Уильям Фолкнер - Гон спозаранку

• Название: Гон спозаранку
• Автор: Уильям Фолкнер
• Издательство: Молодая гвардия
• Жанр: Короткие истории
• Год: 1975

Рассказы американских писателей о молодежи.

---

Майк, корреспондент, должен был следить за собой. Корреспондент был склонен вставать на сторону краснокожих. Не следует забывать, что это не Литл Биг Хорн. Это Вьетнам. Вьетнам. Вьетнам. Все они погибли во Вьетнаме. Далеко от дома. Что делали здесь американцы? То же, что и на землях индейцев. На территории сиу. Защищали американцев. Защищали американцев от Красных орд. Боже, помилуй Клэнси. Сверху ясно видно, в чем ошибка Клэнси. Прежде всего в том, что он оказался во Вьетнаме.

Вертолет низко кружил над мертвым полем. Ошибка Клэнси в том, что он не удержал высоту. Ошибка Клэнси в том, что он позволил загнать себя в долину. Классическая ошибка американцев во Вьетнаме — предоставлять красным прикрытие. Враг сражался из-под прикрытия джунглей. В Америке американцы прежде всего вырубали леса и строили города.

Сосредоточь внимание на сражении внизу. Не становись всегда на сторону индейцев. Отсюда, сверху, тебз ясно видно, как Клэнси проиграл бой. В гористой части Вьетнама, неподалеку от границ Камбоджи и Лаоса, где нет открытого пространства. Только небольшие прогалины. Тебе видно, где головное отделение Клэнси завязало бой с врагом. Тебе видно, ты можешь догадаться по этим проклятым признакам войны, где Клэнси удерживал, вернее, пытался удержать гребень высоты, потом его оборона была смята, и он отступил в долину. И последняя перегруппировка Клэнси в долине, где лежат все эти тела.

Клэнси должен был удержать эту высоту любой ценой. Если приходится сражаться в открытом месте, занимай высоты. Тогда у врага только одна возможность — накрыть тебя навесным огнем, минометным огнем. А против минометного огня можно окопаться. Если тебя загонят в долину, тогда крышка. По расположению тел убитых было видно, что Клэнси предпринял три контратаки, чтобы вернуть высоту, которую оставил слишком рано. Атакующие действовали разрозненно. Он не бросил их вперед одновременно. На высоте должно было остаться гораздо больше убитых американцев. Клэнси должен был отбить высоту любой ценой. Эта высота была его единственным спасением. Долина была гибелью. Но ведь долина была таким удобным местом. Сражаться на склоне холма нелегко, и люди выбились из сил, истекали кровью. Посмотри — вон там они столкнулись с врагом и были отброшены огнем. Посмотри — вон там они отступили. Посмотри — вон там они пытались лезть вверх снова, снова и снова. И были отброшены. Посмотри на эти яркие кровавые следы, которые они оставляли за собой. Война милосердна. Посмотри — Клэнси с саблей указывает им путь. Этот сукин сын держал в руках саблю, как в старом кинофильме. Посмотри — Клэнси указывает им вверх. Еще раз. Еще раз, ребята. За бога, за отчизну, за первую роту. Я отдал высоту. Отобьем ее. За Клэнси, вперед! Вперед, Смит, вперед, Донович, вперед, Льюис. Отобьем эту… Она так нужна мне. Давай, Шеплен, давай, Маршалл, давай, Ирвин, отбейте мне эту… За мной, ребята. Все, как один, за мной.

Куда же все подевались? Почему этот туземец убивает меня? Почему, Шеплен? Почему, Маршалл? Почему, Ирвин? Все убиты. Долина прекрасная, теплая, в это время года (во Вьетнаме) сыроватая от муссона. Задумчивая, отрешенная, тихая, а теперь пестрая, усеянная трупами. Окропленная алым. Оживленная мертвецами.

Вертолет, на котором находился корреспондент, сделал еще один большой круг, чтобы проверить, не обстреляют ли его с земли, а потом мягко приземлился среди мертвых тел.

Первыми из вертолета выскочили солдаты похоронной команды. Они посыпались из вертолета; как все солдаты — еще до того, как вертолет приземлился, и бросились бежать что есть мочи, чтобы не попасть в струю страшного ветра. Они выскочили за пределы круга мертвецов первой роты и резко остановились, словно перед ними выросла скала, и потом стали медленно возвращаться, обходя мертвых, смущенные, озадаченные, обдумывая, что же со всем этим делать. Вышел лейтенант и сказал, чтобы никто не дотрагивался до мертвых, пока армейские фотографы не заснимут расположения убитых в момент гибели. Это важно, сказал он, для разведотдела — по этим фотографиям определят, как был проигран бой. Или выигран, сказал он. Мы здесь не для того, чтобы делать поспешные выводы. Лейтенант — очень молодой рыжий парень. Солдаты похоронной команды молча стояли среди мертвых, перекинув через руку мешки для трупов, как официант салфетку.

Потом сошли на землю армейские фотографы. Высоко, словно оружие, держа в руках фотоаппараты, они начали молча снимать тела убитых солдат. Казалось, они делают это наугад, но, начав фотографировать в центре, они продолжали снимать, постепенно расширяя круг) — таков был их метод съемки. Молодой лейтенант повторял, чтобы не дотрагивались до мертвых. Фотографам было трудно снимать — многие трупы лежали в неудобном ракурсе. Солдаты падали замертво не для того, чтобы военные фотографы могли сфотографировать их должным образом. Важно было сфотографировать все эти трупы так, чтобы разведотдел мог определить, в какую сторону они падали, когда пуля настигла их, у скольких солдат отказало оружие, сколько сбросили амуницию, каково положение каждого убитого по отношению к лежащему рядом, и его положение ко всей близлежащей группе. Каково расположение одной группы тел по отношению к соседним группам? Ко всем группам? Тела должны быть сфотографированы так, чтобы была ясна картина последних действий солдат, чтобы можно было установить, какова была реакция первой роты на сдачу высоты. О чем свидетельствует положение убитых по отношению к высоте — об атаке или отступлении? В каких местах лежат тела солдат и офицеров? Свидетельствует ли положение тел младших командиров о том, что они осуществляли руководство своими отделениями? А в соседних отделениях? Фотограф по возможности должен засвидетельствовать, как управлял боем офицер в сложившейся ситуации. Говорит ли положение тела о том, что офицер управлял боем? Или не управлял? Свидетельствует ли положение тела о наличии плана боя? Или об его отсутствии? Найдите Клэнси. Фотографы должны снимать все увечья. Видно ли по трупу Клэнси, что он был просто убит? Нет ли особых увечий? Подвергались ли офицеры большим увечьям, чем охотники за ушами? Пытались ли охотники за ушами выбрасывать их, когда обстановка в бою ухудшалась? Прятали эти уши? Или выставляли их напоказ?

— Не трогать, — сказал лейтенант.

Корреспондент осматривал трупы. Такого он никогда не видел.

— На вашем месте я не стал бы писать об этом, — сказал лейтенант.

— Вы что, лишили бы меня допуска?

— Да.

— Я все-таки взгляну, — сказал корреспондент.

— Не трогать, — сказал лейтенант.

Корреспондент склонился над телом юноши с нежным, почти детским лицом, его М-16, видно, заело. Парень не брился ни разу в жизни. Он был так молод…

— Не трогать, — сказал лейтенант.

— Почему вы не кладете его в мешок?

— Разведотделу нужны фотографии.

— Кладите их всех в мешки и мотайте отсюда подобру-поздорову, — сказал корреспондент.

— Сейчас закончим, — сказал лейтенант.

— А если я напишу об этом, вы лишите меня допуска?

— Не знаю, как посмотрят на это в штабе, — сказал лейтенант, — но знаю наверняка: там, дома, это придется не по вкусу.

— Они смогут остановить вашу войну, — сказал корреспондент.

— Они не понимают, что такое партизанская война, — сказал лейтенант.

— Тебя ничем не проймешь, — сказал корреспондент.

— Послушай, — сказал лейтенант и дотронулся до корреспондента.

— Не трогать, — сказал корреспондент.

— Послушай, — сказал лейтенант, — меня выворачивает наизнанку от всего этого. Надеюсь, я никогда не смогу привыкнуть к этому.

Корреспондент встал. До него донесся запах трупов, которого он не замечал, пока работал винт вертолета. Теперь вертолет замер. В джунглях стало очень тихо.

— Как Клэнси попал в эту кашу?

— Сам напросился, — сказал лейтенант.

— Я слышал другое.

— Тебя неверно информировали, — сказал лейтенант.

— Я слышал, ему приказано было отойти.

— Он сам себе приказал. А Клэнси старый охотник за ушами. Первая рота всегда имела такую репутацию. Клэнси — старый охотник за ушами.

Когда лейтенант сердился, его белая, не выносящая солнца кожа становилась одного цвета с его волосами.

— Клэнси хотел раззадорить партизан. Он хотел добыть для своей коллекции побольше ушей.

— Не верю, — сказал корреспондент.

Лейтенант наподдал что-то сапогом.

— Почему не скальпы? — спросил корреспондент.

— Потому что их слишком трудно снимать. Ты пробовал когда-нибудь снять скальп?

— Нет.

— Трудно снимать, — сказал лейтенант.

— А ты почему решил, что первая рота сама напросилась?

— Потому что Клэнси мог бы отбить эту высоту, — сказал лейтенант, указывая на нее пальцем. — Но он остановился ниже, на узкой полоске земли, в надежде, что враг станет атаковать. Посмотри, — осторожно сказал лейтенант. — Видишь, эту полоску отделяют от высоты каких-нибудь сто метров, она неприступна. Это ясно. Клэнси знал, что враги тоже отлично понимают это, и они сюда не ударят. Вот почему Клэнси там остановился. Хотел, чтобы враг попытался захватить его.