Павел Ротмистров - Стальная гвардия

• Название: Стальная гвардия
• Автор: Павел Ротмистров
• Жанр: Биографии и Мемуары

---

Это позволило 5-й гвардейской танковой армии в ночь на 15 октября в относительно спокойной обстановке начать переброску через реку боевой техники. Для переправы танков и самоходно-артиллерийских орудий в районе Мишурина Рога и северо-западнее инженерные части подготовили четыре 40-тонных парома. Колесный транспорт двигался по двум понтонным мостам. Все шло четко и быстро. В точно указанное время танки по одному подходили к урезу воды и искусно грузились на паромы опытными механиками-водителями. К четырем часам утра нам удалось доставить на правый берег 130 танков 18-го и 29-го танковых корпусов, армейский гаубичный артиллерийский полк, значительную часть других артиллерийских частей и автоцистерн с горючим. А через четыре часа началась мощная артиллерийская подготовка наступления войск Степного фронта. В артподготовке принял участие также успевший переправиться наш гаубичный артиллерийский полк.

На Правобережье Днепра закипели ожесточенные бои. Гитлеровцы оказывали яростное сопротивление, их пехота при активной поддержке танков и авиации переходила в контратаки. Наносившие главный удар 5-я гвардейская и 37-я армии продвигались очень медленно.

В это время я находился на наблюдательном пункте командующего 5-й гвардейской армией А. С. Жадова. Ему то и дело звонил командующий фронтом, требовал нажимать на командиров корпусов и дивизий, чтобы они наступали энергичнее.

Командарм отдавал распоряжения, торопил своих подчиненных, те в который раз поднимали части в атаку, но успеха не было. Противник мощным огнем прижимал к земле нашу пехоту, а там, где она успевала продвинуться хотя бы на несколько сот метров, гитлеровцы отбрасывали ее обратно контратакой своих танков.

И снова раздавался настойчивый звонок И. С. Конева или слышался его недовольный голос по радио. Ему докладывали, что ничего не получается, так как огневые средства врага недостаточно подавлены, и надо заново готовить наступление.

Командующий фронтом нервничал, упрекал А. С. Жадова в отсутствии у него организаторских способностей, хотя раньше сам говорил о нем, как об одном из лучших командармов. Расстроенный Алексей Семенович в ответ только разводил руками и, не оправдываясь, отвечал:

- Слушаюсь, товарищ командующий! Попробуем еще... Поддержите авиацией...

Зная крутой характер И. С. Конева и искренне сочувствуя А. С. Жадову, я в один из его разговоров с командующим попросил, телефонную трубку.

- Жадов топчется на месте, а вы там сидите и наблюдаете! - сказал резко, как ударил, Иван Степанович.

- Да, наблюдаю и вижу, что без танков наша пехота не сможет прорвать оборону немцев, - спокойно ответил я.

- Ах, вы, оказывается, не только занимаетесь наблюдением, а еще и расхолаживаете там Жадова! Значит, по-вашему, тоже следует переносить прорыв на завтра? - сердито загремел командующий фронтом.

- Нет, всего лишь на несколько часов. Сейчас на фронте полная тишина. Противник определенно считает, что наши атаки отбиты и сегодня мы наступать уже не будем.

- Ну и что же вы предлагаете? - нетерпеливо перебил меня Конев.

- Время приближается к ужину. А немцы в распорядке аккуратны. Думаю, что они скоро оставят у себя на переднем крае обороны только дежурные подразделения, а остальных отведут в тыл, к кухням. Вот в этот момент и надо нанести удар восемнадцатым танковым корпусом, готовым к боевым действиям. Только для обеспечения его наступления необходимо организовать мощный пятнадцатиминутный огневой налет артиллерии на участке не более трех-четырех километров.

- Хорошо, - согласился Конев. - Дайте трубку Жадову.

Получив указания командующего фронтом, А. С. Жадов попросил меня проехать с ним на командный пункт 13-й гвардейской стрелковой дивизии генерала Г. В. Бакланова. Туда же был вызван и командир 18-го танкового корпуса генерал К. Г. Труфанов. Его корпус уже был полностью и компактно сосредоточен поблизости, причем так удачно замаскирован, что, как позже выяснилось, о его переправе на правый берег Днепра противник не знал.

Короткий октябрьский день подходил к концу. Но мы еще до наступления сумерек успели съездить не только в 13-ю гвардейскую стрелковую дивизию, но и побывать на НП командира соседней, 95-й гвардейской стрелковой дивизии генерала Н. С. Никитченко. На стыке этих дивизий и решено было направить острие нашего танкового удара.

Все оказалось так, как мы предполагали. Действительно, на исходе серого, пасмурного дня гитлеровцы начали по ходам сообщения отводить в глубину своей обороны пехоту и даже частично расчеты противотанковых пушек, оставляя в окопах лишь дежурных солдат и офицеров.

- А ведь у них по расписанию скоро прием пищи! Самое-то времечко тряхнуть фрицев, - глядя на часы, кивнул в сторону противника генерал Труфанов, не зная, что об этом уже состоялся разговор с И. С. Коневым.

На КП генерала Г. В. Бакланова мы согласовали время начала артиллерийского налета и атаки танков, вопросы взаимодействия, доложили об этом И. С. Коневу и разъехались на свои наблюдательные пункты.

И вот в 17.00, когда противник явно считал, что наступление советских войск отражено, загрохотала наша артиллерия. Артиллерийский гул все более нарастал. После валпов реактивных дивизионов к охваченным огнем вражеским позициям устремились танки 18-го танкового корпуса. Первой, набирая скорость, двинулась 181-я танковая бригада подполковника В. А. Пузырева, почти полностью укомплектованная танками Т-34. Она быстро прошла через боевые порядки нашей пехоты и с ходу ворвалась на передний край обороны противника. Тут же подошли и другие бригады корпуса. Завязался ожесточенный бой. Спохватившись, гитлеровцы сильным огнем пытались остановить наши танки, но это им не удалось. Внезапность и решительность удара крупной массы боевых машин, боевой опыт и взаимная выручка наших воинов сделали свое дело. Вражеский фронт был прорван, и 18-й корпус, развивая успех, продвинулся за ночь до 25 километров. Но в ходе наступления с генералом К. Г. Труфановым произошла беда. Двигаясь за боевыми порядками корпуса в открытом "виллисе", он попал под обстрел фашистских автоматчиков и был тяжело ранен. В командование корпусом по собственной инициативе вступил заместитель К. Г. Труфанова полковник А. Н. Фирсович. Однако в ночных условиях он потерял управление частями, и мне пришлось приостановить их наступление, с тем чтобы дать время собраться и привести себя в порядок.

Зато введенный в сражение с согласия командующего фронтом второй эшелон армии - 29-й танковый корпус генерал-майора танковых войск И. Ф. Кириченко, двигавшийся ночью в колоннах за 18-м танковым корпусом, добился в этот день блестящих результатов. Наступая на пятихаткинском направлении, он к ночи ворвался в Пятихатки, овладев этим крупным городом и железнодорожным узлом. Противник так поспешно бежал, что даже не успел увести со станции железнодорожный эшелон, загруженный новыми немецкими танками типа "Пантера".

Немецко-фашистское командование, нужно полагать, очень было встревожено смелыми действиями 5-й гвардейской танковой армии, за которой двинулась вперед и 5-я гвардейская армия генерала А. С. Жадова. Как стало после известно, по приказу Гитлера на пятихаткинское направление началась срочная переброска из резерва немецкой ставки танкового корпуса СС с задачей восстановить положение. Вскоре танковые дивизии этого корпуса начали угрожать правому крылу Степного фронта, развернутому на юго-запад. Командующий фронтом, узнав о сосредоточении здесь свежих сил противника, решил повернуть на западное направление 5-й гвардейский механизированный корпус генерала Б. М. Скворцова, не поставив меня об этом в известность, тем более что он знал о моем намерении использовать части корпуса для развития наступления на Кривой Рог.

Успешные боевые действия 5-й гвардейской танковой армии получили высокую оценку командования фронта. Многие танкисты были награждены орденами и медалями, а наиболее отличившиеся удостоены высокого звания Героя Советского Союза. Мне было присвоено воинское звание генерал-полковника танковых войск.

* * *

Освободив город и железнодорожный узел Пятихатки, наша армия устремилась на Кривой Рог. К сожалению, 18-й и 29-й танковые корпуса наступали в замедленном темпе. Противник всячески препятствовал продвижению наших танковых частей плотным минированием танкодоступных направлений, устройством засад танков и противотанковой артиллерии. Серьезным препятствием оказались многочисленные балки, овраги, речки, пруды с поднявшимся уровнем воды от обильных осенних дождей.

Хотя от Пятихаток до Кривого Рога было немногим более 30 километров, на преодоление этого расстояния потребовалось около трех суток.

К исходу 23 октября, сломив упорное сопротивление противника, засевшего в селах Петрово и Анновка, передовые части 18-го и 29-го танковых корпусов вышли на подступы к Кривому Рогу. Противник переходил в отчаянные контратаки, прикрывая действия своей пехоты и танков значительными силами авиации. И все же части 18-го танкового корпуса с десантами мотострелков на танках ворвались на окраину города, однако, яростно контратакованные врагом, после непродолжительного боя вынуждены были отойти.