Александр Сальников - Революция 2. Начало

• Название: Революция 2. Начало
• Автор: Александр Сальников
• Издательство: АСТ, Этногенез
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-906338-08-2

1916 год. Измученная войной Российская империя на пороге новых потрясений. Английские Хранители и петроградские масоны, британская разведка и царская охранка — от этих сил зависит исход войны. Каждый шаг может изменить будущее. Могущественные артефакты ложатся на чашу весов истории — пророческие видения Николая II, убийство Григория Распутина, таинственная сила, вознесшая Александра Керенского на вершину власти. Герои романа вовлечены в водоворот событий, которые закончились крахом империи в безумные дни февраля 1917 года. Преодолеть паутину заговоров и хитросплетения обстоятельств удается не всем. Февральская революция свершилась. До октябрьского переворота осталось несколько месяцев…

---

Сэр Уинсли прищурился. Сомнений быть не могло — переваливаясь с ноги на ногу и пыхтя сигарой, в холл родового имения Уинсли входил бывший первый лорд Адмиралтейства сэр Уинстон Леонард Спенсер Черчилль, уже год как уволенный в отставку после провала Дарданелльской операции. Без приглашения, положенного в таких случаях уведомительного письма и даже без ставшего популярным в высшем свете предварительного телефонного звонка. Сэр Уинсли вдруг почувствовал, что заинтригован. Должна быть веская причина, которая заставила Черчилля не только трястись по такой мерзкой погоде почти сто миль от Лондона до Эшли, но и пренебречь азами приличия.

Уинсли задернул штору и подошел к зеркалу. Внимательно посмотрел на свое отражение и остался недоволен состоянием бакенбард. Жизнь в поместье слегка расхолаживала — брадобрея следовало вызывать чаще. Артур поправил бабочку и провел рукой по волосам. «В конце концов, гостей не предвиделось», — успокаивал он себя, но раздражение не исчезало.

В дверь кабинета постучали.

— Сэр Уинстон Леонард Спенсер Черчилль, сын лорда Рэндольфа Генри Спенсера Черчилля, третьего сына седьмого герцога Мальборо, испрошает аудиенции, сэр! — важно отчеканил Хоуп.

Уинсли едва смог сдержать улыбку:

— Прямо так? Испрошает, Питер?

— Точно так, сэр. Я предупредил, что вы никого не принимаете, но сэр Черчилль настаивает. Говорит, у него имеется к вам, сэр, безотлагательное дело чрезвычайной важности.

— Питер, — сказал вдруг Уинсли, — пригласи на вечер цирюльника. Мне пора поправить баки.

— Непременно, сэр, — кивнул Хоуп. — Я телефонирую тотчас.

— И вели слугам больше не появляться с оружием на людях. У соседей может сложиться неверное представление о вашей храбрости.

— Наступили тревожные дни! — вспыхнул было Хоуп, но осекся, встретив взгляд хозяина. — Этого больше не повторится, сэр. Что-нибудь еще?

Сэр Уинсли кивнул на валяющийся плед:

— Прибери здесь.

Дворецкий перекинул клетчатое шерстяное одеяло через предплечье и стал похож на шотландского горца, седого и упрямого. Уинсли едва не улыбнулся снова.

— Так что мне делать, сэр?

— С чем? — наигранно вскинул косматую бровь Артур.

Хоуп набрал побольше воздуха:

— С сэром Уинстоном Леонардом Спенсером…

— А, с сыном третьего сына седьмого герцога Мальборо? — на этот раз не смог сдержать улыбки Уинсли. — Зовите, конечно же! Нельзя же заставлять нашего дорогого гостя так долго томиться в холле!

— Велите подать чаю, сэр? — уже на пороге обернулся Хоуп.

Артур кивнул.

Дворецкий оценил настроение хозяина:

— Индийский белый, сэр?

— Он будет очень кстати, Питер. — Уинсли еще раз поблагодарил Господа за то, что тот отмерил прозорливому старику столько лет в здравом рассудке. И почувствовал что-то вроде укола совести за выплеснутое на верного бедолагу раздражение. — Спасибо.

Хоуп довольно улыбнулся в усы, учтиво кивнул и вышел.

Артур Уинсли сел в глубокое кресло, опустил руки на зеленое сукно стола и сплел в замок длинные ухоженные пальцы.

Ждать пришлось недолго. Дверь кабинета распахнулась, и в комнату ворвался визитер.

Природа мало оставила Черчиллю от его родовитых предков. Сэр Уинстон был начисто лишен аристократической утонченности. Лицом и фигурой он больше напоминал сельского булочника или собирателя репы и сельдерея откуда-нибудь из Линкольншира, нежели британского джентльмена и офицера, родившегося в Бленхеймском дворце. Мясистые щеки и крупный пуговичный нос выдавали в нем внука янки-коммерсанта. Разбогатевший предок по материнской линии так и не сумел ни прикупить на свои капиталы хоть толику вкуса, ни передать его по наследству. Бывший министр внутренних дел и военно-морской министр Великой Британии был одет в кичливый костюм карандашной полоски, на пальце имел массивный золотой перстень, а в галстуке — серебряную булавку с кроваво-темным рубином.

— Сэр Уинсли! — расплылся в улыбке Черчилль и распахнул объятия добродушного булочника. Только глаза — серые и холодные, как штыки, — выдавали в нем затаившегося опасного хищника. — Как я рад вас видеть!

— Взаимно, — Уинсли, не вставая, протянул руку.

Черчилль на секунду замешкался, но все же сжал ее пухлой ладонью.

— У ворот мне так не показалось, — хохотнул Черчилль, и два серых клинка нацелились в лицо сэра Уинсли.

— Настали тревожные времена, — пожал плечами Артур. — На дорогах полно проходимцев, — медленно произнес он и улыбнулся одними уголками губ. Стальной взгляд магистра ордена Рубиновой Розы и Золотого Креста играючи отбил штыковую атаку. — Сразу и не разберешь, кто есть кто.

— Да-да, — закивал Черчилль в нерешительности. Ему до сих пор не предложили присесть.

Сэр Уинсли насладился зрелищем и великодушно указал рукой на свободное кресло. Жест вышел слегка театральным.

— До меня дошли слухи… — Артур внимательно разглядывал гостя. Тот явно чувствовал себя не в своей тарелке. Сидя напротив Уинсли, он то сплетал короткие пальцы на объемном животе, то клал ладони на подлокотник кресла. Теребил серебряную цепочку, один конец которой крепился к пуговице, а второй уходил в карман жилета. Уинсли напрягся и пристально посмотрел в глаза Черчиллю. Они оба были одного цвета. — Будто бы ирландцы собираются и дальше праздновать свою бунтарскую Пасху. Говорят, они не угомонятся даже после казни Роджера Кейсмента, но мне кажется, все это лживые домыслы.

— По свету ходит чудовищное количество лживых домыслов, — Черчилль перебирал цепочку, — а самое страшное, что половина из них — чистая правда. У этих босяков теперь есть своя армия, а армии создаются для войны.

— Вы уверены?

— Более чем, — кивнул Черчилль и сложил руки на животе. — Одноногий К. редко ошибается в таких вопросах.

Директор Британской секретной службы капитан Джордж Мэнсфилд Смит-Камминг имел обыкновение подписывать документы витиеватой «К», за что и получил созвучное прозвище. Черчилль был прав — если Камминг о чем и говорил, то делал это наверняка, будучи лишь абсолютно убежден.

— Значит, партизанщина, — протянул Уинсли.

Они помолчали.

— Не желаете выпить? — Уинсли повел рукой. Подле камина на круглом столике с гнутыми ножками возвышался рифленый графин.

Черчилль едва уловимо поджал губы, но лицо его тут же разгладилось.

— Вам налить? — Он снял пробку и наполнил виски один из стаканов.

— Я не пью до обеда, — покачал головой Уинсли. — Возраст, знаете ли.

— Может, тогда сигару? — Черчилль выудил из кармана портсигар. — Мне только что прислали с Кубы ящик «Ромео и Джульетты».

— Благодарю покорно. — Уинсли следил, как Черчилль медленно тянет из кармашка жилета цепочку. — Я уже выкурил утреннюю трубку.

— Ну, как вам будет угодно, — пожал плечами незваный гость. В его пальцах оказался брелок — миниатюрный серебряный кинжал. Черчилль окунул в виски кончик сигары, проткнул его острием и сунул сигару в зубы. — Вы не представляете, от чего отказываетесь.

Он чиркнул спичкой и сделал пару глубоких затяжек. Толстый конец сигары сразу вспыхнул угольком.

Дверь кабинета отворилась. На пороге возник Хоуп.

— Чай, сэр, — старик поставил поднос на стол и, оттопырив локоть, придержал крышку чайника. — Сэр Уинстон? — Питер вопросительно взглянул на Черчилля. Носик чайника замер у второй, еще не наполненной чашки.

— Сэр Уинстон уже определился с напитком, — улыбнулся Артур, поднося к губам тонкий фарфор. Черчилль вновь отсалютовал стаканом и пригубил виски.

— Вы обронили пепел, сэр, — важно протянул Хоуп и ловким движением стряхнул салфеткой серые хлопья со стола на ладонь. — Что-нибудь еще? Может быть, принести пепельницу, сэр? — Дворецкий вопросительно посмотрел на Уинсли.

Черчилль окинул кабинет взглядом и полез во внутренний карман пиджака.

— Не стоит беспокойства, — пробурчал он, вынимая на свет серебряную ракушку размером чуть больше брегета. Лишние уши, а уж тем более уши прислуги, при столь неприятном разговоре ему были явно ни к чему. — У меня есть своя.

— Ступай, Питер, — с досадой произнес Уинсли. Чай был очень кстати, но старик появился не вовремя.

Дворецкий важно кивнул, подхватил поднос и чинно направился к выходу.

В ожидании, пока за Хоупом закроется дверь, Черчилль задумчиво жевал погасшую сигару.

— Вы читали сегодняшнюю прессу? — Уинсли постучал длинным пальцем по номеру «Дейли телеграф». Ноготь оставил след под заголовком «Крейсер “Хемпшир” был подорван немецкой подлодкой!». — Какая нелепая случайность, и какая великая скорбь, — трагично добавил он.

Черчилль опустил сигару в пепельницу и раскурил новую.

— Признаться по чести, сэр Уинсли, я скорблю меньше многих.