Николай Зенькович - Михаил Горбачёв. Жизнь до Кремля.

• Название: Михаил Горбачёв. Жизнь до Кремля.
• Автор: Николай Зенькович
• Издательство: Издательство «ОЛМА-ПРЕСС»
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2001
• ISBN: 5-224-01324-0

÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷

Известный представитель «литературы факта» Николай Зенькович впервые в российской историографии составил хронику жизни М.С. Горбачёва до его избрания на пост Генерального секретаря ЦК КПСС.

В книге много малоизвестных фактов о ставропольском периоде его деятельности, о семейных корнях, работе в комсомольских и партийных органах края. Кто давал М.С. Горбачёву рекомендацию для вступления в КПСС? Кто сидел вместе с ним в одном кабинете на начальных ступенях комсомольской и партийной карьеры? Как сложилась дальнейшая судьба этих людей? Каких результатов достиг будущий генсек и президент за 23 года руководящей работы в крае?

Немало нового узнает читатель и из тех глав, в которых повествуется о деятельности М.С. Горбачёва в качестве «рядового» секретаря ЦК и члена Политбюро.

÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷÷

---

19 февраля 1983 года покончила жизнь самоубийством жена Н.А. Щёлокова — Светлана Владимировна. 6 ноября 1984 года Н.А. Щёлоков был лишён звания генерала армии. 7 декабря 1984 года Комитет партийного контроля при ЦК КПСС принимает следующее решение: «За грубое нарушение партийной и государственной дисциплины, принципов подбора, расстановки руководящих кадров, злоупотребления служебным положением в корыстных целях в бытность министром внутренних дел СССР члена КПСС Щёлокова Николая Анисимовича (партбилет № 00139000) из партии исключить».

Вскоре Президиум Верховного Совета СССР принял решение о лишении Щёлокова всех наград, кроме боевых, и звания Героя Социалистического Труда. 13 декабря 1984 года Н.А. Щелоков в возрасте 74 лет застрелился.

Он был настоящим министром!

В. Семичастный (председатель КГБ СССР в 1961–1967 гг., запись 2000 г.):

— При Хрущёве не было союзного министерства внутренних дел, были республиканские министерства охраны общественного порядка. Вдруг на Политбюро возник вопрос о восстановлении союзного МВД, при этом прошёл слух, что министром будет Щёлоков. В это время он был вторым секретарём ЦК партии Молдавии. Щёлокова я знал ещё по Украине, когда я был секретарём ЦК комсомола Украины, он был завотделом лёгкой и местной промышленности ЦК партии. Я тогда удивлялся, какое отношение металлург по образованию имеет к лёгкой промышленности, потом я узнал, каким дельцом он был: ещё во время войны он подвизался в интендантах, занимался тылом. Потом он оставил семью, связался с медсестрой, его освободили от должности, но тут же его подобрал Брежнев и взял к себе в ЦК партии Молдавии, который он тогда возглавлял.

Так вот, на Политбюро возник вопрос о союзном МВД и Щёлокове, мы с Шелепиным резко возражали, Брежнев поначалу даже пошёл на попятную, но потом Щёлокова всё же утвердили. Постепенно он, пользуясь расположением Брежнева, стал тянуть одеяло на себя — увеличивать количество собственных полномочий и власти, в частности и за счёт полномочий председателя КГБ.

Ю. Чурбанов:

— Каким же министром был Николай Анисимович Щёлоков? Что это за человек? Каковы его положительные и отрицательные качества? Не так просто, наверное, будет разобраться, но я сразу скажу: и всё-таки это был министр.

Я понимаю, конечно, что иду сейчас вразрез, о Щёлокове так много негативных статей, и у меня наверняка появятся серьёзные оппоненты, но ведь заключённому, прямо скажем, терять нечего. Характерная деталь: лишив Щёлокова всех орденов и медалей, Президиум Верховного Совета СССР всё-таки оставил ему его боевые награды. А если взять Щёлокова до войны, во время войны и — на посту министра, то это совсем разный Щёлоков.

Сразу скажу, что я никогда не был близок с министром, как преподносила печать, но пусть это будет только деталью в нашем разговоре, Щёлоков — человек самостоятельного мышления, очень энергичный, с хорошей политической смекалкой, которую, правда, сейчас возводят в степень политического авантюризма (где-то, наверное, это так), но всё-таки определённая взвешенность и продуманность принимаемых решений у Щёлокова была всегда. Он колоссально много работал, особенно в первые годы, когда действительно глубоко изучал корни преступности в стране. При нём органы внутренних дел стали более уважаемы в народе. Говорят, что это журналисты помогали создавать подобное «уважение», но я думаю, что ни один журналист не может взахлёб рассказать о каком-нибудь органе, если этот орган плохо работает. Для милиции было много сделано и в материальном отношении; в 1981 году Совет Министров решил вопрос о повышении денежного содержания сотрудникам органов. Если раньше за офицерское звание лейтенант получал 30 рублей, то при нём — уже 100. Придало ли это новый импульс нашей работе? Бесспорно. Повлияло ли это на стабилизацию кадров, приток новых сил? Конечно. Я не знаю, поэтому не говорю сейчас об образе жизни Щёлокова вне стен министерства, но меня и других членов коллегии всегда подкупали энергичность, моторность министра, его умение «пробить» интересные вопросы.

Кстати, именно Щёлоков не раз протестовал, ссылаясь на зарубежный опыт, против больших сроков наказания для женщин и для подростков. Он предлагал вывести из подчинения Прокуратуры весь следственный аппарат и подчинить его МВД или иметь самостоятельное следствие — в этом он видел большую пользу. А то у нас получается, что Прокуратура и ведёт следствие, и надзирает за ним. А это в корне неправильно. Тут сплошь и рядом происходят ошибки, как сейчас. Щёлоков бережно относился к кадрам, я не помню ни одного случая, чтобы чья-то судьба была сломана, чтобы лицо, входившее в номенклатуру министерства, было с позором из органов изгнано, чтобы вокруг этого оступившегося человека искусственно нагнеталась обстановка. Давайте представим себе начальника УВД крупного промышленного города или области; ведь это человек, которому доверен исключительно важный участок работы — и политический, и криминальный, забот у него хватает. И пусть этот человек даже споткнулся, сделав что-то… то тогда давайте всё-таки положим на весы: с одной стороны, его многолетнюю и безупречную службу, а с другой — вот тот проступок, который он совершил. Что перетянет? Неужто нужно сечь голову генералу, изгонять его с позором из органов, отдавать его под суд, лишать его формы, орденов и пенсионного обеспечения в старости?

Другая заслуга Щёлокова, которую никак нельзя сбросить со счетов, — это установление тесных контактов с партийными, советскими и другими государственными органами. При нём значительно расширена сеть учебных заведений МВД СССР. У нас появились академия, Высшая школа милиции в Горьком, обновлялись кадры милиции, работа сотрудников аппарата становилась более конкретной, несколько снижалась преступность по отдельным её видам. По инициативе Щёлокова были установлены прочные контакты с органами внутренних дел социалистических и развивающихся стран, увеличили приём на учёбу иностранцев. Конечно, мы не проводили вместе с варшавской милицией операции по отлову советских контрабандистов, тогда их было очень мало, мы к ним интереса не проявляли; у нас не было такой вакханалии в районе Бреста, как сейчас! Отсюда вывод: варшавская криминальная полиция охотно перенимала опыт Московского уголовного розыска, у нас было чему поучиться нашим друзьям — и в хватке, и в оперативном мастерстве.

В аппарате Щёлокова любили. Он всегда очень хорошо выступал. Не только, как говорится, со знанием дела, но и с большой ответственностью за свои слова: если, скажем, он давал обещание решить вопрос по улучшению жилищных условий, санаторно-курортного и медицинского обслуживания, то он обязательно решал эти проблемы. Кроме того, Щёлоков всегда достаточно спокойно относился к критике в свой адрес. Точнее — с пониманием. Он (особенно в первые годы) много бывал в командировках по стране, знал обстановку на местах, регулярно приглашал в Москву руководителей органов внутренних дел республик, краев, областей, обязательно встречался с ними, долго и откровенно разговаривал.

Однако в последнее время у Щёлокова появились элементы самолюбования. И это видели все. Он часто говорил: вот я был у Леонида Ильича, вот Леонид Ильич просил передать привет коммунистам министерства и т.д. А Леонид Ильич, кстати говоря, всегда держал его на расстоянии; по крайней мере, сколько бы я ни находился на его даче в вечернее время или на каких-то торжествах — Щёлоков там не появлялся. Часто ли он бывал у Брежнева? По моим данным, нет, не часто, мы ведь всегда знали, кто и куда уезжает. Поддерживал ли его Леонид Ильич? Наверное, да, всё-таки важное министерство. Но в то же время, когда Щёлокова слушали на Политбюро или Секретариате ЦК, то Щёлоков был не Николай Анисимович, близкий друг Леонида Ильича, как это сейчас подают, а Щёлоков был товарищ Щёлоков — министр, который нёс всю полноту ответственности. Тот же штришок о защите Щёлоковым докторской диссертации, который я уже приводил, говорит о том, что он был под контролем, поблажек ему не было. Леонид Ильич проявлял твёрдый характер. Правда, зачем Щёлокову нужна была докторская диссертация, до сих пор не могу понять. Какие-то публикации он потом подписывал: министр, доктор экономических наук. Только для этого, я думаю.

У Щёлокова никогда не было своего личного самолёта, как писали газеты, если он куда-то летел, тот самолёт «Ту-134» арендовался в министерстве гражданской авиации. Наше министерство оплачивало этот рейс, но для МВД на приколе он никогда не стоял. Что же касается меня, то я просто летал обычными рейсами — а с людьми, между прочим, всегда веселее лететь. В кассе Аэрофлота приобретались билеты, и эти билеты потом подкалывались в финансовые отчёты. Там же были и квитанции за проживание в гостинице.