотрела особа, напоминающая своей уверенностью и независимым взглядом мужчину; черты ее лица были приятны, но резки, а в глазах неугасимо горел своевольный огонь Тартара[1]. Теодор сразу же отвратился от нее; ничто не было ему так неприятно в женщинах, как малейшие признаки независимости, и одного этого было достаточно, чтобы она перестала его интересовать, да к тому же, насколько он мог судить по ней, она, безусловно, успела потерять невинность.

И вот тогда внимание Теодора на весь остаток вечера, да и на все время «охоты», оказалось сосредоточено на младшей дочери. Она была прелестна: свежесть ее светлой кожи и особенно сочетание больших светло-голубых глаз со струящимися черными прядями придавали ей неповторимую грацию. Граф с трудом заставлял себя отвести от нее взгляд хоть на минуту.

Он осторожно начал ухаживать за ней и был сразу же вознагражден, найдя ее мягкой и хорошо воспитанной, а главное — совершенно не замутненной излишним интеллектом. Слово «любовь» отсутствовало в его лексиконе, он неспособен был испытывать искренние чувства в отношении какого-либо человеческого существа, за исключением снисходительности — к мужчинам и физического влечения — к женщинам. Так и его желание обладать Валентиной просто-напросто превысило стремление заполучить невесту с богатым приданым, которое было бы отличным прибавлением к его достатку и престижу. Он уехал из Чартаца, уговорившись о том, что его свадьба с младшей дочерью графа Прокова состоится в течение месяца по достижении ею семнадцатилетия. Кроме того, ему удалось получить с Прокова в качестве аванса тридцать тысяч рублей. Взамен Прокову было обещано содействие в получении страстно им желаемого места в Совете Великого Княжества, что не представляло для Теодора особого труда при его связях. Таким образом, обе стороны оказались удовлетворены достигнутым соглашением, кроме, впрочем, несчастной невесты, которая с рыданиями умоляла отца найти кого-нибудь помоложе и поласковее… Старшая сестра тоже была одного мнения с нею и отчаянно поссорилась с отцом, пытаясь склонить его к отмене решения. Если бы Теодор знал, до какой степени точно он оценил злонравную Александру и от какой ужасной жены уберег его Господь, он, возможно, сгоряча вообще дал бы обет безбрачия и удалился в монастырь.

Однако все было тщетно. Отец был непреклонен. В сравнении с выгодами, которые он усматривал в родственных отношениях со столь могущественной персоной, как Теодор, в его глазах выглядели смешными слезы и сантименты неопытной девочки, а уж тем более — яростные нападки весьма опытной женщины, поведение которой и дома и в обществе отец вообще не одобрял.

После церемонии бракосочетания, состоявшейся в местной церкви, граф настоял, чтобы он и молодая жена сразу же отправились во Львов. Первую свою ночь они провели в маленькой придорожной гостинице. Граф выдержал все требования куртуазности, дав невесте спокойно пообедать, а затем галантно проводив ее по узенькой лестнице вверх, в спальню. Однако дальше он не стал особенно стеснять себя светскими условностями и взял ее чуть ли не силой, нимало не смущаясь отсутствием у нее хоть малейшего желания. Он спешил удовлетворить себя, и кроме этого ничто не имело для него значения. Другое дело, что после, когда он поостынет, он готов был обратить внимание и на нее, но только не сейчас. Он был крайне раздражен ее рыданиями вечером, а утром был положительно взбешен тем, что ей удалось ускользнуть из постели до его пробуждения.