Владимир Бондаренко - Лермонтов: Мистический гений

• Название: Лермонтов: Мистический гений
• Автор: Владимир Бондаренко
• Издательство: Молодая гвардия
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-235-03638-3

Прошли столетия с того дня, когда у горы Машук был убит великий русский поэт, национальный гений Михаил Юрьевич Лермонтов. В новой книге о нем, пожалуй, впервые за 200 лет рассказано о мистических корнях поэта, идущих от его древних предков, и содержится столько интригующего, что она наверняка заинтересует и маститых литераторов, и самого широкого читателя.

Исследование известного критика и публициста Владимира Бондаренко, в отличие от многочисленных беллетризированных семейно-бытовых биографий, затрагивает важнейшие проблемы бытия и раскрывает основу жизненной позиции Лермонтова, сурово противостоящего и светской власти, и духовной, и нормативно-бытовой. Нужен ли был властям такой вольный поэт? Почему современники поэта считали дуэль убийством, а иные современные лермонтоведы оправдывают Мартынова? Почему молчание о причинах гибели Лермонтова затянулось на целых 30 лет? Василий Розанов писал о «вечно печальной дуэли», Владимир Бондаренко — о «вечно преступной»…

Автор резко выступает против всех мистификаций и сплетен о поэте, для него Лермонтов во всех своих противоречиях, при всей сложности характера — прежде всего, величайший национальный русский гений, очень рано осознавший свою трагическую миссию.

---

Что произошло в тот вечер 13 июля 1841 года в доме Верзилиных, точно никто и не знает. Есть классическая версия произошедшего, но не будем забывать, что и классическая версия, как и всякая другая, достаточно условна. Все доказательства ее сомнительны. Историк А. М. Скабичевский еще в царские времена писал: "Совершенно очевидно, что дотошная следственная комиссия пыталась выяснить "…пал ли Лермонтов от изменнической руки убийцы, прикрывающегося одною дуэльною обстановкою, или же был убит на правильном поединке совершенным уравнением дуэльных случайностей…". Возможно, правосудию и удалось бы докопаться до сути, а биографам поэта не пришлось бы на протяжении вот уже ста с лишним лет ломать копья, но дело повелением Николая I было передано в судное отделение штаба отдельного Кавказского корпуса с категорическим предписанием — окончить его немедленно и представить в Петербург на высочайшую конфирмацию".

Неясно даже с вечером у Верзилиных, была ли ссора или не было никакой ссоры. Есть лишь одни сомнительные воспоминания князя Васильчикова и формальное судебное разбирательство.

Но вернемся к классической версии. Бал в доме трех граций Верзилиных. Все танцевали, веселились. Князь Трубецкой играл на рояле. В одном углу зала собрались остряки: Лев Пушкин, Михаил Лермонтов и тут же одна из граций, Эмилия Шан-Гирей. Они заметили Мартынова, любезничавшего с младшей из сестер Верзилиных Надеждой. Мартынов был как обычно после отставки — в черкеске и с большим кинжалом. Лермонтов по привычке стал шутить на его счет, всё в рамках допустимого, мол, "montagnard au grand poignard" [59], к тому же и звучит очень складно. И тут князь Трубецкой перестал играть, и слово "кинжал" разнеслось по всему залу. Мартынов побледнел, подошел к Лермонтову и сказал: "Сколько раз я просил не шутить обо мне при дамах…" Сразу же отошел в сторону. Лермонтов улыбнулся: "Ничего, завтра опять мы будем добрыми друзьями". Продолжили разговор бывшие приятели уже в передней, один на один. Поэтому все споры о том, кто и кому что сказал, кто вызвал на дуэль и почему, остаются недоказанными. Принята версия, рассказанная Мартыновым следствию.

Будто бы Лермонтов сказал Мартынову: "Что же ты меня, на дуэль что ли вызовешь?" На что Николай Мартынов решительно сказал: "Да…" Сразу же назначили день дуэли на 15 июля. Друзья тут же узнали про размолвку, но всерьез ее никто не принял. Лермонтов не скрывал, что собирается стрелять в воздух, а Мартынова как-то всерьез даже не воспринимали. Никто из гостей в доме Верзилиных ни ссоры, ни вызова на дуэль не слышал. О чем на следствии и было сказано. Лермонтов только отшучивался. А вскоре и вовсе уехал в Железноводск.

По другой версии, ссора произошла из-за карикатур на том же вечере у Верзилиных. Лермонтов на ломберном столе нарисовал Мартынова с засученными рукавами и большим кинжалом, потом позвал младшую из Верзилиных, Надежду, за которой ухаживал Мартынов, и показал ей эту карикатуру. При этом спросил: возможно ли, чтобы вы с ним соединились? Девушка вспыхнула и отошла в сторону. Мартынов, наблюдавший за этим, подошел к ломберному столу, но Лермонтов быстро стер всё нарисованное. Впрочем, всё и так было понятно. На улице Мартынов подошел к поэту и вызвал его на дуэль.

Лермонтов всерьез этот вызов не воспринимал. Вернулся к себе в Железноводск. Купил там билеты на целых пять лечебных водяных сеансов. Днем 15 июля все встретились на пикнике в шотландской колонии в Карасе. Лермонтов плотно пообедал, не заботясь о возможном ранении в живот, да и вообще о дуэли, а к вечеру отправился к месту дуэли.

Горец с большим кинжалом (портрет Н. С. Мартынова в черкеске). Акварель Г. Г. Гагарина. 1841 г.

И вот через два дня после бала у Верзилиных, 15 июля к шести часам вечера все участники встречаются под Пятигорском, у подножия горы Машук, у Перкальской скалы. Но кто эти все? Историк и биограф Лермонтова Мартьянов так описывает последнее путешествие поэта к месту дуэли: "Всю дорогу из Шотландки до места дуэли Лермонтов был в хорошем расположении духа. Никаких предсмертных разговоров, никаких посмертных распоряжений от него Глебов не слыхал. Он ехал как будто на званый пир какой-нибудь. Всё, что он высказал за время переезда, это сожаление, что он не мог получить увольнение от службы в Петербурге и что ему в военной службе едва ли удастся осуществить задуманный труд. "Я выработал уже план, — говорил он Глебову, — двух романов: одного — из времен смертельного боя двух великих наций, с завязкой в Петербурге, действиями в сердце России и под Парижем и развязкой в Вене (не напоминает ли этот план "Войну и мир" Льва Толстого? — В. Б.); и другого — из Кавказской жизни, с Тифлисом при Ермолове, его диктатурой и кровавым усмирением Кавказа, Персидской войной и катастрофой, среди которой погиб Грибоедов в Тегеране, и вот придется сидеть у моря и ждать погоды, когда можно будет приняться за кладку их фундамента. Недели через две уже нужно будет отправиться в отряд, к осени пойдем в экспедицию, а из экспедиции когда вернемся!"…"

Как можно было человека с такими грандиозными замыслами убивать из-за какой-то дурацкой обиды?! Поневоле подумаешь о каком-нибудь заговоре. С другой стороны, поэт сам знал о себе всё и предвидел всё. Пожалуй, нет более мистического поэта в России:

Никто не дорожит мной на земле,
И сам себе я в тягость, как другим;
Тоска блуждает на моем челе.
Я холоден и горд; и даже злым
Толпе кажуся; но ужель она
Проникнуть дерзко в сердце мне должна?
Зачем ей знать, что в нем заключено?
Огонь иль сумрак там — ей всё равно [60].

Дуэль состоялась в роковой вторник 15 июля 1841 года между шестью и семью часами вечера. Раньше считалось, что она произошла у подножия горы Машук возле Пятигорска, и на месте дуэли в 1915 году был установлен обелиск, созданный скульптором Микешиным, но в советское время было установлено, что на самом деле дуэль была в другом месте — у Перкальской скалы. Это тоже удивительно: сколько бы их ни было, участников дуэли — двое, трое, четверо или шестеро, или даже семеро, они должны были помнить, где произошло убийство поэта. Плюс на место дуэли сразу же после начала следствия ездили все судейские, проверяли, обмеряли. И вот прошло 20–30 лет, Лермонтов уже стал знаменитым поэтом, но где была дуэль, никто ничего не запомнил. Как ни парадоксально для всех нынешних лермонтоведов, ненавидящих советское время, именно тогда ученые установили точно, где происходила дуэль, у Перкальской скалы, где кто стоял, и т. д. Условия дуэли были жестокими: стреляться до трех раз (!) при барьерах в 15 шагов (10,5 метра). На такие условия можно было идти или считая всю дуэль недоразумением, которое решится по-мирному (так считал Лермонтов), или же всерьез желая убить противника (так и задумал Мартынов).

Даже как добирались участники дуэли до места поединка, рассказывается по-разному. Мартынов писал, что Лермонтов и Васильчиков ехали верхом, Глебов — на дрожках, сам он выехал раньше. Глебов писал, что Мартынов, Васильчиков и Лермонтов — ехали верхом, Лермонтов на его, Глебова, лошади, сам Глебов — на беговых дрожках. Васильчиков написал лишь, что Лермонтов и он скакали верхом. Как добирались и добирались ли до места дуэли вообще Столыпин, Трубецкой и Дорохов — неизвестно. Лично меня поражает и задевает больше всех поведение Алексея Столыпина, вроде бы близкого друга и родственника поэта. Вроде бы благородного и порядочного человека. Что бы ни случилось, как бы он ни обмишурился, каких бы ошибок невольных ни наделал, имей мужество признать их, опиши для истории, как было дело. Если он и впрямь не участвовал в дуэли, опиши и это. Если участвовал и скрыл от начальства, спасая свое сытое благополучное положение, напиши для потомков. Ведь Столыпин отлично понимал значимость своего родственника. Не случайно перевел на французский язык, уже живя в Париже, роман "Герой нашего времени". В конце концов, даже доставить имущество убитого родственника на родину к бабушке поэта он должен был. Говорят, Дорохов тоже присутствовал на дуэли и позже всё рассказал Дружинину. Дружинин был поражен признаниями Дорохова… но тоже так ничего и не написал. Трубецкой и Глебов молчали, как заговоренные. Неужели это и есть дворянская честь? Не сказать никому ни слова об убийстве великого поэта.

Лермонтов стрелять отказался, то ли выстрелил в воздух, то ли поднял пистолет вверх. Мартынов, подойдя к барьеру, убил Лермонтова наповал. Было это примерно в 18 часов 30 минут. Как уверяют секунданты на суде, Лермонтов умер сразу. Но верный и многолетний слуга Михаила Лермонтова Христофор Саникидзе, который, собственно, и погрузил брошенное, оставленное всеми тело на подводу спустя три часа после дуэли, сообщил, что Михаил Юрьевич был еще жив и стонал, на половине пути затих.