Владимир Стасов - В. В. Стасов биографическая справка

• Название: В. В. Стасов биографическая справка
• Автор: Владимир Стасов
• Жанр: Биографии и Мемуары

историк искусства и литературы, музыкальный и художественный критик и археолог.

---

В. В. Стасов В. В. Стасов: биографическая справка

I Стасов, Владимир Васильевич

— сын Василия Петровича С., археолог и писатель по части изящных искусств, род. в 1824 г. Окончил курс в Императорском училище правоведения. Служил сначала в межевом департаменте правительствующего сената, потом в департаменте герольдии и на консультации при министерстве юстиции. Выйдя в 1851 г. в отставку, отправился в чужие края и до весны 1854 г. жил преимущественно во Флоренции и Риме. В 1856 г. поступил на службу в комиссию для собирания материалов о жизни и царствовании императора Николая I, состоявшую под управлением барона М. А. Корфа, и написал, на основании подлинных документов, несколько исторических трудов, в том числе исследования: «Молодые годы императора Николая I до вступления его в брак», «Обозрение истории цензуры в царствование императора Николая I», «Обзор деятельности III отделения собственной его величества канцелярии в продолжение царствования императора Николая I», «История императора Ивана Антоновича и его семейства», «История попыток к введению григорианского календаря в России и в некоторых славянских землях» (составленную на основании данных государственного архива и напечатанную, по Высочайшему повелению, лишь в небольшом количестве экземпляров, не назначенных для обращения в публике). Все эти исследования были написаны специально для императора Александра II и поступили в его личную библиотеку. С 1863 г. С. около 20 лет состоял членом общего присутствия II отделения Собственной Е. В. канцелярии. С 1856 по 1872 гг. он принимал участие во всех работах по художественному отделу Императорской Публичной Библиотеки, а с осени 1872 г. вступил в должность библиотекаря этого отдела. В начале 1860-х годов он был редактором «Известий» Императорского археологического общества, а также секретарем этнографического отделения Императорского географического музея, который он устроил в сотрудничестве с В. А. Прохоровым. По поручению академии наук им написаны разборы сочинений: Д. А. Ровинского «Об истории русской гравюры» (в 1858 и 1864 гг.), архимандрита Макария — о новгородских древностях (в 1861 г.), С. А. Давыдовой — об истории и технике русского кружева (в 1886 г.) и др.

С 1847 г. он помещал статьи более чем в пятидесяти русских и иностранных периодических изданиях и напечатал несколько сочинений отдельными книгами. Из этих статей и изданий важнейшие: а) по археологии и ucmopuи искусства — «Владимирский клад» (1866), «Русский народный орнамент» (1872), «Еврейское племя в созданиях европейского искусства» (1873), «Катакомба с фресками в Керчи» (1875), «Столицы Европы» (1876), «Дуга и пряничный конек» (1877), «Православные церкви западной России в XVI веке» (1880), «Заметки о древнерусской одежде и вооружении» (1882), «Двадцать пять лет русского искусства» (1882-83), «Тормоза русского искусства» (1885), «Коптская и эфиопская архитектура» (1885), «Картины и композиции, скрытые в заглавных буквах древних русских рукописей» (1884), «Трон хивинских ханов» (1886), «Армянские рукописи и их орнаментистика» (1886); сверх того, критические статьи о произведениях художников И. Репина, М. Антокольского и В. Верещагина и сочинениях Д. А. Ровинского; б) биографии художников и художественных деятелей — К. Брюллова, А. А. Иванова, Ал. и Ив. Горностаевых, В. Гартмана, И. Репина, В. Верещагина, В. Перова, И. Крамского, В. Шварца, В. Штернберга, Н. Богомолова, В. Прохорова, В. Васнецова, Е. Поленовой, а также ревнителя отечественного просвещения П. Д. Ларина; в) статьи по ucmopии литературы и по этнографии — «Происхождение русских былин» (1868), «Древнейшая повесть в мире» (1868), «Египетская сказка в Эрмитаже» (1882), «О Викторе Гюго и его значении для Франции» (1877), «О руссах Ибн-Фадлана» (1881).

В 1886 г., по Высочайшему повелению, на средства государственного казначейства, С. издал обширный сборник рисунков, под заглавием: «Славянский и восточный орнамент по рукописям от IV до XIX века» — результат тридцатилетних исследований в главных библиотеках и музеях всей Европы. В настоящее время он приготовляет к выпуску в свет сочинение об еврейском орнаменте, с приложением атласа хромолитографированных таблиц — труд, основанием для которого послужили рисунки хранящихся в Императорской Публичной Библиотеке еврейских рукописей Х-XIV столетий. Собрание сочинений С. вышло в трех томах (СПб., 1894). В своих многочисленных статьях о русском искусстве С., не касаясь вообще художественной техники исполнения, всегда ставил на первое место содержательность и национальность рассматриваемых им произведений искусства. Его убеждения, хотя бы и оспариваемые, всегда были искренними. В последнее время он особенно старался противодействовать своими статьями новым течениям живописи, получившим общее название декадентства.

А. С.

В истории русской науки особенно крупную роль сыграла работа С. о происхождении былин. Появилась она в такое время, когда в изучении древнего русского эпоса царили народническая сентиментальность или мистические и аллегорические толкования. В противность мнению, что былины представляют собой самобытное национальное произведение, хранилище древнейших народных преданий, С. доказывал, что наши былины целиком заимствованы с Востока и дают лишь пересказ его эпических произведений, поэм и сказок, притом пересказ неполный, отрывочный, каким всегда бывает неточная копия, подробности которой могут быть поняты лишь при сопоставлении с оригиналом; что сюжеты, хотя и арийские (индийские) по существу, приходили к нам всего чаще из вторых рук, от тюркских народов и в буддийской обработке; что время заимствования — скорее позднее, около эпохи татарщины, и не относится к векам давних торговых сношений с Востоком; что со стороны характеров и изображения личностей русские былины ничего не прибавили самостоятельного и нового к иноземной основе своей, и даже не отразили в себе общественного строя тех эпох, к которым, судя по собственным именам богатырей, они относятся; что между былиной и сказкой вообще нет той разницы, какую в них предполагают, усматривая в первой отражение исторической судьбы народа. Теория эта произвела большой шум в ученом мире, вызвала массу возражений (между прочим А. Веселовского в «Журнале Мин. Нар. Пр.», 1868, N11; Буслаева в «Отчете о 12-м присуждении Уваровских наград» (СПб., 1870); Гильфердинга в газете «Москва»; И. Некрасова в «Акте Новороссийского университета», 1869 г.; Всеволода Миллера в «Беседах общества любителей российской словесности» (вып. 3, M., 1871), Ореста Миллера и др.) и нападок, не останавливавшихся и перед заподозреванием любви автора к родному, русскому. Не принятая всецело наукой, теория С. оставила в ней, однако, глубокие и прочные следы. Прежде всего она умерила жар мифологов, способствовала устранению сентиментальных и аллегорических теорий и вообще вызвала пересмотр всех прежних толкований нашего древнего эпоса — пересмотр, и теперь не законченный. С другой стороны, она наметила новый плодотворный путь для историко-литературных изучений, путь, исходящий из факта общения народов в деле поэтического творчества. Некоторые частные выводы и указания С. (об отрывочности изложения, недостатке мотивировки в некоторых былинах, заимствованных из чужого источника; о невозможности считать исторически точными сословные характеристики разных богатырей былины и т. п.) подтверждены последующими исследователями. Наконец, и мысль о восточном происхождении некоторых наших былинных сюжетов вновь высказана Г. Н. Потаниным и систематически проводится, хотя и с совершенно иным аппаратом, В. Ф. Миллером. Враг всякого лжепатриотизма, С. в своих литературных произведениях выступает ярым бойцом за национальный элемент, в лучшем смысле этого слова, постоянно и настойчиво указывает, в чем русское искусство может найти русское содержание и передать его не в подражательной, чужой, а в самобытной национальной манере. Отсюда преобладание критических и полемических элементов в его работах.

Музыкально-критическая деятельность С., начавшаяся в 1847 г. («Музыкальным обозрением» в «Отечественных Записках»), обнимает собой более полувека и является живым и ярким отражением истории нашей музыки за этот промежуток времени. Начавшись в глухую и печальную пору русской жизни вообще и русского искусства в частности, она продолжалась в эпоху пробуждения и замечательного подъема художественного творчества, образования молодой русской музыкальной школы, ее борьбы с рутиной и ее постепенного признания не только у нас в России, но и на Западе. В бесчисленных журнальных и газетных статьях [Статьи по 1886 г. изданы в «Собрании Сочинений» С. (т. III, «Музыка и театр», СПб., 1894); перечень статей, вышедших после (неполный и доходящий только до 1895 г.), см. в «Музыкальном Календаре-альманахе» на 1895 г., изд. «Русской Музыкальной Газеты» (СПб., 1895, стр. 73).] С. отзывался на каждое сколько-нибудь замечательное событие в жизни нашей новой музыкальной школы, горячо и убежденно истолковывая значение новых произведений, ожесточенно отражая нападения противников нового направления. Не будучи настоящим музыкантом-специалистом (композитором или теоретиком), но получив общее музыкальное образование, которое он расширил и углубил самостоятельными занятиями и знакомством с выдающимися произведениями западного искусства (не только нового, но и старого — старых итальянцев, Баха и т. д.), С. мало вдавался в специально технический анализ формальной стороны разбираемых музыкальных произведений, но с тем большим жаром отстаивал их эстетическое и историческое значение. Руководимый и пламенной любовью к родному искусству и к его лучшим деятелям, природным критическим чутьем, ясным сознанием исторической необходимости национального направления искусства и непоколебимой верой в его конечное торжество, С. мог иногда заходить слишком далеко в выражении своего восторженного увлечения, но сравнительно редко ошибался в общей оценке всего значительного, талантливого и самобытного. Этим он связал свое имя с историей нашей национальной музыки за вторую половину XIX столетия. По искренности убеждения, бескорыстному энтузиазму, горячности изложения и лихорадочной энергии С. стоит совсем особняком не только среди наших музыкальных критиков, но и европейских. В этом отношении он отчасти напоминает Белинского, оставляя, конечно, в стороне всякое сравнение их литературных дарований и значения. В большую заслугу С. перед русским искусством следует поставить его малозаметную работу в качестве друга и советника наших композиторов [Начиная с Серова, другом которого С. был в течение длинного ряда лет, и кончая представителями молодой русской школы — Мусоргским, Римским-Корсаковым, Кюи, Глазуновым и т. д.], обсуждавшего с ними их художественные намерения, подробности сценария и либретто, хлопотавшего по их личным делам и способствовавшего увековечению их памяти после их смерти (биография Глинки, долгое время единственная у нас, биографии Мусоргского и других наших композиторов, издание их писем, разных воспоминаний и биографических материалов и т. д.). Немало сделал С. и как историк музыки (русской и европейской). Европейскому искусству посвящены его статьи и брошюры: «L'abb И Santini et sa collection musicale Ю Rome» (Флоренция, 1854; русский перевод в «Библиотеке для Чтения», за 1852 г.), пространное описание автографов иностранных музыкантов, принадлежащих Императорской Публичной Библиотеке («Отечественные Записки», 1856 г.), «Лист, Шуман и Берлиоз в России» («Северный Вестник», 1889 г. NN 7 и 8; извлечение отсюда «Лист в России» было напечатано с некоторыми добавлениями в «Русской Музыкальной Газете» 1896 г., NN 8–9), «Письма великого человека» (Фр. Листа, «Северный Вестник», 1893 г.), «Новая биография Листа» («Северный Вестник», 1894 г.) и др. Статьи по истории русской музыки: «Что такое прекрасное демественное пение» («Известия Имп. Археологического Общ.», 1863, т. V), описание рукописей Глинки («Отчет Имп. Публичной Библиотеки за 1857 г.»), ряд статей в III томе его сочинений, в том числе: «Наша музыка за последние 25 лет» («Вестник Европы», 1883, N10), «Тормоза русского искусства» (там же, 1885, NN 5–6) и др.; биографический очерк «Н. А. Римский-Корсаков» («Северный Вестник», 1899, N12), «Немецкие органы у русских любителей» («Исторический Вестник», 1890, N11), «Памяти M. И. Глинки» («Исторический Вестник», 1892, N 11 и отд.), «Руслан и Людмила» М. И. Глинки, к 50-летию оперы («Ежегодник Имп. Театров» 1891-92 и отд.), «Помощник Глинки» (барон Ф. А. Раль; «Русская Старина», 1893, N11; о нем же «Ежегодник Имп. Театров», 1892-93), биографический очерк Ц. А. Кюи («Артист», 1894, N 2); биографический очерк М. А. Беляева («Русская Музыкальная Газета», 1895, N 2), «Русские и иностранные оперы, исполнявшиеся на Императорских театрах в России в XVIII и XIX столетиях» («Русская Музыкальная Газета», 1898, NN 1, 2, 3 и отд.), «Сочинение, приписываемое Бортнянскому» (проект отпечатания крюкового пения; в «Русской Музыкальной Газете», 1900, N 47) и т. д. Важное значение имеют сделанные С. издания писем Глинки, Даргомыжского, Серова, Бородина, Мусоргского, князя Одоевского, Листа и др. Весьма ценно и собрание материалов для истории русского церковного пения, составленное С. в конце 50-х гг. и переданное им известному музыкальному археологу Д. В. Разумовскому, который воспользовался им для своего капитального труда о церковном пении в России. Много заботился С. об отделе музыкальных автографов Публичной Библиотеки, куда он передал множество всевозможных рукописей наших и иностранных композиторов.