Георгий Тушкан - Первый выстрел

• Название: Первый выстрел
• Автор: Георгий Тушкан
• Издательство: М.: Детская литература, 1967
• Жанр: Прочие приключения
• Год: 1967

Действие романа развертывается на историческом фоне событий предреволюционных лет на Украине и гражданской войны в Крыму. Но он не является документальной исторической хроникой. Классовая борьба на Украине и героические битвы за власть Советов в Крыму показаны так, как их видел и понимал мальчик, а потом подросток Юра, подчас еще по-детски наивно. В те годы немало таких мальчиков и девочек из семей трудовой интеллигенции, пылких, честных сердцем, отважных, приходили в революцию, целиком отдавали себя служению большевистской правде, совершали героические поступки.

Герой романа Юра Сагайдак, несмотря на то, что он живет в маленьком курортном городке Судаке, вдали от центров революции и контрреволюции на юге России, оказался свидетелем и участником многих грозных событий.

---

— Поставь коня к нам в сарай! — прошептала Рая.

— Красно-зеленые ходят по дворам и найдут! — возразил Леня.

— А ну, хлопцы, заноси задок! — скомандовал Юра и побежал открывать ворота.

— Куда ты? — крикнула Рая.

Но Юра вскочил на повозку и схватил вожжи.

— Домой! — ответил он и сгоряча хлестнул Серого два раза.

Серый бешеным галопом вынесся на шоссе, повернул вправо, повозку занесло, и Юру чуть не сбросило. Подскакивая, повозка понеслась к подъему на перекресток. Позади послышались крики:

— Стой! Стой!..

Юра еще раз хлестнул Серого.

4

Резвый конь, которого никогда не хлестали, стлался в галопе. И вдруг Юра понял: на такой скорости ему не удастся благополучно свернуть на перекрестке вниз — повозка непременно опрокинется и разобьется. Он натянул вожжи. Но Серый не слушался: опустив голову и закусив удила, он несся изо всех сил. Тогда, вспомнив, как это делал Илько, Юра начал яростно передергивать вожжи.

Только на самом перекрестке ему наконец удалось заставить Серого поднять голову и запрыгать почти на месте. Но в это время нагнавший его кавалерист ловко схватил левую вожжу и потянул ее на себя. Серый круто рванулся влево и врезался бы в колючую проволоку и кусты держидерева, если бы не сел на задние ноги. Проехав так немного, он все-таки ткнулся мордой в кусты. Хомут задрался к самым его ушам. Юра соскочил и помог Серому откатить повозку назад, так что она стала теперь поперек дороги.

— Удираешь, гад, удираешь, гидра контрреволюции! — срывающимся тенорком закричал остановивший его кавалерист.

Был он маленький, щуплый, юркий. Над морщинистым маленьким личиком вздымалась черная папаха. Лошадь под ним плясала.

Кавалерийский карабин был направлен на Юру, и тот сел на повозку в полнейшей растерянности.

— Беляков предупредить хотел?! Я таких, как ты, контриков, тысячами в расход пускал! Именем революции я твоего коня реквизирую, а ты уматывайся, пока я тебя из винта не срезал!

— Не отдам коня! — объявил Юра, опустив по-бычьи голову и уставившись глазами в землю.

— Ште? — Кавалерист прицелился. — А ну, уматывайся!

— Не слезу!

— Шлепну! Уматывайся! Не хочу твоей черной кровью повозку пачкать! — Кавалерист передернул затвор карабина, и патрон упал на землю.

— Мышонок!.. — донесся сзади чей-то окрик, и к ним подскакал высокий всадник в английском френче с погонами унтер-офицера.

Маленький стал объяснять:

— Разведчик контриков! Подосланная гидра контрреволюции! Коня с повозкой забираю…

— Опять своевольничаешь? И выпил? Ты эти свои махновские штучки брось! Что сказано в пункте пятом приказа товарища Мокроусова?.. «Командирам строго следить… Замеченных пьяных расстреливать на месте».

— Ну-ну, стоп травить! Пара пустяков! Амба! Каюк! Точка!.. А почему он не выполняет, если ему приказывают именем революции?

— Ты, паренек, куда скакал?

— Домой!

— А зачем коня в галоп пустил?

— Чтобы не забрали!

— Смывался, гад!..

— Помалкивай, Мышонок!.. И не хотели бы брать, дружище, да приходится! Надо оружие, продовольствие, теплую одежду вывезти, а на чем?

— Стреляйте, а с повозки не слезу! — объявил Юра.

— И не слезай! Довезешь до Таракташа. Там мы перегрузим на подводы, а ты поедешь домой.

— Правда?! — обрадовался Юра.

По тому, как этот конник с трехлинейкой за плечом сидел боком в седле, Юра решил, что он не настоящий кавалерист. Но все-таки он показался ему симпатичным.

— Шлея разорвалась! — Юра показал.

— Дело знакомое, — сказал унтер-офицер, неловко слезая с коня. — Дай-ка! — Он взял из рук Мышонка плетку с множеством ремешков на конце, отрезал один и, орудуя ножом, как шилом, быстро сшил ремешком порвавшуюся шлею.

Над их головами со свистом пронесся рой пуль, и с Ферейновской горки донесся стук пулемета.

Мышонок пригнулся к гриве коня и повернул его к Судаку.

— Подожди! — крикнул унтер.

Взяв винтовку в руки, он напряженно вглядывался вперед: по склону, по направлению к ним скакали три всадника.

— Бескаравайный со своими! — объявил унтер-офицер и опустил винтовку.

В приближающихся всадниках Юра узнал казачьего офицера и его товарищей, с которыми он разговаривал на перекрестке. За ними никто не гнался. Выстрелы смолкли.

— Что там? — спросил унтер-офицер у подъехавших.

— Беляки окопались. Две роты. Ну, наши дали по ним из пулемета. Держат их там крепко. Как под арестом…

— Да ты, Бескаравайный, ранен! — перебил его унтер-офицер.

— Я?

— У тебя левое ухо и щека в крови.

Бескаравайный дотронулся пальцами до головы, посмотрел на свои окровавленные пальцы.

— Вот чертяки! Опять царапнуло!

— Слезай, Бескаравайный, садись на повозку и гони к нашему фельдшеру, — сказал унтер-офицер.

— Я и так доеду. Ну и кровей, как с резаного бугая!

— Садись, говорю, на повозку! — настаивал унтер-офицер.

— Ша! Я скажу, — вмешался Мышонок. — Парнишка ненадежный, разведчик контриков, завезет тебя к белякам….

— Зря ты на него, — отозвался Бескаравайный. — Это он нам рассказал про беляков на горе. Правильно, две роты. — И, переведя взгляд на Юру, добавил: — Ты, паренек, не страшись. До Таракташа довезешь, а там отпустим домой.

— А я и не боюсь, — ответил Юра. Он очень хотел спросить, нет ли здесь Гриши-матроса, но решил промолчать. Ведь Гриша сказал: «Никому ни слова…»

Возле магазина Триандофило фельдшера не оказалось.

— Поедем в больницу, — предложил Юра.

Казачий офицер, а на самом деле командир красно-зеленых разведчиков, пересел к Юре, а своего коня привязал, к задку повозки.

На улицах толпились судачане. И Юра, никогда не упускавший случая похвастаться своим конем, пустил Серого крупной рысью.

— Не гони, дружище, дюже голова болит, — негромко сказал Бескаравайный.

В больнице доктор очень удивился, увидя Юру, но тот с гордостью заявил, что его мобилизовали подводчиком.

Доктор выстриг на голове Бескаравайного волосы возле уха, забинтовал и, отпуская раненого, посоветовал ему полежать, избегать сотрясений.

— А вы дайте матрас и подушку, на повозку положить, — попросил Юра.

Врач сердито посмотрел на него, но все же велел принести.

Бескаравайный улыбнулся и сказал доктору:

— А теперь, товарищ доктор, прикажите принести побольше лекарств для полка, бинтов, ваты. Вы не беспокойтесь, не серчайте — я расписку дам, что все это реквизировал у вас. Врангелю англичане еще привезут.

Скоро принесли целый ящик лекарств. Не успели они уехать, как в больницу доставили еще троих раненых.

А когда Юра усадил их всех на повозку, командир отряда в полковничьей форме, как оказалось — сам Мокроусов, приказал поставить на задок еще ящик с оружием.

Юра решил освободиться от корзины с грушами.

— Ешьте беру, она вкусная, — угощал он раненых.

Их, конечно, долго упрашивать не пришлось. А Юра с неменьшей жадностью брал в руки и рассматривал уложенные в ящике пистолеты.

Глава III. ГОРНЫМИ ТРОПАМИ

1

Солнце опустилось за горы. Быстро темнело. Ярко-зеленые лес, виноградники, сады посинели, потускнели, потемнели. С гор повеяло прохладой. Партизанский полк Мокроусова, выполнив свою задачу, уходил из Судака.

На подводах везли продовольствие, теплую одежду, захваченные боеприпасы, много оружия, даже двадцативедерную бочку вина, которую рабочие винного подвала Мордвинова выкатили им на дорогу.

Мокроусов со связным часто проезжал вдоль колонны. Юре он нравился — высокий, длиннолицый, смуглый, с черными усиками, подтянутый — настоящий командир. Однажды, поравнявшись с Юриной повозкой, он сказал Бескаравайному, что нападение на Судак обязательно заставит Врангеля снять с фронта кое-какие части.

Впереди, с боков и сзади колонну сопровождали конники — боевое охранение.

Со стороны Судака донеслась частая ружейная и пулеметная стрельба. Все прислушались. Ординарец командира поскакал в конец колонны. Через полчаса он вернулся вместе с тремя верховыми, только что галопом прискакавшими из Судака. Оказалось, что в городе начался новый горячий бой: рассыпавшись цепью, в город вступил отряд врангелевцев, посланный «на выручку» Судака. А беляки приняли их за партизан. Началось сражение белых друг с другом, продолжают драться и сейчас.

Партизаны шли по обочинам дороги, рядом с подводами. Известие о новом бое в городе их очень развеселило. Они громко смеялись, шутили, разговаривали. Среди них Юра узнал брата старшеклассника Коли Сандетова. Когда Сандетов обгонял повозку, Юра его окликнул, но тот не ответил: то ли не счел нужным здороваться с подростком, то ли был очень занят.