Виктор Вагнер - Дети пространства

• Название: Дети пространства
• Автор: Виктор Вагнер
• Жанр: Космическая фантастика

Книга распространяется по лицезии Creative Commons Attribution-NonCommercial-ShareAlike

XXIII век. Нет войн, нет непреодолимых цивилизационных различий между народами Земли, почти побеждены болезни и преступность. Население Земли стабилизировалось и места вроде хватает всем. Но оказывается, что показываемый по телевизору сериал про космическую войну — не фантастика, а документальное кино, что рядом с этим сытом и благополучным миром существует другой, где потомки землян, колонизировавших полсотни планет ведут упорную войну с расой разможающихся роботов, где город с населением 80 тысяч считается огромным.

В этом мире никого не удивляет школьник, самостоятельно пилотирующий самолёт, или то, что 12-летней девочке приходится заваривать пробоину в обшивке космического корабля быстрее, чем из пробитого скафандра выйдет весь воздух.

И вот два мира соприкоснулись. На военной базе Порт-Шамбала в Гималаях, основанной спейсианами, чтобы защитить Землю от шияаров, выросло первое поколение, которое уже не может не считать Землю родной планетой.

---

Конечно, на такой рискованной посадке Руслан сам сел за штурвал, а в правое кресло посадил Джилли. Девочка, конечно, молодец и прекрасно справилась под Сигмой Дракона, но тут уж лучше старые проверенные пилоты.

«Марианна» коснулась воды у самого края полыньи, проглиссировала, окутавшись паром из дюз реверса, и замерла почти у самого причала. Знай наших. Теперь ухватиться манипуляторами за палы, и в порт.

Что вы, какой пилотский час? Пока Джилли прощается с пассажирами, а Лада с Афанасьичем разгружают контейнеры, надо успеть поговорить с местными поставщиками груза. Сейчас конец зимы, и в Айзенграте должны скопиться прямо-таки залежи известных всей Галактике местных самоцветов. Капитан специально договорился с фрахтовщиком на сто процентов оплаты в порту прибытия, в отличие от обычного 50 на 50. Впрочем, фрахтовщик оказался только за — он был из-под Осануэва, и его бетанские ресурсы крепко подорвала закупка этой биологической дряни. Да и вообще беталер — это вам не местная валюта, именуемая «пфотэ» в Айзенграте или «пата» в Нуэва-Картахена, что в переводе означает «лапа». На разменной монете здесь чеканят когтистый медвежий след.

Сейчас на корабельном счету окажется достаточно этих самых пфотэ, чтобы набить весь трюм продукцией местных копей. Даже предварительная договорённость имеется. Но только предварительная — в этих мелких колониях, с их неторопливой жизнью, не любят заключать сделки по почте. Здесь надо посидеть с контрагентом за столом, выпить чего-нибудь. К счастью, в Айзенграте варят вполне приличное пиво, не хуже, чем на Марсе, да и нуэво-картахенские вина весьма неплохи.

* * *

Карл был командирован Алиной на разгрузку:

— Иди, помоги Афанасьичу контейнеры стропить. Заодно поддержишь морально Ладу. У неё это первый опыт в роли грузового помощника, Сигма Дракона не в счёт.

— А поить будут? — поинтересовался Карл, уже зная, что в Торгфлоте успешное достижение очередного профессионального рубежа обычно отмечается ритуальной порцией какого-нибудь напитка.

— Могу сегодня вечером взять вас обоих с собой на встречу с одним старым другом. Попробуете хорошего местного пива.

Разгрузка дюжины контейнеров при наличии на причале портального крана много времени не занимает. Потом кинуть вещи в бордингауз — и вот Карл и Лада вместе с Алиной стоят в полупустом слабо освещённом зале ожидания гидроаэропорта Айзенграт, а за стеклянной стеной, выходящей на городскую площадь, сгущаются зимние сумерки.

С лёгким шипением раздвинулась автоматическая дверь, и с площади в зал почти вбежал худощавый невысокий человек в свитере грубой вязки, без шапки, с короткими светло-русыми волосами и окладистой бородой, превращающей его лицо в почти идеальный круг.

Карл поёжился, глядя на него. Торгфлотовские бушлаты довольно тёплые, но пока он возился в открытом трюме, местный морозец ощутимо пощипывал его всюду, куда доставал. А абориген ходит не только без куртки, но и без шапки.

— Peter, sie haben wude so geachtet!29 — воскликнула Алина.

— Sie sind immer noch leichtfertige, kleine Alina30, — ответил тот, и они крепко обнялись.

Карлу потребовалось сделать над собой некоторое усилие, чтобы осознать, что они говорят на его родном языке.

— Знакомьтесь, ребята, это и есть тот самый парень, который когда-то подарил мне ту самую логарифмическую линейку, — сказала Алина Карлу и Ладе. — Его зовут профессор Петер Найгель. Это Карл, это Лада.

— Случайно не твоя дочь? — спросил Петер, указывая глазами на Ладу.

— Нет, это наш второй помощник капитана. Кончала ту же космоходку, что и я, но на тридцать толиманских лет позже. Там короткие годы. Какое-то внешнее сходство есть, я знаю, но это, наверное, этническое — Ладины предки тоже из России.

— Пошли, — скомандовал Петер, и они вышли на площадь. Их окружили темно-синие морозные сумерки, приправленные кисловатым угольным дымком. Внезапно Алина остановилась, глубоко втянула носом воздух, подняла лицо к небу и, казалось, пошатнулась.

— Что с тобой? — Петер немедленно подхватил её под локоть.

— Воздух… Нигде во всех пятидесяти мирах нет такого воздуха, колючего, чуть с кислинкой. Только в Айзенграте. Запах детства…

Мгновение сентиментальности прошло, и они двинулись дальше. Около стены аэропорта было припарковано штук пять разных машин, Петер решительно повёл гостей ко второй от входа.

Машина была странная. Карл остановился, пытаясь понять, что это такое, и видел ли он когда-нибудь что-то похожее. Капота у машины не было, с переднего конца вертикально вверх поднимались две половинки ветрового стекла, соединённые под тупым углом. Зато ниже днище полого уходило вниз, как корпус лодки. С каждого бока имелось по четыре огромных, почти по пояс, колеса, занимавших почти весь борт, а спереди висели в воздухе колёсики поменьше. Сверху всё это хозяйство было прикрыто общим крылом, прямым как полка. Дверь начиналась только над этим крылом и была крайне невысокой, продолжаясь в виде люка в потолке. Открывалась она вверх, складываясь с этим люком.

Спереди, рядом с водительским местом, над крышей торчала метровая труба, из которой вился лёгкий дымок, а внутри просматривалось что-то внушительное.

— Здесь должны быть гусеницы! — наконец сообразил Карл.

— Совершенно верно, молодой человек, — кивнул Петер, который уже открыл дверь, спустил из неё небольшую лесенку и помогал Алине и Ладе забраться внутрь. — Это колёсно-гусеничный вездеход. Обычно гусеницы в снятом виде крепятся на эту полку. Только сегодня я их не взял, поскольку не собирался никуда выезжать из города.

Карл забрался в машину. Петер последовал за ним в салон, закрыл дверь и пробрался на водительское сиденье, протиснувшись между ним и стоящей справа конструкцией, напоминавшей печку. В процессе он коснулся каких-то рычагов, и послышалось гудение огня.

Внутри салон напоминал не легковую машину, а скорее микроавтобус какой-нибудь ремонтной службы. Один длинный диванчик был расположен вдоль левого борта от спинки водительского сиденья, второй вдоль заднего, и ещё одно сиденье — спереди от входной двери, не доходя до топки. Судя по размерам, сзади было нечто вроде крытого кузова, куда вела дверь, полускрытая за спинкой заднего сиденья.

Со странным пыхтением вездеход тронулся с места задним ходом, выезжая из ряда припаркованных машин. Потом Петер сделал что-то, совершенно не похожее на вращение рулём, отчего машина лихо развернулась на месте, рванула так, как будто в ней был двигатель от флиттера, и бодро покатилась по утоптанному снегу.

— Оно что, паровое? — выдохнул Карл.

— Ага, — улыбнулся Петер, на долю секунды обернувшись к пассажирам. — Сверхкритический прямоточный котёл на твёрдом топливе и две машины Добла, каждая на свой борт. Никаких трансмиссий, всё управление клапанами подачи пара. У нас тут, под Осануэва, мир непобеждённого стимпанка.

— Почему непобеждённого?

— Потому что шияары так и не смогли заставить нас одичать и превратиться в кочевых мамонтовых пастухов. Когда они лишили нас возможности делать технически продвинутые машины, мы стали строить вот такие паровики. Но миром победившего стимпанка нас, увы, назвать нельзя. Алина, может, сводим твоих ребят в Dampfmaschinenmuseum?

— А это что? — удивилась Алина. — В моё время такого не было.

— Само собой, не было. Ты же усвистела с планеты сразу после Воссоединения. А музей организовали чуть позже, когда наладили производство высокотехнологичной техники, и кое-какие машинки времён нашего детства стали выходить из употребления. Это в Миллербахе, там у Ахтенмейлебергверк был огромный ангар. Вот в нём это дело и собрали. Зимой оно вообще-то не очень работает, но я постоянно таскаю туда студентов, так что меня все знают, договорюсь.

С этими словами Петер затормозил около огромного навеса, из-под которого вырывались клубы пара.

— Это Паузетка, лучший в городе хайзесбад.

— Что, уже совсем никто не помнит, что правильно говорить не Паузетка, а Паужетка? — удивилась Алина.

Петер что-то сделал с заслонками на топке котла и полез из машины наружу через водительскую дверь.

— А вода в котле не замёрзнет, пока мы будем там сидеть? — поинтересовался Карл, выбравшись из машины.

— Не замёрзнет. Я сейчас переключил топку в экономичный режим. В нем она на одной закладке угля часов двенадцать поддерживает в кабине плюсовую температуру.

Они вошли в стеклянные двери и оказались между двумя стеклянными стенками. За той, что внутри, блестели два ряда круглых бассейнов. В большинстве из них сидели люди, а посредине плавал круглый плотик, на котором стояли тарелки и бокалы.

— Снимайте с себя всё прямо здесь, и бегом туда, — пояснил Петер инопланетянам. — Здесь не слишком жарко, но там внутри очень влажно, и одежда сразу отсыреет, в чём нет ничего хорошего. Наш бассейн двенадцатый, единственный пустой.