Дмитрий Дубинин - Золотой иероглиф

• Название: Золотой иероглиф
• Автор: Дмитрий Дубинин
• Жанр: Боевик
• Год: 2012

Небольшому сибирскому предприятию, едва сводившему концы с концами, зарубежная фирма предложила партнерство. Однако радужные перспективы для инженера Андрея Маскаева обернулись кошмаром наяву, когда выяснилось, что «респектабельной корпорацией» владеет японская мафия, тайно протянувшая щупальца на территорию России. Более того, якудза хотят завладеть старинной бамбуковой трубкой с листком рисовой бумаги внутри, доставшейся Маскаеву в наследство от деда, офицера НКВД, который полвека назад охранял японских военнопленных. Жизнь Маскаева и его близких в опасности. Инстинкт самосохранения и здравый смысл требуют уступить реликвию знаменитому клану убийц — но кто тогда прочтет зашифрованное послание давно исчезнувших самураев?…

---

Мотор не закапризничал. В облезлую дюралевую лодку загрузилась вся наша компания вместе с остатками выпивки и закуски, я оттолкнулся от берега веслом и через пяток метров, откинул мотор винтом в воду.

— Ну, великий кормчий… — сказал Сашка.

С третьего рывка «Вихрь» запустился, и через минуту я дал ход. «Тюмень», конечно, не самая быстроходная лодка на свете, к тому же была загружена до упора, но двинулись мы довольно резво, когда я дал полный газ. Женщины даже поначалу зажали уши руками — эти моторы ревут весьма громко.

Но на тот остров, что напротив поселка, я высаживать народ не стал. Немного покрутившись, я заметил, что у пологого берега чертовски мелко и вместо песка ил. Кайфа от купания будет ноль. Поэтому я вывел лодку на стрежень и рванул вверх, в сторону, противоположную Новосибирску: если мотор, не приведи господь, конечно, откажет, по течению вернуться будет проще, чем против.

Однако, долго искать место для высадки нам не пришлось: минут через двадцать показался довольно симпатичный островок с уютным пляжем, покрытым почти белым песком. Туда я и направил лодку, снизил скорость, и скоро «Тюмень» ткнулась носом в заплесок. По тому, как корма у лодки осталась почти в покое, не потащилась сразу в сторону, я сделал вывод, что течение даже в середине водохранилища довольно слабое, хотя и более заметное, чем у самого берега. Кажется, выбор места удачен…

Лет десять тому назад найти точку для отдыха на воде было делом весьма затруднительным: по причине баснословной, как сейчас кажется, дешевизны горючего, сотни, если не тысячи, горожан на своих моторках целыми армадами перли по реке, дабы устроить уик-энд на природе. Поэтому в выходной найти уютное местечко на берегу или острове было сложно.

Иное дело сейчас. Лодочные моторы невероятно прожорливы, они съедают на сто километров в среднем две канистры по двадцать литров бензина, и далеко не каждому по карману подобный отдых… Ну, а кому по карману, те отдыхают как-то иначе.

Словом, остров оказался безлюдным. Он находился почти точно посередине водохранилища, справа проходил судовой ход, слева — не менее широкая, но более спокойная протока. Именно с этой стороны мы и устроили привал.

Компания была в восторге. Из лодки все быстро выгрузили, и у «Тюмени» враз уменьшилась осадка. Посмотрел я на это, да и сказал Игорю:

— Слушай, шеф… Ты не разрешил бы мне самостоятельно прокатиться?

Тот даже руками развел:

— О чем речь… Только найди нас потом.

— Ну уж, конечно. — Я оттолкнул лодку, прыгнул на нос и стал заводить мотор, который запустился довольно скоро. За его шумом я не слышал, что мне кричат с берега женщины, но видел, как Игорь что-то им объясняет, успокаивая.

Хорошо. Эх, сейчас дадим гари… Я включил ход, и облегченная лодка тут же резко двинулась с места. Вот это да! Конечно, «Тюмень» — утюг тот еще, но сейчас мне и такая лодка была в кайф.

Я пронесся под самым берегом, стоящие на котором немедленно замахали мне руками, а потом обогнул остров и выскочил на простор. Нет, никакой автомобиль и мотоцикл не сравнится с моторкой! Я направил лодку на волны, они с этой стороны острова были покрупнее. Ревел мотор, «дюралька» подпрыгивала, крупные брызги окатывали меня с головы до ног, и скоро я стал мокрый как мышь. А, ниш-што!

Чуть поодаль вверх по течению двигалась самоходная баржа. Я не мог отказать себе в удовольствии догнать ее, пройти в опасной близости от борта — мне хорошо были видны крепления трюмных крышек — и затем обрезать ей нос в десятке метров по ходу судна. Конечно, за такие штучки меня по доброму следовало бы канделябром по голове, но сейчас я просто упивался той свободой, какую дает мощный мотор, быстро толкающий лодку по водной глади. Почему-то вспомнились слова японцев о том самом самурае Дзётиине, летчике-камикадзе, который, наверное, вот так, низко над морем, чтобы не попасть под огонь зенитных орудий, шел в атаку на корабль противника.

Отойдя от судна, я решил обрезать ему еще и корму, но тут меня словно что-то остановило. Будто мой внутренний голос, но почему-то со знакомыми Танькиными интонациями спросил: «Послушай, а у тебя случайно не было предков среди камикадзе?.. Голову разбить хочешь?»

Нет, голову мне было жалко. Я отвернул в сторону, и тут неожиданная мысль, связавшая судно, камикадзе и предков, стала пружиной раскручиваться у меня в мозгах. И как только она раскрутилась, я даже сбросил газ — настолько эта мысль меня ошеломила. Правда, она тут же показалась мне и чрезвычайно вздорной, но когда я вернулся к месту привала, Таня, пристально поглядев на меня, сказала:

— Я очень сильно подозреваю, что ты решил затеять какую-то сомнительную авантюру.

Я привязал лодку к растущему у берега дереву, убил слепня, по ошибке принявшего меня за безобидный деликатес, и направился к Игорю и Саше, которые откупорили еще по бутылочке пива. Женщины тем временем стелили на песок пледы. Пижонки! Просто валяться на песке их, видите ли, не устраивает.

Наш дикий пляж почти сразу же превратился в сборище нудистов — с легкой руки опять же Ленки. Пример подала именно она, ему немедленно последовал Сашка, и тут я с изумлением увидел, что и Татьяна как ни в чем ни бывало сбрасывает с себя пляжную амуницию. Вот что значит влияние! Разумеется, мне ничего не оставалось делать, как подхватить «великий почин». Последними к нам присоединились господа Сорокины, по-моему, без большой охоты — у них явно имелись какие-то застарелые комплексы, а, может, сказались воспитание или принципы… Но лиха, как говорится, беда начало — через несколько минут появившийся вдруг среди нас человек в плавках и Игорю с Ириной показался бы, наверное, верхом неприличия.

Нет, конечно, подобные отдыхаловки изредка очень даже хороши; иногда полезно на какое-то время забыть, что тебя окружают взрослые и скучные люди (каким являешься и ты сам), делающие карьеру, зарабатывающие деньги и в суматохе будней пребывающие в уверенности, что на такой отдых уже никогда не найдется ни времени, ни сил…

Мне будет долго помниться этот пикник: голые тела, валяющиеся на песке недалеко от берега; восторженные вопли мужчин и женский визг; Ира, с буханьем прыгающая в воду с плеч Игоря; Таня и Лена, затеявшие соревнование, кто больше сможет выпить не отрываясь, вина из горлышка, и с хохотом проливающие кисло-сладкий напиток на ничем не прикрытые груди…

Так что ничего удивительного не было в том, что то одна, то другая парочка, прихватив плед, куда-то удалялась, а по возвращении бежала в воду, после чего, на берегу, с урчанием припадала к очередной бутылке мелкоградусного напитка. Потом — по новой… Когда на берегу не осталось никого, сбегали в лес и мы с Татьяной, а когда вернулись, то увидели, что веселью пришел конец: лодка с мотором непонятным образом отвязалась, и теперь свисающий с дерева трос печально мок в реке.

Очарование легкого греха, витающего над островом, исчезло. На берегу стояли шесть озадаченных и к тому же голых мужчин и женщин, которые не сразу, но довольно скоро все же поняли, что произошло неладное. Как-то уж очень быстро мы оделись, поспешно впрыгивая в шорты и брюки, напяливая футболки и застегивая рубашки. И все прятали друг от друга глаза; казалось, исчезновение лодки послужило своеобразным терминатором между тем воздушно-хмельным настроением, что витало в компании раньше, и появившимся состоянием растерянности из-за утери контроля над ситуацией. Словно бы поэтому резко изменились критерии приличности.

Несмотря на то, что хозяином лодки был Игорь, все смотрели на меня. Я подошел к дереву и подергал за капроновую веревку. Тут развязаться само по себе не могло — я сделал две морские удавки, даже теоретически неспособные к самопроизвольному распутыванию.

— Морской узел, — сказал я как бы в оправдание. — Это привязал я. Надо было проверить и узел на лодке, но мне и в голову не пришло, что он сможет распутаться.

Я выбрал трос из воды. Да, похоже, просто развязался узел: конец веревки характерно изгибался, даже пребывание в воде не сгладило деформации, вызванной невесть когда наложенным на трос узлом. Странно, когда я гонял по воде, изображая камикадзе, мне казалось, что и этот узел тоже вполне надежный — такие вещи бывший отличник по такелажной практике должен отмечать автоматически… Похоже, я себя, пусть немного, но реабилитировал. Правда, сидевший где-то в закоулках моего сознания немного карикатурный образ самурая ухмылялся ехидно, показывая голое пузо.

И вдруг я увидел нечто, заставившее меня крепко задуматься…

— Эта веревка всегда, сколько я помню, была привязанной к носу, — сказал Игорь. — Кто ж знал, что так получится…

— А может, лодка еще не успела далеко уплыть? — спросила Таня.

Я сорвался с места и помчался по берегу в сторону ухвостья острова. Но надежда оказалась напрасной: если едва заметное пятнышко на водной глади и было уплывшей «Тюменью», то гнаться за ним вплавь — дело более чем бессмысленное. Течение, хоть и слабое, но еще совпадающее с направлением ветра, унесло лодку уже больше, чем на полкилометра в сторону плотины. Проклятье! Еще минут двадцать назад я запросто бы ее догнал, а сейчас…