Мария Славкина - Байбаков

• Название: Байбаков
• Автор: Мария Славкина
• Издательство: Молодая гвардия
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-235-03401-3

Вниманию читателей предлагается первая биография Николая Константиновича Байбакова (1911–2008). крупнейшего государственного деятеля, нефтяника, экономиста, кого по праву считают одним из родоначальников современной отечественной нефтяной и газовой промышленности, ведущим специалистом и организатором работ в области освоения нефтяных и газовых месторождений.

Два десятилетия Н. К. Байбаков возглавлял Госплан СССР. Они вместили в себя множество конкретных дел, реализованных проектов — национального и межнационального масштаба. Один из последних сталинских наркомов, он работал с И. В. Сталиным, Л. М. Кагановичем и Л. И. Берией; Н. С. Хрущевым, Л. И. Брежневым и А. Н. Косыгиным; М. С. Горбачевым и Н. И. Рыжковым. Личность Николая Константиновича и его многообразная деятельность прослеживаются автором на основании широкого привлечения архивных и мемуарных источников.

---

Кропотливую, ювелирную работу развернул бывший руководитель отрасли и на нефтяных месторождениях. «Представьте себе, — объяснял Байбаков, — нефтяная залежь выработана, нефть выкачена, но породы, ее содержащие, залегают не сплошным полем, а их отдельные узкие заливы („рукава“) отходят от основного поля в слабопроницаемые окружающие породы. Основная нефть взята, а в рукавах она остается». Что же делать? Николай Константинович обратил внимание на большие перспективы таких методов повышения нефтеотдачи, как газовое воздействие на пласт и термические методы добычи нефти.

Конечно, было нелегко. В каждом отдельном случае требовалась геологическая проработка, решение неординарных технических задач и экономических расчетов. К новаторским идеям краснодарцев относились по-разному, были и скептики. Но «Краснодарнефтегаз» под руководством В. А. Брагина (это объединение он возглавлял с 1959 по 1980 год) и при поддержке Байбакова последовательно проводил исследовательские и промысловые работы. Сегодня, когда за газовыми и термическими методами признается будущее отечественной и мировой нефтяной промышленности, специалисты-разработчики с большим вниманием изучают пионерские шаги по применению этих технологий на Кубани.

Семейные радости

Время работы в совнархозе Николай Константинович вспоминал с особой теплотой. Ссылка обернулась интересными делами, новыми друзьями, а еще тихими семейными радостями.

Пока не приехала Клавдия Андреевна, все заботы о нем взяла на себя сестра Наталья. В молодые годы она работала в детских учреждениях, потом вышла замуж, родила двух сыновей Владимира и Александра — Волика и Алика. Ее муж Михаил Николаевич Стерхов много лет работал в Нефтеснабе. Прекрасная хозяйка и кулинарка, больше всего на свете она любила готовить и угощать. Каждое утро поила домочадцев парным молоком, потом следовал первый завтрак, второй… На обед — новое испытание — пять-шесть блюд и все нужно было попробовать! То же самое повторялось и на ужин… Николай Константинович, который поесть любил, но старался придерживаться диеты, однажды не выдержал и дал жене телеграмму: «Клава, приезжай скорее, меня сестра Наталья тут закормит!»

Из того времени особенно запомнились летние месяцы на Черноморском побережье. На совнархозовской даче в Геленджике собирались шумные молодежные компании — дети, племянники и племянницы, друзья. Жарили шашлыки, купались, играли в волейбол… А однажды Николай Константинович повез молодежь в Абрау-Дюрсо. «Мы жадно слушали главного технолога-винодела, который рассказывал председателю совнархоза о технологии изготовления шампанских вин, коньяка, об объемах и выполнении годового плана завода, — вспоминает племянница Галина Александровна Байбакова. — Потом мы 5 километров шагали по холодному туннелю, по стенам которого громоздились стеллажи с бутылками шампанского, которые выдерживались там годами. Пройдя многочисленные цеха, мы вошли в дегустационный зал. Озеро Дюрсо — темно-голубое, склоны гор вокруг него розовые от спелого винограда! На обратной дороге Николай Константинович ехал в нашей машине, с молодежью, и вместе с нами пел „Сердце, тебе не хочется покоя“, „Что стоишь, качаясь?“».

О тех годах сын Сергей вспоминает, что именно в Краснодаре он по-настоящему сблизился с отцом. Если раньше его воспитанием занималась в основном Клавдия Андреевна, а отца он видел редко, то теперь Николай Константинович стал брать его в рабочие поездки, рассказывал, показывал… В 13–14 лет он уже знал, как работают скважины, как строятся заводы, как производят шампанское. Кроме того, Сережа до тонкостей научился разбираться в морской рыбалке. «Это было очень серьезное увлечение отца, — рассказывает Сергей Николаевич. — Морскую рыбалку он обожал. Садился на катер с мотором, и вслед за чайками… Единственно, он был очень нетерпеливым — если чуть похуже начинало клевать, то сразу перебазировался в другое место. Он не мог сидеть на месте». Запомнился Сергею Николаевичу и такой случай: «Это было в 1958 году. Как говорится, собрались „трое в лодке“ — я, отец и полковник в отставке, муж начальницы санэпидемстанции города Геленджика Федор Калистратович Костюк. Ловили ставриду. Отец был очень азартным рыбаком. А клев — потрясающий. Мы заполнили всю тару. А ставрида все шла и шла. Тогда отец снял брюки и стал складывать рыбу туда. Мы последовали его примеру. Так и вернулись на берег все без штанов, но с рыбой. Торжественно причалили к крайкомовским дачам».

Проект «укрупнение»

На первых порах совнархозы показали себя хорошо. Этого никто не мог отрицать. Общая экономическая активность в стране возросла. Местные руководители наводили порядок в ставшем теперь их, а не «дядином» хозяйстве. Однако вскоре проявилось то, о чем предупреждали скептики — началась регионализация хозяйственной жизни — по сути та же «министерская болезнь», но в территориальном преломлении. Боролись с ней подручными способами. Мелкие совнархозы укрупняли, объединяли их в суперсовнархозы, учреждали различные, вплоть до всесоюзных, надсовнархозные координирующие структуры. В общем делали то, о чем говорили «скептики» реформы 1957 года, среди которых был и Байбаков.

Так, в конце 1962 года резко сократили количество совнархозов в Российской Федерации. На Северном Кавказе, где прежде находилось семь совнархозов (Ростовский, Краснодарский, Ставропольский, Дагестанский, Кабардино-Балкарский, Северо-Осетинский, Чечено-Ингушский), был создан единый совнархоз с административным центром в Ростове-на-Дону. Руководить им поручили Байбакову. Почему выбрали его? Во-первых, он отлично зарекомендовал себя на Кубани. А во-вторых, именно он принимал самое активное участие в подготовке нововведений.

Вспоминает Дмитрий Владимирович Украинский, в те годы руководитель планово-экономической службы совнархоза в Ростове-на-Дону: «Совнархозы создавались по принципу партийных органов. Однако с точки зрения экономики они оказывались мелкими. Для меня это было понятно сразу и, занимаясь экономическими вопросами в ростовском совнархозе, я начал собирать данные по другим шести совнархозам, которые находились на Северном Кавказе — какие предприятия, что за продукция, как налажены межхозяйственные связи. Когда мы первый раз встретились с Николаем Константиновичем в 1958 году, я показал ему эту папку и рассказал о том, что, на мой взгляд, было бы целесообразно объединить семь совнархозов Северного Кавказа в один крупный. Он тогда внимательно посмотрел мои материалы, но ничего не сказал. Потом мы много раз общались по разным вопросам. А в 1962 году Байбаков позвонил мне и неожиданно спросил: „Дмитрий, а у тебя сохранилась папка, которую мы смотрели в 1958 году?“ Я ответил положительно и добавил, что эта папка „живая“, что она постоянно пополняется новыми данными. „Очень хорошо, — сказал Николай Константинович, тогда найди повод и приезжай в Москву, найдешь меня у Афанасьева (это был председатель Совнархоза РСФСР), мы с тобой должны тут поработать“. Если честно, я думал, что будет какое-то совещание или пленум… А когда приехал в столицу, выяснилось, что ведется большая работа по укрупнению совнархозов, для чего приглашены многие руководители с мест. Сразу же объяснили: строгая секретность. Предупредили, чтобы мы никого не ставили в известность. А что это значит? Нужно разрабатывать структуру укрупненных совнархозов, а звонить „по адресам“ запрещено. Тем не менее, благодаря тому, что у нас с Николаем Константиновичем была папка, мы сразу выдвинулись вперед. Структура укрупненного Северо-Кавказского совнархоза была готова первой».

Дмитрий Владимирович рассказывает, что уже тогда он обратил внимание на важнейшую черту Байбакова: «Для людей, с которыми Николай Константинович работал, он создавал максимально комфортные условия. После того, как мы посидели, посмотрели и сделали первый чертеж-схему укрупненного совнархоза, Байбаков сказал мне: „Дмитрий, ты будешь работать в Москве, а я не смогу бывать здесь подолгу, буду приезжать на два-три дня. Поэтому идем, я тебя познакомлю с людьми, которые могут тебе пригодиться“. Так, мы пошли в машинное бюро, потом на телефонный узел и так далее. Помещение, связь, бумага… — у меня не возникало никаких проблем. Я ни на что не отвлекался. Работа шла быстро».

А после того как структура укрупненного Северо-Кавказского совнархоза была готова, ее предстояло согласовать. «По нашей схеме управления, — рассказывает Дмитрий Владимирович, — у нас получилось 11 замов председателя совнархоза. Но Сергей Александрович Афанасьев сказал, что Хрущев перед очередной поездкой подчеркнул, что замов должно быть всего два. Один — по обороне, а другой — по всем остальным вопросам. И Афанасьев настаивал: „Чертите на двух замов“. Мы сначала сократили число замов до девяти, потом до семи. Но два зама — это было нереально. Тогда Байбаков решил отстаивать нашу схему. Написал все, как задумывали… И наши предложения утвердили».