Евгения Фёдорова - Жертвы времени

• Название: Жертвы времени
• Автор: Евгения Фёдорова
• Жанр: Фэнтези

День за днем творится история, рушатся и возводятся города, рождаются и умирают люди, но когда течение времени нарушено и его порождения тихой, смертоносной поступью вступают в наш мир, лишь те, кто обладает истинным пониманием, способны что-то изменить. Тогда оказывается, что маги — вовсе не герои распространенных легенд, но те, кому подвластны энергии, а драконы уже не просто мистические потомки Древних, но связь с Истоком, впитавшим в себя знания о Вселенной.

---

— А я хотел спросить о другом. Если человек рождается в Форте и хочет потом уехать, вы его отпускаете или все эти люди вокруг — ваши пленники?

— Ммм? — странно хмыкнул Мастер.

— Я слышал, что из этой долины нет выхода, она зачарована.

— Иди, — маг расстроено махнул рукой. — Иди куда хочешь. Рано или поздно, если не погибнешь в горах, выйдешь на одну из равнин.

— То есть…

— Никто никого не держит, Демиан. Даже тебя, ты у меня уже в печенках сидишь!

— Ох, можно сказать, раскрыл тайну, — я облокотил подбородок на кулак. — А Рынца?

— А что он?

— Почему маг занимается по хозяйству?

— Потому что кто-то должен этим заниматься, — логично ответил Мастер. — И потому что у него к этому лежит душа. Рынца хорошо приглядывает за нами, все течет своим чередом. Он организует торговлю и собственный оборот, лишь благодаря ему город преумножает свои богатства.

— Он может убить любого, кто нарушает его правила, я помню, что он сказал, когда меня обвиняли в насилии.

— Это были рабы, Демиан и те, кто уподобился им.

— Еще лучше, — я с вызовом посмотрел на мага.

— И что, ты хочешь искать справедливости? Все те люди, с которыми мы обращаемся подобно животным — отбросы твоего города. Это убийцы и воры, люди, которые совершили столь страшные преступления, что твое собственно общество исторгло их, не желая умершвлять.

— Я не преступник, но Рынца поступил со мной также, как с ними…

В глазах Мастера мелькнул неприятный огонек и я подумал, что мы говорим с ним сейчас о разных вещах и совершенно не понимаем друг друга.

— Обидели тебя, — напряженно уточнил маг, — заставили немного поработать? Пригрозили?! Думаешь, он стал бы церемониться с рабом? И ты прав, мы говорили с ним, но не «до», а «после». Что ты ему такое сказал? «Ты плохо кончишь однажды». Что это значит?

— Ничего, — я пожал плечами, — он разозлил меня.

— Поразительно! И снова мы начинаем с самого начала: к магу надо обращаться уважительно и делать то, что тебя просят. Он тебе приказал и подкрепил свою просьбу изрядным пинком, но ты все равно не повиновался.

— Я не понимаю, что ты имеешь в виду. Он приказал мне помогать по кухне и я в точности выполнил его требования. Молли отпустила меня…

— Все ты понимаешь! — повысил голос Мастер.

— Мне не нравится, когда проникают в мой разум, Мастер! — внезапно для себя, взвился я. — Я это чувствую, очень хорошо чувствую! После того, как Анри там побывал и ты, любое прикосновение будто удар по нерву. Хочешь что-то внушить мне? Давай, попробуй, и будешь удивлен! Ваша магия не действует на меня, так вот!

— Какие любопытные откровения, — Мастер насмешливо смотрел на меня, его глаза затягивали. — Все зависит от того, что и как делать.

— Что? — глупо спросил, пытаясь понять, что произошло. Я не сидел в кресле, а лежал на кровати.

— То-то и оно. Я закончил с твоей спиной.

— Как?

— Демиан, мы можем добиться чего угодно, уж поверь, зная, что вдавливать нужно глубже, я могу заставить тебя сделать все, что угодно, и ты даже помнить об этом не будешь!

— Уму непостижимо, — я перевернулся на спину, невидяще глядя в потолок.

— Не думай, что ты умнее других, — Мастер был прав, их магия была больше и необъятнее, чем я мог себе представить. Раз за разом Мастер демонстрировал мне составные части внешней ширмы, прикрывающей механизм, но что там, за этой завесой? Нечто огромное и невозможное.

Маг повернул к себе открытый атлас и прочел: Белокопытник — растение, произрастающее по берегам водоемов, имеет крупные стеблеобъемлюще листья. Цветки грязно-пурпурные или красные, собранные в длинные редкие кисти. В лечении отвар листьев применяется при сухом кашле; свежие листья и корни — наружно при ранах и нарывах. Так понимаю, завтра ты будешь где-то у озера?

Я промолчал.

Когда маг ушел, я уже в который раз подумал о том, что мне нечего противопоставить их умениями. Но я могу обрести то, что смогу противопоставить Оружейнику. Чтобы научиться по-настоящему владеть мечом, мне нужен настоящий меч, тот, в котором накоплен опыт, к которому по странному стечению обстоятельств я теперь могу получить доступ, лишь коснувшись рукояти.

Оружейник не даст свой меч, мне придется взять его тайком.

Я резко сел на кровати, потом и вовсе вскочил, гонимый возбуждением:

Если только мой план удастся, я смогу впитать в себя все умения Оружейника разом и не раскрыть своей тайны. Нужно начинать с малого, так говорит Мастер, мое малое начнется с этого. Если я могу обретать простые физические умения, то, возможно, прикосновение к магам даст мне возможность впитать их знания? Ох, как я замахнулся, лучше пока оставить эти мысли, а сосредоточиться на том, как добраться до оружия учителя боя.

Теперь я возвращался в город раньше и часто смотрел за тренировками Оружейника и Северного, но теперь тщательно заботился о том, чтобы меня никто не замечал. Это было своего рода игрой и в большей степени — подготовкой к тому, что я собирался сделать. Я следил за Оружейником и мне все больше и больше хотелось прийти к нему в следующий раз, взять в руки бакен и победить его. Я смотрел как всякий раз маг дня остается без меча, и пытался понять то замысловатое движение, которое с такой легкостью решало исход любого поединка. Раз за разом Северный раздраженно встряхивал рукой, но не говорил ни слова. Оружейник же в свою очередь показывал своему ученику, что тот лишился руки, держащей меч, то ударяя плоскостью лезвия по плечу, то по запястью. Оружейник не пользовался одним приемом, он получал истинное удовольствие от того или иного удачного удара. За все то время, пока я наблюдал за ними, маг дня ни разу не обезоружил своего учителя; он уходил со двора тяжело дыша, доведенный до бешенства. Казалось, в ходе боя лицо его становилось мертвенно бледным от гнева, а Оружейник лишь улыбался, останавливая тренировку в тот момент, когда ученик начинал забывать о том, что перед ним не враг. Потом Оружейник, как и в первый раз, провожал Северного взглядом, расстроено качал головой и уходил в дом.

Чтобы довести свой план до совершенства, я стал следить за хозяином оружейной и вскоре уже знал, как тот проводит день. То, что он был весьма принципиален, сильно облегчило мне жизнь. Оружейник вставал всегда в одно и то же время, еще до рассвета, и ждал, когда соберется около десятка детей в возрасте от шести до одиннадцати лет. Потом он уводил их в сад и наблюдал за парами, или показывал им всем необходимые упражнения. Дети с охотой тянулись к нему и я не раз удивлялся тому, насколько он был к ним внимателен, когда включал элементы игры в тяжелые занятия. Он то приносил с собой лук, давая им возможность сбить с дерева яблоко, то предлагал мальчишкам залезть по стволу вверх и достать застрявшую в сучке стрелу. Для девочек он приносил красивые веера и показывал им изящные движения боевых танцев. Он награждал их покрытыми сахарной глазурью пряниками в виде зверей и не уставал хвалить за успехи. С детьми это был совершенно другой человек, легкий, ненавязчивый и добрый.

После занятий приходило время завтрака, и Оружейник ел неизменно у себя, в просторном зале с большим столом на втором этаже. Иногда к нему приходили люди — разные, я их не знал. Возможно, речь заходила об оружии или просто обсуждались какие-то новости, но я видел, как он выходит, провожая своих гостей, и все еще не в состоянии закончить разговор. Оружейник и вправду любил поговорить. Он частенько захаживал на кухню, не лишал себя удовольствия приобнять за талию какую-нибудь кухарку или поцеловать иную в щеку. Хозяюшки любили его приходы и всегда охотно хихикали вместе с ним, радуясь удачным шуткам.

Вторая половина дня всегда была отведена под бой с Северным, и я всякий раз дивился непоколебимому упорству человека, который, проигрывая бесчисленное количество раз, приходил снова и снова, чтобы вновь попытаться найти способ победить учителя. Его твердость еще больше разжигала во мне жажду показать себя кем-то особенным, но я не желал уподобляться незадачливому ученику и биться головой о безупречную стену умения Оружейника. Я собирался обойти его хитростью и победить.

Глава 11. Поединок

Было два часа после полуночи, когда я покинул свою комнату. Город уже спал своим чутким сном.

Теперь я прекрасно знал город, знал каждый дом, каждый проулок, — это тоже была неотъемлемая часть моего плана. Я быстро шел вперед, стараясь держаться в густой ночной тени домов, избегая освещенных масляными фонарями участков. К зданию оружейной я вышел с торца и остановился, прислушиваясь. Было тихо, лишь цикада, забравшаяся в каменный плен города, надсадно стрекотала, перекрывая все возможные звуки. Это мне было на руку с одной стороны, но с другой могло помешать услышать шаги или голоса. И конечно опасно было напугать ее, заставив замолчав.