Александр Сапаров - Прыжок в прошлое

• Название: Прыжок в прошлое
• Автор: Александр Сапаров
• Жанр: Научная Фантастика

Царев врач или когда скальпель сильней клинка

Когда начал писать эту вещь совершенно не ожидал, что будет столько откликов, это вообще стимулирует, поэтому буду продолжать, по крайней мере до университета. Первая часть этой книги уже в редакции и надеюсь выйдет в феврале 2014 года под названием "Царев врач, когда скальпель сильней клинка". Обложка тоже подарок одного из читателей, так же, как и название. Спасибо всем, кто старался помочь.

---

Александр Юрьевич Сапаров Прыжок в прошлое

Сапаров Александр Юрьевич Прыжок в прошлое

Мне снился сон, я на рыбалке сижу в лодке, которую качают большие волны так, что меня даже подбрасывает на сиденье. И тут гребень волны облил меня холодной водой, и это было так реально, что я проснулся.

В полутемной комнатке было душно, пахло землей, я лежал на каких-то мокрых шкурах, а около меня стояла баба-яга, с деревянным ковшиком в руках

– Данька! – орала она хриплым басом, – хватит придурничать, давай вставай, я ведь вижу, что притворяешься.

– Простите, а вы кто, и как я здесь оказался? – судорожно пытаясь казаться вежливым, спросил я.

– Да ты опять за свои проказы! – бабка схватила веник, стоявший в углу, и начала бить меня по худым тощим ногам.

– Что за ерунда? – я вскочил с постели и начал бегать от сумасшедшей старухи, одновременно разглядывая себя.

– Действительно мои ноги были тощие и худые, собственно, как и руки. И спрашивал я бабку, каким то писклявым голоском.

– Около минуты бега с избиением по тесной комнатке заставленной всякой утварью меня привели в себя, и я завопил:

– Все, все бабушка я проснулся, сон мне плохой приснился.

– Сон говоришь? – бабка опустила веник, – ну, расскажи.

Я начал рассказывать сон про рыбалку, одновременно пытаясь разглядеть себя и окружающую обстановку. Я находился в землянке, которая представляла собой выкопанную в земле яму, потолком ее служили толстые горбатые суки, на которые были набросаны шкуры, в одной было небольшое отверстие, в который струился дневной свет. На суках висели пучки сушеных трав, от которых шел пряный аромат.

– Бабка внимательно слушала мой рассказ.

– Чудны твои дела Господи, – прокомментировала она его, – Ты ведь Данька здесь в лесу вырос, и воды, кроме нашей речушки, не видел и лодки тоже, как же сон такой тебе приснился? А какая лодка то была?

Отвечая на бабкины любопытствующие расспросы, я потихоньку приходил в себя. Хотя наверно несколько минут назад я вполне имел все шансы сойти с ума.

Действительно, заснуть у себя дома в уютной кровати, в роскошной спальне, которую может себе позволить пластический хирург успешный и достаточно известный, и проснуться непонятно где, да еще непонятно кем. Похоже, я находился не в своем теле, а скорее всего в теле подростка, не отличавшегося особым физическим развитием.

Содержание прочитанных книжек про попаданцев мгновенно всплыли в моей голове.

– Так что? Я еще и в прошлое наверно провалился? – обреченно текли мои мысли.

– Ох, непростой сон тебе приснился Данюшка, – снова заговорила старуха, – что-то случится, вскоре должно?

– Случиться? Уже случилось! Я здесь очутился, – почти в рифму думал я.

– Бабушка, что-то мне действительно нехорошо, беспамятство какое-то приключилось, вот кажется, что забыл я все, кто есть и откуда, и ты кто забыл.

– Ох, грехи наши тяжкие! – Запричитала бабка, – что же милый с тобой случилось, лихоманка, какая одолела? Я твоя бабка Марфа, неужто забыл? Мы с тобой здесь который год вдвоем горе мыкаем.

– Бабушка, ты только не серчай, я сейчас оденусь, а ты мне расскажи побольше, может голова прояснится, и дальше я все сам вспомню.

Я попытался одеться, кое-как натянул драные штаны затем обернул ноги портянками, лежащими у топчана и надел лапти.

Бабка, рассказывающая мне, кто есть кто и откуда, изумленно расширила глаза, когда поняла, что я даже забыл, как одевать лапти.

– Ох, Данька, полежать тебе надо. Наверно ты вчера перекупался, да на солнце нажарился, вот тебя и стукнуло.

– Нет, бабушка, лежать я не буду, а ты давай рассказывай, что там дальше.

Из бабкиных слов я узнал, что мне пятнадцать лет, три года назад все село, где я жил вымерло от моровой язвы, бабка Марфа осталась жива только потому, что жила на отшибе в землянке, она была знахаркой, и общество не желало видеть ее в деревне. А когда началась болезнь, она и вовсе закрылась, окуривала землянку хвойным дымом два раза в день, и с больными, приходящими к ней, общалась через закрытую дверь. Она знала, что в деревне поговаривали, что ее надо сжечь вместе с землянкой, что якобы она виновата во всех смертях, ее спасло только то, что болезнь распространялась очень быстро, и на следующий день уже некому было идти жечь землянку. Когда же она, через несколько дней, пришла в деревню живых там не было. Но, зайдя в наш дом увидела, что на печке кто-то шевелится – это был я. Каким то чудом я выжил и бабка, усмотрев в этом божественное провидение, уволокла меня на волокуше к себе домой.

Глядя на бабулю, широкоплечую, ростом наверно около метра восьмидесяти, можно было не сомневаться, что она меня могла дотащить, она наверно и взрослого мужика бы дотащила.

Какой год на дворе бабка не знала, но сообщила, что правит ныне царь Иван Васильевич. Я никогда не был знатоком истории, но предположил про себя, что это, может, быть, Иван Грозный.

– Данька! – вдруг закричала бабка, – дак ты ведь, олух царя небесного, наверно забыл все, чему я тебя учила!

– А чему ты меня учила бабушка?

– Но бабка уже, сев на чурку, стоявшую вместо стула, горестно захлюпала носом:

– Вот ведь напасть какая, учила бестолковщину, учила, и все прахом пошло, забыл все, наверно, когда купался, башкой о камни треснулся, а мне не сказал? А думала, что с энтого году хоть плохонький помощник у меня будет.

– Бабушка так ты объясни хоть, чему меня учила?

– Да травам, травам учила тебя дурака!

– Тогда не убивайся ты так, все про травы я помню.

А как про них не помнить? Когда я еще учился, в нашей стране случилась мода на траволечение, не обошла она стороной и наш вуз, мы искали книги, справочник, методы сбора трав и их использования. И эта любовь к травам осталась у меня на всю жизнь. Конечно, этот метод играл вспомогательную роль в моей дальнейшей практике. Но я про него никогда не забывал, и старался пополнять свой багаж знаний новыми растениями их хранением и действием.

Бабка вскочила с чурки и, схватив несколько пучков трав, начала спрашивать:

– Это что, а это, когда надо собирать, а как сушить, как заваривать, когда и сколько принимать?

С каждым ответом у моей бабушки Марфы брови поднимались все выше.

– Даниил. – торжественным тоном продолжила она. – Я поняла, почему ты все забыл, Господь дал тебе знания про траволечению, а взамен забрал, все, что ты помнил. Я ведь половины не поняла, что ты говорил, да и травы называл, как отец Василий, который меня в молодости наставлял. А ведь не знал ты этого ничего!

– Охо хо мыслимо ли так, теперь этот отрок больше бабки своей старой знает! – вскликнула бабка в полном восторге.

– Данилка давай приберемся здесь, вскоре уже люди будут приходить.

Мы вдвоем быстро навели порядок, поставили на места все, что я свалил во время своего бегства от бабки, затем сели за стол и приступили к трапезе, которая состояла из блинов из ржаной муки, приготовленных на большой плоской железяке над очагом, и взвару из сушеных яблок и слив. Когда я ел этот немудреный завтрак, то понял, почему Данила такой худой, парню в таком возрасте надо бы питаться получше. Мне, честно говоря, эта еда не лезла в рот, но молодое тело просило еще и еще.

После завтрака мы вышли наверх, и я, наконец, увидел место, в котором мне предстояло жить. Землянка была выкопана в высоком берегу маленькой речушки, в которой была видна запруда, собранная из камней. Наверно сам Данила сделал ее, чтобы можно было поплавать в речке, так как, воды там было по колено. На другой стороне реки простиралось огромное моховое болото. А, на нашей, шумел светлый сосновый бор, в который бежала узенькая тропка, прямо от нашей землянки.

– Неплохое место выбрала старая, – думал я- летом здесь благодать, а вот как же зимой тут жить? Ужас один.

Пока я осматривался, на тропке появились две девчонки в длинных до земли сарафанах и закутанные в платки так, что виднелись только глаза.

– Данька! – уже издали закричали они, – мы к тебе идем купаться, мамка нас за ягодами отправила, вот посмотри, сколько мы насобирали! В малине слепни да овода такие кусачие, под сарафанами все чешется.

И они, тут же рядом со мной, поскидали все свои тряпки и с визгом бросились в прохладную воду. Действительно слепни покусали их прилично, все ноги и ягодицы были в волдырях.

Девчонки прыгали, визжали, плескали друг в друга водой и звали меня.

На шум появилась бабка Марфа, на свету она была еще страшней, чем в землянке Зубов у нее не было, кроме одного нижнего клыка, который вылезал поверх губы, лицо было сморщено, как печеное яблоко

Она с удивлением уставилась на меня:

– Данька, а ты что не купаешься? Тебе же еще вчера от девок этих было не оттащить.

Да уж крепко тебе память то отшибло.

– Да бабушка, мне что-то не хочется в воду лезть, холодно еще, вот попозже можно и окунуться.