Ирина Цыганок - Долгий сон

• Название: Долгий сон
• Автор: Ирина Цыганок
• Жанр: Фэнтези

---

— Но когда же, наконец, Змей вернется?!

— Я ведь уже говорил, как только исполниться то, что он загадал.

— Что же это за дурацкой желание?!

— Такое же дурацкое, как и твое… — Творец сделал паузу, словно чего-то ждал от Мирры, но та лишь молча кусала губы. Создатель неслышно вздохнул. — Я не могу сказать тебе, что именно пожелал твой муж. При удачном раскладе, он мог вернуться через год-полтора. Но уж не как не раньше девяти месяцев… — Снова многозначительная пауза, и снова ведьма только всхлипывала. — Но теперь, как видно, дело затягивается на неопределенный срок… — (Мирра тихонько застонала). — Послушай, — теперь голос Всесильного звучал обыденно, — учитывая некоторые твои заслуги, я сделаю тебе еще одно, последнее одолжение: я не стану исполнять те глупости, что ты сейчас нажелала, я верну тебя назад, в башню…

Какого бы предела отчаяния не достигла Мирра к этому моменту, при последних словах она вскинулась: «Вернуться назад, в кошмар с кочевниками?! Лучше — туманная Эрея!»

— Не бойся, — успокоил ее Создатель. — Там уже никого нет, ни стойбища, ни шаманки. Будь хоть раз разумной. Просто посиди пару дней в башне!

Очнулась она на полу в развалинах Иглы. Темно, но солнце село явно недавно, пустынный воздух, не знающий долгих сумерек, не успел охладиться. Во рту пересохло, болели содранные в кровь локти. Встав, кое-как доковыляла до источника, попила, умылась. И только тогда в голову пришла первая мысль: что же с ней в действительности произошло? Она упала со стены? Или заснула и встреча с Творцом ей пригрезилась? Сколько их уже было, таких снов: где она так или иначе бежала из плена: иногда удачно, но чаще пробуждение приходилось на страшную сцену, когда их настигали кочевники… В груди ворочалась странная боль: «Бреанир умер!» — вспомнилось неожиданно. Или все-таки это очередной кошмар? «Придерживая» рукой лихорадочно забившееся сердце, ведьма подошла к двери, приложила ладонь к прохладному камню, потом потянула на себя ухватив за ржавую скобу. Тяжелая створка осталась на месте. Значит сон… Для очистки совести еще раз дернула дверное полотно, теперь налегая всем телом. Знакомый скрежет напугал, дверь нехотя приоткрылась на несколько дюймов. Мирра отпрыгнула в сторону, ожидая, что на звук сбегутся охранники, но ничего не случилось. Опасливо выглянула в образовавшуюся щель. Чернота в коридоре не была полной, на одной из стен имелось чуть более светлое пятно — деревянный щит, прикрывавший дыру-вход, оказался сдвинут. Женщина снова испуганно метнулась в «камеру» — в ночное время за стенами башни должны были рыскать собаки, но внутренний голос уже нашептывал, что снаружи никого нет. Когда, спустя несколько минут, она рискнула высунуться из пролома, глазам предстала пустынная темная улица. Стойбище раскинулось за городом, в другой стороне, но тащиться ночью, взглянуть на кочевье, она побоялась. Мелькнула мысль: что, если это — тот самый шанс, что она вымаливала у Судьбы? Утром явятся суровые варвары и вновь запрут ее в башне, или того хуже — отвезут в Храм Ожидания, в жертву песчаным духам. Но куда бежать одной, без запаса воды и пищи, в полной опасностей пустыне? В конце-концов Мирра осталась коротать ночь на прежнем месте, даже в соседние развалине перебраться не решилась — вдруг там змеи или еще что. Еле дождалась утра. Только-только на востоке посветлело, со всеми предосторожностями вновь выбралась на улицу, обошла башню, спустилась по смутно знакомой улице на окраину. Ветер катил сухой бурьян по остаткам недавних кострищ, тут и там на земле валялись скудные отбросы, да кое-где сломанные жерди от шатров. Это, да еще тонкие колеи от двухколесных повозок — все, что осталось от накануне раскинувшегося здесь стойбища.

«Значит, правда, Бреанир мертв» — Мирра села на землю и некоторое время незряче пялилась на переползающего тропинку жука. Тот начинал движение, натыкался на сухую травинку, принимался огибать ее с одной стороны, не дойдя до конца, разворачивался… Жизнь казалась так же бессмысленна, как возня в пыли глупого насекомого. Потом она, поднялась, механически отряхнула подол и поплелась назад, к Игле.

Эрссер говорил, меланхолия — значит «черная желчь». Один Творец знает, на каком языке. Перевод всегда казался ей несуразным. Но сейчас ведьме внезапно открылось, почему неведомый народ дал такое название давившему ее чувству. Черная желчь и вправду разлилась у нее в крови и теперь методично выедала из головы все мысли, оставляя одну безысходность. Да, и еще тупую покорность Судьбе. Весь день она просидела, прислонившись к остаткам стены рядом с источником. Вода была под рукой, а голода она больше не чувствовала. Наверное, если поискать, в развалинах можно найти и приспособить что-нибудь под бурдюк для воды, да и съедобные растения в оазисе наверняка имелись. С запасом воды можно попытать счастья — выйти к верховьям Мурра, а уж там, двигаясь по левому берегу… Но Мирра никуда не шла, и дело не в словах Творца. Ей больше не хотелось спасаться, вязкая апатия охватила душу и тело. Умереть без пищи в развалинах Асс-Мурра уже не казалось ужасным. Потом, если муки голода станут чересчур донимать, есть еще золотой ящер с его острым гребнем. Наступила и минула ночь, когда тень от разрушенной перегородки почти исчезла, за стенами послышался какой-то звук. Женщина вздрогнула, старх вернулся, заставив сердце замереть, а потом забиться лихорадочно. Стараясь ступать бесшумно, она прокралась к пролому в стене. Видимый участок развалин оставался пуст и безлюден. Проклиная собственное безрассудство ведьма выбралась из башни: неизвестная опасность одновременно и пугала и притягивала.

— Ми-ирра-а!.. — Голос разнесся над ристалишем. Сердце снова болезненно дернулось, еще не веря собственным ушам, женщина медленно вышла из-за полуразрушенной Иглы. Посреди земляной площадки стоял Хаэлнир, рядом переступало копытами сразу три коня, но других седоков видно не было. Надо было бы бежать навстречу спасителю или хоть крикнуть. Но голос внезапно пропал, а ноги подкосились. Чувствуя себя тряпичной куклой, Мирра упала на колени. Командующий услышал шорох, обернулся.

— Мирра! — Эльф оказался рядом, но солнце за его спиной било ей прямо в глаза, так что она могла видеть только черный силуэт. — Ты ранена? Можешь встать?

Она сумела лишь отрицательно покачать головой.

— Что-то с ногами?

Усилием воли ей все же удалось вернуть голос.

— Бреанир умер… — Пршептала вместо ответа.

Хаэлнир осторожно поднял любимую женщину на руки.

— Я знаю. — Произнес так же тихо. Мирра хотела заплакать, но глаза остались сухими, только рыдания толчками поднимались по горлу, словно рвотные позывы. Ведьма зажала рот рукой, спрятала лицо на плече у эльфа — до самого последнего мгновенья она втайне надеялась, что ошибается.

Командующий решил, что им необходимо «отдохнуть перед дорогой». Мира не возражала, она и вправду чувствовала себя донельзя усталой и разбитой — хотя больше недели сиднем просидела в башне. Можно было бы остановиться в тех же развалинах, но Хаэлнир считал, что следует как можно скорее «сменить обстановку», напоминавшую об ужасах плена.

Они отъехали на окраину разрушенного города, и там, у старого колодца эльф принялся растягивать маленький шатер. Ведьма сидела неподалеку, на снятых с коней седлах, мысли бродили в далеком прошлом.

— Это — не «дар», это — проклятье! — озвучила она пришедшую ей в голову догадку. — Стоит появиться в моей жизни чему-то хорошему, как Судьба тут же у меня это отнимает. Все равно что: дом, друга, возлюбленного. Бинош однажды пыталась сказать мне, но я не поверила… Дура! А исполнение желаний — это чтобы было больнее! Нельзя потерять то, чего не имеешь, а так…

— Ты не права. — Хаэлнир подошел и успокаивающе обнял женщину за плечи. — Я знаю, сейчас все видится ужасным. И смерть Бреанира — с ней трудно смириться. Но нужно потерпеть, время лечит даже такие раны, уж мне можешь верить. Давай я устрою тебе несколько часов спокойного сна. Сон, как и время…

— Нет! — Мирра ухватилась обеими руками за шею командующего, словно утопающий за последний обломок корабля. — Я не хочу спать! Вдруг я проснусь, а ты исчезнешь?! Я не буду спать! Пожалуйста, Хал, я боюсь, не бросай меня!

— Она вспомнила, кому говорила эти же слова совсем недавно, и мучительный ком в горле наконец прорвался рыданиями. На этот раз она плакала громко и долго. И эльф не пытался остановить или утешить, считая, что слезы сами по себе принесут облегчение. Когда плачь перешел в тихие всхлипывания, он поднял бывшую правительницу на руки и отнес в шатер.

— Тебе нужно отдохнуть. — Нежно целуя ее в лоб, повторил он. — И не бойся, я никуда не денусь, я буду с тобой всегда… всегда, когда будешь во мне нуждаться. — Поправился тут же. — Можешь спать спокойно, обещаю, ничего плохого, пока ты спишь, не случится!