Юрий Гальперин - Воздушный казак Вердена

• Название: Воздушный казак Вердена
• Автор: Юрий Гальперин
• Издательство: Молодая гвардия
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1990
• ISBN: 5-235-00997-5

Второе, дополненное издание книги о русских летчиках-добровольцах, героически сражавшихся во время первой мировой войны в небе Франции, о русских авиаторах первого поколения. В повести показана романтическая эпоха зарождения и становления авиации, рассказывается о первых русских «летунах», их товарищах и учителях. Автор книги — писатель Юрий Гальперин, в прошлом военный летчик, ветеран Великой Отечественной войны.

---

Майор Лешуа доволен вдвойне: моей радостью и тем, что так быстро и четко смог хоть чем-то помочь гостю из Москвы.

Не выпуская из рук федоровских бумаг, спрашиваю:

— Если несложно, вы не могли бы сделать мне фотокопии?

— Конечно.

— А фотографии?..

— Извините, но только вам придется подождать несколько дней.

Второе, более полное дело одного из самых прославленных французских летчиков, Петра Мариновича. Он тоже был в моем списке, хотя и не числился среди русских добровольцев.

Несколько человек упорно называют Мариновича русским, уроженцем Петербурга, но никак этого факта не доказывают. Русский, и все. И мне очень хотелось бы назвать этого удивительного юношу своим соотечественником. Он чем-то похож на толстовского Петю Ростова. Пятнадцати лет поступает в уланы, воюет, потом заканчивает летную школу, снова фронт. Юный Маринович быстро завоевывает славу блистательного истребителя. Почти все боевые схватки заканчиваются его победой. На счету летчика 18 (!) сбитых самолетов противника, о его храбрости слагают легенды. И не случайно. В личном деле, которое мне дали, сохранилась записка… Об аресте су-лейтенанта Мариновича за нарушение приказа: летчик слишком далеко забрался во вражеский тыл, преследуя противника… Этот юноша погиб трагически в самых мирных условиях — разбился при посадке на аэродроме в Брюсселе. Было ему всего девятнадцать лет.

Почему же, ссылаясь на французские архивные данные, мой корреспондент летчик Меос писал: «Родился 1 октября 1900 года в Санкт-Петербурге. Серб по национальности, подданный России…» Листаю личное дело. Вот копия свидетельства о рождении… Выдано мэрией 16-го округа Парижа. Нет, это не о рождении, а о родителях. Отец — Белизар Маринович, мать… Точно, русская! Агриппина Бронникова! А кем же она может быть?.. Оказывается, неточности встречаются и в личных делах военных. В некоторых документах дата рождения Мариновича 1898 год. Может быть, Петр, добиваясь принятия на военную службу, прибавил себе год-другой? К сожалению, нет биографии, написанной самим Мариновичем, а в анкетах — разночтения и ничего о России. Буду искать. Вернувшись в Москву, я полез в справочники «Весь Петербург». В 1895 году в Петербурге жило несколько Бронниковых: Дмитрий Павлович, Павел Константинович, Александра Юлиановна… Может быть, Агриппина дочь, сестра?.. Роюсь дальше. Есть и Маринович! Нет, Маринкович… Но любопытное пояснение: «Сербская миссия». Весьма обнадеживающее совпадение. Сын этого серба и дочь кого-то из Бронниковых?..

По тому же справочнику за 1917 год число внесенных в него Бронниковых даже увеличилось, да и перечислялись далеко не все, только занимавшие какое-нибудь общественное положение: чиновники, врачи, адвокаты, художники, архитекторы, домовладельцы… Но ничего интересного и тут найти не удалось. Отзовитесь, Бронниковы!

Перед отъездом из Парижа я получил документы и фотографии Федорова, копию бумаг Мариновича, а еще кое-что о замечательном летчике Павле Аргееве, уроженце Ялты. Поручик русской армии, он был предан за что-то суду, амнистирован, вышел в отставку, эмигрировал во Францию. С начала войны сражается в пехоте, командует ротой, батальоном, четырежды ранен, отмечен в приказах главнокомандующего за беспредельную храбрость. Оправившись от ран, кончает летную школу, воюет отменно, приезжает в Россию как капитан французской армии…

Вместе с Лешуа разрабатываем план дальнейших поисков, которые он обещает продолжить после моего отъезда. Пока ничего нет, кроме наименования части, где Аргеев служил. Нет ничего и об Александре Гомберге, погибшем под Верденом…

Материалы должны быть, русские добровольцы не остались незамеченными.

Известный французский летчик майор Брокар писал 20 мая 1916 года в газете «Матэн»: «…За то время, когда под мое командование прибыли русские летчики, я успел уже достаточно хорошо их узнать. Отличительная черта их характера — удивительная дисциплина и выдержка. Приказ командира для русского летчика сильнее всех его личных побуждений и чувств. Только живя на фронте, изо дня в день дыша атмосферой войны, можно вполне отдать себе отчет в ценности того, что называется дисциплиной. А русский авиатор пропитан ею, и это делает его совершенно незаменимым». Это уважительное отношение к русским воинам жило в сердцах французов. Оно умножено подвигами советского народа в годы войны с фашизмом, героизмом полка «Нормандия — Неман», храбростью советских людей — бойцов французского Сопротивления.

Цель моих поисков никому из французов, с которыми довелось встретиться, не казалась обращенной в прошлое. Живые нити связывали минувшее с сегодняшним днем.

Как-то утром ко мне в отель позвонил незнакомый человек, назвавшийся доктором Фосье. Узнав о поиске, который я веду, доктор Фосье предложил свою помощь, пригласил к себе, чтобы показать материалы по истории авиации.

Вместе с моим другом, корреспондентом советского радио во Франции Владимиром Дмитриевым, мы едем на улицу Жофруа. Нас сердечнейше встречает необыкновенно подвижный, темпераментный пятидесятилетний хозяин дома — лауреат парижского медицинского факультета, руководитель большой службы здравоохранения в одной из компаний.

Фернан Фосье никогда не был связан с авиацией. Его потряс полет Юрия Гагарина в космос. Не только сам факт, но и личные качества советского космонавта настолько завладели душой французского врача, что он стал собирать все доступные ему материалы о Гагарине. Так было положено начало огромной коллекции фотографий, документов о космонавтах, затем о военных летчиках, истории авиации. Не дав нам опомниться, доктор Фосье начал доставать с полок огромные картонные листы с наклеенными на них портретами Гагарина, Титова, Николаева, Терешковой… Листы с газетными и журнальными вырезками, папки с документами, книги. Особая гордость Фосье — фотография Леонова с автографом космонавта. Теперь он мечтает собрать автографы всех советских космонавтов, а также советских летчиков — героев минувшей войны, их биографии. До поздней ночи мы знакомились с коллекцией, так всю ее и не рассмотрев.

К следующей встрече Фосье приготовил мне несколько материалов о первой мировой войне, подарил книгу из своей коллекции о действиях французской авиации, выложил на стол уникальные авиационные издания той поры. Открывает пожелтевший номер журнала «Аэрофиль»:

— Это вам интересно?

Сразу бросается в глаза подчеркнутая красным карандашом фамилия Федорова.

— Конечно, интересно. Позвольте посмотреть…

— О-о, тут с продолжением, посмотрите дома.

И Фосье безжалостно вырывает несколько страниц.

— Что вы делаете?! — невольно вскрикиваю, пораженный его отчаянным великодушием.

— Ничего, вам нужнее. — И доктор продолжает вырывать страницы из последующих номеров.

Я уже боюсь отвечать на его вопросы: «А это вас интересует?», но Фосье, прекрасно понимая ценность даже малейшего упоминания о русских авиаторах, подкладывает мне все новые и новые листки… Разумеется, у нас завязалась переписка.

Пополняя его коллекцию, я отправил в Париж книгу Героя Советского Союза Натальи Кравцовой с дарственной надписью автора — рассказ о подвиге советских летчиц, фронтовые фотографии уникального женского полка — материалы, о которых так давно мечтал доктор Фосье. Подключился к поискам и старый инженер Георгий Отфиновски, некогда работавший в авиационной фирме «Кодрон», участник Сопротивления. Посетив Москву, он привез мне фотокопию документа, который я не успел отыскать в Париже.

Поездка во Францию дала новый толчок к поискам. Ведь, кроме архивов, должны же быть люди, знавшие летчиков. Как их найти?

Нужно выступить в каком-нибудь популярном издании. В каком?..

Главный редактор журнала «Вокруг света» Анатолий Никонов слушал меня с неподдельным интересом, оказалось, что он тоже бывший авиатор.

Вскоре журнал публикует очерк «В небе Франции». Теперь дело за откликами. Теплилась надежда, что могут отозваться даже родственники героев. Ведь русские семьи были многодетны, а вдруг?.. И письма пошли: с благодарностями за нежданную новость, требованиями подробностей, предложениями увековечить память патриотов…

Ради увековечения и задумана эта книга, но ведь мало сообщить сам факт, о чем справедливо пишут корреспонденты, они хотят знать, кто эти люди, откуда, каков их путь в авиацию, как воевали тогда, остались ли живы?

А все, что известно, например, о Славороссове, заключено всего в нескольких строчках, опубликованных его современником, старым русским летчиком Виктором Георгиевичем Соколовым: «Харитон Николаевич Славороссов (а он Никанорович! — Ю.Г.) после первой мировой войны жил в Италии и был известен как выдающийся летчик-испытатель самолетов новых конструкций. Насколько я помню, погиб во время авиационных состязаний».