Владимир Рудный - Готовность № 1 (О Кузнецове Н Г)

• Название: Готовность № 1 (О Кузнецове Н Г)
• Автор: Владимир Рудный
• Жанр: Биографии и Мемуары

---

В мае 1932 года два товарища вместе приехали в Севастополь - Алафузов в штаб флота, Кузнецов старпомом на крейсер. Но не на свою "Червону Украину", а на новый крейсер "Красный Кавказ". Ночью в море "Красный Кавказ" столкнулся с другим кораблем, свернул себе форштевень, был возвращен на завод, и после ремонта произошла полная смена командования: не только новый старпом, приехал с Балтики новый командир Н. Ф. Заяц, сменили и некоторых командиров боевых частей.

Хуже нет такой лихорадки. "Обстановка наложила особый отпечаток на наше знакомство, - вспоминая о Кузнецове, пишет Н. А. Прохватилов, тогда командир БЧ-V крейсера - электромеханической боевой части. - Вначале мы насторожились, сработаемся ли с новым старпомом. Познакомились ближе, я понял, что пришел весьма грамотный и опытный моряк, знающий крейсерскую службу".

Кузнецов, как мы помним, и сам не выносил рыка и крика. "Железной рукой" нигде порядка не наведешь, только запугаешь, подавишь волю. Умей пробудить желание работать и тогда требуй. Беду и без того все горько переживают, плохо, если все время будет давить ярлык "штрафного корабля". Не все же виновны в аварии, виноваты те, кто не научил людей плавать ночью. Нет строгого распорядка, не сплавался экипаж. Терпеливо занялся старпом организацией жизни корабля, не сам - руками командиров. Не дергал, не тыкал людей носом в случившееся, что тут же отметил Прохватилов, а в его боевой части почти половина экипажа, уж там-то почувствовали бы придирчивость старпома.

Не сразу старпом понял нового командира. Позже Кузнецов отнес его к категории "командиров переходного периода". Старые офицеры уходили, красных офицеров с нормальным образованием и опытом еще только растили, а кораблей становилось все больше. Быстро устарела училищная поговорка: "Были бы корабли, командиры найдутся". Вот и появилась эта "переходная категория" способных, но уже немолодых матросов после краткого обучения на курсах назначали командирами кораблей. Н. Ф. Заяц умело командовал на Балтике миноносцем. Он и за крейсер взялся с той же лихостью, во все влезал сам, осложнял работу старпома. Некоторые называли его партизаном. Отношение к нему, как ни странно, изменилось после первой промашки: не учел, что турбины крейсера это не машины миноносца, легко исполняющие команды с мостика, надо уметь заблаговременно гасить ход, чувствовать большой корабль, его особенности, чтобы красиво подойти к штатному месту стоянки на рейде и быстро выполнить маневр постановки "на бочку".

Эсминец обычно швартуется к берегу или к борту другого корабля. Крейсер, как правило, имеет в базе постоянное место на рейде, штатное место у сварных бочек-поплавков, закрепленных "мертвым якорем"; бочки болтаются на поверхности, подобно буйкам, накрепко соединенные с твердью на глубине якорь цепью, ее называют "бридель". Вот к этой бочке, а бывает, и к двум надо подойти и закрепить корабельную якорь-цепь. Нужна тренировка, глазомер, позволяющий действовать даже вслепую, словом, это искусство. А новый командир подошел "по-миноносному", проскочил и не смог стать на бочку. Опозорился перед экипажем. Но умный оказался человек, нечванливый. Досады не скрывал, но и не постеснялся второй и третий раз вернуться, стал на бочку, хоть и с трудом, а потом учился этому маневру у всех на глазах. И научился. Он и старпому вскоре стал больше доверять, дал ему полную волю, особенно когда стояли на рейде и была у командира возможность вместе с другими заядлыми охотниками сойти на берег. Любил старый матрос охоту.

Командирам пришлось по душе, что старпом зорок к любому доброму делу, не терпит рутины, сказывалась его академическая подготовка. И Прохватилов запомнил, что именно эта черта его сблизила, даже сдружила с Кузнецовым: "Главную часть боевой подготовки для B4-V составляла борьба за живучесть корабля. Разбирали случаи попадания в разные места торпеды, авиабомбы, артиллерийского снаряда. Личный состав аварийных партий учился быстро восстанавливать снабжение электроэнергией, воздухом, ликвидировать возникшие пожары, дать возможность остальным боевым частям вести боевые действия. Это очень понравилось новому старпому, и он вовлек в учения все боевые части. Так возникла боевая подготовка всего корабля: сначала все отрабатывали на якоре, а потом и на ходу. Велика тут заслуга Кузнецова".

Может быть, казенно звучат для постороннего уха термины: "личный состав", "боевая подготовка", "борьба за живучесть". Но в этом гарантия жизни корабля, жизни флота, а случится, и всей страны - так начинается готовность.

Если и прежде, до академии, Кузнецов редко отлучался с "Червоной Украины", то здесь, на "Красном Кавказе", никто, кажется, не замечал его занятости. Все налаживается, а он всегда приветлив и, конечно, сдержан, рад послушать в кают-компании таких бывалых людей, как флагманские специалисты, читает в своей каюте серьезные книги на немецком языке "без словаря", что поразило того же Прохватилова; дверь из каюты на верхней палубе у грот-мачты открыта, и старпом всегда видит и площадку для корабельного самолета, и большую часть крейсера.

А флаг-штурмана бригады крейсеров Анатолия Николаевича Петрова - он полгода отсутствовал, за это время и появился на корабле новый старпом просто поразили происшедшие перемены: "Разработан абсолютно точный распорядок дня, чего не было прежде. С точностью до минуты соблюдается корабельное расписание. Команда в безупречно чистом рабочем платье. Все, что каждому положено, дается в срок - увольнение, обед, баня. А тенты в жару на рейде? Раньше их с трудом успевали поставить за два-три часа, а теперь вслед за командой "Отдать якорь!" шла команда "Поставить тент!". И за 15 - 18 минут все палубы под тентами!"

Флаг-штурман окончил училище на год раньше Кузнецова, знал его хорошо, "Новый старпом был ближе команде, чем его предшественники, сам хлебнул матросской жизни, Не было у него фанаберии, как еще кое-где тащилось от старого флота. Впервые я увидел, как старпом заставил всех командиров боевых частей, да и нас, флагманских специалистов, разработать методику боевой подготовки, - рассказывал мне А. Н. Петров, ныне вице-адмирал. - Раньше никакой методики не было. Старослужащие обучали молодых, как и что надо делать. Но это пригодно для одиночек. А действия подразделения? А взаимодействие? А учения по боевым частям, по кораблю в целом? Все, по сути, началось с "Красного Кавказа". В полной мере эту работу Кузнецов развернул, когда стал командиром "Червоной Украины". Все потом вылилось в "Курс боевой подготовки корабля" в масштабе флота. Мы тогда только рожали БУМС временный Боевой устав Морских Сил. Это академия работала. А "Курс" на корабле - его инициатива и заслуга. Он, помнится, вроде бы и не работал. Стоим на рейде, выглянешь - старпом на юте, а всюду все вертится. И это было чудом!"

Но старпом не только организатор корабельной службы, ему при необходимости надо заменить в походе и командира, а навыков управления крейсером

нет. Учился и у "командира переходного периода", и у Юрия Федоровича Ралля, командира бригады крейсеров. Прекрасный педагог, училищем прежде командовал, Ралль в старпоме угадал родную струну - не оторвешь от корабля, лет у него иных интересов, любит плавать. А Ралль увидит на иллюминаторе муху, ухмыльнется и подкинет: "Давненько в море не были".

Но был в бригаде начальник штаба, вместе кончали академию, хотя и разные факультеты. Его уважали как человека из гущи Октября - горячий трибун, умел растормошить, зажечь людей, а тут открылось: морской службы он не знает. Нет на мостике Ралля, он теряется, становится беспомощен, ничем не может помочь и старпому; вот кому следовало поплавать и вахтенным начальником, и помощником, пройти всю практическую службу на кораблях, что, кстати, тот потом и сделал, как человек добросовестный.

Однажды в длительном плавании, наблюдая поведение "преждевременного начштаба", флаг-штурман сказал старпому:

- А ты правильно поступил, что отказался возвыситься. Знаешь, как меня нанимал Викторов на Балтика "флажком"? Не флаг-специалистом - флажном к себе, а я первую кампанию после училища отплавал штурманом. Зимой эсминец стал на ремонт. Вызывает меня командир: "Штурман! Завтра явитесь на "Кречет" к командующему". - "Зачем?", - осмелился я спросить. "Не знаю. Набедокурили, наверно". Явился на штабной "Кречет". Доложился. Викторов говорит: "Вас наметили ко мне флаг-секретарем. Ну что, поработаем?" Молчу. "Что молчите, недовольны?" - "Товарищ командующий! Я только кончил училище. Хочу плавать. Позвольте остаться на миноносце!" - "Да вы что, думаете, я вас уговаривать сюда позвал?! Будете ходить со мной по кораблям, на учениях всегда рядом. Это же не просто так - флажок, подай папиросу. Учиться будете, многое поймете. Срок придет - в академию, куда захотите. Ну, ясно вам?" - "Так точно". - "И что же?" - "Разрешите остаться на миноносце". Рассердился: "Идите, я вас уговаривать не стану". И остыл: "В общем-то правильно, я тоже вроде штурманом был, понимаю, что это такое"... Я как завинтил оттуда - на корабль, к командиру. "Ну как, - спрашивает, - нанялись?" - "Товарищ командир, куда нанялся?" - "Да вас же флажком нанимали". - "Это вы, что ли, избавиться от меня хотели?" - "Да нет, что вы. Я вам лучшего хотел. Это ведь карьера!" Из старых офицеров он был, Лысцов такой, вот и сунул мне такое паршивое словечко - карьера. После меня Витьку Яковкина - с нашего же курса - вызвали: принимай дела, и все. Он сразу две с половиной нашивки получил, через два года - чикен-брикен - в академию - и пошел-поехал...