Федор Кандыба - Горячая земля

• Название: Горячая земля
• Автор: Федор Кандыба
• Издательство: Молодая Гвардия
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1950

Научно-фантастический роман.

"Молодая Гвардия", 1950 г.

---

На скале, неподалеку от выхода из бухты в море, сидели двое мужчин. Один из них, круглолицый, гладко выбритый толстяк, выглядел довольно легкомысленно. Он был в крахмальном воротничке, новенькой светлой фетровой шляпе, в нарядном, хорошо выглаженном пиджаке, из-под которого виднелись брезентовые брюки, заправленные в огромные меховые сапоги — торбаза.

Другой, высокий, в черном кожаном пальто, такой же фуражке и в высоких, забрызганных грязью сапогах, был озабочен и немногоречив. Он продолжал разговор с толстяком, очевидно, только потому, что, кроме него, никого здесь не знал.

— Нечего и ждать. Эта лоханка разбушевалась так, что теперь сюда не доберешься. Смотрите, какие страсти! — сказал толстяк, показывая на высоко взлетающие тучи брызг у прибрежных камней.

— Я не теряю надежды, — коротко заметил высокий.

— А я потерял! Давно потерял всякую надежду. Жду только из принципа, — засмеялся толстяк. — Сегодня день моего рождения. Мне нужны поздравительные телеграммы. Я фельдшер, интеллигентный человек, я не могу без поздравительных телеграмм. Мне плевать на бури…

— Вы еще получите свои телеграммы, — сказал высокий.

— Может быть, даже самолет из Москвы не пришел в эту проклятую погоду. На Чукотке все бывает.

Толстяк снова засмеялся.

— Однако здесь слишком скучно ждать. Может быть, подождем катера в столовой?

Высокий молча наклонил голову в знак согласия.

Собеседники поднялись и, окинув еще раз взглядом выход в море, направились к пристани, рядом с которой стояло длинное бревенчатое здание столовой.

Там собралось довольно много народа. За столиками сидели рыбаки, закончившие сдачу рыбы, охотники-чукчи, привозившие меха в факторию, эскимосы, которые приезжали в поселок по делам, матросы стоявших в бухте катеров, молодые офицеры с ближайшего пограничного поста.

За стойкой кипел большой пузатый самовар, на буфете красовались ряды бутылок с разноцветными напитками и коробки с конфетами, затянутые прозрачными целлофановыми пленками. На столах стояли букеты крупных садовых цветов, выращенных здесь, к общему удивлению, любителем цветов — поваром.

Посетители относились к цветам, выросшим на далеком севере, с особым уважением. Компания молодых эскимосов-китобоев громко требовала, чтобы им на стол поставили самый большой букет.

Играла радиола. Звуки музыки сливались с гортанной речью чукчей и эскимосов и скороговоркой камчадалов.

Фельдшер и его спутник ели тюленьи ласты по-чукотски, пили владивостокское пиво и продолжали разговор, начатый в бухте.

Человек в кожаном пальто выглядел несколько более оживленным.

— Приехал с попутчиками, — рассказывал он. — Объехал и обошел почти все геологические партии, работающие сейчас на Чукотке. И все напрасно…

Фельдшер посмотрел на след ожога на щеке своего собеседника и спросил:

— А почему вы направились именно сюда?

— Это не так легко объяснить… — сказал тот. — Он вынул из кармана черный кожаный кисет и положил его на стол. — Я видел у того товарища чукотские рукавицы. Вот его кисет. Смотрите, он из моржовой кожи и на нем чукотский орнамент… Очевидно, мой товарищ был в этих местах… Я решил начать поиски отсюда. И вижу, что напрасно.

— Значит, Чукотка оказалась совсем не горячей?

— Земля холодней, чем где бы то ни было. Почти всюду вечная мерзлота. Вероятно, я уеду ближайшим пароходом… Я тоже жду телеграммы.

Дружинин пил пиво и рассеянно смотрел на своего собеседника.

Несвязные слова фельдшера странным образом перекликались с мыслями Дружинина.

Волна надежд, охватившая друзей после получения чертежей Петрова, начинала спадать. Едва дождавшись весны, Дружинин и Ключников взяли отпуск и отправились: один — сюда, на Чукотку, а другой — в Таджикистан.

Поиски горячей земли продолжались уже два месяца и ни к чему не привели. Ключников писал, что ему не удается найти ничего похожего на место, план которого был в чертежах Петрова. Дружинину везло не больше.

Разочарование было тем острее, что здесь, на Чукотке, Дружинин все время вспоминал Валентину, работавшую не так далеко отсюда — на руднике Белые Камни.

Он старался заставить себя не думать о ней — и яяе мог. Из любого места его скитаний по Чукотке можно было добраться к Валентине за каких-нибудь два-три дня. Одно время Дружинин находился всего в десяти километрах от этого рудника. Он мог ее увидеть. Но это значило признать себя побежденным…

Она и сейчас совсем недалеко. Говорят, до Белых Камней отсюда не больше двадцати километров. Быть может, поэтому так сильно одолевают его неотвязные мысли о ней, быть может поэтому так гложет Дружинина тоска.

Он слушал болтовню фельдшера, но перед ним снова возникало лицо Валентины, ее серо-зеленые глаза и светлые волосы.

Как бы он хотел повидать ее хоть на минутку, объяснить ей, что она неправа, доказать, что он, Дружинин, иначе поступать не может…

Дружинин пододвинул толстяку свой черный кисет:

— Курите!

И, повинуясь внезапному импульсу, вдруг спросил неожиданно для себя самого:

— Скажите, вам не приходилось где-нибудь здесь встречать доктора Чаплину из Ленинграда?

— Как же, как же, отлично знаю! — радостно закивал головой фельдшер. — Очень милая женщина, заведывала родильным домом в Шамино. Мы большие приятели с ее сыном лейтенантом.

— У нее нет сына лейтенанта. Это другая. Все совсем не так! — сказал Дружинин почти с отчаянием.

— Как это другая? — обиделся фельдшер. — Низенькая, полная, в очках. Ее фамилия Чаплина, не спорьте со мной, пожалуйста!..

— Почта, почта!.. — закричал, вбегая в столовую, молоденький чукча в распахнутой меховой одежде.

Дружинин и фельдшер поднялись из-за стола и вместе с другими поспешили к пристани.

Катер, пробившийся через полосу бурунов, уже вошел в бухту и приближался к берегу. Еще несколько минут, и почтальон в мокрой морской робе и блестящей от воды клеенчатой шляпе вытащил на пристань брезентовый мешок с почтой…

Люди, дожидавшиеся на берегу, обступили его.

Началась раздача писем.

Дружинин получил два письма. Одно было от Задорожного, с рисунком, изображающим Петра Максимовича, грустно сидящего за пустым столом. Задорожный писал, что уедет на Украину, если не дождется Дружинина в самое ближайшее время.

Другое было от Люси. Она сообщала, что от Ключникова известий нет и Хургин уже выражает недовольство по поводу слишком долгого отсутствия двух основных сотрудников бюро. Люся советовала возвращаться в Москву поскорее.

«Ну, вот и конец моей летней экскурсии… — подумал Дружинин. — Хургин, как всегда, прав, задерживаться здесь больше незачем».

— Чаплина Валентина Николаевна, — послышалось вдруг из толпы, окружавшей почтальона.

Дружинин оглянулся и рванулся было к почтальону, но остановился: вероятно, он ослышался.

Кроме фельдшера, никто этой фамилии вспомнить здесь не мог, а тот стоял рядом с Дружининым, по-прежнему дожидаясь поздравительных телеграмм.

— Чаплина Валентина Николаевна, — повторил почтальон.

— Это доктор на руднике Белые Камни. Машина туда пойдет завтра. Письмо можно передать с шофером, — сказал подросток-чукча, оповестивший всех о прибытии почты.

— Ну вот, вам говорят, что она здесь, а вы спорите, — наставительно сказал фельдшер. — Значит, переехала из Шамино на рудник, вот и все…

Дружинин быстро подошел к похожему на индейца молодому чукче:

— Ты с рудника Белые Камни?

— Из совхоза Белые Камни. Это подсобное хозяйство рудника, — ответил тот.

— Доктора Чаплину знаешь?

— Знаю, — улыбнулся юноша. — Она мне глаза вылечила. У меня были ожоги. Если бы не она, я бы ослеп.

— Ты куда сейчас идешь?

— К себе в совхоз. Это там, за торой, около горячего источника, где бурят скважину. — Юноша показал Рукой на юго-запад. — Как раз на половине дороги до Рудника. Километров десять отсюда, не больше.

Дружинин почувствовал, что его охватывает неудержимое желание видеть Валентину. Оставить все и итти к ней с этим юношей! Забыв обо всем, сейчас же, немедленно, не оглядываясь, ни о чем не думая.

Ему стоило большого труда справиться с этим порывом. Он заставил себя вернуться к мыслям о деле. О горячем источнике и скважине Дружинину еще не приходилось слышать. Быть может, там лежит та самая горячая земля, которую он ищет? Он сейчас же отправится туда!

А затем он пойдет дальше на рудник, к Валентине.

Не для того, чтобы признаться, что он устал ждать, что он готов отказаться от своего дела ради нее. Нет! Дружинин хотел сказать Валентине, что он скучает по ней, но это не может помешать ему искать горячую землю. И что он обязательно найдет эту горячую землю.

Дружинин обернулся к юноше и сказал: