Марк Твен - Спич

• Название: Спич
• Автор: Марк Твен
• Жанр: Юмористическая проза

(англ. Mark Twain, настоящее имя Сэ́мюэл Лэ́нгхорн Кле́менс (англ. Samuel Langhorne Clemens) — знаменитый американский писатель.

---

СОБРАНІЕ СОЧИНЕНІЙ МАРКА ТВЭНА СПИЧЪ

(на торжественномъ собраніи Американцевъ, праздновавшихъ въ Лондонѣ день 4 Іюля).

Г. Предсѣдательствующій, милостивыя государыни и милостивые государи!

Сердечно благодарю Васъ за только что оказанную мнѣ честь и, дабы доказать, насколько она дорога мнѣ, я позволю себѣ затруднить Васъ лишь немногими словами.

Мнѣ особенно пріятно именно на этой древней почвѣ нашего первичнаго отечества праздновать годовщину того событія, которое въ теченіе многихъ лѣтъ было поводомъ войны съ этой самой страною и которое по обоюдному соглашенію нашихъ предковъ привело къ такимъ многозначительнымъ результатамъ. Потребовалось почти сто лѣтъ, чтобы установить между Англичанами и Американцами дружественныя отношенія, основанныя на признаніи взаимныхъ достоинствъ, — но я полагаю, что нынѣ эта цѣль, наконецъ, достигнута.

Въ этомъ смыслѣ уже значительнымъ шагомъ впередъ было то, что послѣднія политическія недоразумѣнія разрѣшены при посредствѣ третейскаго суда, а не при содѣйствіи пушекъ. Дальнѣйшимъ крупнымъ шагомъ служитъ то, что Англія усыновила наши швейныя машины, не приписывая, по обыкновенію, себѣ славу этого изобрѣтенія. Немаловажнымъ представляется также и введеніе Англіей въ употребленіе нашихъ спальныхъ вагоновъ. Я почувствовалъ себя несказанно умиленнымъ, бывши вчера свидѣтелемъ, какъ одинъ англичанинъ добровольно, безъ всякаго сторонняго понужденія, заказалъ себѣ настоящій американскій Sherry-Cobbler и даже съ особой предусмотрительностью и полнымъ знаніемъ дѣла преподалъ лакею не забыть землянику. Общее происхожденіе, общій языкъ, общая литература, общая религія и общіе напитки, — чѣмъ же еще болѣе можно гарантировать общій неразрывный братскій союзъ обѣихъ націй?

Мы живемъ въ вѣкъ прогресса, и наше отечество должно считаться государствомъ преимущественно прогрессивнымъ. Это великое и главное государство, — государство, которое подарило міру Вашингтона, Франклина, Вилліама М. Твэна, Лонгфелло, Мотлея, Гульда, Самуила М. Помроя и послѣдній конгрессъ, превзошедшій (въ извѣстныхъ отношеніяхъ) всѣ бывшіе до него. Кромѣ того, Соединенные Штаты имѣютъ армію, которая въ продолженіи 8-ми мѣсяцевъ побѣдила 60 штукъ индѣйцевъ, утомивъ ихъ до полной неспособности сопротивляться далѣе, что — Господу Богу извѣстно это! — представляется куда болѣе гуманнымъ, нежели дикая рѣзня. Мы имѣемъ судъ присяжныхъ для уголовныхъ преступленій, судъ наилучшій во всемъ мірѣ: его значеніе только отчасти подрывается затрудненіями подыскать ежедневно 12 такихъ лицъ, которыя бы ничего не знали и ничего не читали. При этомъ я долженъ замѣтить, что оправданіе по невмѣняемости практикуется у насъ настолько широко, что даже и Каинъ, вѣроятно, былъ бы оправданъ. Мнѣ думается, я бы могъ сказать, — и я съ гордостью говорю это, — что мы имѣемъ нѣкоторые законы, посредствомъ которыхъ пріобрѣтаются деньги гораздо легче, чѣмъ посредствомъ всякихъ другихъ во всемъ свѣтѣ.

Съ одушевленіемъ я могу указать на наши желѣзныя дороги, которыя оставляютъ насъ живыми, хотя и имѣютъ возможность сдѣлать совершенно противное, разъ мы находимся въ ихъ власти. Въ минувшемъ году они лишили жизни при столкновеніи поѣздовъ всего только 3.070 человѣкъ, а на перекресткахъ раздавили лишь 27.260 невнимательныхъ и лишнихъ въ семъ мірѣ субъектовъ. Желѣзнодорожныя общества искренно сожалѣли о смерти означенныхъ 30 тысячъ человѣкъ и даже настолько, что за нѣкоторыхъ выплатили вознагражденіе и при томъ совершенно добровольно, такъ какъ даже наихудшій изъ насъ не позволитъ себѣ утверждать, что мы имѣемъ столь измѣнническій судъ, который рѣшился бы примѣнить карательную сталью закона къ какому-либо желѣзнодорожному обществу. Напротивъ, благодаря Бога, эти общества сами по себѣ склонны быть справедливыми и бережливыми, безъ всякаго сторонняго принужденія. У меня есть примѣръ, когда-то глубоко взволновавшій меня.

Послѣ одной изъ желѣзнодорожныхъ катастрофъ общество прислало ко мнѣ на домъ, въ корзинѣ, останки одного моего дорогого дальняго родственника при слѣдующей запискѣ: «покорнѣйше просимъ сообщитъ, во сколько Вы цѣните „это“, — возвративъ намъ корзину обратно». Согласитесь, что большей деликатности нельзя и требовать!

Но я не смѣю стоять здѣсь цѣлый вечеръ и хвастать передъ Вами нашими національными добродѣтелями. Не относитесь слишкомъ строго, когда кто-нибудь 4 іюля слишкомъ хвастливо превозноситъ свое отечество: въ этотъ день такъ соблазнительно и естественно перехватить черезъ край!

Разрѣшите мнѣ еще только одно самохвальное признаніе:- именно слѣдующее: мы имѣемъ образъ правленія, который, предоставляя всякому равныя вообще права, отнюдь не покровительствуетъ кому-либо въ особенности. У насъ никто не появляется на свѣтъ съ правомъ смотрѣть свысока на своего ближняго и презирать его. Да будетъ это утѣшеніемъ для тѣхъ изъ насъ, которые не родились герцогами, и да послужитъ для насъ надеждой на лучшую будущность тотъ фактъ, что, какъ бы неудачны ни были донынѣ наши политическіе нравы, Англія успѣла достигнуть высокаго значенія, оставивъ далеко за собой тотъ еще болѣе неудачный періодъ, когда Карлъ 1-й возвелъ въ дворянское достоинство публичныхъ женщинъ и когда любая государственная должность была предметомъ купли и продажи. Да, мы воистину можемъ еще надѣяться!

* * *

Вышеизложенное составляетъ спичъ, который я намѣренъ былъ произнести; но предсѣдательствовавшій на банкетѣ, нашъ посланникъ, генералъ Шенкъ, вставъ послѣ молитвы изъ-за стола, обратился къ намъ съ невыразимо снотворной, длинной-длинной рѣчью, заключившейся той мыслью, что, такъ какъ всякія ораторства, повидимому, вовсе не способствуютъ оживленію гостей, то на сегодняшній вечеръ желательно закончить тосты, посвятивъ остатокъ его дружеской интимной бесѣдѣ съ нашими сосѣдями, что для всѣхъ будетъ несравненно веселѣе. Въ виду такого заявленія, 44 изъ приготовленныхъ спичей, какъ извѣстно, умерли въ утробѣ ораторовъ, не успѣвъ родиться. Всѣмъ сотрапезникамъ останутся на вѣки памятными та унылость, мрачность и чопорность, которыя наступили съ этого момента на нашемъ банкетѣ. Единственно, благодаря этому необдуманному заявленію, генералъ Шенкъ лишился 44-хъ лучшихъ друзей своихъ въ Англіи. Многіе изъ нихъ говорили въ тотъ вечеръ: «и такого-то человѣка послали сюда въ качествѣ нашего представителя въ великомъ родственномъ государствѣ!»

1896